Шаманка

Что ж, мои успехи в тхэквондо не плохи, но на соревнованиях я редко занимаю какое-либо место. В изучении-вспоминании русского языка всё намного лучше (на фиг правила, но понимать и говорить могу). Но самое моё большое достижение к двенадцати годам - это мой навык рисования. Забросив краски, я занялась всем остальным и теперь довольна качеством работ. С папкой в руках я в очередной раз приехала в резервацию. - Елена! - Леа крепко обняла меня. - Я... мы соскучились! Все-все! - Не преувеличивай, - фыркнула в ответ. - Нет, правда. Тем более, что ты нам подарки обещала! - отозвался Джаред. - В это я поверю больше. Вот. - Я отдала ему папку. - Для всех картины. В принципе, они одинаковые, только животные отличаются. Берите какие понравятся. - А мне? - подбежал братишка Леа. Я потрепала мальчишку по волосам и вытащила из рюкзачка игрушку: - А тебе плюшевый волчонок. Мальчик радостно его обнял и убежал хвастаться. Игрушка была в сидячем положении, серого цвета с белой грудкой и был практически как настоящий. Когда я его увидела в магазине, то сразу влюбилась. Вообще-то, покупала себе, но что не сделаешь ради ребёнка. Джейкоб в этот раз, как и все, получил картину и плетеный браслет. Похожую игрушку я ему дарила года три назад. - Джейкоб, - позвала я задумчиво. - А? Рисунок очень классный, спасибо. Я... - Джейк, если станешь романтической нюней, то я тебе врежу. - Эй! Я не... К парню сзади подошёл Пол: - А как же дочка шерифа? - Ух ты! - я приподняла бровь (да! Я научилась!!). - А Белз то... - Знаешь её? - Нет, ну вы такие интересные! - надула губки и мило улыбнулась. - Как я не могу знать свою кузину. Если шериф и мой отец всего лишь троюродные братья, то... Мда, мне оказывается лень высчитывать реальное родство, так что пусть останется кузиной. В тринадцать и четырнадцать лет лето я проводила именно в Форксе, редко заглядывая к квилетам. Мальчишкам уже не всегда интересно с нами, а девочки для меня слишком девочки. Ну, кроме Леа. Она крутая всегда. В пятнадцать лет я съездила на соревнования в последний раз и бросила. В шестнадцать наш класс запланировал большую развлекательную программу, поэтому к бабушке вырвалась только на пару недель. Погода была хорошая и мы с ребятами все дни провели на пляже либо плавая, либо просто наслаждаясь солнцем. А вечерами сидели у костра и рассказывали о случившемся за год. Сэма не было. Его друга, Джареда, тоже. На семнадцатом году моей второй жизни... Я спокойно себе сидела на уроке, перебрасываясь записочками с одноклассницей и тыкая ручкой в плечо Эллиота, своего соседа по парте. И меня вызывают к директору. Пять минут спустя я настороженно заглядываю в кабинет и первым делом вижу мистера Джексона - старшего коллегу папы. В свою очередь тот, при виде меня, снял фуражку и как-то сгорбился. - Не... - начала я, глядя в его глаза. Он... сожалеет? - Нет, - шёпотом. - Елена, я соболезную. - Нет, этого не могло произойти... Я медленно осела на пол. На глаза наворачивались слёзы. Мистер Джексон помог мне подняться и усадил на диванчик. - Задание оказалось сложнее. Была засада и... Я покачала головой и, уткнувшись в плечо мужчины, зарыдала. А он, вздохнув, аккуратно поглаживал меня по спине. Папы, моего самого близкого и самого родного... больше нет. Подстрелили на задании. Не дождался скорой помощи и умер, истекая кровью. Преступника поймали и за убийство полицейского, помимо основного преступления, влепили ещё больший срок. Только мне это не интересно. Я перестала ходить в школу. Не выходила из дома вообще. Даже не мылась, боясь себя... Боясь, что не выдержу и утоплюсь. Максимум, доходила до кухни и пила стакан воды. Всё остальное время я лежала на полу в позе эмбриона, или практически в том же положении бесцельно что-то рисуя. Приехала бабушка и забрала мои документы из школы. Похороны были большими и торжественными: пришло много коллег отца, и мои одноклассники с родителями. Все, абсолютно все, искренне поддерживали меня и бабушку, предлагая любую помощь. Я не одна. У меня большая семья. Я правда могу считать всех этих людей семьёй. Успокоилась. Собрали вещи отца в грузовик и отправили дяде Чарли, пока бабушка со мной. Она оставила ему ключи, так что тот сложит к нам в гараж. Свои вещи я перебрала, выкинув или раздарив половину, и отправили Чарли вторым грузовиком. Ещё неделю мы с бабушкой жили в Сиэтле, пока я более или менее не пришла в себя. Всё это время ни с кем не общалась и бабушке запретила что-либо рассказывать. Переехать и обосноваться в Форксе я хотела спокойно. Из депрессии меня вывели Эрик и его друг Адам, гоняющие меня по всему кинопрокату, несмотря на жанр. И, чёрт возьми, я стала улыбаться. Я хочу жить. Полной жизнью. Боги, да я чуть не расцеловала ребят, осознав это. И под моей широкой улыбкой парни переглянулись, кивнули и дали друг другу "пять". Я тихо хихикнула. Жизнь, она... она наладится. Ты просто наслаждайся каждым днём, Алёна-Елена…