***
Кабинет Кощея мрачен. Ядвига давится нецензурными словечками, которые так и рвутся наружу, глядя на его лицо, заглядывая в серые пронзительные глаза. Оставляет коляску у дверей, беря Аленку на руки и смотря на нее со всей любовью: — Спит. Поэтому, потише. — обращается она, словно в пустоту, не имея сил поднять взгляда на мужчину. Он медлит, сжимая меж зуб сигарету. Усмехается и откладывает табачное изделие в сторону. — Наверное, для ребенка вредно, да? — как-то обыденно интересуется он, будто Ядвига ежедневно приходила к нему в гости с маленьким рыжеволосым чудом. Она сама-то толком не знает, но кивает молча, соглашаясь с ним. Чуть наклоняет голову вниз, тихо выдыхая, потому что его, вроде нормальный вопрос, вызывает бурю эмоций и дрожь во всем теле. Он подходит к ней ближе, склоняя голову над девочкой. — Расскажешь, что она у тебя делает? И кто она, — он глубоко втягивает воздух носом, так что Ядвига втягивает голову в плечи, потому что помнила его эту привычку, когда злиться. — Ну, ну, Кощей, не ревнуй, — она ухмыльнулась, отходя от него на несколько шагов, кладя обратно девочку в коляску. — Это не моя дочь. Кощей фыркает, но ведьма замечает, как напряжённые плечи опустились, а подозрительность в глазах исчезла. — Я даже не думал об этом, Ядвига. Отцом твоего ребёнка был бы я. Ядвига нервно смеется, усаживаясь в кресло. — Ты слишком себя высоко оцениваешь. Разумеется, ты бы никогда не стал отцом моего ребенка. Хотя бы потому, что мне за сотку и я не могу иметь детей по этой причине. — Если переводить на человеческий возраст тебе всего тридцать с лишним, — замечает Кощей, поднимая бровь. — По-моему, все прекрасно. Ядвига отворачивает лицо от него лишь на секунду, чтобы скрыть предательски возникшую улыбку на губах. Вот засранец. — Это все, конечно, хорошо, но ты явно позвал меня не за тем, чтобы обсуждать мой возраст и мои возможности. — перевела тему Ядвига, заламывая пальцы. Кощей подошёл к окну, вглядываясь в зимние пейзажи на той стороне. Сцепил пальцы в замок за спиной: — Я же сказал. Я хочу знать, кто она такая и откуда у тебя ребенок. Ядвига глянула на его спину с ненавистью, как не посмела бы взглянуть ему в глаза: — Сначала ответь, откуда ты узнал о ней. Вряд ли ты за пятьдесят лет обрел силу провидения. — иронично заметила она, скрывая за всем этим слезы и боль. Кощей не должен был знать, что Ядвига может быть слабой. Не должен был знать, что она сейчас готова на многое, чтобы он помог и не стоял спиной к ней, а желательно где-нибудь рядом. Но ведьма сама отрезала все пути к их отношениям и возвращать их не спешила. Слишком много косяков у ее бывшего возлюбленного. — Ядвига, ты не понимаешь, что все это не шутки?! У тебя дома был замечен сильный всплеск огненной магии, ведьма, и это совсем не игрушки! Она опасна для окружающих! Ядвига усмехнулась: — А я уж ненароком подумала, что ты переживаешь за меня, — она закусила язык, чтобы не сказать что-то лишнего и закрыла глаза. — Ядвиг... — Кощей обернулся к ней, смягчаясь. — Это дочь моей сестры. Елены, — перебивая его, не в силах слушать оправдания, говорит Ядвига и устало откидывает голову на спинку кресла, — если ты помнишь. Кощей замирает от удивления и рыжеволосая позволяет себе тихо хмыкнуть. Выкусил, Бессмертный? Вот теперь понял, как мне больно, а? — Погоди-и... — тянет он, проходит у столу и запускает руки в волосы. Садится в кресло и с ужасом смотрит на женщину, — Елена же в Сказочном мире осталась... Как? И Ядвига, преодолевая желание сбежать, вкрадчиво излагает ему всю ситуацию, которая произошла с ней позавчера. Заканчивает, молча принимаясь рассматривать всякие грамоты на стенах. Косо следит, как Кощей в оцепенении хлопает густыми ресницами, не отрывая взгляда от столешницы стола. Наверное, она чересчур красива. Усмехается, жалеет о своем решении сказать ему правду и поднимается с кресла: — Я все сказала, могу теперь идти? Цепкие пальцы мужчины схватывают ее кисть, непозволяя уйти. — Стой, Ядвига, подожди, — он подходит к ней, огибая стол и вставая напротив. Ядвиге пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. — Что ещё? — Я хочу помочь тебе, Ядвиг, — тихо произносит он, не расцепляя рук, — воспитание ребенка это очень тяжело...Я не хочу, чтобы ты была одна. — А я и не одна, — пожимает плечами женщина, стараясь контролировать дрожащий голос. — Я с Алёнкой. Кощей горько усмехнулся, смотря в сторону. — Делать что дальше будешь? Ядвига смотрит ему прямо в глаза, видя в них неподдельное беспокойство и тоску. По чему же, интересно? — Уж разберусь как-нибудь сама, спасибо. Он замирает в сантиметре от ее лица, скользя взглядом по щеке. — Ведьма... В какой-то эйфории, Ядвига позволяет ему обвести контур ее губ, провести пальцами по изгибу ее лица, коснуться губами мочки уха... Но в какой-то миг осознает, что сейчас произойдет то, о чем она будет долго жалеть и находит в себе силы, чтобы отвернуться от него. Ядвига смотрит на малышку в коляске, переводит взгляд на Кощея и шлет к черту всех, вырываясь из душной оболочки его кабинета, распахивая окно, в поиске свежего воздуха. И что это только что было? Мужчина с минуту стоит на прежнем месте, наверное, также отходя от нахлынувших чувств. Подходит к коляске, смотрит на ребенка, улыбается уголком тонких губ и рассматривает ее личико. Ядвига непонимает его действий, но продолжает молчать, потому что в такие моменты говорить бессмысленно. — На Елену похожа. — констатирует он, не поднимая взгляда, словно мгновение назад не стоял над ней, опаляя ее щеку своим дыханием. — Сколько ей? Ядвига глубоко дышит морозным воздухом. Опирается головой о раму окна и проводит пальцем по замершему подоконнику. — Пол года. — хрипит Ядвига, глотая воздух, так что его становится чересчур. Главное, не смотреть на него. Не смотреть. Он оказывается сзади, захлопывает окно и разворачивает женщину к себе. Встряхивает за плечи: — Что с тобой происходит, ведьма? Ты ведешь себя ненормально! — шипит он и это становится последней гранью. — Это ты ненормальный! — кричит Ядвига, срываясь на хрип, но вспоминает о Аленке, переходя на свистящий шепот. — Ты заставил меня прийти в твой грязный кабинет, где ты каждую секретаршу имеешь и... И стоишь надо мной, как будто не было этих пятидесяти лет, словно не было твоих предательств и измен. Так неправильно, Бессмертный, люди так не живут. — она обессиленно смотрит ему в глаза, скорее, для себя, чем для него произнося эти слова. — Отпусти меня. Живи своей жизнью, а я буду жить своей. Как и те чертовы года. Кощей усмехается, убирая руки с ее плеч: — Так, может все потому что мы и не люди вовсе? — шепчет он с какой-то идиотской улыбкой. Ядвига качает головой. — Я тебя... — она делает глубокий вдох, перед тем, как сказать следующие слова. — Я тебя не люблю, понимаешь? За пятьдесят с лишним лет я смогла. А ты нет. И, будь добр, уважай то, что я чувствую и мои решения... — Хорошо. Конечно, я все понял, — он кивнул, отходя от нее на безопасное расстояние. — Всего хорошего, — как можно холоднее произнес он, вытащил сигарету и закурил. Заметил испепеляющий взгляд женщины и развел руками. — Извини, но будь добра, уважай мои привычки. Ядвига ухмыльнулась, облокачиваясь на коляску. Глянула на спящую девочку, а после на мужчину. — Ничерта ты не понял. Всего доброго. Прочь отсюда. Прочь.***
Василиса в ее дверь стучится ближе к восьми, в семь не успела. Уверенная в том, что Премудрая и не придет, Ядвига удивленно поднимается с кресла, кидая взгляд на спящую Аленку. Открывает дверь, рассматривая когда-то очень близкого человека. Василиса пытливо оглядывает ее своими пронзительными голубыми глазами, улыбаясь уголком изящных губ. Если красота Ядвиги была какой-то особенной, совсем не соблюдающая каноны, то красота Василисы была в идеальных пропорциях, в меру больших глазах и изяществе, сквозившей в каждой черте Премудрой. Только и ее красота не спасала от предательств, из-за чего Василиса пообещала всегда быть одной. Без прицепа. — Добрый вечер, — шепчет Ядвига, внимательно смотря в родные-родные глаза, осознавая, наконец, как всерьёз скучала. — Идиотка, — замечает Василиса, чтобы в следующую секунду крепко обнять подругу, — привет, Ядвига. Рыжеволосая прижимается в ответ, чувствуя, как кто-то внутри заботливо связывает ниточки узелками, чтобы не разорвалось еще раз. По телу разливается привычное тепло, Ядвига смотрит на подругу и улыбается. — Прости, — одновременно говорят они, смотрят пытливо, а потом принимаются смеяться и тех годов одиночества не было. — Забудем все, ладно? Дерьмо дерьмом, но жить-то надо, так ведь? — Василиса хмыкает, растягивая губы в фирменной усмешке. Что-что, а повадки с годами у Василисы не меняются. — Ну конечно, Василиса Васильевна, — ехидно отвечает Ядвига, идет ставить чайник и достает из холодильника заготовленный по этому случаю торт. Василиса щурится: — Шоколадный? Ядвига закатывакт глаза: — Я еще помню твои предпочтения, Премудрая. Садись, рассказывай, как жизнь твоя. Василиса проходит к столу и привычным жестом оглядывает комнату, задерживая внимание на кроватке в углу. Подрывается с места, чуть ли не подлетая к ребенку. Выпученными голубыми глазами смотрит на подругу: — А... Я, гляжу, ты преуспела... Ядвига закатывает глаза: — Я, смотрю, — передразнивает она, — у вас с Бессмертным схожие мыслишки. Это не мой ребёнок. Василиса проводит по рыжим кудрям малышки, пронзительно всматриваясь в ее лицо: — Дочь Елены? Ядвига фыркает: — Надо же, ты и впрямь Премудрая. Да, это Алена – моя троюродная племянница. Теперь я ее опекун. Василиса садится перед ведьмой, согревая холодные руки о чашку с горячим чаем. Внимательно смотрит на собеседницу, сжимает ее пальцы своими и кивает: — Выкладывай, Ядвиг. И Ядвига, зная, что Вась-Вась можно доверять, рассказывает эту историю уже второй раз за день, не забывая упомянуть о разговоре с Кощеем. Замолкла, глядя на сменяющиеся друг за другом эмоции на лице Василисы. Длинноволосая закусывает нижнюю губу, блуждая глазами по избушке. — Значит, наследница престола Сказочного Королевства. Алена. — она задумчиво стучит ноготками по чашке. — И, что сказал наш Кощей? Ядвига поджала губы: — У него только одна цель наших разговоров. Уложить меня в постель. Василиса закатывает глаза: — Снова...Ядвига, вы вроде взрослые люди. Пора уже разобраться с друг дружкой. — Предлагаешь, вызвать Бессмертного на дуэль? — хохочет Ядвига, а потом резко хмурится, не оценивая собственную шутку. — Я уже давно все решила. Это у него мнимые надежды. Перед глазами всплывает его лицо, на которое тенью падали зимние солнечные лучи, губы, находящиеся непозволительно близко к ее лицу. И как признаться, что от его образа внутри порхают бабочки, щекочет живот, что аж колени подкашиваются, а кожа до сих пор хранит тепло его мягких прикосновений? Ядвига убеждает себя, что все это наваждение, лишь слабость, поэтому мотает головой и с улыбкой смотрит на Василису. — Я ж говорю, одной проще. — тянет Премудрая, пряча лукавую улыбку в чашке чая. — И что ты собираешься делать дальше? Ядвиге кажется, что все это уже было. Несколько часов назад. Она чуть раздраженно выдыхает: — Жить, как и жила. Только теперь с ребенком. Я воспитаю Аленку, отправлю учиться в твой колледж –все будет замечательно. Василиса наклоняет голову вбок, чуть хмуря тонкие брови: — То есть, ты не будешь скрывать от нее, что она маг? Ядвига удивленно смотрит на подругу, отрицательно мотая головой. — Зачем врать? Рано или поздно она сама узнает. Я не скажу ей, разве что, только то, что существует Сказочный мир, и что ее родители остались там. — Твое дело, подруга, — пожимает плечами Премудрая, — но сейчас... — Сейчас мне и вправду нужно зелье, которое ослабляет силу. — вполголоса произносит Ядвига, поджимая губы. — Она малышка, а силы в ней ого-го. Это может ее погубить. Насколько я помню, спец в этом Кот, но я не хочу утруждаться. От упоминания Кота Василису передёрнуло и Ядвига, в который раз, убеждается, что все там нечисто. Давит лукавую усмешку и смотрит на подругу. — В академии есть такое зелье. Только, Ядвига, я не могу дать все, потому что им мы пользуемся для ослабления магических сил Морока. Ядвига вздрагивает от этого имени, медленно кивает: — Можешь, только рецепт. Я сама справлюсь. Василиса недолго молчит, соображая, а потом, махнув рукой, щурит глаза: — Где мой кусок торта, Петровна? Тащи, давай! Ядвига не сдерживает смешка, обвивает шею Василисы и радуется, что она снова рядом. Декан колледжа фыркает тихо, позволяет обнять себя. — Я скучала, Яги, — тихо произносит Василиса Васильевна и улыбается, когда Ядвига еще сильнее обнимает ее. — «Теперь все не так уж плохо», — думает рыжеволосая, мечтательно прикрывая глаза.