Два лета

— Назар Михайлович, лекция завтра в десять. Но все желающие в аудитории не поместились. Люди интересуются, планируются ли ещё такие мероприятия? Я отвлёкся от стопки резюме, которую бегло просматривал, и оглянулся на администраторшу Анну. — Записывай пока контакты, завтра посмотрим, как всё пройдёт, и решим, проводить ли во второй раз. — Так уже всех записала! — Отлично. Честно говоря, я слегка волновался. Конечно, мне много раз приходилось выступать перед большим количеством людей, это было буквально частью моей работы, но преподавание было совершенно новым для меня амплуа. По моему скромному мнению, дела у языковой школы для второго месяца работы шли довольно неплохо. Учеников было много, причём от младшеклассников до пенсионеров. Но в основном, конечно, это были школьники. Людей привлекал тот факт, что директор в моём лице может дать практические рекомендации по поступлению в азиатские вузы, потому что сам окончил один из них, а в будущем, возможно, и посодействовать в поиске работы в азиатских холдингах. В общем, я решил расширить штат преподавателей и уже начал задумываться о поиске ещё нескольких помещений в разных районах Москвы, чтобы набрать побольше учеников. Меня останавливало только отсутствие опыта в этой сфере бизнеса. Руководить одной небольшой школой несложно, а вот если речь уже пойдёт о сети, то это совсем другой вопрос. Пожалуй, стоит ещё и поискать толкового помощника. Закончив с резюме и передав несколько приглянувшихся мне Анне, я вышел из здания. Оно находилось на западе Москвы. До домика, который я купил в ипотеку в небольшом, но уютном коттеджном посёлке в Подмосковье, отсюда ехать чуть больше получаса. Что ж, время только половина одиннадцатого утра, а я уже закончил со всеми делами на сегодня. После бешено-убийственного графика работы в Пекине это было непривычно. Может, настало наконец время заняться тем, что всё это время откладывал? Октябрьское солнце выглядывало из-за туч и слепило глаза. Я проехал мимо поворота на свой посёлок и остановился на обочине. Собственно, можно было и не вбивать в навигатор название деревни Новорябушкино — я и так по карте уже наизусть выучил, как до неё доехать. От моего дома — полтора часа, от языковой школы — два. Выучить-то выучил, но так и не съездил. Попрощавшись с Сеней в августе, я принялся мучительно размышлять о своём будущем. Родители каким-то образом прознали о перестановках в немецком филиале. Скорее всего, им рассказал друг отца, который несколько лет назад устроил меня в этот холдинг. В то, что проболтался Гоша, я не верил. Почувствовав моё замешательство, родители принялись уговаривать и давить, чтобы я согласился и немедленно мчался умасливать китайское начальство, чтобы оно согласовало мою кандидатуру. Причём отец даже ни разу не поднял тему моей ориентации. И я решил, что пора начинать принимать решения, думая о собственных чувствах и желаниях. Я отказался и уволился из холдинга. Остался в Москве, разослал резюме в несколько крупных местных компаний-автодилеров. Мне предложили неплохие варианты, но графики работы были ничуть не более щадящими, чем в Китае. Поэтому я плюнул на всё и решил заняться языковыми школами. Гоша повздыхал, но не сказать, что он был удивлён из-за моего решения уволиться из компании. — Но ты всё же держи связь, не пропадай. А то вдруг передумаешь. Хорошие и трудолюбивые специалисты всегда нужны. Думаю, в случае чего тебя с радостью примут обратно. — Да в гробу я видел эти китайские тачки. Я устал. Никогда больше даже в салон ни одной из них не сяду. Гоша посмеялся. Мы расстались как хорошие друзья, и он улетел в Германию один. Один указатель сменялся другим, поворот и ещё поворот. Я всё же включил навигатор, опасаясь, что заблужусь и потрачу весь день впустую. Сегодня суббота, я надеялся, что застану его дома. Я скажу ему, что остался не ради него, а ради себя. Наполовину это будет правдой. А дальше уже пусть решает сам. Знакомая деревенька из шести улиц, дом с трещиной в стене. Я припарковал свою новенькую «Ауди» на траве и вышел из салона. Сенька увидел меня. Он, одетый в драненькую безразмерную куртку, сжимал в руках грабли, стоя в саду над кучей сухой осенней листвы. Грустная улыбка на его губах. — Ты ещё не уехал? Или снова в отпуск? — крикнул из-за забора. — Ну, во-первых, привет, — я скрипнул калиткой, зашёл во двор. Уселся на лавочку напротив него. Он отложил грабли, подошёл ко мне и сел рядом. От него пахло дымом — нет, на этот раз не его отвратительными сигаретами, а именно дымом от костра. Мне почему-то понравился этот запах. — Привет, — сказал он, всё ещё улыбаясь краем губ и не глядя на меня. — Так вот. Я никуда не уезжал и не собираюсь. Нет, погоди, не перебивай, — сказал я, заметив, что он собирается что-то сказать. — Я решил остаться не только из-за тебя, а потому что сам так захотел. И я уже начал обустраиваться — у меня есть свой дом, машина и небольшой бизнес. А свободного времени в разы больше, чем когда я ишачил на китайцев. Так что меня всё устраивает. Ну, что на это скажет наш упрямый ослик? Но он молчал. — Сень, — я осторожно взял его за холодную ладонь, переплёл наши пальцы. — Я больше никуда не хочу уезжать. Твоя феечка осталась на Земле, и ей здесь нравится. Он сжал мою руку. Хороший знак? — Я надеюсь, ты молчишь не потому, что усиленно пытаешься придумать какую-то новую отговорку. — Нет… — он повернул ко мне лицо, потянулся поближе. Я подался навстречу, и мы соприкоснулись лбами. — Нет, чёрт, я… Я ведь не сухарь засушенный. Я скучал, безумно скучал, Назар. И эти девять лет, и последние два месяца. Просто надеюсь, что ты не пожалеешь о своём решении. От его слов сердце защемило. Мне было тяжело, но ему ещё тяжелее… У меня хотя бы были деньги, друзья, возможность отдыхать и заниматься терапией. Мой любимый Сенька. — Ну, сейчас я живу и радуюсь. Занимаюсь своей языковой школой и обустраиваю новый дом. Только тебя и не хватает для полного счастья. Он обнял меня, положил голову мне на плечо. Я целовал его то в щёку, то и висок, с наслаждением вдыхал запах листьев и костра. Нежно поглаживал его по спине поверх дурацкой безразмерной куртки. Даже эта куртка, блин, ему шла, он выглядел таким мягким и уютным. Впрочем, без неё он тоже прекрасен. Мне не верилось, что наконец-то это происходит с нами. Что больше между нами нет никаких препятствий и я не должен никуда уезжать. Больше никаких непреодолимых обстоятельств, всё зависит только от нас самих. — Хочешь побыть немного вдвоём? — шепнул я ему на ухо. — Тут в получасе езды есть база отдыха. Я забронировал там номер на всякий случай. — Я не могу, — он грустно вздохнул. — Мне вечером нужно проконтролировать, чтобы мама выпила таблетки. Сама она забудет или сделает что-то неправильно. — Мы можем поехать не с ночёвкой. Во сколько ей нужно принять лекарства, в шесть? — я, не переставая его обнимать, достал из кармана телефон, взглянул на часы. — Час дня. К шести я привезу тебя обратно. Сень… — он явно мялся и сомневался. — Отдыхать ведь тоже иногда нужно. — Хорошо. Хорошо, — наконец сказал он к моему облегчению. — Я только приму душ, а то с самого утра в саду копаюсь. И предупрежу её. *** Простыни оказались не шёлковыми, но мне было глубоко наплевать. Я прижал Сеньку к стене и поцеловал, как только он захлопнул дверь в номер. Я ждал этого грёбаные девять лет. С улыбкой вспомнил, как мы неуклюже целовались и дрочили друг другу тогда, в то наше первое лето. Я был уверен, что больше никогда и ни с кем не испытывал таких эмоций. И дело не совсем в страсти и возбуждении, а скорее в каком-то трепете и нежности. Сенька выпутался из моих объятий и стыдливо бросился задёргивать шторы. За окном — потрясающий вид на лес, но сейчас нам не до этого. Я стал перед ним на колени прямо перед этим окном и принялся зубами расстёгивать ему ширинку. Он вцепился в мои плечи, тихо прошептал моё имя. Я довольно улыбнулся, потёрся лицом о его пах через трусы, ощущая, как член под ними налился возбуждением. Сеня закрыл глаза, откинул голову назад, когда я приспустил бельё и принялся неспешно водить языком по головке, а затем вбирать её в рот. Сначала неглубоко, а потом всё глубже. Сенька вертелся, то сжимал пряди моих волос, то пытался наклониться ко мне, тянулся к моему лицу, но я не спешил освобождать рот, с наслаждением вбирая его член и засунув руку себе в расстёгнутые джинсы. — Всё хорошо? — спросил я, всё же с неохотой на секунду оторвавшись, когда он в очередной раз попытался наклониться. — Да… Просто хочу обнимать тебя. Я встал на ноги, а он повис на мне со спущенными штанами, прижавшись всем телом. Мы рухнули на кровать, я поцеловал его грудь, заметные мышцы на напряжённом животе. Сенькино тело было довольно тренированным, хотя его всё же не мешало бы хорошенько откормить. Я планировал заняться этим в ближайшее время. Он обхватил меня ногами, когда я вернулся к своему занятию. Я вбирал глубоко, иногда выпускал его член и уделял внимание поджавшимся яичкам. Сеня, явно пребывая в диком смущении, в особенности когда они оказались у меня во рту, обнял подушку и уткнулся в неё лицом. — Так нечестно. Хочу тебя видеть, — запротестовал я. — Ладно, — он хмыкнул и отбросил подушку, она свалилась на пол. — Но я уже скоро… Я принял это к сведению, постарался делать чуть медленнее, но потом снова ускорился. Сенька со стоном закусил губу и попытался меня оттолкнуть, но я не позволил. Слизал всё до капли. — Не пропадать же добру, — сказал ему с улыбкой. Получил довольную и немного смущённую улыбку в ответ. — Давай я теперь, — шепнул он, поцеловав меня в губы. — Правда, хм… У меня, кроме тебя, парней больше не было, так что я этого никогда не делал. — Успеем ещё. Можешь просто рукой. — Нет, — он выполз из-под меня и сам навалился сверху. — Ты что, не доверяешь? — спросил с лёгкой насмешкой. — Я осторожно. — Хорошо-хорошо. Я доверяю. Как скажешь, — поспешил я его заверить. Он, как и я поначалу, сначала принялся касаться и водить языком. То и дело посматривал на меня, наблюдая за реакцией. Я прикрыл глаза, отдался ощущениям. Сенька обхватил мой член губами, пытался брать поглубже, но с непривычки закашлялся. — Не торопись, — я погладил его по голове. — Не пытайся глубоко… Делай, как тебе самому комфортно. Мне приятно и так. Сенька кивнул и принялся старательно ласкать меня, помогая рукой. Вид моего члена у него во рту, то, как он усердно всё делал… Хотелось просто никогда больше не выходить из этого номера. После нашего расставания я запрещал себе фантазировать о нём, но всё равно периодически этим занимался с огромным чувством вины, чувством, что разрываю свою душу на части, мечтая о недостижимом. Теперь же вот он передо мной — тёплый и настоящий. Я продержался не так долго. А потом он сам предложил пойти дальше. Я растягивал его, не торопясь. Подливал смазку, касался языком. Он стоял передо мной на четвереньках, сам, неловко двигая задницей, пытался насаживаться на мои пальцы. Вздрогнул и промычал что-то невразумительное, когда я принялся массировать простату. Мне хотелось доставить настолько много удовольствия, насколько вообще возможно, хоть немного компенсировать ему годы его одиночества. Вставлял я очень медленно, убедившись, что он достаточно расслаблен и растянут. Начал двигаться, пока он привыкал к этому ощущению, уткнувшись носом в подушку. Затем он перевернулся на спину, обхватил меня ногами. Постанывал негромко, уже не пытаясь сдерживаться и зажать себе рот ладонью. Закончив сам, я снова довёл его до пика ртом. Он откинулся на подушку без сил, мне даже показалось, что его вырубило на несколько секунд. Я лёг рядом. Увидел улыбку на его губах. — Сколько времени? — тихо спросил он. — Половина пятого, — ответил я, бегло взглянув на часы. — Ещё часик можем поваляться. — Хорошо, — он повернулся на бок лицом ко мне. — Тебе завтра на работу? — Да, у меня лекция в десять. — Я просто подумал… Может, переночуешь у меня? Но если хочешь домой и будет неудобно завтра ехать, я пойму. — Сень, — я придвинулся к нему и положил голову ему на грудь. — Ну конечно я переночую с тобой. *** — Она спит, — Сенька осторожно закрыл дверь и нырнул ко мне под одеяло. Мы кое-как уместились на узкой кровати в его комнате, заваленной старыми книгами. Пришлось прижаться друг к другу теснее, но я был только рад. — В следующий раз вы у меня ночуете, — сказал я с усмешкой. — Назар… — Нет, не хочу ничего слышать, — я положил палец ему на губы. — Слушай, вы можете переехать ко мне, незачем вам оставаться здесь. Но я прекрасно знаю, что ты у нас птица гордая, пока не пнуть, не полетишь, так что настаивать не буду. Просто… я предлагаю тебе подумать над этим. Торопить не стану, честно. — У меня здесь работа, — сказал он, касаясь моей щеки и очерчивая пальцем линию скул. — Ты мог бы устроиться на работу и в Москве. Там будешь зарабатывать гораздо больше. Да и вообще, тебе нужно получить образование, Сень. Всю жизнь работать то строителем, то грузчиком, так никакого здоровья не хватит. Ты ведь говорил, что хорошо учился в школе. — У меня в аттестате за одиннадцатый класс одни пятёрки, — усмехнулся он невесело. — Я очень хотел учиться дальше, но вот не сложилось. Пришлось сразу идти работать. Но сейчас в любом случае уже поздно. — Да почему? Ты можешь за год подготовиться, следующим летом сдать экзамены и поступить хотя бы на заочку. Видя, как он мнётся, я погладил его по щеке, пальцем приподнял нахмуренные брови. Всё же нет смысла вот так, с порога, убеждать в чём-то этого упрямца. Нужно действовать медленнее и изящнее. Но я чувствовал его сомнения, чувствовал его желание. Ему самому бы этого хотелось, хотелось что-то изменить и принять мою помощь. — Ладно, говорю же, давить не стану. Но просто подумай над этим. Хорошо? Он улыбнулся и кивнул. А я прижался к нему покрепче и пообещал самому себе больше его не отпускать.

Scorpions — Still Loving You