Сплошная субординация

Лу с недовольством рассматривала вечерний Нью-Пари сквозь стекло. На пару часов раньше, чем то предполагали прогнозы, на город обрушилась гроза. Косой ливень бился в высокие окна, и сквозь стену воды девушка могла различить лишь несколько ближайших многоэтажек, в которых горел свет. В тёмно-синем небе громыхнуло. Лу поморщилась. И как теперь добираться домой на байке? — Твою же мать, — еле слышно буркнула она. — Опять ругаетесь, Рид? — за спиной вдруг послышался знакомый хрипловатый голос. Псионичка вздрогнула и мгновенно повернулась к подошедшему Баретти. Тот остановился и не двигался, один лишь усталый взгляд скользнул по лицу Лу и затем устремился вдаль, туда, где всё сильнее разражалась непогода. И хотя в голосе начальника отсутствовало привычное раздражение, девушка слегка растерялась. — Просто отмечаю, что ситуация крайне досадная, — увильнула она. — Не самые располагающие к поездке на мотоцикле условия. — Вызвать машину? — Не нужно, я бы лучше переждала здесь, — Лу замотала головой. Бросать своего железного друга в центре не хотелось. Да и на улицу выходить не хотелось от слова совсем, даже на несколько минут. Псионичка вздохнула, откинула распущенные светлые волосы назад и молча удалилась из приёмной, оставляя Гектора в одиночестве. В комнате, которая была отведена Лу, сейчас горела лишь одна подвесная лампа экстравагантной формы, напоминавшая двух совокупляющихся змей. Девушка успела неплохо здесь обжиться, совладать с мудрёной системой освещения и добиться-таки комфортного полумрака. Она уже сняла и осторожно сложила дорогой пиджак, расположилась на кровати. Перед Лу горел экран планшета, а в наушниках играла мелодия, которая сопровождала титры закончившегося фильма. Псионичка провела пальцем по дисплею, возвращаясь на главную страницу. Наскучило. До жути наскучило. В горле пересохло, и Рид решила, что было бы хорошо скоротать время за чашкой чая. Она лениво поднялась, открыла дверь и направилась к небольшой кухне — уголку с несколькими столешницами, миниатюрным холодильником и кофемашиной. Характерные звуки последней, которые были слышны ещё в коридоре, дали понять: там уже кто-то хозяйничал. — И снова добрый вечер, месье, — нарушила неловкое молчание Лу, терпеливо ожидая, пока Баретти закончит копаться в чайных пакетиках и уступит ей место. Мужчина, казалось, даже бровью не повёл. Продолжил сосредоточенно выискивать в коробке любимый пуэр, в то время как навороченный кухонный гаджет наполнял кружку кипятком. Внешний вид начальника охраны не то чтобы удивлял, но определённо представлялся необычным: выбившиеся из идеальной укладки пряди и белая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей значительно снижали градус официоза. Видимо, тоже пришёл к выводу, что в десять с лишним вечера пиджак ему без надобности. — Вам заварить? — неожиданно предложил Гектор. Что ж, наверное, вполне закономерный жест вежливости. — Зелёный, если не сложно, — девушка выразила согласие и вдобавок брякнула: — Ещё не уехали? Глупый какой-то вопрос. «Нет, уехал, а ты сейчас разговариваешь с голограммой, — мысленно одёрнула себя Лу. — Он ведь практически живёт на работе». — Долг службы, — коротко пояснил Гектор. — Заканчивал с документами. — Вам хотя бы есть чем заняться, — снова выпалила первое, что пришло в голову. «Крэп, я когда-нибудь буду сначала думать, а потом говорить? Конечно, ему же определённо в кайф перебирать здесь бумажки, лучше развлечения и не придумаешь». Когда всё было готово и кофемашина наконец затихла, ни Лу, ни Гектор не спешили разойтись. Приёмная пустовала. Приор давно покинул рабочее место, Даниэль оставила пост примерно тогда же — в аккурат перед началом грозы. Кей, у которого так вовремя случился выходной, и вовсе не должен был появиться раньше следующего дня. Псионичка обвела глазами тёмное просторное помещение, которое в отсутствие людей выглядело даже слишком просторным. Прислушалась: тишина. Только ливень продолжал барабанить в окна, отбивая частый-частый ритм. Огромный чёрный диван в который раз поманил Лу мягкостью и комфортом. Любила она этот дорогущий и столь удобный предмет мебели, как бы странно это ни звучало, и никогда не упускала возможности устроиться на нём в течение трудового дня. Жители Термитника о таком могли только мечтать. Девушка прошествовала туда, где располагалась негласная зона отдыха, поставила чай на низкий столик. Так и подмывало смачно плюхнуться, забраться прямо с ногами, но Лу остановилась и обернулась: Баретти никуда не делся. Напротив, мужчина зашагал к ней, включил напольный светильник. Теперь на столе исходили паром две кружки, а Гектор и Лу, не сговариваясь, уселись рядом. — Стало быть, вы пересмотрели все фильмы? — начальник охраны откинулся на спинку и подал голос первым. — Тоска смертная, — отозвалась Рид. Она несколько секунд изучала лицо Баретти, прикидывая, до какой степени неподобающим получилось это высказывание. Однако мужчина оставался совершенно бесстрастным и невозмутимым. Вероятно, слишком вымотался? — В шахматы играли когда-нибудь? — прервал её размышления начальник. Лу вскинула брови в лёгком недоумении, отпила горячий напиток и негромко бросила: — Пару раз, не больше. — Знаете, отличный способ себя занять, — он будто бы собрался подняться. — Может, партию? Рид неуверенно кивнула. Гектор расслабленно потянулся, расправил плечи. И со стороны девушки было, наверное, до крайности неуместно обращать внимание на то, как перекатывались его рельефные мышцы, очерченные белоснежной тканью рубашки. Красиво. Лу вообще нравились хорошо сложенные мужчины. На этот раз ей, к счастью, хватило такта, и делиться наблюдениями с начальником псионичка не стала. Она внаглую полюбовалась ещё немного, пока Баретти был занят поисками, видимо, принадлежностей для выбранной им игры и не мог случайно поймать на себе пристальный взор Лу. Вскоре мужчина вернулся, держа в руках складную чёрно-белую доску. Недешёвую, из лакированного дерева. Раскрыв её, Баретти принялся расставлять причудливого вида фигурки, вовсе не похожие на те простецкие, которыми когда-то довелось играть девушке. — Правила помните? — спросил у неё начальник охраны. — Смутно, — выдохнула Лу. — По ходу разберусь. Хотя ещё к концу первой партии она и в самом деле смогла окончательно восстановить в памяти траектории движения всех шахматных фигур, победа уже в третий раз оставалась за Гектором. Как-то однообразно. Псионичка обдумывала ход, стараясь как можно тщательнее просчитать все возможные варианты. В голову вдруг закралась коварная идея: если бы чёрная ладья Баретти стояла на две клетки правее… Девушка мельком посмотрела на противника: тот ждал действий от Лу, сидя вполоборота с чашкой в руках. Идеальный момент. Она незаметно раскрыла ладонь, сосредоточилась и легонько пнула воздух, умудрившись сдвинуть фигуру на нужную позицию без лишнего шума. Затем с неестественно громким стуком переставила своего ферзя и кашлянула в сторону Гектора. — Шах, — провозгласила Рид, и уголок её губ дёрнулся вверх, а в ледяных глазах блеснули лукавые искорки. Баретти с полминуты придирчиво разглядывал игровое поле, сложив пальцы в замок, после чего парировал: — Я так не думаю. Бдительность, внимание к деталям… Не зря всё-таки он руководил охраной самого Приора Инквизиции. И на что только рассчитывала Лу? — А вы молодец, — вопреки ожиданиям девушки, отчитывать её за эту наивную махинацию Гектор не намеревался. — Мне было даже любопытно, догадаетесь ли использовать пси. — Не злитесь, месье? — с облегчением усмехнулась Рид. — Зовите меня Гектором, Лу, — поправил её мужчина. — Мы достаточно давно работаем вместе и можем обращаться друг к другу по имени. Так комфортнее, поверьте. — Как скажете, — псионичка пожала плечами. Интересно, с чего это он, весь такой чопорный и серьёзный, решил перевести их общение в чуть менее формальное русло? Лу было скорее приятно. Спонтанный вечер в компании спокойного, немногословного начальника пробудил в девушке сладостное ощущение уюта, которое не поддавалось рациональному объяснению, но очень явственно откликалось в душе. Да и Баретти, как отметила Лу, весьма положительно отнёсся к её обществу. Когда последняя партия была доиграна по-честному и белый король Лу пал в неравном бою, утомившийся Гектор зевнул так заразительно, что псионичка не могла за ним не повторить. Оба прислонились к гладкой диванной спинке и оказались на расстоянии чуть более близком, чем подразумевали отношения начальника и подчинённой. — Вы прямо гроссмейстер, Гектор, — со смешком признала девушка. — Где научились? — У отца, ещё в детстве, — непринуждённо ответил тот. Баретти упёрся взглядом в потолок и размеренно заговорил: вспомнил какой-то забавный случай времён своей юности. То ли из-за желания заглушить усыпляющий рокот дождевых капель, то ли из искренней готовности поделиться с Лу чем-то относительно сокровенным — она не знала. Поначалу участливо внимала, но позже глаза стали слипаться. Уже в полудрёме девушка поёрзала на месте, пытаясь принять более удобное положение. Пожалуй, удалось: как только Лу неосознанно прильнула к Гектору и положила голову на его плечо, она тут же окончательно провалилась в сон. Едва мужчина почувствовал прикосновение тёплой женской щеки, он прервал рассказ и покосился на псионичку. Первым делом пришёл в замешательство, однако через секунду его пересохшие губы сложились в доброжелательную улыбку. Идиллическая картина: мирное сопение Лу, чуть подрагивающие ресницы, прикрытая лишь светлым топом грудь, вздымающаяся в такт дыхания. Разбудить девушку было бы чистой воды преступлением. Гектор не шевелился, будто опасаясь потревожить её безмятежный отдых, прикрыл тяжёлые веки и почти моментально отключился сам. Уже ранним утром Даниэль Вейсс, по обыкновению пришедшая на работу чуть раньше положенного, неспешно откроет дверь приёмной и пройдёт внутрь, ворча что-то о промокшей в лужах обуви. И чуть не выронит стопку бумаг, изумлённо уставившись на спящих бок о бок коллег.