Copper
Chapter 8
Оказывается, размышляя над всем, что между нами произошло я даже и не заметила как уснула. Сквозь сон я услышала какие-то звуки. — Хмммм, опять уснула на диване..? — приподнявшись на руках я немного пытаюсь прийти в себя. — Что это там за звук? Ах, просто кто-то на кухне. Перевернувшись на другой бок я возвращаюсь к тому, с чего всё началось - спать. Но спать не получается, потому что до меня резко кое-что доходит! — Кто-то на кухне?! — резко поднявшись я в чём-то запутываюсь и поэтому падаю с дивана. «Откуда на мне плед?!» — я благополучно поцеловалась носом с полом. Мда, больно, чёрт побери. — Анна?! Что случилось?! — Угрх…! Эльза…? — Ты в порядке? — она стоит передо мной в своей рабочей одежде - тёмно-синие брюки и белая рубашка. Стоп. Рубашка не застёгнута. Она на распашку! — В чём это ты?! — В рабочей одежде, — она слегка поднимает левую бровь и с каким-то удивлением смотрит на меня. — О, и у тебя кровь из носа идёт. — …конечно она будет идти! Я упала на пол! Хм…?! — я замечаю небрежно наложенный пластырь с ватой над её левой ключицей и красный, от крови, воротник. — Хей… что случилось? — Ох, это? Парень, которого мы пытались взять, нашёл очень интересный способ применения ключам. — Какого чёрта!? Это ключ сделал? На сколько это плохо? — я в момент оказываюсь около неё, держу за воротник рубашки и пытаюсь рассмотреть рану. — Тут столько крови! На сколько глубокая рана? Он задел артерию? У тебя ведь не будет столбняка из-за этого? Ты хотя бы дала… проверить… свою…? — я встречаюсь взглядом с её взглядом и замираю. — Оу, ты так беспокоишься обо мне? — её улыбка хитрая, но такая тёплая. И тут я понимаю, что стою к ней слишком близко. К ней полураздетой. Мой взгляд падает ниже, на её открытую грудь в бюстгальтере. — Пасть замертво от раны, полученной ключом было бы самым жалким зрелищем, — покраснев я плюхаюсь на диван и отворачиваюсь от неё. — Хм, твое беспокойство удивительно трогательное. Ох, не забивай свою милую маленькую головку всем этим. Это просто царапина, — она наклонилась ко мне и коснулась моей головы, слегка потрепав. — И потом, ключи не ржавеют. Но даже если б это и было возможным, я уже делала вакцину от столбняка. Так что нет причин паниковать, — она говорит мягким и спокойным голосом, слегка улыбаясь. Я смотрю на неё, и понимаю, рану нужно обработать намного лучше. Убираю её руку со своей головы, сажаю её на диван, и ухожу на кухню, на поиски аптечки. — … Анна? — тихо, что я еле слышу её, она произносит в некой прострации моё имя. — Что это за «царапины» так кровоточат через марлевую повязку? — я возвращаюсь в гостиную с аптечкой и перекисью. — Правда, всё не так плохо. — Только не с моей точки зрения, — я опускаюсь перед ней и пытаюсь рассмотреть рану. — А теперь заткнись и дай мне взглянуть на рану. — Хорошо, — она стягивает рубашку с левого плеча, чтобы открыть обзор на рану, я же в этот момент ещё больше краснею. — Что-то вас тревожит, медсестра? — она наклоняется к моему красному лицу и явно издевается надо мной. — Я тут подумала, ты и сама можешь это сделать. — Вообще-то я не могу увидеть, что именно я делаю если я не могу повернуть шею под невозможным углом. — …ладно! Но если ты назовешь меня «медсестра» ещё раз..! — Ладно, ладно, я повеселилась. Больше ни слова. Обещаю. «Повеселилась. Конечно… Это же просто игра для неё.» Я сажусь на диван рядом с ней, чтобы лучше видеть рану и начинаю снимать марлевую повязку, что была на ней. — Она не глубокая, но разрыв не хороший. — Ты, на удивление, хорошо в этом разбираешься. — Много практики на себе, — мочу свежую марлю перекисью, чтобы промыть рану. — Из не законных «боёв»? — Треть из них от тебя, — начинаю потихоньку промывать рану, чтобы не причинить ей много боли. — Ах, мои извинения ~~. — Оставь их. — Прошу прощенья? — Не говори того, что не имеешь ввиду, — с самым что ни на есть серьёзным видом я накладываю новую марлю поверх раны и приклеиваю её новым, маленьким пластырем. — И что же заставляет тебя думать, что я не искренне это говорю? — Я разгадала тебя сразу, как только мы встретились. — Так ли это? — она поворачивается ко мне и слишком строго смотрит на меня. — Да, точно, — хлопаю её по плечу. — Всё, готово. Пожалуйста, — я встала с дивана и направилась в сторону кухни, возвращать на место аптечку. — Просвети меня, Анна, потому что мне интересно, — она схватилась за плечо, что я похлопала, правильно, ведь это её больное плечо. — Что же именно ты выяснила обо мне? — Что ты эмоциональна как сосулька! — я останавливаюсь на месте и поворачиваюсь к ней. — А твои домогательства ставят школьных хулиганов с комплексом превосходства позориться! — О чём ты вообще говоришь? — она натягивает на себя рубашку. — Конечно же ты не знаешь, о чём я говорю, — я развожу руками. — Ты никогда не брала чьи-либо чувства во внимание. Особенно когда ты бросаешь свои намёки и «нравишься» и «люблю» налево и направо. Даже жонглёр позавидует. — Ладно, хватит с метафорами. Это уже становится смешным, — она встаёт с дивана и очень уж строго смотрит в мою сторону. — Если ты пытаешься вернуться к прошлой ночи, уверена, я уже дала тебе свой ответ. — О, не правда ли? Потому всё, что я от тебя получаю, это подразни тут, подкати там! Ни разу я не услышала от тебя честного слова без твоих подколов и переворотов с ног на голову всего, что ты говоришь! — я полностью развернулась к ней, бросив всё, что было у меня в руках на пол и начинаю злиться и кричать. — Очевидно, что твоё любимое это «Давайте разыграем Анну, пока она не сможет подняться с пола», потому что у тебя нет жизни, кроме как быть всемогущим копом! Её взгляд стал злым, а движения резкими. Буквально через секунду после моего последнего слова она оказывается прямо передо мной и резко, со свистом и сильным ударом прижимает свою ладонь к стене, буквально в нескольких миллиметрах от моего левого уха. Я оказываюсь зажата между ней и стеной. Обе её руки находятся по бокам от мой головы. — Ты хотела знать, что я чувствую, и я сказала тебе, что я чувствую. Дважды. Но твоё чёртово упрямство продолжает вставать на пути, — её злобный оскал, строгость в голосе, резкость, как-то немного пугают меня. — Но когда я спросила тебя, что ты чувствуешь, ты попыталась отрицать любую связь к чувствам, что у тебя есть ко мне. О, да, я точно знаю, что ты чувствуешь, Анна, и все твои попытки скрыть, отвернуться, и убежать от этого, очень обидны. Так что, будешь ли ты так любезна ещё раз уточнить, кто и с кем играет? Её взгляд просто убивает. Такое чувство, что она смотрит прямо в душу. Она слишком серьёзна. Знает, что говорит. — Раз мы вернулись к этой теме, почему ты не скажешь мне прямо. Прямо здесь и прямо сейчас, — она, не меняя своего взгляда медленно опускает лицо, произнося слова прямо в губы. — Я тебе нравлюсь? Я, набравшись смелости и сил, резко отодвигаю её от себя. — Какая это имеет значение для тебя? — …? — Почему это действительно так важно для тебя, после всего, как ты «повеселилась»? — я спрашиваю всё это спокойным, ровным, тихим голосом, не поднимая взгляда на неё. Понимая, что сейчас не получу нужного ответа, я просто ухожу. Ухожу задев её плечом. — Анна, подожди~~ — она хватает меня за руку, пытаясь остановить. — …?! Я поворачиваюсь к ней и она отпускает мою руку, потому что явно увидела, как в моих глазах застыли слёзы. Слёзы печали и обиды. Как только она отпустила, я тут же ухожу, громко хлопнув дверью, оставляя её стоять там, где она была.***
Я далеко не ухожу. Всего лишь дохожу до сквера, который находится напротив дома. Нахожу там свободную лавку, приземляюсь на неё и, закурив сигарету, позволяю слезам течь по лицу. «Чёрт…! Не могу поверить, что я почти… прямо перед ней…! Ну же, это того не стоит!» — Что~~?! — на меня налетает некий пёс, сшибая с насиженного места прямо на асфальт. — Ситрон! — ? — Ситрон, стой! Иди ко мне! — пса зовёт некий молодой человек. — Я прошу прощения. Вы не ранены? Мисс, я прошу прощенья. Обычно он не такой, более послушный, — он взял своего пса за ошейник и снял его с меня. — Никаких нямочек сегодня! Он не поранил вас, Мисс? — Эм, я в порядке. — Вы уверены? У вас глаза красные и ~~ О! У вас нет аллергии на собак? — Нет, нет, нет, нет… Я-я не… Я в порядке… Правда. — Вы уверены? — Нет… То есть да! Я имела ввиду… Чёрт! — Ладно, ладно, простите! Я не хотел давить на вас! Это не моё дело! Простите, я не хотел вас обидеть. — Нет, нет… Просто… у меня было ужасное начало дня. Только и всего. — Ох, эм, что ж, давайте сперва поднимем вас с земли, — он протягивает мне руку. — Нужна помощь? Я смотрю на его, виноватое, но улыбающееся лицо, затем мой взгляд падает на его руку помощи. Что ж, почему бы и нет? Он помогает мне подняться с земли. — Ладно, спасибо. Пока. — Подождите, я, эм… Могу я хотя бы купить вам чашку кофе или ещё что-нибудь? Я бы хотел извиниться за моего пса, потревожившего вас. И за всё последующее. Возможно, немного кофе разбавит ваше хмурое утро и сделает ваш день? Я смотрю на него и его пса и думаю, а почему бы и нет?***
От лица Эльзы. В участке. Ничего лучше не помогает вывести весь пар, как стрельба. Несколько раз пальнув по цели и попав практически во все места, что можно, чтобы противник остался жив, я снимаю наушники и слышу Мулан. — Ох, на тебя не похоже. Как твоё плечо? Не беспокоит? Я слышала, что случилось~~ Эта тема снова заводит меня и я без предупреждения поднимаю пистолет и стреляю, в этот раз попав во все цели. — Ладно! Больная тема! Прости!***
От лица Анны. Мы дошли до милого кафе, он купил мне стакан кофе, а сам куда-то отошёл. — Вот, я подумал, что ты захочешь чего-нибудь сладкого, — он протягивает пакетик с пончиками. — Что ж, к твоему счастью, я редко отказываюсь от сладкого, — я беру пакетик и сразу же засовываю в него свой нос. — Ага, так значит я угадал, что ты любишь сладкое. — Хм, это трудно не угадать, мистер…? — Ох, точно! Я Ганс. Не могу поверить, что я не представился. — Анна. — И ты уже знакома с моей проблемой по имени Ситрон, — пёсик подлетел ко мне и начал клянчить ласку. — Ничего плохого нет в том, чтобы быть немножко бунтарём, — я почесала пса за ухом. Моё настроение немного улучшилось с того момента, как я ушла из дома. Но я ещё не видела машины, что стояла позади кафе…