Relief after pain

Бруклин — отдельное искусство, определённо созданное кем-то, кто обладал небесными силами. Знаменитый каменный мост с угольнымм арками, причудливые деревья будто не с нашей планеты, старинные дома тёмных оттенков, сделанные из кирпичей, небольшая темень от большого количества растительности и яркое солнце, тепло греющее и отсвечивающее на водной глади. Сегодня Бруклин встречает их дождём. Несмотря на жаркую часть года, этой ночью в городе льёт дождь. Он стучит набатом по крышам хуже града, разбивается об асфальт, оставаясь огромными лужами, затопляющими дороги и бульвары, приносит с собой холод и мрачноту, делая Нью-Йорк ещё более тёмным и угнетённым чем-то. В лужах отсвечиваются ночные фонари, рассеивающие желтоватый свет по округе, слабый ветер гуляет вдоль улиц, петляет между домов, поднимая пыль с дорог. Людей, желающих пройтись под дождём, мало, их почти нет, а поэтому появившихся на улице двух довольно странно одетых молодых людей так никто и не замечает, оставляя их в тени ночи. — Ну и льёт здесь конечно, — фыркает Магнус, наколдовывая над ними водонепроницаемый купол, об который особенно громко начинают разбиваться дождевые капли, размывая вид вокруг. — Напомни-ка мне, почему мы не могли переместиться сразу к нам в лофт? — едко спрашивает Алек, заходя в многоэтажку и нажимая на нужную кнопку лифта, пока его муж виноватыми глазами смотрит на него. — Ну… потому что я забыл это сделать? — отвечает-спрашивает тот, когда они наконец доезжают до нужного этажа, магией открывая двери в их квартиру. Алексардр усмехается и проходит внутрь вслед за мужем, покачивая головой: — Ты отвечаешь или спрашиваешь? — а на душе ни грамма обиды, ведь ему говорят правду, а не завуалированную под правду ложь, которую бы получили многие. — Не знаю, — пожимает плечом Магнус, делая небольшую паузу, чтобы совершить несколько широких пассов руками, безмолвно отправляя собранные ими вещи по шкафам и полкам в спальне за углом. Далее осматривается по сторонам, замечая какую-то тусклость и серость, скучную простоту лофта, поэтому вновь указывает руками на стены, добавляя недостающие картины, убирает пыль со всех поверхностей, перемещает несколько забавных безделушек, создаёт статуэтки и модные журналы. — Александр, я правда забылся, — вздыхает маг, поворачиваясь к мужчине напротив. Он же, наоборот, усмехается как-то слишком беспечно и подходит ближе, обхватывая руками загорелую на итальянском солнце шею и заглядывая Магнусу в глаза: — Я всё понимаю, — шепчет тихо, даря лёгкий поцелуй, а потом обхватывает чужую ладонь, разворачиваясь спиной и продвигаясь в сторону спальни. Он оглядывается лишь раз, чтобы проверить чужое состояние, но Бейн сразу разгадывает его желание, поэтому лишь закатывает глаза на такое беспокойство, прикусывая губу. — Здесь всё такое… знакомое и одновременно далёкое, — тянет Лайтвуд, ощущая себя странновато. Это не грусть и не тоска по старому месту, он более чем счастлив жить в солнечной Италии, что уже стала ему родным домом с полным ворохом счастливых воспоминаний, это скорее лёгкая ностальгия, когда в мыслях всплывают дни, что будто были сотни лет назад и стёрлись совсем за прошедшее время, но теперь такие чёткие и яркие, показывающиеся на поверхности. Это и дезориентация от смены места, которое кажется родным настолько, что каждый кирпичик в стене напротив воспроизводится с поразительной чёткостью в памяти, но одновременно таким далёким и чужим. Магнус подходит ближе к остановившемуся посреди помещения мужу и вздыхает тихо, кладя руки тому на плечи: — Нам нужно поспать, и я думаю, что мы привыкнем. Тем более мы здесь лишь на пару дней. И да, Александр, я тоже ощущаю себя странно, когда приходится возвращаться в те места, где я уже когда-то был, и воспоминания об этом месте будто не мои, будто это не я там был. Для меня это показатель того, насколько я вырос за прошедшее время. Попробуй думать об этом в таком ключе, возможно, станет проще, — он целует Лайтвуда в руну уклонения, наблюдая, как тот окончательно расслабляется, а потом тянет его в сторону шкафа, призывая им необходимую одежду для сна. — Возможно и так, — кивает Алек, тоже задумываясь о чём-то, и начинает переодеваться, скидывая одежду в шкаф. — Знаешь… мне кажется, что я за эти дни слишком сильно соскучусь по Максу с Рафаэлем. Магнус мягко смеётся такому, но может лишь согласиться с мужем: — И я тоже. Мы проводим довольно много времени вместе. Но я думаю, и без них мы найдём чем заняться, — в конце концов ухмыляется Бейн своим мыслям, смысл которых легко можно угадать по его загоревшимся голодом глазам. — Ты ненасытное чудовище, Магнус Бейн, — посмеивается Алек, откидывая одеяло в сторону и забираясь в постель. — Я всего лишь твой муж, — тянет обиженно тот, тоже залезая на кровать и кладя голову на чужое плечо рядом. — И не говори мне, что ты об этом не думал. Я знаю, когда ты врёшь. — С кем поведёшься, от того и наберёшься, — грустно вздыхает Алек, будто жалея об этом, но на губах лишь яркая улыбка, пока он носом утыкается в знакомые шелковистые волосы, так по-родному пахнущие сандалом. — И опять во всём виноват бедный я, — дует губы Магнус, а охотник хоть и не видит этого, но перед глазами всплывает такая чёткая картинка, что он даже фыркает, уверенный в том, что именно так его муж сейчас и выглядит. — Заметь, не я это сказал. — И опять. Вот как ты меня любишь, да? — он шутливо ударяет его в руну скорости, пока Алек подыгрывает, болезненно шипя такой выходке. — Вот нажалуюсь я теперь на тебя в организацию помощи магам, женатым на тиранах. Лайтвуд лишь фыркает, покачивая головой и жмуря глаза до приятных разноцветных точек, в который раз поражается фантазии своего мужа и отвечает: — Такая есть разве? — чувствует правым плечом уверенный кивок и посмеивается, продолжая, — Ладно-ладно. Но я всё равно волнуюсь, не выпил ли ты чего с Мией, пока отдавал ей детей. Вас наедине оставлять нельзя, вы же разнесёте половину Европы, не меньше. Не она ли это придумала случаем? — Александр, я оскорблён тем, что вы так относитесь к нашей общей подруге. Я обязательно передам ей то, что вы только что сказали, — переходит на ответственный тон, но он звучит слишком уж приглушённо и невнушительно из-за поцелуев, которыми Магнус покрывает чужое тело. — Спасибо тебе огромное, Магс. И это я ещё и тираном остаюсь, — урчит Алек, создавая невидимые узоры на чужой коже пальцами. Это успокаивает их обоих, склоняя в долгожданный сон, — вот приеду и расскажу детям, как ты меня назвал. — Это удар ниже пояса, Александр! — Какие ответы, такие и приветы, — парирует совершенно невозмутимо, давно привыкнув к таким подколкам. Без этого жизнь уже кажется неполноценной. Ведь и без самого Магнуса его жизнь неполноценна.

***

Следующий день проходит, если быть честным, как-то быстро: с утра они просто ленятся, оставаясь в кровати до самого позднего часа, когда кровать уже просто надоедает, потом завтракают призванным Магнусом завтраком (по поводу чего Алек даже возмущаться не стал). В обед вываливаются на улицу, пару часов просто петляя по скверам Нью-Йорка как простые примитивные, уделяя время разговорам и смеху, поцелуям, украденным в редкие моменты затишья и улыбками от сцепленных вместе рук. Они оба забывают, что один владеет магией, способной доставить их в любой уголок планеты, а другой является прирождённым воином, владеющим огромным количеством оружия. Все эти роли просто отбрасываются под ярким летним солнцем, хорошей погодой и прекрасным влиянием этого города, где каждая улочка полна воспоминаний, что теперь вспоминать даже не больно, а, наоборот, приятно. В четвёртом часу же решают возвращаться, в край объевшись уличной еды, с щеками, что болят от постоянного смеха, и с гудящими от долгой прогулки ногами. — Фууух, ну и нагулялись же мы, — вваливаясь в лофт, тянет маг, снимая с себя верхнюю одежду. — Ага, — посмеиваясь, кивает Алек. — Мы и правда давно так не гуляли, это было целое безумие, — он легко целует подошедшего Магнуса в губы и позволяет его магии обнять всё тело, забирая ноющую боль в ногах и усталость. — Спасибо. — Не за что, Александр, — кивает тот, проходя дальше по коридору. — Ты знаешь, мне тоже понравилась наша прогулка. Я давно не гулял как простой примитивный, ни о чём не задумываясь и не используя ни грамма магии, поэтому это было как глоток свежего воздуха. Особенно когда я вместе с тобой. — Ммм, Магс, я тоже тебя люблю с каждым днём всё сильнее, — улыбается Алек, отвечая именно так, как этого от него этого ожидают, и заглядывает во вновь ставшие кошачьими глаза. — Во сколько мы встречаемся с твоими друзьями? — Около семи, ты же знаешь этих негодников, — вздыхает Магнус, начиная копаться в шкафу с одеждой. — Ммм, нормально, успеем, — заваливается на кровать Алек, решая подождать пока его муж оденется, чтобы потом самому подобрать подходящую одежду уже себе. Затея, конечно, рискует провалиться из-за того, что Бейн может выбирать одежду несколько часов подряд и так ничего и не выбрать, но посмотреть ему никто не запрещает. — Кто там будет? — Лишь пятеро магов: Рагнор, Катарина и Тесса, с которыми ты знаком, и ещё двое, с которыми я водил что-то вроде дружбы пока жил в Бруклине: Марио, довольно приличный маг с меткой тигра, ему около четырёхсот лет, и Велена, постарше предыдущего, около пятисот лет, с меткой коалы. — голос Бейна приглушённо раздаётся из шкафа, пока он откидывает одну вещь за другой под чужой насмешливый взгляд. Так происходит каждый раз, когда они куда-то идут, и обычно затягивается на час, не меньше: Магнус не находит нужной ему вещи, хотя у него их скопилось предостаточно, ноет, что ему нечего надеть и ничего не сочетается, не подходит под его настроение, под погоду, под людей, с которыми им надо встретиться, и в итоге просит помочь Лайтвуда, который, бросив один единственный взгляд на чужой гардероб, вытаскивает вещи, которые думает будут сочетаться с самим настроением Магнуса сегодня, и тот торжественно заявляет, что его муж — маг даже лучше него. — Может, мне тебе помочь? — сжаливается Лайтвуд, желая поскорее покончить с выбором одежды и просто прилечь на час вместе и отдохнуть после насыщенной прогулки. — Ну уж нет, Александр, — отрицает тот, продолжая, впрочем, тихо восклицать, что ничего не подходит, что одежды нормальной вообще нет и что «несправедливый и жестокий бог одежды и стиля обделил его своими дарами», с чего Алек даже успевает словить прилив смеха под чужой сердитый взгляд. В конце концов, когда комната оказывается наполовину завалена одеждой, а отчаяние в воздухе растёт просто в геометрической прогрессии, так что его теперь и руками пощупать можно, Лайтвуд встаёт с места и закатывает глаза очередному предмету гардероба, приземлившемуся рядом с ним, а потом шепчет: — Опять всё делать мне, — и присаживается у самой большой кучи одежды, внимательно окидывая её взглядом. — Ты что-то сказал, Александр? — кричит маг, даже не поворачиваясь к нему. — Нет, Магс, нет. Так встреча будет официальной? — невинный вопрос, что даст нужные подсказки Алеку для поиска лучшей комбинации одежды на сегодня. — Ой, нет вообще. Просто встреча друзей, — машет рукой тот, не обращая внимания на странные вопросы. — И куда делась та кофта цвета фуксии с прекрасными разрезами?! — он вдруг повышает голос, выкидывая в порыве злости из шкафа ещё несколько вещей. Ситуация становится всё более комичной. — Как ты думаешь оденутся другие? — он откидывает несколько вещей, что уже успел выбрать, продолжая подбираться ближе к идеалу. — Во что-нибудь дорогое, немного изысканное, но в то же время простое, — продолжает бормотать Магнус, магией придерживая в воздухе несколько вещей, но потом разочарованно качает головой, откидывая и их. — Прекрасно, — теперь бормочет уже Алек, внимательным взглядом окидывая кучу вещей. Вдруг он находит кое-что стоящее и вытаскивает это из кучи, расправляя выбранные вещи и кивая самому себе. — Магс, иди-ка сюда. Его муж тут же отвлекается на загадочный тон и подходит ближе: — Да, Александр? — он, наконец, обращает внимание на его руки, и кошачьи глаза слегка расширяются от удивления и непонимания, — что это? — Твоя сегодняшняя одежда, — ухмыляется Алек, позволяя чужой магии подхватить вещи и расправить их, заставляя парить в воздухе. Это оказываются чёрные классические брюки с хаотичными белыми линиями по всей длине, бело-зелёная футболка с коротким рукавом и шёлковая рубашка насыщенного цвета хвои с лёгкими вкраплениями белого. Рядом также парили кольца и браслеты в тон к одежде, пару цепей и классическая удобная обувь. — Ты… гениален, Александр, — а тому только в радость смотреть на счастливые глаза любимого человека. — В который раз ты спасаешь всю мою жизнь, ты маг лучше меня, Александр, — он подходит ближе, впиваясь жарким поцелуем в губы и прикусывает нижнюю, пробираясь языком глубже, оглаживает зубы, а потом отпускает, целуя мужа в нос. — Оставляй эту одежду, убирай беспорядок, который натворил тут за рекордные сроки, — Лайтвуд окидывает взглядом всю комнату, намекая на масштабы катастрофы, — и пошли отдыхать, мы успеем собраться и за час. Возразить желания у Магнуса не возникло.

***

— Ну наконец-то! — неожиданно восклицает девушка с короткой стрижкой и небольшими косичками, в фиолетовом топе и широких штанах. В ресторане, где и находится вся компания, играет лёгкая ненавязчивая музыка, приятный свет рассеивается по помещению, а красивый интерьер привлекает внимание. В этот вечерний час здесь сидит лишь несколько посетителей, что всё также не обращают внимания на громкие восклицания и шум, продолжая заниматься своими делами. Вся компания тут же поворачивает головы на двух молодых людей, приближавшихся к их столику и разговаривающим о чём-то своём, и встаёт со своих мест, подходя ближе. — О боже! Это точно Магнус? — шутливо подкалывает улыбающаяся чернокожая девушка в голубых джинсах с длинными каштановыми волосами, оглядывая давнего друга с ног до головы и стискивая того в объятиях. — Давно не виделись, — кивает мужчина с несколько азиатским разрезом глаз, пожимая руку подошедшему магу. — Не верю что это ты, — машет рукой девушка с русыми волосами в розоватом платье, крепко обнимая Бейна и целуя в щеку, — опоздал лишь на десять минут, а не на час? Что случилось за последние двадцать лет, что мы не виделись? Магнус на эти подколки лишь глаза закатывает, но потом улыбается, прикусывая губу, и говорит: — Случился Александр, — кивает головой в сторону мужа, что стоит слегка позади него, и тут же улыбается, когда на него разом смотрят все пять магов компании. Знакомая с ним троица магов ведёт себя с ним как с родным: Катарина по-дружески обнимает Алека, только сейчас обращая внимание на его присутствие, Рагнор жмёт руку, а Тесса треплет его по волосам, заставляя того фыркать. Велена же и Марио, прежде не видевшие этого охотника, лишь стоят на месте, удивляясь. — Сумеречный охотник? — с сомнением начинает девушка, хмуря брови и проявляя незавидный интерес. — С тобой? — продолжает Марио, выглядя лишь немногим иначе чем Велена: то же удивление и сомнение, а также огромный интерес к изменениям в жизни знакомого и очень сильного мага. — Похоже вы совсем не следите за новостями, — качает головой Тесса и обнимает Магнуса, крепко сжимая его в своих руках. — Какие новости, если мы даже не объявляли здесь об изменившемся статусе Магнуса? — включается в беседу Алек, подталкивая мужа к столу, когда остальные тоже рассаживаются рядом. — Но мы же знали об этом! — парирует Катарина. — Только потому что я сам вам об этом сказал, — закатывает глаза Магнус, — и вообще, тогда были не лучшие времена для знакомства. — Эй! Твой Алек — просто душка! — восклицает Тесса, улыбаясь охотнику. — Может мы наконец познакомимся все нормально? — тянет Лайтвуд, намекающе смотря на Магнуса. Тот хмурится слегка недовольно, дуя губы из-за необходимости всё объяснять, но отказать мужу не может, поэтому, не обращая внимания на чужие лукавые улыбки, начинает рассказывать чересчур уж торжественным тоном: — И так, давайте все представимся и назовём краткую информацию о себе, которую посчитаем нужным, — делает паузу, чтобы бросить на Алека хитрый взгляд, показывая, что его уловка не сработала. Тот лишь глаза закатывает такому ребячеству, но продолжает невозмутимо сидеть на месте, — Магнус Бейн, верховный маг Италии. — Стоп, что?! — вылупляется Катарина. — Об этом даже я не знала! — обиженно тянет Тесса и обвинительно тыкает пальцем в мужчину. — Серьёзно?! — Я так и знал, что ты затеял это только ради этой фразы, — закатывает глаза Алек, заранее уклоняясь от чужого шутливого удара, чем вызывает смех всех остальных без исключения. — Ладно, я следующая, — хмыкает Катарина, поправляя волосы, — Катарина Лосс, целительница. — Ну хоть здесь нет ничего нового, — бормочет Рагнор, оборонительно поднимая руки после чужого прожигающего взгляда, — каюсь, греховен. Только без заклятий, прошу. — Ну вы как обычно, — усмехается Тесса, — Тесса Грэй, маг разума. — Рагнор Фэлл, просто красавчик, — кланяется маг, пока Катарина закатывает глаза на такое ребячество. — Нечего сказать кроме имени, вот и выдумываешь, — не упускает шанса подколоть давнего друга целительница. — Ой, да ну вас, — цыкает Рагнор, — Алек, ну хоть ты помоги. — А чем? — посмеивается тот, отпивая воду из бокала: пить что-то серьёзное пока не хочется. — Предатели. Все вы, — скрещивает руки на груди Рагнор. — Велена Блэк, верховная магесса Лос-Анджелеса, — прерывает чужие извечные споры и недовольства и улыбается та, отвечая на взгляд Лайтвуда своим. — Марио Сэл, боевой маг. — Ууу, самое интересное начинается, — потирает руки Магнус, хитро ухмыляясь и глядя на мужа. — Я уже предвкушаю реакцию этих двоих. — Тебе лишь бы поразвлекаться, — закатывает глаза Алек, но, впрочем, продолжает говорить, наконец раскрывая нужные карты, — Александр Лайтвуд, сумеречный охотник, глава Римского Института и муж Магнуса Бейна, — после своих слов, в которые он также добавил и то, чего даже Магнус от него не ожидал, он откидывается на спинку стула и с улыбкой наблюдает за чужими ошеломлёнными лицами, признавая, что выходка того стоила. — Вы… — захлёбывается словами Велена, метаясь взглядами от одного к другому. — Ещё и Глава Института! — она будто полностью погружается в прострацию, говоря слишком бессвязно. Магнус же, после быстрого взгляда на мужа, решает добить своих друзей: он хватает руку Алека в свою и поднимает обе их ладони в воздух, демонстрируя обручальные кольца на их безымянных пальцах. Теперь сомнений не остаётся ни у кого. Лайтвуд же чувствует, какая радость и ехидство исходят от супруга после этой выходки, чему не может не уделить внимание: — Магс, ты ведёшь себя не лучше Макса, когда он видится с Мией. — Ну и что? Он мой сын, мне можно! — отмахивается беспечно маг. — У вас ещё и сын есть?! — а вот это уже Марио, что, наконец, вернул себе дар речи. — Сын?! — подключается Тесса. — Мы чего-то не знаем? — Магнус… — Да ладно-ладно, — цыкает Бейн, признавая поражение, — да, у нас с Александром есть два сына — Макс Лайтвуд-Бейн и Рафаэль Лайтвуд-Бейн. — Да ну вы шутите! Демоны и ангелы, у Магнуса Бейна есть дети! — хлопает по столу Тесса, пока остальные, кажется, находятся в прострации от столь шокирующих новостей. Не так они представляли себе этот вечер. Алек переглядывается с ухмыляющимся Магнусом, для которого вся эта ситуация лишь очередной способ повеселиться, и сам заряжается его энергией, перенимая весёлый настрой. В груди какая-то смесь шипучки и фейерверков от новых знакомств с интересными людьми, от времени с мужем, проведённым наедине, от его счастливого вида и от собственного хорошего настроения, от того, что жизнь прекрасна и чудесна. Постепенно все успокаиваются, принимая огромный ворох новостей, и переходят к обсуждению других тем: новых пациентов у Катарины, приключений в Альпах у Марио, странноватой эльфийки у Тессы на приёме, новых шмоток в гардеробе Магнуса и магических безделушек в коллекции Рагнора, которые Катарина считает совершенно бесполезными, сумеречными охотниками, лезущими в жизнь Велены. Рамки и какие-то осторожности стираются напрочь, никто не обращает внимание на то, что в их компании не все маги, спокойно обсуждая клиентов и все тонкости работы и бытия, мысленно поражаясь осведомлённости Алека в этой сфере, пускают не особо цензурные фразочки в сторону особо борзых охотников Нью-Йорка, никак, впрочем, не затрагивая известную семью Алека, кажется, понимая, что если эта тема не была затронута, то на это есть весомые причины. — Я отойду на минуту, — спустя двадцать минут оживлённой беседы заявляет Магнус, качая головой на немой вопрос мужа. — Ага, хорошо, — разносится ото всех, и они продолжают разговор, пока маг не скрывается за углом. — Ну что, Алек, — резко смолкают все разговоры и голоса, а взгляды устремляются на охотника, что вообще не ожидал такого. Впрочем, волнения нет к слову совсем: это обыденная проверка от друзей у любой пары, что порой выглядит чересчур комично, но он решает посмотреть что из этого получится, поэтому лишь откидывается на стуле, кивая и как бы говоря продолжать дальше. — Да? — Рассказывай. — Что? — внутри Алек ухмыляется, решая поиграть в дурачка и, возможно, слегка выбесить новых и старых знакомых. Маори усмехается, сверкая длинными клыками, и тянет уважительно: — Не глуп, не глуп. — Сколько вы уже вместе? — первой сдаётся Велена, подаваясь вперёд от любопытства. — Более восьми лет, — выдаёт Лайтвуд, крутя обручальное кольцо на пальце и начиная лишь сильнее развлекаться из-за таких вопросов. Все резко затихают, уважительно что-то бормоча, и Алек продолжает, желая кое-что услышать: — Почему вы затихли? — Потому что восемь лет вместе, дети, брак и совместная жизнь для Магнуса — нечто нереальное. И значит он нашёл что-то такое в тебе, что ему стало столь близко, и поэтому он до сих пор смотрит на тебя как влюблённый малец, — говорит Катарина, понимающе усмехаясь его мотивам, как человек, знающий его довольно хорошо, но всё равно решает ответить. Остальные кивают согласно, и Рагнор добавляет: — Ты делаешь его таким, а это для нас безумно ценно, хоть мы и можем не видеться по восемь лет, не знать об изменениях в жизненном статусе, об изменении места жительства, не переписываться и не общаться годами. Но мы всегда готовы прийти на помощь нашим близким, когда они в этом нуждаются. Кажется, теперь ты находишься в кругу этих «близких», поэтому мы рады знать, что ты стоящий человек, — под конец Алек лишь улыбается уголком губ, кивая чему-то своему, и сцепляет руки на столе. — Ладно уж, убедили. Не сейчас, но в другую нашу встречу я готов ответить на некоторые ваши вопросы, — и какой-то дикий нездоровый интерес в чужих глазах напротив приносит с собой лёгкий холодок, мурашками проходящийся по рукам, но наваждение быстро спадает, и он вновь ощущает лишь привычное спокойствие, поэтому продолжает, решив пойти на небольшую уступку, — сейчас у вас есть шанс задать один вопрос, на который я отвечу честно. Маги загораются, некоторое время задумчиво застыв на месте, а потом, посоветовавшись между собой, выдают: — Почему Магнус сегодня опоздал только на десять минут? А Алека просто уносит с такого простейшего вопроса, ведь они могли спросить буквально что угодно, и неожиданно сильного интереса в глазах его знакомых, поэтому он позволяет себе хорошенько просмеяться, как никогда прекрасно зная про давнюю привычку его мужа опаздывать всегда и везде из-за долгого выбора одежды. Успокоившись, он прикусывает губу, продолжает улыбаться и отвечает: — Ранее у него были проблемы с этим из-за подбора одежды, но теперь, если он не может справиться сам, вмешиваюсь я, — пауза, во время которой Алек неожиданно оглядывается на открывшуюся дверь, но это просто примитивный, поэтому он продолжает, — сегодня именно такой день. Мой муж долго копался в гардеробе, и в итоге одежду ему выбрал я. — Он одевает то, что ты выбрал?! — одновременно голосят Рагнор с Катариной, знакомые с Бейном дольше остальных. — Не знал, что это нечто необычное, — хмурится Алек, хотя и может признать, что такое возможно. Его муж — полное исключение из правил. — Когда мы пытались и пытаемся остановить его истерию по поводу одежды, просто предлагая свои варианты, он лишь фыркает, постоянно отказываясь. То, что он согласился сделать это с тобой, что-то да говорит. Да, его догадки подтверждаются этими словами, и это так чертовски похоже на Магнуса ещё лет семь назад, что поверить в это оказывается поразительно легко, ведь каждый их с мужем день вместе в памяти отпечатывается слишком ярко, чтобы воспоминания поблёкли со временем. — Алек, где твой дорогой муж? — спустя ещё пару минут разговора говорит Тесса, задорно улыбаясь будто через силу. Алек странно хмурится такому поведению и резкой фальшивости, но решает подыграть, не имея особого выбора: — Точно, пойду-ка я проверю, не сбежал ли он там от вас под шумок. Выходя из-за стола он старается не обращать внимание на прекращающиеся разговоры, ведь это точно не сулит ничего хорошего.

***

Со стороны уборной выходят, нет, вываливаются двое мужчин, крепко держащихся за руки и о чём-то горячо спорящих, но улыбки на их губах показывают, что это лишь несерьёзные вещи, совершенно нестоящие внимания. Они неспешно продвигаются по залу, забавно толкаясь плечами, и выглядят так, будто решают вопросы мирового масштаба. — Ты серьёзно считаешь, что Миа не способна справиться с двумя негодяями всего пару дней? — в который раз удивляется Алек, приближаясь к их столику под руку с Магнусом. — Да, считаю, Александр. Миа — не лучший пример для подражания, особенно когда рядом с ней есть Макс, в котором она души не чает, — и да, это известная история. Макс и его «любимая тётя Миа» — убивающий дуэт, особенно когда заодно с ними ещё и Рафаэль, мудрый не по своим годам. Вместе они в буквальном смысле могут свернуть горы, разворотить всю Италию и Европу вместе взятые, смешать все несмешиваемые ингредиенты в лаборатории Магнуса, обходя охранные заклинания и вообще сделать первое, что придёт им в головы. Фантазии этой команде разрушителей уж точно не занимать, поэтому после каждой такой поездки они получают в итоге нечто новое и совершенно отличное от предыдущих выходок. — Я обязательно передам это всё крестнице наших детей, Магнус, пусть знает, с кем она общается, — посмеивается Алек, подходя ещё ближе к магам и совершенно не обращая внимание на их стол, захваченный приятным спором. Это оказывается ошибкой. Погрузившись в беседу с мужем, он совершенно упускает из виду пополнение в их компании, состоящее из трёх нефилимов, так ему знакомых. Только лишь остановившись на минуту, он понимает, что в зале стоит гробовая тишина, с какой-то тревожностью в воздухе, которых быть не может априори, ведь маги не могут спокойно молчать так долго, да ещё и так сильно тревожиться без причины. Он, как и Магнус, медленно поворачивает голову в их сторону, предчувствуя что-то плохое, когда из-за стола на опережение доносится удивлённое и неверящее: — Алек…? — Брат? И сердце останавливается. Ведь так его могут звать только родственники.