Держи меня крепче этой ночью

Приятно наблюдать за самым лакомым кусочком Снежной. Как восхитительное тело своей фирменной походкой -с лёгким покачиванием бедер- перемещается по зале , медленно, будто песок в пустыне Аару. Как стучат каблуки его дорогой обуви , как не менее ценные кольца сверкают на этих изящных пальцах, облаченных в бархатные перчатки. Как черные кудри падают на бледное лицо, обрамляют его и подчёркивают смоляные длинные ресницы , взмах которых завораживает каждый раз. И как же ,блять, приятно наблюдать, как прогибается чужая спина ,наклоняясь ближе к бильярдному столу,обтянутые узкой тканью упругие ягодицы , ловкие кисти, в которые был вложен кий.... И почему он согласился прийти на этот дурацкий раут для фатуи? Наверное, именно ради этого. Он знал, что Панталоне не из тех ,кто умеет пить. Он любил пригубить дорогую иномарку вкуса ради, но выпивать как следует - не его конек. А среди молодых и очень хитрых фатуйцев было не мало тех, кто хотели воспользоваться этим. По крайней мере, так считал Дотторе. И как бы он не ненавидел рауты ,если там будет Панталоне - значит сразу за ним придет и Доктор. Ревностный взгляд двух рубинов скользит по фигуре брюнета. Соблазн вот так вот рассматривать его очень велик. Он напоминал нечто божественное ,наравне с Селестией...Его слышно, видно...Можно восхищаться красотой , но нельзя коснуться...Это пробуждало море разных эмоций внутри. Но даже так , Доктор отводит взгляд от девятого предвестника ; под маской вовсе не видно, что он изучает и остальных присутствующих в помещении. В углу стоят Арлекино и Колумбина ,-наверняка обсуждающие что-то связанное с работой ,но никак не с раутом,ибо взгляды их, точнее Арлекино, явно были серьезными- ,рядом с бильярдным столом стоит Чайлд. Уже подвыпивший , навеселе. Не удивительно, что он стал душой компании молодых предвестников. Уйма начинающих , что должны носить маски даже на рауте...И все же он замечает, как не только его собственный , но и чужие взгляды скользят по пьяному девятому предвестнику. Кстати говоря ,уже завершившему ход. Сейчас он играл не ради победы , а ради обычного удовольствия. Бильярд куда как интереснее, чем шумный и глупый вздор, который рассказывал Чайлд. Два ярких аметиста довольно плавно встречаются с холодом маски на лице Доктора. Второй предвестник потягивает бренди , все же наклоняя вопросительно голову в сторону. Ему льстит, что Панталоне даже будучи пьяным в стельку проверяет, на месте ли его спутник. И правда ,мило.. Изящная фигура уверенной походкой направляется к нему : удивительно , что он ещё держался на ногах , но, видимо, имидж для Панталоне даже в таком состоянии был важен. И вот он так близко, такой красивый и невероятно желанный - протяни руку и коснись! Но Дотторе не может позволить себе осквернять это божество. Он давно не верил ни в могущество Архонтов ,ни в благодетель Богов Селестии....Но Панталоне - он другой. Он такой же , как он : нарушитель божественного порядка. Тот , кто с пристрастием жаждал нарушить неравенство между людьми и божествами... И сейчас его " божественный " так бесцеремонно , но до одури желанно, приземляется на колени доктора. Банкир медленно ёрзает на чужих ногах, выбирая более удобное для себя положение. Дотторе не сопротивляется , даже наоборот, на лице играет привычная кривая улыбка превосходства. Всё вокруг он ставил под " сомнения " и подвергал " эксперименту ". Ох, но с Банкиром играть было особое удовольствие ! Всё же имидж и их статус в обществе...Хотя ради таких моментов Дотторе мог бы послать и все этикеты. —Ну-ну , господин Лоне, посмотрите на себя. Да вы пьяны. – словно выдвинул свой окончательный вердикт врач ,мужчина взбалтывает алкогольный напиток в своём бокале. Брюнет лишь тупо смотрит на чужое лицо, а вскоре и на бокал. Он осторожно касается его своими руками, будто прося дать и ему попробовать содержимое. Бокал добровольно отдают. Пухлые губы льнут к кайме и делают жадный глоток ,будто он пробыл в Сумерской пустыне несколько дней , а то и недель. С уголка стала стекать лёгкая струйка алкоголя и ,ох черт, как же со стороны было умопомрачительно наблюдать за таким банкиром. —Какой неаккуратный...Забыл , сколько стоит твой пиджак ? Я вот тоже не знаю, но, думаю , дороже , чем все мои клоны вместе взятые.– Большой палец скользит от чужого подбородка до уголка губ, избавляя брюнета от надобности искать салфетку. Девятый предвестник жадно льнет к чужой руке, ведёт губами по влажному пальцу с привкусом алкоголя ,что только что смахнул с его же лица напиток. Косые взгляды устремились на двух коллег. К игрокам присоединился и Пульчинелла , что строго посмотрел на доктора , будто намекая ,чтобы тот прекращал спектакль. —Кажется ,наш уважаемый банкир перебрал с выпивкой. Я отведу его в комнату. Повторять Дотторе дважды не нужно : он легко хватает мужчину за бедра -что смотрится все ещё чертовски неприлично для таких людей , как они- и уносит прочь с раута. Он знает ,что мэр обязательно прочтет им лекцию о том , " как должны себя вести предвестники " и " какой пример они подают младшему поколению". Угольные вихры , мягкие и шелковистые на ощупь , касаются лица доктора , щекочут его , будто призывая остановиться и погладить их. Банкир обхватывает чужую шею достаточно вяло , но это лучше,чем чтобы руки болтались вдоль тела. Разгоряченные от выпивки губы касаются шеи второго предвестника ,- наверное в этот момент он всё же понял, как ему хотелось бы сейчас забрать всё тепло Панталоне себе- ластятся к челюсти , жадно целуют каждый сантиметр лица доктора. Только дурацкая маска мешает прильнуть как следует к его щекам и скулам. Панталоне ясно даёт об этом понять, издавая тихий , похожий на скулеж , звук. —Прекращай паясничать, Панталоне. Или мне придется прямо сейчас отнести тебя в лабораторию и заняться твоей кодировкой. —Не надо....в лабораторию...– Панталоне выжимает из себя слова. Такой наивный и совершенно беззащитный сейчас... —Тогда помолчи. Коридор за коридором, уйма одинаковых дверей , кроме одной - дорогая ,дубовая и резная. Ручная работа...Банкир не поскупился даже на такой вещи, как дверь собственной комнаты в Заполярном дворце , учитывая то, что он предпочитал спать не на работе , а у себя в резиденции. Доктор легко открывает преграду , закрывает ее за собой ,и оказывается встречен роскошью и вкусом Панталоне. Дорогая мебель, да даже обои , кажется , с позолоченными витиеватыми узорами ! На столе у него ваза с ...Сесилиями ? Надо же , они смогли выдержать холод Снежной...И всё же неожиданная мысль о том , что ,возможно, кто-то подарил банкиру такие цветы , вызывает один лишь негатив и ...ревность? Как глупо. Ведь их с Банкиром не связывало ровным счётом ничего,кроме финансов и какой-никакой ,но дружбы. Девятого кладут на диван с дорогущей обивкой, но не покидают : Дотторе сидит рядом , смотрит в это нетрезвое восхитительное лицо. —Зандик...– украдкой зовёт делец. Сейчас его затуманенные аметистовые глаза казались такими магнитящими, манящими... Кровь кипит в жилах Дотторе. Ох, Селестия бы побрала банкира ! Только, кажется , он умел различать клонов Дотторе от оригинала - Зандика. Даже самые похожие на него Сегменты ,например, как Омега , он никогда не путал с ним...настоящим Иль Дотторе ,Доктором или просто- Зандиком. —Слушаю.–сейчас казалось, будто врач беседует с пациентом, но всё же он старался выдавить хотя бы жалкое подобие на нежность в своем голосе. Банкиру приходится приложить усилия ,чтобы вновь сесть и потянуться к доктору ; словно кот на четвереньках делец подползает к врачу и лёгким движением кисти снимает маску. Любимые рубины...Они были схожи с кровью тех, кто пострадал от руки Дотторе. И ,ох, их было далеко не мало! Начиная от дастура Сохре и заканчивая экспериментом над бедным Скарамуччей. Мятные пряди теперь уже свободно падают на лицо- в лунном свете они особо красиво отливают серебряным оттенком. Банкир не может отвести взгляда от коллеги : вечно хмурый Дотторе теперь сидел с расслабленным лицом , слегка красный от алкоголя в крови , пышущий энергией после длительных выходных без экспериментов. Такой Дотторе был ему незнаком. Делец открывал для себя совершенно нового второго предвестника фатуи, которого он так страстно изучал. Каждого его клона он доводил до изнеможения , но узнавал о них всё...Если бы его заставили пройти тест про Дотторе ,то он бы сдал его на 120 из 100! —Не меняешься совсем, доктор..– бархатно тянет банкир , ластясь к чужой шее. Его гладят по черным вихрам , за ушками , будто кота. —А ты взрослеешь, Лоне. Я помню тебя совсем мальчишкой...Без имени, без статуса. Такой же серый и непримечательный , как та свора недоумков на рауте.– грубые ,израненные скальпелем пальцы сжимаются на чужом подбородке и поднимают голову дельца. Расстояние между лицами становится непозволительно маленьким.– А теперь так молод , красив ,богат и успешен. От бедного Цинци не осталось ровным счётом ничего. —А что осталось от прежнего Зандика?– будто в порыве жажды коснуться чего-то запретного, выпалил Панталоне , заглядывая не в глаза , а в самую душу - черную и мерзкую, а может и вовсе отусвующую . — Химическая реакция , которую идиоты обозвали " чувством ". А ещё большие недотепы оскорбили одно из них и назвали "любовью". Доктор звучит рьяно , даже по-животному дико. Жадно льнет к чужим губам , наивно надеясь , что ему одному принадлежат губы девятого предвестника с очаровательным привкусом дорогого шампанского и клубники...Банкир легко обвивает руками чужую шею, ведёт от загривка до лопаток и вновь возвращается , пряча окольцованные пальцы в чужих волосах. Мятные пряди тянут назад, массируют у корней и вновь отпускают. Талия банкира в чужой власти - ее с натиском сжимают сильные врачебные руки , словно надеясь переломать все косточки внутри этого хрупкого тела , лишь он больше никогда не мог приходить на ненавистные рауты... Брюнет отстраняется первым , чувствуя , как его лёгкие разгораются , будто огонь в печи под действием дендро элемента. Аметисты впиваются взглядом в чужие губы , а очки так и норовят соскользнуть с переносицы ,благо цепочка на них уже не один раз спасала дорогой атрибут. — Доктор, ещё.... — Больше одной дозы лекарство принимать нельзя. А сейчас ложись спать. – наотрез отвечает предвестник , хмурится и увесистой ладонью укладывает мужчину . Руки скользят до щиколоток , стягивают дорогие туфли и откидывают в сторону. Последний раз Зандик проводит жадным взглядом по чужому телу , облизывает пересохшие губы и поднимается с места. Соблазн остаться на ночь, воспользоваться положением беспамятства банкира... Всё это завораживало и доводило до асфиксии. —Спокойной ночи, господин Панталоне. От Дотторе не остаётся и следа. Единственным напоминанием об его присутствии становится лёгкий шлейф одеколона и ещё менее сладковатая нотка формалина.