Любовь приносит боль

      Хоть свет от фар слегка освещал путь, Джексон все равно внимательно осматривал дорогу впереди, аккуратно проезжая среди деревьев и щурясь, чтобы лучше видеть в темноте. Стайлз рядом улыбался. Его радовало, что Джексона не отпугнула сегодняшняя ситуация.       — Джексон, слушай, мой отец сегодня на дежурстве, не хочешь зайти ко мне? — предложил Стайлз.       Его цель — заставить Дерека ревновать. Пусть сегодня он отмахнулся, но его лицо не просто так выражало недовольство. И раз Стайлз решил одержать над ним победу, ему нужно было идти до конца. Запах однозначно останется. И уже завтра Хейл поймет, как Стайлз повел ночь.       Джексон опешил и резко притормозил. Округлив от удивления глаза, он, не поворачиваясь лицом к Стилински, покосился в его сторону. Лицо Стайлза казалось таким же, как и всегда, лишь уголки рта были слегка приподняты.       Но глаза не выражали этой небольшой радости. Джексон не заметил легкого равнодушия, эта ситуация заставила остолбенеть, а сознание слегка затуманилось, ведь он прекрасно понимал зачем Стайлз зовет к себе.       — Ты уверен? — неуверенно спросил Джексон, отводя взгляд, и вновь взялся за руль. Лицо хоть и покрылось воздушным румянцем, но Стайлз всё равно отчетливо разглядел смущение и улыбнулся.       — Да, я уверен, — твердо сказал Стайлз.       Всю оставшуюся дорогу до дома они провели в тишине. Склонив голову на бок, Стилински смотрел, как многочисленную листву за окном вскоре сменили фонари, освещающие дороги темного города. Парня клонило в сон, но мысль о том, что сегодня он лишится девственности, не давала ему заснуть и будоражила от волнения.       Стайлз наблюдал за дорогой, за домами, которые они проезжали, и его волнение постепенно росло. Он не знал, как это, не знал, чего ожидать. Однако понимал, что сам предложил эту идею. И хоть Стилински с полной уверенностью может сказать, что в случае отказа Джексон прислушается к нему.       Но Стайлзу хотелось не этого. Ему хотелось внимание Дерека. Но парень решил, что сегодня стоит оставить мысли о безответственной любви и насладиться своим первым соитием.       Джексон уже припарковал машину у дома Стилински. Шерифа действительно в доме не оказалось. Это лишь заставило Уиттмора понять, что Стайлз говорил на полном серьезе. Тогда он сильнее засмущался, а сердце начало бешено колотиться, когда он уже вступил за порог дома.       И в этот раз Джексону показалось это не обыденным, как совсем недавно, когда он приходил в дом Стилински провести время с любимым, а чем-то новым, неизвестным, чем-то таким, что могло перевернуть весь его мир.       Новый этап отношений — это всегда волнительно. И Джексон ощутил его в полной мере именно в этот момент. Стать ближе к любимому человеку — вот чего так не хватает сейчас.       Немногие люди этим дорожат, и когда Уиттмор об этом подумал, его мнение полностью можно было принять и без слов — лицо нарисовало подобие отвращения, а губы превратились в совсем тонкую нить, глаза зажмурились, но все это длилось не более трех секунд, — парень определенно ценил доверие своего возлюбленного.       Как только дверь в спальню Стайлза закрылась, Джексон накинулся на парня, начав страстно его целовать. Они растворялись в поцелуях, от чего рассудок мутнел. Стайлз правда уже забыл все свои намерения и просто наслаждался процессом.       Мысли были туманными, Дерек даже не мелькал перед его глазами, как это было раньше, когда Стилински расплывался в своих грязных фантазиях по ночам, лаская себя.       Одежда оказывалась на полу и почти рвалась с тела с каждым мигом. Напор Джексона давал понять, что парень давно этого желал, но уважал мнение возлюбленного, что определенно вызвало бы у Стайлза согревающее тепло в груди, но не сейчас. Не в тот момент, когда он уходил с головой в эту пучину совершенно новых для него ощущений.       Уиттмор не отрывался от губ Стилински, пока тот не начал задыхаться. После чего все теми же жаркими поцелуями он спускался ниже, играя с одним соском, второго он аккуратно касался кончиком пальца. Это безумно возбуждало Стайлза, он слегка выгибался от наслаждения и не успевал дышать. Кровь приливала к лицу, жар подступил совсем быстро, хоть это только начало. Стайлз такого никогда не ощущал, поэтому сейчас его накрыло с головой.       Опустившись на колени Джексон зубами начал вести молнию на джинсах вниз. Медленно спуская штаны, он начал легонько целовать очертания члена, заставив Стайлза застонать. Вскоре белье тоже полетело в угол спальни.       Парень тяжело дышал, но у него сносило крышу от атмосферы, которая уже заполнила комнату. Не теряя времени, Уиттмор взял член в рот, уже делая поступательные движения и придерживая рукой. Второй рукой он нежно гладил бедра Стилински, моментами резко сжимая их пальцами. Язык проделывал бешеные, но аккуратные движения от основания до головки, сменяясь на круговые.       Язык оставлял мокрые следы, смешивая слюну с небольшим количеством выделяющейся смазки. Это заставляло Стайлза сильнее запрокидывать голову назад и протяжно стонать.       — Джексон, я сейчас… подожди, — с придыханием сказал Стайлз, то резко опуская, то поднимая голову, чтобы заглотить больше воздуха.       Джексон усмехнулся, но остановился. Обхватив талию парня крепкими руками, он повалил того на кровать, сам начиная снимать одежду.       — У тебя смазка есть?       Стайлз и так был сильно взволнован, он покраснел еще больше, что только заводило Джексона, который сейчас смотрел на него сверху вниз. Стилински прятал лицо за худыми пальцами, которые дрожали от возбуждения. Лицо выражало только легкое опьянение.       — В ящике.       Взяв смазку, Джексон снова вернулся к Стайлзу. Выдавив немного на пальцы, разогревая, он приставил их к анусу, легонько обведя края. Сначала он ввел только один палец, приступая массировать. Добавив второй палец, он начал раздвигать их на манер ножниц.       — Ахх… — это заставило Стайлза громко застонать. — Еще, сделай так еще.       Усмехнувшись, Джексон продолжил процесс, нажимая пальцами на стенки, простату и переплетая их между собой. Когда он добавил третий палец, он еще растянул парня, чтобы уже все три свободно входили. Вытащил пальцы, чем заставил Стайлза проскулить.       Уиттмор налил еще смазки и провел по своему члену. Парень притих, но тихие стоны все еще были слышны с каждым вздохом. Тело прерывисто поднималось из-за постепенного восстановления дыхания. Джексон лишь наблюдал за этим, а после закинул ноги Стайлза себе на плечи и уже готовился войти в него.       Стайлз тихо вскрикивал от боли, но все равно поддавался навстречу. Уиттмор чередовал толчки от легких и медленных до глубоких и быстрых. Чем дальше он заходил, тем громче заставлял Стайлза стонать от наслаждения, особенно в тот момент, когда Джексон касался простаты.       Толчки становились все сильнее, кровать скрипела громче и чаще, но Стайлз заглушал посторонние звуки своими. Он чувствовал, еще немного, и его накроет оргазм.       Через несколько минут он вскрикнул, кончив и сжав стенки ануса. Это заставило Джексона еще несколько секунд вколачиваться в расслабленное тело и позже кончить.       — Теперь ты пахнешь мной, — сказал Джексон, нежно поглаживая щеки Стайлза костяшками пальцев. Парень только улыбнулся, устроившись под боком у Уиттмора.       Весь следующий день на Стилински смотрели с изумлением, так как чуяли от него запах Джексона и точно понимали, чем они вчера занимались. Это заставляло Стайлза больше расплываться в улыбке. А вот на тренировке он видел, как Дерек тоже чувствовал запах и почти незаметно принюхивался.       Лицо его выражало недовольство и откровенную злость. Это точно подняло настроение Стайлзу.