***
Если дорнийские женщины славились своей красотой и соблазнительностью, то мужчины, на вкус Роггерио, были на удивление отталкивающими. Смуглые, носатые, с жёсткими курчавыми волосами по всему телу. В своё время он зарёкся брать мальчиков из Дорна, за один год они превращались из сладких, грациозных юношей в мужланов. Вот и принц Кайл не унаследовал и тени очарования, изящества и обаяния своих сестёр. Невысокий, коренастый, с короткими чёрными кудрями и такой же бородкой, он был похож скорее на купленного по дешёвке раба, чем на знатного юношу. Но он оставался принцем, и мог быть им полезен. Мужчина, проживший в тени своих сестёр. Просто находка. — Ваше высочество! — Роггерио старается казаться весёлым и беззаботным, чего и ждут от хозяина борделя. — Господин Рогаре, — сухо бросает в ответ Кайл. — Как вы поживаете? Мы с братом приглашены на ужин с принцессой Алиандрой, надеюсь, что застану вас там. Улыбка у мальчишки сухая и скупая, будто он делает одолжение торговцу на базаре. Роггерио не привыкать, он имел дело с самыми избирательными и неприятными клиентами в своём заведении. — Надеетесь уговорить мою сестру дать вам войско? Для этого ваш брат умасливает в садах Корианну? Не получится с одной, так попробуете пробраться к цели через другую? Мартеллы считают себя умными и опасными, но будь у Кайла хотя бы в половину столько мозгов, как ему нравится думать, он действовал бы куда более дипломатичнее. Роггерио поднимает руки, будто объявляя о своём поражении, и продолжает улыбаться так, как и пристало человеку его занятия и положения. Любезно и развязно. — Признаюсь честно, мой принц, политика для меня — это слишком скучно. Приходите лучше ко мне в заведение, у меня есть девочки и мальчики на любой вкус. Тот хмыкает, но смуглое, словно обугленное, лицо расправляется. Кайл начинает казаться моложе. Боги милостивые, ему же не больше семнадцати–восемнадцати лет! А кажется, что все двадцать пять. Особенно, когда он угрюм. Боги наградили его ранними морщинами. — На любой вкус и цвет, говорите. Как насчёт среброволосых? «А что, дорнийские жинки вашему высочеству приелись?» — так и хочется съязвить Роггерио. Но он умеет скрывать свои мысли от других. И учит этому своих работников и работниц. — Разумеется, мой принц.Мальчик из Лиса, четырнадцати лет, и две девочки. Предпочитаете помладше или более опытную? — Меня хотели женить на Эйре Таргариен. Она красива? — Об этом вам следует спросить моего брата Моредо. Он имел удовольствие видеть её. Правда, в своих беседах куда охотнее отзывался о её сестре и молодой девице из дома Веларионов. Дейнейре. О принцессе Эйре тот тоже сказал пару слов. «Злобная, холодная сучка», — именно такие слова выплюнул Моредо. «Лицемерная и услужливая для своего извращенца-дяди. Но на всех остальных смотрит как на грязь под ногтями». Роггерио доводилось встречать таких девиц. В его борделе они быстро учились покорности и послушанию. За один дерзкий взгляд на клиента, если он только сам того не желал, Роггерио безжалостно мог лишить еды на несколько дней. И девице урок, и шкурку не портит. — Дейнейра, говорите, — Кайл хмыкает себе под нос. — Она из чёрных или зелёных? Когда они успели вернуться к этим позабытым фракциям? И как сюда занесло Роггерио Рогаре? Хозяин борделя, участвующий в государственном перевороте. Забавные прихоти у госпожи судьбы. — Из чёрных, смею предположить. Была протеже леди Бейлы. Теперь, полагаю, находится под опекой её сестры, Рейны Таргариен. — Стало быть, моя сестрица Алиандра может счесть её достойной партией для меня. У нас так или иначе формируются брачные союзы. Не получилось с зелёными, так получится с чёрными. — Не стоит отчаиваться, мой принц, — по-отечески мягко улыбается Роггерио, — мужчины, даже будучи связанными узами брака, вольны поступать, как им угодно. Особенно принцы. Кайл самодовольно улыбается и поправляет ожерелье на шее. Громоздкое, выплавленное из золота. Мальчишка любит роскошь, это видно по его дорогим нарядам и вычурным украшением. Видимо, пытается с помощью происхождения и богатства пустить пыль в глаза окружающим. Будто это может скрыть его некрасивое лицо и дряблый живот! — В Дорне все вольны делать то, что им вздумается. Как мужчины, так и женщины. — Удивительное место! — хватается за эту фразу будто утопающий за спасительно брошенную верёвку Роггерио,. — Мне никогда раньше не доводилось видеть, чтобы женщины имели столько же прав, сколько и мужчины. Если не больше. Он выразительно глядит на мальчишку, пытаясь донести свою мысль. Кайл был единственным мальчиком в семье, но корона досталась его сестре. Роггерио в жизни не поверит, что того в своём положении всё устраивает. Если у него есть яйца, он не может не желать власти. Кайл мнёт свои полные губы, будто пытаясь прожевать мысль. Тугодум, это очевидно. Тем лучше для них. — Разве ваши друзья не поддерживали притязания Рейниры Таргариен? Как женщины наследницы Железного Трона? — к удивлению Роггерио, Кайл переходит на высокий валирийский. Для лиснийца этот диалект непривычен, да и произношение у принца неидеальное, но следует впредь быть осторожнее в беседах с братом, чтобы их не подслушали. Роггерио сокращает расстояние между собой и Кайлом, дабы никто не мог разобрать, о чём они разговаривают. Сейчас нельзя оплошать, рыбка вот-вот заглотит наживку, как опытная потаскуха член. — В те далёкие времена мне не было дела до проблем Вестероса. Сейчас же всё несколько поменялось под влиянием семейных обстоятельств. И, как вы можете знать, мы поддерживаем притязания мужчины. А не женщины. Кайл хмыкает в ответ на его слова. И не сводит с Роггерио взгляда тёмно-карих, совершенно невыразительных глаз. Неужели мальчик лелеет надежду надеть корону? Впрочем, если и Алиандра, и Корианна окажутся несговорчивыми суками, то принц станет запасным вариантом. Надо бы обзавестись его поддержкой. — И вы прямо уверены в нём? В вашем наследнике Железного Трона? — судя по вкрадчивому тону, Кайл явно заинтригован. — Мне не доводилось встречать более разумного человека. Пусть он и молод, но думает о народе и процветании. В нём нет тех амбиций, что толкают Эймонда на безумства. Но есть происхождение и воспитание. А также мудрость, связанная с тем, что жизнь его протекала не дворцовых стенах, а в реальном мире. — Считаете, что человек, выросший во дворце, не знает жизни? — вспыхивает Кайл. — Речь идёт об определённом дворце. Том, в котором все порядком зажрались от благополучия и размякли, привыкнув уповать на могущество драконов. Хотя в ваших краях драконы потерпели поражение. Вы же являетесь принцем, чья жизнь протекала среди песчаных бурь бок о бок с враждебным соседом. Полагаю, вам доводилось сталкиваться с несправедливостью. Вот и наш… претендент в полной мере хлебнул горя и боли. И, точно так же как и вы, сделался лишь сильнее. Поверьте, у вас с ним довольно много общего. Кайл кивает его словам, выражая своё согласие. Мальчик, да что ты знаешь о несправедливости? Спроси девок в борделе о ней, они поведают, какого это, ублажать лорда всеми дырками, а потом мучаться с пустым желудком и болью в чреслах. Спроси калеку, чего ему стоит передвигаться без ног. Спроси мужчину, вынужденного продавать своё дитя, чтобы прокормить остальную семью. Изнеженный дорнийский выродок, недовольный тем, что на его чело не возложили корону, надо же! Хотя его наивность и самолюбие играют на руку Роггерио, он не может не презирать Кайла за них. Но продолжает заискивающе улыбаться и лить мёд в уши. — И что же, у вашего кандидата не хватит сил самому заполучить желаемое? Роггерио пожимает плечами как можно равнодушнее. — Конечно, хватит. У него сильные союзники по обе стороны моря. Но если Эймонд сумеет покорить Дорн… Нам бы не хотелось лишаться столь могущественных друзей. Было бы куда лучше объединиться и ударить первыми. «И тогда Визерис получит корону. И, возможно, покорённый чужими руками Дорн. Конечно, милостивый король придёт вам на помощь и предложит заключить парочку выгодных браков. Если Алиандра останется жива, то станет женой Драко или Моредо. Ежели нет, то сойдёт и куда более сговорчивая Корианна. И ты, глупый мальчик, которому даже оставят право называться принцем». В голову Роггерио приходит неожиданно прекрасная мысль. Отчего бы не соблазнить Кайла стать дорнийским правителем на условиях присоединения? И будет у Визериса не Шесть, а все Семь Королевств! А у Кайла звание принца, пусть всего лишь формальное, и чувство собственного превосходства над окружающими. Глядишь, мальчишка поверит в то, что заслужил свои яйца! — Значит, вам нужны наши люди? А что взамен? А вот это уже торг! Не зря был начат этот разговор, не зря! — Вы всегда будете другом короны. Дорн останется процветающим и независимым. Новый король пообещает мир и сохранение всех ваших традиций. Разве что вы сами не решите их изменить, — Роггерио подмигивает Кайлу,. — Вы спрашивали про среброволосых девиц. Полагаю, Эйру вы взять себе уже не пожелаете, но Дейнейра Веларион сочтёт за честь сочетаться с вами узами брака. Полные губы принца расплываются в довольной улыбке. — Представительница знатного и богатого дома. С восхитительным приданым. Это хорошее предложение. Роггерио наклоняется ещё ближе к Кайлу. — Дайте нам людей и корабли. И получите девицу со всем её великолепным приданым и даже больше. Самодовольная улыбка Кайла говорит куда больше слов.***
Алиандра держится одновременно расслабленно и величественно. Откинувшись на спинку кресла, она продолжает так высоко держать голову, будто на ней корона. Впрочем, грива чёрных кудрей смотрится на дорнийской правительнице ничуть не хуже. Она задумчиво подносит кубок с вином к губам, разглядывая присутствующих на ужине. Её брат и сестра, а также Моредо и Роггерио Рогаре. Стража не в счёт. Стол ломится от вина, фруктов и рыбы. А вот мяса на столе сегодня нет. Впрочем, рыбу здесь настолько хорошо готовят, что грех жаловаться. Несмотря на изнуряющую жару, аппетит у всех собравшихся отменный. За всю трапезу они едва перекинулись несколькими дежурными любезностями, будучи увлечёнными едой. Но вот слуги вносят десерт, огромный фруктовый пирог, а значит настал час прервать набивание животов. Пора бы и о делах побеседовать. Алиандра ставит кубок на стол и обращается к Моредо: — Моя сестра нашла для вашего племянника замечательного учителя. Мальчик был так очарован дорнийским подходом, что настоял на вечерней тренировке. Надеюсь, вы не возражаете? — Ничуть, — Моредо старается улыбаться не слишком любезно, дабы не заставить Корианну ревновать раньше времени. — В последние дни я мало внимания уделял его занятиям. Моя благодарность вам и вашему мастеру. Улыбка Алиандры лишена и половины того обаяния, что свойственно её сестре. Правительница Дорна горда, каждый жест её наполнен снисхождением. Это цепляет, невольно отмечает Моредо. Пусть Алиандру нельзя назвать ни красавицей, ни просто хорошенькой, как её младшую сестрицу, было в этой женщине что-то, заставляющее мужчин желать её внимания и ласки. Соблазнительницей — вот кем она являлась. — Я уверена, что вы и сами сможете выразить нашему мастеру свою благодарность. Завтра утром. Тон её несколько сбивает с толку. Отчего именно утром? Мысли его прерваны неожиданно решившим вступить в беседу Роггерио. — Моя принцесса, я бы также хотел поблагодарить вас за оказанный нам приём и за готовность помочь. Уповаю, что в Солнечном Копье из Эймона воспитают настоящего рыцаря. Рыцаря-дракона. — Насчёт дракона я бы не была так уверена, — подхватывает разговор Корианна. — В Дорне больше чтят змей. Моредо делает щедрый глоток вина. Ему некомфортно в этой обстановке, со всеми этими светскими любезностями. Это напоминает какой-то танец. А он воин, а не фигляр. Пора переходить к самому главному. Они должны понять, удастся ли уговорить Алиандру дать людей для будущей войны. Или же им стоит уповать на Корианну Мартелл. — Как бы то ни было, Эймон остаётся королевской крови. Ему предстоит однажды вернуться домой, в Красный Замок. Разумеется, Дорн останется его вторым домом, мы не забудем, кто оказался нашим другом в тяжёлые времена! Совместными усилиями, мы сможем повергнуть нашего общего противника. Алиандра смотрит на него так, будто он тут скабрезную шутку рассказывает. Снисходительно и с ноткой раздражительного презрения. Похожий взгляд был у леди Рейны. О, этим двоим женщинам стало бы тесно в одном помещении! — А где гарантия, что, получив корону, ваш дорогой… сами-знаете-кто не решит, что теперь самое время присоединить и наши земли к своему королевству? Он ждал этого вопроса. И столько раз в голове прокручивал ответ. Пусть смуглолицая стерва мнит себя и дальше самой мудрой, Моредо удалось загнать её в ловушку. — Король готов подписать соглашение с Дорном. Ни он, ни его дети, ни внуки не осмелятся посягнуть на Дорн. Ваша вотчина останется независимой. — Какой была всегда, — отрезает Алиандра. — А знаете, что позволило нам удерживать независимость все эти годы? — Полагаю, ваши славные воины и мудрые правители… — Ой, да бросьте! — принцесса весело отмахивается от его слов. — Славные воины есть у каждого третьего лорда. А вот мудрые правители… В этом что-то есть. Знаете, почему дом Мартелл удерживает власть? Почему ни один другой из великих домов Дорна, будь то Кворгиллы или Айронвуды, не смог сместить нас? — И почему же? — Благодаря Таргариенам. Видите ли, ничто так не объединяет, как сильный противник. Чёрные и зелёные перегрызли друг друга в войне, потому что у них давно не было могущественного внешнего противника. А у нас он есть. Если какой-то лорд решит уничтожить дом Мартеллов, то даже в случае победы его войско ослабнет. А это ставит под угрозу независимость всех дорнийских земель. Как думаете, какая судьба постигнет лорда, умудрившегося проебать многовековую независимость? Моредо едва не давится вином от резких слов Алиандры. Острая на язык, она увела их беседу туда, где он начинал теряться. Благо, Роггерио вступил в игру: — Что же, моя принцесса, тогда наш союз ещё больше укрепит могущество дома Мартелл! Как и сказал мой брат, ни будущий король, ни его дети… — Ни дети их детей, ну да, конечно! Потомки не чтут клятв, данных их предками. Ваш король не успеет слечь в землю, как его наследнички ринутся доказывать свою силу и величие. Угадайте, кого они попытаются завоевать? Впрочем, зачем забегать так далеко. Я уже сказала, дома Дорна далеки от междоусобных интриг. Ровно, как и члены моей семьи. У Моредо спирает дыхание. Где он просчитался, чем выдал себя? Да не может этого быть, надменная девка просто их проверяет! Наверняка пытается поймать на слове. Нужно что-то сказать, ответить ей, поставить на место, показать, что он ничего не замышлял, что они по одну сторону баррикад… Роггерио находит нужные слова куда быстрее. Он вообще умеет найти подход к людям. Издержки профессии, наверное. Неспешно, будто скучающе, он вертит кубок с вином в руках, и даже не меняется в лице. Голос его спокоен, будто нет на его душе и тени виновности. — У меня нет сомнений в крепости ваших семейных уз, принцесса Алиандра. Мой дядя Дразенко был вашим супругом. Он бы не стал жениться на женщине, которой чужды любовь и забота о родных. Рогаре разделяют это, для нас семья также важна, как и для вас. — Вот только вы нам не семья, — едко замечает принц Кайл, решивший вступить в беседу. — Ваш дядя давным-давно мёртв, нас ничего не связывает. И забавно, что из всей речи моей сестры вы услышали лишь только слова об отсутствии противоречий между нами. Роггерио равнодушно пожимает плечами, будто замечание принца ничуть его не задело. Моредо не может не восхититься выдержкой своего брата. — Я же не дурак, умею отличать интонации. — Но не умеете не совать свой нос куда не следует! Вы так ублажали мой слух рассказами о среброволосых шлюхах, которых предоставите мне… — Потому что вы сами о них спросили. — Навязывали мне брак с Дейнейрой Веларион… — А вы не то, чтобы особо сопротивлялись. — Рассказывали о том, что в наших краях властвуют женщины… — А это не так? — Хватит уже, — Алиандре достаточно лишь немного повысить голос, как Кайл тут же вжимает голову в плечи. От Моредо не ускользает, насколько подавленным и озлобленным выглядит принц. Мальчик решил, что у него есть возможность показать себя, но его тут же щёлкнули по носу. О, Роггерио не ошибся, Кайл и правда желал занять место сестры. Вот только понимал, что кишка у него тонка для такого. Поэтому и выбрал роль ручного пёсика. — Напомню вам, у Дорна сильный противник. Поэтому мы и не искушены междоусобными войнами. А вот ваш друг, так жаждущий занять уродливый Железный Трон, явно перенял лучшие качества своих родителей. Привык, что большинство лордов легко стравить друг с другом, и тут же решил провернуть этот фокус и с нами. Думаете, я не понимаю, чего он добивается? Получить войско и флот, даже если для этого придётся замараться в крови и дерьме. Он видел, как стравит меня с сестрой, которая, переполнившись жаждой власти, убьёт меня, чтобы занять моё место, и выдаст вам сотню кораблей, да половину нашей армии. Вот только он забыл, что Корианна и так является моей наследницей. — Которую вы собирались предложить Эймонду Таргариену. Корианна лишь фыркает в ответ на эту фразу. — И я бы стала королевой Шести Королевств, а не правительницей Дорна, который перешёл бы моему брату. Какая потеря! Пока его брат пытается и дальше продолжать вести свою игру, Моредо осознаёт, что они просчитались. Вместо заносчивых девиц и завистливого принца они встретили здесь умелых и опытных интриганов. Каким бы умным ни мнил себя Визерис Таргариен, он допустил ошибку, недооценив Мартеллов. Они столетиями ведут войны, затяжные, медлительные, но войны. Они умеют находить слабые места противника. — Вот вам моё решение, господа. Мы поддержим притязания вашего кандидата. Эймонд Таргариен нанёс оскорбление нашему дому. И собирается развязать войну. Но я не стану прятаться за спину нищего короля, рубаки и хозяина борделя! Пусть вы и приходитесь родичами моему покойному мужу, слёз по нему я, как видите, не лью. Кстати! Вы не задумывались, почему за два года нашего весьма плодотворного брака я так и не смогла понести? Вашего скудного ума хватит для того, чтобы понять, почему моя сестра и брат остаются моими единственными наследниками? Бесплодная сука. Моредо должен был догадаться! Семя Рогаре крепко, в их семьях всегда было много детей, у самого Дразенко насчитывалось с десяток бастардов. Но Алиандра так и не понесла. Ни от него, ни от кого-либо другого. Учитывая, сколько мужчин вилось вокруг её юбок, стоило задуматься о мёртвом чреве дорнийской шлюхи. Он медленно переводит свой взгляд на Корианну. Вот она, значит, будущая правительница этих земель? Что же, не зря он её обхаживал. Чуйка у него работала как нужно. Что же, Визерису будет полезно узнать такие новости. Хоть что-то хорошее. А меж тем Алиандра продолжает наслаждаться своим триумфом: — Как я уже сказала, мы поддержим вас в вашей кампании против Эймонда. Но не думайте, что я выделю вам хоть один корабль или даже самого чахлого из моих солдат. Мои люди останутся здесь, в Дорне. Они будут сражаться с одноглазым драконом, пока вы, господа, будете штурмовать Королевскую Гавань. Я не стану рисковать Дорном во имя амбиций очередного среброволосого королька. — Так в чём же заключается ваша поддержка, принцесса? — Роггерио уже утратил свой пыл, но сохраняет достоинство. Если бы хоть одна из его шлюх умела так держать лицо, давно бы сделалась знатной дамой. — Как в чём? — вскидывает тёмные брови Алиандра. — Мы не выдали ваш шутовской план Эймонду Неведомому, разве это уже не делает нас друзьями? К тому же, пока вы будете сражаться за его Столицу, мы будем уничтожать его войско и его дракона. Пора проверить, также ли чешуя Вхагар прочна, как у Мераксес. Она поднимается со своего места, высокая, величественная и до омерзения довольная собой. Оглаживая складки на своём великолепном, но таком с виду простом платье оранжевого цвета, Алиандра неожиданно вновь обращается к ним, будто только что вспомнив нечто пустяковое и совершенно незначительное: — О, кстати! Принц Эймон по-прежнему остаётся желанным гостем в нашем доме. В отличие от вас, господа. С рассветом вы покинете Дорн. Как я уже сказала, у вас будет возможность отблагодарить наставника принца. Моредо подрывается с места, проклиная себя за то, что оставил меч в выделенных ему покоях. Он бы успел добраться до чернявой суки, ни один страж не сравнится с ним. Короткое движение Истиной — и у Дорна будет новая королева. Которая наверняка окажется не бесплодной. И пусть его казнят, да плевать, нельзя прощать такое унижение и предательство. — Вы собираетесь держать моего племянника в качестве заложника?! Алиандра весело ухмыляется: — Что вы, мой друг. Не заложника, а ценного гостя. Чтобы ваш новоиспечённый король не забывал о дружбе. Как я уже сказала, время стирает клятвы. А семейные узы помогают помнить о них. Пожалуй, Ларра была права, когда говорила, что Визерису пора завязывать со своими зельями. Он мнил себя провидцем, а оказался в дураках. Алиандра Мартелл с лёгкостью обвела его вокруг пальца. Но самое обидное, что удар придётся принимать им с братом. Причём в буквальном смысле. Пока его величество шляются в Краю Теней, королева Ларра пребывает в гневе, что у неё отняли сыновей. Что же сделает эта женщина теперь, когда один из них стал заложником в хватких пальцах дорнийский правительницы?! Моредо даёт себе мысленный обет никогда впредь не недооценивать женщин.