Красноглазая богиня

— Можно тебя поцеловать? — с надеждой спросил Иноске. Они с Незуко шли по людной улице, держась за руки. — Нельзя. — Почему? — Здесь совсем неподходящее место. Видишь, сколько людей? Целоваться при других неприлично. — Какие же вы, цвелизованные, странные. — Цивилизованные, — мягко поправила она. — Что неприличного в естественных вещах? И когда уже можно будет тебя поцеловать? Мы уже, — он раскинул пальцы, — на двадцатом свидании! — Иноске, я же девушка. Я не могу вот так сразу. Нужно особенное место, романтическая обстановка… — Давай сделаем всё, как ты хочешь, и, наконец, поцелуемся! — Почему ты так к этому стремишься? — Потому что, — он взял паузу, формулируя мысль, — для меня это важная часть отношений, вот! — Знаешь, Иноске, меня иногда беспокоит, что ты… проявляешь такое нетерпение. Мама говорила, что терпение — очень важное качество мужа. — Почему именно терпение, а не сила? — Например, муж хочет заняться любовью, — Незуко покраснела и отвела взгляд. Ей было неловко обсуждать такие темы, особенно с Иноске, которого интимное ничуть не смущало, — а его жена беременна. Или у неё эти дни. — Какие такие дни? — он непонимающе вскинул бровь. — Ну, месячные. — А, понятно. — Или она плохо себя чувствует. Или просто не хочет. И муж, если не умеет терпеть, или берёт её силой, что плохо сказывается на их отношениях… — Понятно, что плохо, ведь это унижение. — …или занимается любовью с другой женщиной. — Мне не нужны другие женщины, — отрезал Иноске. — То, что я уже двадцать свиданий жду, показывает, какой я терпеливый. Какой же он всё-таки смешной! И бесконечно любимый. Незуко улыбнулась. — Что ж, такое терпение достойно награды. Она целилась в щёку, а попала в уголок губ. Иноске воспринял это как разрешение — сгрёб её в охапку и поцеловал грубо и требовательно. Некоторая аккуратность в его жестах присутствовала: он помнил, что Незуко-человек слабее физически и регенерацией, увы, больше не обладает. Девушка не сопротивлялась, даже пыталась отвечать. Неумелый поцелуй вышел из-под контроля. Когда они отстранились друг от друга, по подбородкам обоих стекала слюна. Иноске отвёл взгляд, что случалось с ним крайне редко, и стал шарить по карманам в поисках носового платка. Незуко вытерла ему лицо своим. — А как же ты? — он решился на неё посмотреть. — Не беспокойся, у меня есть запасной платок, — по её лицу блуждала смущённая улыбка. Фух, похоже, она не рассердилась и на обиделась. — Давай его сюда. Иноске, повторяя её движения, аккуратно вытер ей лицо и пробурчал в конце: — Извини. Он был раздосадован тем, что оказался недостаточно хорош. Надо было слушать Зеницу и тренировать поцелуи с подушкой. — Ты такой торопыга. Раз ты украл мой первый поцелуй, теперь я поцелую тебя так, как я хочу. Стой и не двигайся. О, а вот это интересно! Ему очень понравился её требовательный тон. Сразу вспомнилась ночь в деревне Кузнецов. Иноске выпрямился и прижал руки к бокам, будто вновь оказался в строю истребителей. — Положи руки мне на талию. И голову наклони немного, иначе я не достану. Он охотно выполнил её требования. Незуко обняла его за плечи, прижалась к его сомкнутым губам и… всё. Простояла в таком тесном контакте некоторое время. Это было по-своему приятно. — Зачем ты закрыла глаза? — Так я меньше смущаюсь и… больше погружаюсь в процесс. Будто существуем только ты и я, понимаешь? — Наверное, — он почесал в затылке. — Надо попробовать и такой вид поцелуя, — он начал медленно, но верно приближаться к её лицу. — Но это уже в другой раз, — Незуко увернулась и побежала вперёд, не забыв схватить его за руку. Иноске вздохнул. Как же он скучал по её демонической решительности!.. Впрочем, тогда в ней в говорили инстинкты, а Незуко-человек осознанно выбрала его. Она действительно его полюбила. Это самое главное.