***
Когда Изи уходит, я подхожу к зеркалу, чтобы снова рассмотреть платье. Да, я не хочу эту свадьбу, не хочу выходить замуж из-за долгов семьи, но выглядеть я должна всё же подобающе. Я слышу скрип открывающейся двери и смотрю в зеркало, не поворачивая головы. В отражении вижу заходящего в комнату Даниэля. Он одет в элегантный черный смокинг, его темные волосы аккуратно зачесаны. — Выглядишь потрясающе, — с порога говорит он, осматривая меня. Я хмыкаю. — Ты тоже ничего, — бросаю я и поворачиваюсь к Даниэлю. Он, наверное, замечает мой отреченный взгляд, потому перестает улыбаться и подходит ко мне. Касается плеча и сжимает его в поддерживающем жесте. — Прости, — шепчет Даниэль, шумно выдыхая. — За что? Я отворачиваюсь и сажусь на кровать. Даниэль делает то же самое, из-за чего она прогибается под его весом. Даниэль так не похож на Криса. Интересно, будь он на его месте, предложил бы такое? — Из-за наших проблем тебе нужно выходить замуж за нелюбимого человека. Хотя у вас с Крисом что-то было, нет? — говорит Даниэль, не поднимая взгляд на меня. Я грустно усмехаюсь. — Так-то у меня был выбор, я могла этого не делать, но… — Зная Криса, он мог дать выбор, не подразумевая его наличие, — Дель Боско пожимает плечами и качает головой. — А как насчёт второго? Он тебе нравится? Я откидываю голову назад, а мои плечи трясет от беззвучного смеха. Стоило мне позволить проявить симпатию к человеку, как он оказался козлом, за которого я выхожу замуж. Не жизнь, а сказка. — Возможно, он мне нравился, — говорю я, выделяя прошедшее время. — Но, как оказалось, всё было спланировано. И сейчас нет, ни капли. Даниэль понимающе кивает. — И всё же не будь так строга к нему. Мы все в этом замешаны, а он пытается нас уберечь, — тихо просит он и встаёт. Я поднимаю голову и смотрю ему прямо в глаза. — К тому же, это только на полгода. Крис что-нибудь придумает. Ах, да, конечно. Это был один из пунктов нашей договоренности с Крисом. Наш брак продлиться ровно полгода. Шесть месяцев. За это время он перетянет власть в свои руки, и моя персона будет ему не нужна. Я закусываю губу, но киваю. А Даниэль покидает мою комнату, оставляя в одиночестве со своими мыслями.***
Кристофер Я поправляю галстук, всматриваясь в зеркало. Сегодня мне кажется всё не таким, неправильным. Даже этот чёртов галстук и костюм, который я надел. А особенно свадьба с Оливией таким способом. Да, конечно, я постараюсь сделать жизнь более комфортной для неё, но понимаю, что этим я не добьюсь её расположения. Я выдыхаю, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Полгода, Кристофер, всего лишь несчастные шесть месяцев. — Да, Крис, всего несчастные шесть месяцев, — я слышу голос со стороны двери и вижу светлую голову сестры. Ну конечно, кто же будет меня передразнивать, кроме Изабеллы. Разве что Оливия. — Ты сказал это вслух. Всё же нельзя так часто с собой говорить, а то можно сказать что-то лишнее не при тех людях. — Ага, полгода тюремного заключения, — говорю я, морщась. — Ну, знаешь, это хотя бы будет весело, — пожимает плечами Из, мило хлопая ресницами. — Вот только Оливия меня ненавидит. Я хмурюсь, когда сестра подходит и поправляет галстук, но на этот раз действительно хорошо, так, что мне даже нравится. — От ненависти до любви один шаг. И от любви до ненависти столько же, — улыбается Изабелла. Она немного отходит и обнимает меня со спины, заглядывая в зеркало через плечо. — Боюсь, Оливии такое не понравится, — шепчу я, прижимаясь к сестре. — Ты слишком хороший, чтобы ей не понравиться, братик, — говорит Изи, а я усмехаюсь. — И очень красивый. Она целует меня в щеку и уходит, оставляя всё так же смотреть в зеркало и надеяться на то, что в её словах есть доля правды.***
Оливия На выходе, в дверях мы сталкиваемся с Крисом. Его взгляд проходится по мне сверху вниз. Глаза прищуриваются, а на губах играет улыбка. Я неловко сглатываю, но затем заставляю себя собраться и вскинуть подбородок, смиряя его таким же взглядом. — Теперь ты выглядишь… сносно. Я закатываю глаза. Чувство неловкости снимается, как рукой и, я хмурясь, смотрю на него. Мужлан. Самый настоящий мужлан. — Спасибо. А ты все ещё похож на козла, — вскидывая подбородок, отзываюсь я. Широко улыбаюсь. — Ты вызываешь у меня отвращение, знаешь это? Я тяжело вздыхаю. — А ты у меня мигрень и изжогу. — Идиотка. — Дурак. Мы прожигаем друг друга взглядом. Крис больше не улыбается, а огонёк в его глазах не предвещает ничего хорошего. Тем не менее я с гордостью выдерживаю его взгляд, отвечая таким же. — Какие занимательные у вас всегда беседы. — Внезапно раздавшийся рядом голос Даниэля заставляет меня вздрогнуть и повернуть на него голову. — Просто с твоим братом невозможно разговаривать. — Что такое? Брат, вы ещё не женаты, а ты уже успел её утомить, — насмешливо протягивает Даниэль. — Да, он просто невыносим, — улыбаясь, соглашаюсь я. Крис недовольно закатывает глаза, протягивает мне руку. — Если вы закончили закапывать меня, у нас ещё есть кое-какие планы на этот вечер. — Он выжидающе смотрит на меня, когда я наконец кладу свою руку в его. — Нам с тобой ещё надо пожениться. — Если под женитьбой ты подразумеваешь обречь себя на ежедневное наказание рядом с тобой, то да, Крис, нам надо пожениться. — Отлично. Потому что было бы неловко, отпускать так регистратора. — Он смеряет меня взглядом. — Тогда бы мне пришлось убить его, чтобы мы не выглядели идиотами. У меня вырывается истерический смешок, и тут же улыбка пропадает. Я перевожу взгляд с одного недоумевавшего брата на другого. — Это ведь шутка?***
Кристофер После того, как Оливия уходит, мы с Даниэлем остаёмся вдвоем. Я прохожусь по нему взглядом, после чего прерываю молчание между нами. — Оливия сама согласилась на это. Даниэль качает головой. Поднимает взгляд, а на губах играет лёгкая усмешка. — Знаю. И я не собираюсь никого из вас осуждать, — спокойно говорит Даниэль. Я всегда поражался умению брата быть спокойным и сохранять позитив в любой ситуации. — Хорошо. — Я ведь видел вас вместе. Неужели ты ничего не чувствуешь к Лив? Ты же не мог настолько хорошо играть роль, — начинает свою тираду Даниэль, а я лишь мотаю головой. Неважно, что бы я ни чувствовал к Оливии, этого не может быть по-настоящему. Я не могу дать ей надежду и такую жизнь, это слишком опасно. Шесть месяцев она будет под моей защитой, а моя семья будет неприкосновенна. Большего и не надо. — Она для меня ничто, Даниэль, — четко говорю я. Не знаю, верит ли мне брат, но это уже и неважно. — Но она будет моей женой и нам надо, чтобы все верили в это. Так что чтобы вы ни делали, делайте это подальше от чужих глаз. Обычно чтобы обезопасить себя и близких, люди идут на многое. И я пойду на всё ради семьи. — Стой, ты о чем? Глаза Даниэля расширяются от удивления, но он быстро приходит в себя. — Я тоже смотрел за вами, — просто отвечаю я и пожимаю плечами. Даниэль, наверное, хотел ещё что-то сказать, но я уже направился в зал церемонии. На ближайшие полгода моя жизнь повернется на сто восемьдесят градусов.***
Оливия — Итак, мы собрались здесь, чтобы поженить… — слова регистратора брака отражаются эхом в моей голове и звучат словно в тумане. Я напряжённо всматриваюсь в цветы на столе, за которым мы сидим. Рядом Крис, по правую сторону моя сестра и Даниэль, по левую — регистратор брака. Мои руки с силой сжимают низ пышного платья, костяшки уже наверняка белые, но мне всё равно. Я не вижу лиц гостей, всё расплывается. Я нервно сглатываю, стараясь распознать среди гостей маму и её наверняка взволнованное лицо, но не выходит. Я шумно выдыхаю. Нет. Нет. Нет. Тело содрогается мелкой дрожью. Я чувствую, как лёгкие медленно сдавливает, перекрывая доступ к кислороду. Я едва не вскрикиваю, когда чья-то рука ложится сверху на мои руки и ободряюще сжимает. Повернув голову, замечаю взволнованное лицо Криса. Он не сводит с меня взгляда голубых глаз. — Если ты хочешь, я могу остановить бракосочетание, — тихо проговаривает он, и я приоткрываю рот от внезапно нахлынувших чувств. Он правда сделает это? — Одно твоё слово, Оливия. Одно слово и всё закончится. — Но договор и долг. Мне не верится в то, что он способен на такое. За последние две недели он так изменился. А возможно Крис всегда был таким. Холодным, жестоким Дель Боско. Но только не сейчас. Сейчас передо мной сидит тот Крис, с которым я познакомилась в Лондоне, тот в кого… тот, кого узнала в Риме. — Плевать. Я найду способ справиться без тебя. Мои брови сводятся к переносице, глаза жжёт от слез. Я медленно поворачиваю голову в сторону зала, находя взглядом Изабеллу, затем сеньора Дель Боско, который ободряюще мне улыбается и, наконец, Даниэля, сидящего совсем близко ко мне. Так, что наши ноги то и дело соприкасаются. На лице Даниэля нет и намёка на улыбку, он внимательно смотрит на меня, словно ожидая отрицательного ответа. Я встряхиваю головой. Они все умрут, если я не сделаю это, они все умрут. И как бы я ни злилась на Криса, правда в том, что Дель Боско стали мне дороги за такой короткий период моего пребывания в Италии. — Сеньорита Торес? — я поворачиваю голову, встречаясь взглядом с регистратором и, наконец, киваю. — Согласна. Рядом тут же раздаётся облегчённый или же удивлённый вздох Криса. Кажется, он не думал, что я смогу зайти так далеко. — Отлично, тогда я объявляю вас мужем и женой. Регистратор поднимается с места, протягивая мне небольшую книжечку: свидетельство о заключении брака, и я вымученно улыбаюсь ему. По толпе проходится воодушевленный ропот, пробуждающий Криса поцеловать меня. Я напрягаюсь, поворачиваясь к Крису. Он тепло улыбается мне, после чего нежно кладёт руки мне на щёки и оставляет невесомый поцелуй на лбу. Я выдыхаю ему куда-то в шею, прикрывая глаза. От Криса пахнет морем и лавандой, и несмотря на происходящие события, я расслабляюсь.***
Кристофер — Да, конечно, можно и так сделать. — Я медленно потягиваю бокал дорогого виски, соглашаясь с предложением Изабеллы разместить семью Оливии у нас на больший срок. Мой взгляд инстинктивно скользит к Оливии. Она стоит неподалёку от нас, рядом с братом и сестрой. Я усмехаюсь, когда мой взгляд перехватывает Уилли, который мгновенно сжимает челюсти. В том, что он её брат сомнения нет. Они словно две стороны одной монеты. Мягкие светлые волосы, идеально уложенные наверх, голубые глаза точь-в-точь как у Оливии. На самом деле, это всё неудивительно, ведь они с Уиллом близнецы. Мой взгляд перемещается к сестре Оливии — Лили. Вот в ком бы я усомнился в родстве. Я знаю её лишь две недели, но уже успел понять, что у них с Оливией из общего это брат и родители. На этом всё. Лилиана и Оливия — полные противоположности друг друга. Причём во всем, начиная с внешности и заканчивая характером. Даже сейчас: Оливия смотрит на меня раздраженно, нервозно, так, словно я последний человек, которого она бы хотела видеть здесь. Но вот незадача, на её безымянном пальце моё кольцо с витиеватой надписью: «Дель Боско» — семейная реликвия. Лили же, наоборот, улыбается безупречной улыбкой, накручивая на палец темный локон волос и бесстыдно исследуя меня с ног до головы. Я вздрагиваю. Звук выстрела, внезапно пронёсшийся эхом по всему залу, заставляет меня оторвать взгляд от младших Торес и повернуться в поисках опасности. — Чёртов Дель Боско, ты поплатишься за то, что сделала твоя семья! — Роберто Кастильо — дедушка Оливии. Быстрыми шагами он пересекает зал и направляет пистолет на Изабеллу. Она не дергается, несмотря на страх, моя сестра лишь расправляет плечи и с грацией, подобной только ей, вскидывает подбородок. Даже перед лицом смерти она не желает выглядеть жалко. Я открываю рот, дёргаясь на месте и собираясь закрыть Изабеллу собой, но не успеваю ничего сделать, так как моё внимание отвлекает Оливия. Она стремительными шагами пересекает зал, также быстро оказываясь рядом. Не обращая на меня никакого внимания, она становится перед Изабеллой, напротив пистолета. Теперь он направлен на неё, но её это, кажется, совсем не заботит. Оливия смеряет дедушку взглядом, после чего шумно выдыхает. Она ничего не говорит, но глаза Роберто расширяются, и он вздрагивает. — Ливи? — я удивляюсь, тому как мягко может звучать голос врага и застываю перед этой картиной. Оливия и Роберто несомненно похожи. Теперь понятно, откуда у неё такой характер. Я едва не усмехаюсь. Вселенная явно ненавидит меня, раз послал внучку моего врага ко мне. — Ты так похожа на свою маму. — Голос Роберто дрожит, когда он скользит по лицу Оливии. А вот у Оливии не дёргается ни одна мышца. Она ведёт себя так, словно ей всё равно, словно ей плевать на то, что перед ней её родной дедушка и что прямо сейчас его пистолет направлен на неё, а весь зал молча наблюдает за её действиями. Но я уверен, всё это фальшь. Маска. Напускное спокойствие. Внутри у неё всё горит, и она мечтает сбежать отсюда, проклиная тот день, когда встретила меня. Я знаю, она находится на грани, чтобы кинуться на Роберто, требуя объяснения. И разрывается между тем, чтобы поверить ему. — Отпустите пистолет, сеньор Кастильо, — уверенно проговаривает Оливия. — Ты не понимаешь, что делаешь, Оливия. — Его взгляд бросается ко мне, выражая отвращение. — Ты не знаешь, кого защищаешь. Я злюсь. Кто бы говорил. Я открываю рот, чтобы поставить его на место, но Оливия вновь прерывает меня. — Я прекрасно знаю, кого я защищаю. — Твёрдость в её голосе заставляет меня улыбнуться. — Оливия, ты правда не понимаешь, что сейчас делаешь. Ты не знаешь наши законы. — Он сжимает челюсти, опуская пистолет. — Ты Кастильо, и ты не можешь закрывать своей спиной Дель Боско. — Ошибаешься. Я усмехаюсь. Делаю шаг к Оливии, уверенно кладя ладонь на спину, от чего она едва заметно вздрагивает. — Она больше не Кастильо, и даже не Торес. — Краем глаза я замечаю, как Уилл дергается, но молчит. — Она теперь Дель Боско. Наконец свирепый взгляд Роберто находит кольца на наших руках с знакомой ему гравировкой, и его лицо искажается от гнева и ужаса. — Что ты сделал?! — он вскрикивает, бросаясь на меня, но какой-то мальчишка удерживает его на месте. — Как ты заставил её? Ты угрожал моей внучке? — Я не принуждал её. Оливия здесь по своей воле. — Подонок, сукин ты сын. — Это правда, дедушка, я вышла замуж за Криса по своей воле. — Я поворачиваю голову к Оливии, и наши взгляды сталкиваются. — Потому что люблю его. Я шумно выдыхаю. Даже зная, что это ложь, слышать подобные слова из её уст было слишком прекрасно и ужасно одновременно. Люблю его. Люблю. Люблю. — Глупая девочка, — Роберто качает головой. — Ты лишь пешка в его игре. Он использует тебя, чтобы отомстить мне за смерть Виолетты. В которой я не виноват. Вот тут я не выдерживаю и бросаюсь к Роберто, с размаху врезая кулаком по его лицу. — Не. Смей. Произносить. Имя. Моей. Матери. Из носа Роберто течёт кровь, от неожиданности удара он оказывается на полу. Я дёргаюсь и выдыхаю, когда чьи-то руки ложатся мне на спину. Оливия. Её прикосновения странным образом действуют на меня вроде сильного успокоительного. — Сеньор Кастильо, вам лучше уйти. Теперь вы не можете причинить вред этой семье. Возможно, я и не знаю всех этих ваших дурацких правил, но я знаю, что по законам Камморы, пока я или кто-то из семьи Кастильо связан брачной клятвой с Дель Боско, вы не можете навредить им. Я выдыхаю. Это лишь часть правды. В законах Камморы, как и в любых других законах, можно найти лазейку, которая бы позволила ему уничтожить нас. И речь идёт не о наёмных исполнителях. Их Роберто использовать не может. Правда заключалась в том, что не будь мы с Оливией уже помолвлены с его же слова, этот брак бы не сработал. Но много лет назад, он сам благословил меня на брак с его внучкой. Он дал слово. Обещание. О котором будет жалеть до конца своих дней. А жить ему осталось совсем не долго.Тринадцать лет назад.
— Отдай же! — маленькая девочка с длинными светлыми волосами бежит следом за мной, пища звонким голоском. Я ойкаю, когда тяжёлый камень прилетает мне прямо в плечо. Одной рукой всё ещё зажимаю большого плюшевого медведя, другой же потираю ушибленное место, хмурясь от боли. Поднимая глаза, я сталкиваюсь взглядом с голубыми глазами девочки. Упёртые по бокам маленькие ручки, вскинутый подбородок, длинные ресницы и нежно голубое платье, никак не вяжущееся с характером этой девчонки. — Ты что, сумасшедшая? — Сумасшедшая! — она топает ногой, одновременно дёргая головой. — Ты украл мистера Диггла. — Мистер Диггл? — несмотря на боль, мои губы изгибаются в усмешке. — Какое глупое имя. — Сам ты глупый! — восклицает девочка, скрещивая руки на груди. — Дети! — голос сеньора Кастильо разносится по коридору, и мы оба поворачиваем головы. Высокий мужчина со светлыми волосами и широкими плечами является лучшим другом моего дедушки и, к несчастью, дедушкой этой несносной девчонки. К слову о ней, при виде старшего Кастильо её злость словно испарилась. Раскинув руки, она с громким криком: «дедушка» бросается ему на шею. Сеньор тепло улыбается ей, мягко поглаживая по волосам, опускает на пол рядом со мной. — Что тут творится? — Ваша внучка пыталась меня убить! Девочка качает головой, изображая невинное личико. Она хлопает длинными ресницами. Вредина. Сеньор Кастильо смеряет нас обоих взглядом, а после внезапно разражается хохотом. — Что тут происходит? — в проёме показывается голова моей мамы, и я улыбаюсь, радуясь, что теперь не один. Откинув назад длинные каштановые волосы, мама изящной походкой прошагивает к нам, останавливаясь рядом с сеньором Кастильо. Её синие глаза непонимающе смотрят на меня, ожидая объяснений. — Виолетта, ты это слышала? Моя Агата пыталась убить твоего сына. — Кристофер! — восклицает мама, упирая руки в бока, в точности как недавно эта маленькая девчонка, она смеряет меня неодобрительным взглядом. — Это был маленький камешек, — вставляет девочка, надувая губы. — Ты украл моего друга. — Это плюшевая игрушка. — Я демонстративно машу игрушкой перед её носом, сильнее раздражая эту чокнутую. — Он мой друг! — Видишь, Виолетта, а ты боялась, что они не поладят. — Хриплый смех сеньора вновь прерывает нашу перепалку. — Они будут прекрасной парой, вот увидишь. — Кристофер, разве можно отбирать игрушку у маленькой девочки? — Девочки? Да она настоящий демон! — Немедленно извинись перед Ливи, она будет твоей невестой, тебе стоит вести себя подобающе по отношению к ней. Ты должен защищать её, а не заставлять плакать. Я закатываю глаза, фыркаю, бросая девочке медведя. Она мгновенно ловит его. — Прошу прощения, сеньорита Кастильо. — С напускной вежливостью и чопорностью я отвешиваю поклон. — Оливия, — сеньор Кастильо слегка подталкивает её ко мне, но девочка лишь упрямо качает головой, отворачиваясь. — Агата, ну же. Наконец она поворачивается, и я впервые так долго смотрю на неё. Большие голубые глаза внимательно оглядывают меня. Она шмыгает носом и на выдохе, совсем тихо произносит: — Извини. И я киваю. Мои извинения были ложью, но она кажется искренней. Только сейчас я замечаю её покрасневшие от слёз щеки. И впервые мне хочется защищать её. Даже от самого себя.***
Оливия Крис открывает дверь своей или, теперь сказать, нашей спальни ногой, в руках удерживая пару мои сумок и коробок с подарками, которые нам ещё всучили в руки. Я оглядываюсь. Комната и так уже заставлена подарочными пакетами, коробками и шариками. Оказавшись внутри, я тяжело вздыхаю, запрокидывая голову назад и чувствую взгляд Криса на себе. Он как ни в чем не бывало, развязывает галстук, проходя в гардеробную. Бросает его на кресло в углу. Мой взгляд проходится по всё той же большой кровати в середине комнаты, и я испуганно приоткрываю рот. Он же не собирается лечь со мной одну постель? Крис возвращается, и я спрашиваю: — Где я буду спать? Улыбка проходится по его лицу, заставляя меня скрестить руки на груди. — Я, — он делает акцент на этом, — буду спать в своей постели. Не стесняйся присоединиться ко мне. Однако что-то мне подсказывает, что ты предпочтешь пол. Я хмыкаю. И прохожу вперёд, демонстративно садясь на кровать, со все ещё скрещёнными руками. — Ни за что. Ты меня в это втянул, ты не заставишь меня спать на полу. — Я предложил — ты согласилась, — парирует он, сверкая глазами. — Так что, Принцесса, как ни крути, но мы здесь по обоюдному согласию. Я закатываю глаза. Затем мой взгляд вновь возвращается к Крису, я замечаю как он собирается выходить и вскидываю брови. — Куда ты? — Прости, женушка, не думал, что должен информировать тебя о каждом своём шаге, — насмешливо протягивает Крис. Я фыркаю, вскакивая с кровати, оказываюсь напротив него. Но превосходство Криса в росте всё же не позволяет мне занять устрашающее положение. Я вскидываю подбородок. — Мне плевать, куда ты ходишь и с кем видишься. Но моя семья здесь, что, по-твоему, они подумают, если увидят тебя одного уходящего куда-то в нашу первую брачную ночь? Едва с моих уст срывается последняя фраза, как я успеваю пожалеть о сказанном. Я прикрываю глаза, цокая. Но на губах Криса уже играет хищная улыбка, он медленно приближается ко мне, останавливаясь в паре сантиметрах от моего лица. — Значит, ты хочешь брачную ночь, а, женушка? — Прекрати так называть меня! — восклицаю я, отталкивая его руками в грудь. — Ты понял, о чём я. Я не собираюсь одна потом объяснять семье, куда это сеньор Дель Боско пожаловал посреди ночи. — О, уверен, у тебя хватит фантазии придумать что-то и прикрыть меня, — тут же проговаривает он. Крис нахально улыбается и направляется к двери. Я вскидываю руку, но тут же сжимаю её в кулак. Мне требуется всё моё самообладание, чтобы не вцепиться ногтями в его рубашку и не оставить там отметины достойные истинной брачной ночи. Голова Криса вновь показывается в проёме. — А, забыл сказать. — Я натянуто улыбаюсь, обдумывая прикончить его сейчас или потом, когда он всё же заснёт, удушить подушкой. — Спокойной ночи, — он улыбается, — женушка. А после скрывается за дверью, захлопывая её.***
Крис хочет оставить меня тут одну? Что ж, ему лучше быть готовым к последствиям. Я как попало переставляю его обувь, разбрасываю одежду кучей на полу. Переставляю все книги на полках, комкаю бумаги и в завершение опрокидываю всё, что стоит вертикально на тумбочках. Довольная своей работой, я улыбаюсь, хлопая в ладоши. Я буду самой большой занозой в заднице, с которой Крис когда-либо имел дело. Так ему и надо. Кретин. Вытащив из открытого чемодана пижамные штаны и майку, я иду в сторону ванной.***
Когда через некоторое время дверь открывается, я лежу в кровати, листая ленту инстаграмма. — Что за чертовщина? Я приподнимаю голову, выглядывая из-за телефона и изображая театрально наигранную невинность на лице. Хлопаю ресницами. — О чем ты? — интересуюсь я. Свирепый взгляд Криса проходится по комнате, а точнее по месту преступления, и возвращается ко мне. — Мне стало скучно, — говорю я, пожимая плечами. — Что ты сделала? — его голос спокоен, но он явно готов в любую секунду броситься на меня. — Ну, — протягиваю я, довольная наблюдаю, как вены на его лице вздуваются, а челюсти так напрягаются, что вот-вот его так и перекосит. От этой мысли мне приходится сдержать смешок. — Я кое-что приготовила для тебя. Свадебный подарок. Наступает тишина, а затем раздаётся: — Оливия, я убью тебя. Я вскакиваю на кровати, когда Крис все же пересекает комнату и бросается ко мне. Ему не составляет труда ухватится за мои руки, но я вжимаюсь в спинку кровати, отмахиваясь от него. — Будет трудно защититься от моей семьи, если ты убьёшь меня. Крис перехватывает меня за руки сильнее, когда я пытаюсь вырваться. Кожа уже покраснела, но я всё же не сдаюсь. Когда Крис отвлекается, я кусаю его ладонь. — Ауч. Ведьма. — На секунду он выпускает меня из рук, но моя свобода длится не долго. Крис ловит меня, когда я пытаюсь сбежать с кровати, опрокидывает и прижимает собой. — Ты уверена, что они не хотят от тебя избавиться? После того, что ты сегодня вытворила, я начинаю думать, что оказал им большую услугу. Когда хватка ослабляется, я ударяю Криса локтем в живот. Он весь покраснел, но больше не выглядит разъярённым. — Ты неважно выглядишь, — хмыкаю я. Крис наигранно улыбается, затем вскакивает на ноги, отпуская меня. — Чтоб ты знала, мне требуется каждая крупица моего самообладания, чтоб не вышвырнуть тебя из комнаты прямиком на улицу. Я прикладываю палец к подбородку, растягиваясь на кровати. — Хм, тогда что же надо сделать, чтобы вывести Криса Дель Боско? Он прищуривается и его руки тянутся к пуговицам рубашки, расстёгивая одну за другой. — Родиться тобой. — Как мне повезло. — Улыбка с моего лица пропадает вместе с его рубашкой, которую Крис аккуратно вешает на спинку стула. Чёртов аккуратист. Когда он тянется к пряжке ремня, я вскидываю голову. — Что ты делаешь? — Переодеваюсь. Разве не видно? — В этом и проблема. Я вижу как ты переодеваешься, потому что ты делаешь это прямо передо мной. — Глазами я указываю на его голый торс. — В чем дело, Принцесса, боишься не сдержаться? Всё-таки эта наша брачная ночь. Кто знает, какие мечты ты строила относительно меня. — Животное. Ты просто животное. — Я хмурюсь, когда он заканчивает переодеваться и, хватая подушку, качаю головой. — Ты не ляжешь сюда. Мы составим график. День спишь на полу ты, день я. — О, и, дай угадаю, сегодня моя очередь спать на полу. — А ты можешь быть догадливым, когда надо. Крис фыркает, запрыгивая в кровать. — Этого не будет. Я иду спать. А утром ты пожалеешь о содеянном. — Он забирается под одеяло, игнорируя мой ненавистный взгляд. — На твоём месте я бы была осторожной. — Я окидываю Криса взглядом, отодвигаясь от него. — Разве ты сейчас не уснёшь? Не закроешь свои глаза, вот так? — Крис внимательно смотрит на меня. — Решила стать вдовой раньше времени? — он утыкается лицом в большую белую подушку. — Боюсь, твои руки слишком чистые, чтобы совершить что-то подобное. — Один его глаз приоткрывается, словно присматриваясь ко мне. — Хотя это и решило бы все твои проблемы, ведь я уже оплатил все ваши долги. Я приоткрываю рот, чтобы что-то сказать ему, но вдруг понимаю, что он прав. Даже если бы это решило все мои проблемы, я бы не смогла убить его. Я бы никого не смогла убить. Потому что слишком слаба. А ещё потому что понятие о морали во мне слишком высоко. Я вздрагиваю, внезапно ощущая на себе взгляд Криса. — И это хорошо. Постарайся оставаться такой. Не запятнай свою душу. То, что ты остаёшься рядом со мной и теперь втянута в дела мафии не значит, что ты должна стать похожей на нас. — Он шумно выдыхает, и мне хочется верить, что его слова искренние. — Это всё неважно. Потому что через шесть месяцев меня тут не будет. Он вновь окидывает меня внимательным взглядом, и что-то проскальзывает в его голубых глазах. Что-то похожее на сожаление. Но тут же исчезает. — В любом случае, я не позволю тебе впустить в себя тьму, — обещает он, и глаза Криса закрываются. Я устало прикрываю глаза и схватив одеяло и подушку иду в ванную. Сегодня я буду спать там. Крис не открывает глаза. Кажется, он уже заснул. С тяжёлым стоном я закидываю подушку и одеяло в ванную, затем ложусь, морщась от ограниченного пространства. Я снова и снова прокручиваю в голове его слова и весь сегодняшний день. Какого черта я сделала?***
Я открываю глаза. Бросая взгляд на окно, понимаю, что все ещё ночь. Откинув одеяло, я решаю спуститься вниз. Витиеватая лестница кажется мне непомерно длинной, а ощущение дурного предчувствие обрушивается на меня, вызывая приступ тошноты. Внезапно я замираю, не доходя до конца лестницы. Дверь открывается. Мгновение, и я слышу мамин крик. Он заходится слезами. Сжимая в руках какую-то бумагу, она оседает на пол. До меня доносятся обрывки фраз, и я испуганно вжимаюсь в белые прутья лестницы. «Сожалеем». «Было крушение». «Ваш муж…» Я качаю головой. Осознание подбирается так резко и быстро, но я уверенно сопротивляюсь. Нет. Нет. Этого не может быть. — Нет! — выкрикиваю я. Мама мгновенно поворачивается ко мне, проходя заплаканными взглядом по мне, она оказывается рядом, протягивая руки. — Нет, мама, папа не умер. Он не умер! Руки мамы нежно проходятся по моему лицу, убирая с глаз прилипшие светлые пряди, и она измучено всхлипывает. — Доченька, — слова обрываются на выдохе, она прижимает меня к себе, крепко сжимая в объятиях. Но я вновь качаю головой, отталкивая её. — Нет. Вы все врете. Мой папа не умер. — Проталкиваясь мимо мамы, а затем и мимо мужчин в проходе, я вылетаю на улицу. И бегу со всех ног. Слёзы застилают мне глаза, босые стопы начинают гудеть от жесткого асфальта. Но мне всё равно. Я бегу, пока не остаётся сил и я не падаю на колени, задыхаясь от слез. Я вскидываю голову к небу. На нем всё так же много звёзд, значение которых я снова и снова забывала. — Папа! Умоляю вернись ко мне, — шепчу я. Но нет. Небо забрало у меня папу. — Оливия. — Я всхлипываю, дёргаясь, когда чей-то знакомый голос зовёт меня. — Оливия, открой глаза. Я вскакиваю, сталкиваясь лицом к лицу с Крисом. В его голубых глазах читается волнение, и он, как мама нежно убирает пару прядей с моего лица. Поддавшись порыву, я сокращаю расстояние между нами и утыкаюсь лицом в его грудь. Крис прижимает меня к себе, нежно поглаживая мои волосы, он оставляет невесомый поцелуй. — Там был мой папа, — я всхлипываю. — Всё хорошо, малышка, это был сон. Всё уже прошло, — шепчет он, и его голос становится моим успокоением. Я не успеваю произнести и слова, как Крис отстраняется и привстает. Он поднимает меня и, протянув ладони под моими коленями, подхватывает на руки. Я не сопротивляюсь, когда он несёт меня в свою кровать, а после прижимает к своей груди, сжимая в объятиях. Я утыкаюсь губами в него, наслаждаясь теплом и защитой. И хотя я знаю, что все это неправильно, я решаю подумать об этом утром, а сейчас я позволяю себе насладиться его присутствием рядом и прикрыть глаза, вновь провалившись в сон.***
Сжимая в руках верх полотенца и тем самым придерживая его, я высовываю голову из ванной, тут же натыкаясь на Криса. — Ты не мог бы выйти, мне надо взять вещи и переодеться. Крис складывает руки на груди, задерживая на мне взгляд дольше обычного, он нервно сглатывает. А после качает головой, отгоняя наваждение. Я усмехаюсь. Все-таки было ещё, что мне нравилось, помимо того, чтобы бесить его. Ставить его в неловкое положение. — Просто скажи, что тебе нужно и я принесу. — Ну уж нет, ты собрался копаться в моём белье? Крис фыркает. — Очень надо. Просто у нас нет времени, а мне тоже надо переодеться, мисс проблема. Я внимательно смотрю на него, обдумывая его предложение. После чего наконец выдыхаю и киваю. — Принеси мне черное платье, оно короткое и единственное на вешалке, ты сразу увидишь. Я скрываюсь за дверью, хватая расческу с полки, прохожусь по волосам, задумчиво пялясь на собственное отражение в зеркале. Внезапно из гардеробной разносит громкий вопль и приближающиеся шаги. Не успеваю я сказать и слова, как дверь ванной распахивается и я вижу сумасшедшее лицо Криса, покручивающего на пальцах мое платье. — Ты это не наденешь. — Я прохожусь по нему гневным взглядом, скрещивая руки на груди. — Чем тебе не угодило мое платье? — Оливия, я прекрасно знаю тебя. Как думаешь, хоть кто-нибудь из моих людей сможет сосредоточиться на работе, если ты будешь в этом? Я сдерживаю улыбку, невинно моргая, прохожусь взглядом по платью. Оно полупрозрачное, подчёркивает талию и доходит мне едва ли до середины бедра. Декольте поистине открытое, подчеркивает грудь, тонкие бретельки открывают плечи. Но главное не это. Я вообще не люблю это платье, оно, к слову, даже не моё, а моей сестры. Но после недавнего поведения Криса я не могла упустить такую прекрасную возможность позлить его. — Думаю, это не моя проблема, — говорю я. — Я хочу надеть это платье. — Ну, вряд ли получится его надеть, ведь я собираюсь сжечь его в нашем камине. Я приоткрываю рот, когда Крис срывается с места и бегу за ним, с силой удерживая полотенце. — Ну же, Крис, это просто несправедливо. Какое право ты имеешь указывать мне, что носить? Он останавливается, от чего я едва не падаю, но руки Криса удерживают меня на месте. Он прикладывает палец к подбородку, изображая задумчивость. — Может потому, что я твой муж? — Фальшивый, — парирую я. — И это всё равно не даёт тебе никакого права так себя вести. По лицу Криса я вижу, что это не срабатывает и решаю перейти к контрнаступлению. — Ты уверен, что за этим не кроется что-то ещё, Крис? Он хмыкает. — Что ты имеешь в виду? — По-моему, ты ведёшь себя как ревнивый муж? Его брови взлетают вверх. — Как кто? — Ну знаешь, мужчины за которых… — Оливия! Я довольно смеюсь, замечая разгневанное выражение лица Криса. — Смешно, да? Я киваю. — Это ведь не твоё платье, верно? — бьёт он в яблочко. И я снова киваю. Он шумно выдыхает. — Тебе просто нравится играть на моих нервах? Я снова киваю, и Крис полностью расслабляется, опуская голову, он утыкается лбом в мой лоб. Я замираю. — Я никогда не собираюсь тебе указывать, что тебе носить, а что нет. — Ты бы и не смог. — Я знаю. — Просто будет хорошо, если мне не придётся убивать своих людей каждый раз, когда ты надеваешь платье. — Я усмехаюсь. — А ещё, если ты перестанешь доводить меня до сердечного приступа своими выходками. Я вновь смеюсь и, пользуясь моментом, выхватываю из его рук платье и убегаю с криками: — Ничего не обещаю!***
Мы с Крисом вместе спустились на завтрак, как и полагается женатой паре. Извините, любящей женатой паре, которая души друг в друге не чает, в отличие от нас. — Доброе утро, — приветствую я всех. В ответ раздается то же самое от всех членов семьи. Крис, как настоящий джентльмен, чтоб его, отодвигает мне стул, а я, в свою очередь, сажусь. Осматриваю всех и ловлю слегка обеспокоенный взгляд мамы. Мы так и не поговорили вчера о случившемся. Не знаю, догадалась ли она, по какой причине я всё же вышла замуж за Дель Боско, но я не хочу заставлять её волноваться. — Вы выглядите какими-то слишком высыпавшимися, — усмехается Даниэль, закидывая в рот кусочек мяса. — Даниэль! — отдергивает его сеньор Дель Боско, но в его глазах я вижу смешинку. Я вздыхаю и пытаюсь состроить как можно более милую улыбку. Поглядываю на Криса, который выжидающе смотрит на меня, мол, как выкручиваться будем. — Крис просто такой теплый, что выспаться с ним можно в любом случае. Даже если поспать максимум часа два. — Я подмигиваю, а Крис лишь качает головой. Я понимаю, что Даниэль делает это всё для вида и веселья, ведь он, как и Изабелла, Уилл и Лили всё знает. Вот только теперь мне придется постоянно так врать и выкручиваться в разговорах насчёт отношений с Кристофером. — А вы не отправляетесь куда-нибудь отдохнуть вдвоем? Ну та, знаете, свадебное путешествие, всё такое, — подаёт голос Лилиана, поглядывая на нас с Крисом. Мы переглядываемся, но ответить не успеваем. Окно просторной столовой разбивается, а на пол градом летят осколки. Я поворачиваю голову, но Крис уже прикрывает меня собой, толкая на пол. Я снова слышу, как разлетается стекло. В ушах звенит от страха и адреналина. Я пытаюсь найти глазами хоть кого-то, но под Крисом слышу только чьи-то крики. Мой муж что-то говорит Даниэлю, но я не разбираю что из-за множества голосов вокруг. Что происходит? Во что я влипла, связываясь с мафией? Все мысли уходят на задний фон, а я слышу лишь звук перестрелки, свое сердце, готовое выпрыгнуть из груди и учащённо сердцебиения Криса, всё ещё прикрывающего меня.