Оливия
После «весёлого» утра все до сих пор пребывают в шоке. Дом обстреляли! И это после того, как Крис обещал защиту моей семье. Прекрасно! Благо никто не пострадал. Вот только кто это сделал? Если семья Кастильо не может тронуть Дель Боско благодаря нашей свадьбе. Хотя я совсем не знаю их, чтобы утверждать это, особенно если учесть, что именно мой дедушка убил мать Криса и Даниэля. — Это не могли быть Кастильо. — Я слышу голос Криса, вырывающий меня из мыслей. — Они не сделали это на свадьбе. Он стоит у окна, задумчиво смотря в него и даже не поворачивая головы в мою сторону. Я впервые вижу его таким помятым, хотя он уже успел надеть костюм и привести себя в порядок. Только утро, а он уже выглядит уставшим. Даниэль, опершийся на стол, переводит взгляд с меня на Криса. Он выглядит не особо лучше, его веселое настроение пропало. Я хмыкаю. — Твой дед не напал бы на дочь и внуков, — добавляет Даниэль, этим самым соглашаясь с братом. — Он нас не знает. С чего бы ему дорожить нами? — спрашиваю я и качаю головой. Нет, бред какой-то. Сомневаюсь, что он может любить тех, кого никогда не видел до этого. — Ты не помнишь, но он очень любил тебя, когда ты была маленькой, — тихо говорит Крис и наконец поворачивается ко мне. Я вздрагиваю от его тяжёлого взгляда, в котором вижу каплю тепла, возможно, каких-то воспоминаний. Я ведь даже не знаю собственного дедушку, как я могу понять, откажется ли он от своей мести ради меня и нашей семьи? Любит ли он нас вообще? — Наверное, — неуверенно отвечаю я. — Тогда кто? Даниэль с Крисом переглядываются, а я непонимающе смотрю на них. Почему всё так сложно? — Это кто-то ещё. С нашей профессией такое случается. Никогда не знаешь, кто обозлится на тебя, — поясняет Даниэль. — Теперь нам нужно выяснить, кто. — Прекрасно, — выдыхаю я, уже просто не зная, как реагировать. — Под профессией ты подразумеваешь безнаказанно убивать людей? Мафия, ещё один враг семьи моего мужа, перестрелки. Во что я только ввязалась? Почему мне спокойно не жилось в Англии, где всё было так тихо и обычно… Голова просто вскипает. — Я смотрю, тебя совсем не волнует эта ситуация? — хмурится Кристофер, не сводя с меня взгляда. Спокойна? Да, действительно, я должна рвать и метать, вместо того, чтобы контролировать себя и выяснять, кто пытался убить мою семью. — Думаешь? Я привела свою семью в твой дом. Я вышла за тебя замуж. Но как видишь, от судьбы не убежишь, Кристофер Дель Боско, — говорю я, повышая голос и размахивая руками. С моих губ срывается истерический смешок. — Ой ли? — Крис, — окликает его Даниэль. — Нет, Даниэль. Не надо, не останавливай его. — Он вскакивает, быстро надвигаясь на него. — Прежде чем искать виноватых вокруг, сначала загляни в зеркало и подумай, где ты ошибся. Я выхожу, хлопая дверью, а затем приваливаюсь к ней спиной и тяжело выдыхаю.***
Я выскакиваю из кабинета Криса и мчусь в нашу комнату. Мне нужно успокоиться и взять себя в руки, потому что в таком состоянии я точно не смогу ничего сделать. Шагаю по коридору огромного дома Дель Боско, в котором до этого часто могла заблудиться, но сейчас уже неплохо выучила всё. Я останавливаюсь, когда слышу чьи-то голоса, но из-за шепота не могу разобрать, чьи именно. Выглядываю из-за стены и замечаю маму и сеньора Дель Боско. Я хмурюсь, понимая, что они выглядят, как старые приятели, знакомые очень давно. Мама смеётся в ответ на какую-то реплику мужчины, да так заливисто, что, похоже, забывает про шёпот. Вообще-то с самого начала мне показалось, что они знакомы и их связывает что-то большее, чем просто соседство или что-то такое. Ещё на свадьбе — аж до сих пор не верится, что я замужем за Крисом — у меня есть ощущение, будто мама флиртует с ним, что представлялось мне странным. До меня снова доносится смех, но теперь уже обоих, и я решаю выйти из укрытия и ненадолго забрать маму. Ну и спросить у неё про сеньора Дель Боско, извините, но любопытство берет свое. Я выхожу и вижу остолбеневшую маму, делающую вид на пару с Маттео, будто они сами только встретились в коридоре. Какие наивные. — Здравствуйте. — Я улыбаюсь и махаю им рукой в знак приветствия. — Мам, можно тебя? — Да, да, конечно. — Мама кивает отцу Криса и идёт за мной. Я же меняю свое направление и веду маму в их временную комнату, по пути начиная разговор. — А вы давно знакомы? Я сразу начала с этого, хотя мне стоило бы извиниться за сегодняшнее утро. Да, слово тактичность мне известно, но вспоминаю я о нем в редких случаях. — Виделись раньше, — уклончиво отвечает мама и садится на кровать. Смотрит на меня тяжёлым, уставшим взглядом, давая понять, что явно не желает рассказывать мне больше. Хорошее настроение от разговора с сеньором Дель Боско улетучивается. — Что ты хотела, Оливия? Я вздыхаю и сажусь рядом с ней. — На самом деле, извиниться на сегодняшнее утро. Я говорила, что смогу обеспечить вам безопасность, а сама втянула в это. — Я закусываю губу и показываю рукой на окна, которые ещё не успели заменить. Мама качает головой и поднимает на меня взгляд, в котором читается сила и одновременно непередаваемая усталость, будто она всю жизнь бежала от прошлого, а я всё испортила, вернув её обратно. — Ты связалась с тем, чего не знаешь и не понимаешь. Этот мир затянет тебя, проглотит и не подавиться. — Она встаёт и подходит к окну, скрещивая руки на груди. Я открываю рот, чтобы ответить что-то, но она, не поворачиваясь ко мне, продолжает говорить. — Если уж ты тут, то тебе нужно узнать правила игры, иначе ты просто не выживешь. Или бежать. Это сказано с таким нажимом, что мне становится не по себе. Сейчас мама серьёзна как никогда, и это начинает меня пугать. Я не знаю слишком многого, в отличие от неё. — Так расскажи мне! — восклицаю я, не замечая, как повышаю голос. Мама всё же оборачивается, но не говорит ни слова. — Тебе лучше узнать у Криса. Я слишком долго отсутствовала, чтобы снова сражаться с прошлым. Я ошарашенно смотрю на неё. Что за тайны прошлого, из-за которых она не может рассказать мне, что тут вообще творится? — Но мама! Я сдержу свое обещание и останусь здесь на полгода. Я не собираюсь бежать, как трусиха. Я не убегу, как ты, — говорю я. Слова сами вырываются, прежде чем я успеваю о них подумать. — Мам… — Возможно, ты сама узнаешь. Возможно, я всё же смогу тебе что-то рассказать, — шепчет она, не опуская глаз. Я вижу, как они блестят. — Но не сейчас. Я киваю. Поворачиваюсь к двери и собираюсь уходить, но слышу голос мамы. — К слову, если интересно, тут есть прекраснейшая библиотека. Западная должна тебе понравится. Я снова киваю и выхожу из комнаты, понимая, что задела её. Я не имею права напоминать ей об этом. Я уже собираюсь пойти в комнату и действительно успокоиться — что я, между прочим, пытаюсь сделать всё утро, — но меня ждёт провал. Лилиана. — Зачем ты так с ней? — сходу прилетает мне вопрос от сестры. Я выдыхаю и прикрываю глаза. — Лили… — Ты понятия не имеешь, в чём обвиняешь её. Но сейчас ты нас в это втянула. Из-за тебя мы могли пострадать. — Я со всем разберусь, — медленно проговариваю я, пытаясь не взорваться от всех эмоций, переполняющих меня сегодня. — Поверь. Сестра качает головой. — Просто не забывай, что ты здесь не надолго. Ты не настоящая Дель Боско. Не стоит строить из себя сеньору дома, — напоследок бросает она и скрывается в коридоре. Я стою и смотрю ей вслед.***
Я захожу в нашу с Крисом комнату и хлопаю дверью. Как же хорошо, что его сейчас нет дома, потому что, уверена, мы бы с ним снова поругались. Хотя это, наверное, станет привычной частью нашей совместной жизни. Но сейчас я злюсь на Лилиану. «Это ведь ты втянула нас в это. Мы могли пострадать». Будто я виновата в том, что пытаюсь защитить семью всеми возможными способами и сделать так, чтобы мы не остались без крыши над головой, как это могло случиться. Я выдыхаю и приваливаюсь спиной к двери. Во мне сейчас слишком много эмоций, с которыми надо что-то сделать, пока я не накричала на кого-то или не послала на смертную казнь. Рисование. Мама привезла холсты и краски. Я просто обязана выплеснуть это всё на холст. Недолго думая, бегу к шкафу, в котором спрятала это всё. Надеюсь, никому не будет до меня дела, если я выйду на веранду. Да если и будет, то какая мне разница? Я должна буду прожить тут полгода, придется смириться. Я иду на веранду, прихватив с собой всё, что нужно. Елена, которой я уже вроде как немного нравлюсь, провожает меня заинтересованным взглядом и теплой улыбкой. Я улыбаюсь в ответ. Почему-то в голову приходит картинка с видом обрыва, на котором мы были с Крисом. Сразу вспоминается ветер, море под нами и его руки, спасающие меня от падения. Да, именно оно. Я приступаю к работе, пытаясь воссоздать в памяти точную картинку, чтобы позже дополнить её частичной себя. Аккуратные линии и мазки вырисовываются в линию моря и край обрыва над ним. Я абсолютно не замечаю ход времени, хотя понимаю, что за работой проходит не один час, но я слишком поглощена этим. Сколько же я не рисовала! — Это ведь тот обрыв? Я вздрагиваю, когда слышу знакомый мужской голос. Он спокоен, но я замечаю теплоту в нем. Когда оборачиваюсь, вижу Кристофера, стоящего за мной и внимательно смотрящего на картину. Его взгляд изучает холст, а затем переключается на меня. — Да, это он. — Ты очень красиво рисуешь, — говорит он, подходя ближе. Я поднимаю глаза на Криса и вижу восторг, и этого хватает, чтобы понять, насколько он удивлен и восхищён. — Спасибо. — Я киваю и кладу кисть и краски на стол рядом. — Это помогает справиться с эмоциями иногда, для меня как особая терапия. Дель Боско улыбается и кивает. — Я хотел извиниться за сегодняшнее. То, что было утром, больше не повторится. Я не позволю причинить боль тебе или твоей семье, — серьёзно говорит Крис. Он выглядит действительно спокойным, но я замечаю, как все его мышцы напряжены. Я снова киваю, ничего не отвечая. Злости не осталось. — Оливия, мафия это жестоко. Мы имеем дело с наркотиками, а перестрелка – обычное дело. Ты должна понимать, что это такое, что это опасно. Каморра это семья и власть. Дело, которое передается по наследству и от которого так просто не откажешься, — тяжело выдыхает Крис. Он садится на стул, и я присаживаюсь рядом, заинтересованно смотря на него. — И поэтому я прошу тебя не высовываться и желательно не работать какое-то время, — просит меня Крис. Мои глаза расширяются. Не работать? А что мне делать всё это время? Ладно несколько дней, но шесть месяцев? Крис продолжает: — Теперь ты моя жена. Это может быть опасно для тебя. Я вскакиваю и хочу уже возразить, но Крис, конечно же, это понимает, поэтому тут же останавливает меня. — Ты не можешь и минуты не споря со мной? — Вовсе нет, — отвечаю я, огорошенная заявлением. — Вовсе да. Дель Боско складывает руки на груди. — Спорим? — Спорим. — Сутки ты не будешь прерикаться со мной и спорить, — говорит он, протягивая мне руку. — Идёт. — Я пожимаю его руку. А сама скрещиваю пальцы за спиной. Конечно же, я всё сделаю по-своему. Даже Кристофер Дель Боско не может мне указывать.***
Хорошо, библиотека так библиотека. Хотя я бы предпочла сейчас заняться чем-нибудь другим. Например, поездить верхом. Но моего коня привезут лишь завтра, так что придётся довольствоваться этим. Я медленно провожу кончиками пальцев по золотым перилам лестницы, вскидывая взгляд наверх в сторону библиотеки. Я ни разу там не была, но фантазия рисовала что-то пафосное. Для такого особняка это было бы вполне свойственно. Пройдя пару ступенек, я хмурюсь, мысленно возвращаясь к разговору с Крисом, нашей свадьбе и утреней перестрелке. Если бы два месяца назад мне сказали, что я буду жить в огромном особняке, больше похожем на замок, выйду замуж за мафиози и окажусь внучкой главы Сицилийской мафии, я, наверняка, покрутила бы у виска, а затем дала визитку психолога. Но нет. Всё это правда. Реальность. Моя жизнь. Договор, который я подписала с Крисом, связывает меня по рукам и ногам. Как и сейчас, я помню все пункты наизусть. Секретность. Никто не из семьи не может знать о тайнах Дель Боско, включая их деятельность. Верность. Ты не можешь покинуть мой круг, пока я тебя не отпущу. Я капо, а ты моя жена. Там был ещё целый перечень, который я читала вскользь, закатывая глаза. Крис не поленился расписать всё в подробностях. Однако и у меня были свои условия. Крис не мог прикасаться ко мне, если того не требовали условия, и без моего позволения. Он гарантирует защиту всем членам моей семьи, оплатит долг и по истечению шести месяцев отпустит меня, без прекословий подписав документы на развод. Я вздыхаю, добираясь наконец до нужного места, и надавливаю на золотые резные ручки и белые двери, покрытые выпуклыми узорами. Они открываются, предоставляя моему взору просто невероятно огромную библиотеку. Я ахаю. Нет, слово «огромная» сюда не подходит. Скорее бесконечная, поскольку библиотека в несколько этажей. В разных углах находятся витиеватые лестницы, затесавшиеся между большим количеством стеллажей и полок. В самом центре располагаются парочка столов со стульями, создавая атмосферу читального зала. Слегка поворачиваясь на месте, я задерживаю дыхание, восторженно оглядывая полки с разноцветными корешками книг. На разных языках, из разных стран, жанров и культур. Библиотека Конгресса США наверняка бы позавидовала таким масштабам. «Западная часть библиотеки самая интересная» — голос мамы раздаётся в моей голове и я и сейчас могу ощущать её таинственную улыбку. Ноги сами ведут меня вперёд, в западную и, кажется, самую тёмную часть библиотеки. По пути меня встречают колонны, обвитые прекрасными алыми розами. Я невольно улыбаюсь этому совпадению. Поскольку эти цветы мои любимые и, похоже, покрывают все части особняка Дель Боско. Сердцебиение учащается, когда я прохожу мимо небольшого фонтана, странно испытывая чувство дежавю. Наконец, практически уперевшись в очередной стеллаж, я издаю разочарованный вздох. Хмыкаю, упирая руки в бока. — Ну и что же тут интересного, мама? Решив, что она могла говорить о книгах, я прохожу ближе, осматривая корешки, когда мое внимание привлекает одна книга. Нет, целая серия книг. На которых витиеватой надписей значилось имя — Агата Кристи. Ну конечно. Как только я беру одну книгу в руки, стеллаж дёргается, заставляя меня испуганно отскочить назад и ошеломлённо застыть, наблюдая как вместо стеллажа появляется проход. Проход в стене. — Святая Нарния, неужто Аслан желает видеть меня, — бурчу себе под нос, всё ещё всматриваясь в темноту прохода. Было бы совершенно глупо идти в тайный проход в стене неизвестного тебе дома, который, к тому же, принадлежит мафиозникам. Кто знает, возможно, эта библиотека одно сплошное прикрытие, а внизу Крис хранит трупы своих жертв. Я качаю головой, прикрывая глаза. Не неси бред, Оливия. Однако врожденное любопытство просто не даст мне спать ночами в этом доме, если я не узнаю, что там. Моя грудная клетка приподнимается, когда я вдыхаю, набирая в лёгкие побольше воздуха. «Сиди спокойно и никуда не вляпывайся» Насколько сильно Крис разозлится, узнав, что я обнаружила его убежище? Наверняка это бы не сравнилось с тем, что я устроила в его комнате. — Нет, ты пришла сюда почитать. Вернись обратно и возьми чёртову книгу. Я быстро разворачиваюсь, собираясь уходить, но не выдерживаю и, крепче схватив телефон и книгу в руках, я забегаю внутрь прохода. Как только я оказываюсь внутри, механизм вновь срабатывает и проход закрывается, оставляя меня в полной темноте. Прекрасно. Просто прекрасно.***
— Ладно, возможно, заходить в неизвестный тёмный проход в стене не очень хорошая идея, — тихо проговариваю я, с силой сжимая телефон с фонариком в руке в попытке унять дрожь. Раздаётся грохот, и я вскрикиваю, подпрыгивая на месте. Хорошо. Это было просто ужасной идеей. Превозмогая страх и дрожь в коленках, я медленно двигаюсь вперёд, то и дело озираясь по сторонам. Этот проход достаточно узкий, но явно не был создан тут случайно. По обе стороны от меня простираются вперёд бетонные стены. По мере моего приближения к чему бы то ни было, я всё больше начинаю нервничать. Разум подбрасывает картинки одну за другой. И каждая хуже предыдущей. Мог ли действительно Крис быть настолько ужасным, чтобы использовать этот туннель для своих мафиозных делишек? Я шумно выдыхаю, пока не спотыкаюсь обо что-то, роняя телефон из рук. — Чёрт возьми! Я опускаюсь на корточки, водя рукой по полу, ищу телефон. Нащупав, поднимаю голову. Боже. Это не тёмный подвал, залитый кровью и заваленный трупами. Это комнаты. Причём вполне себе обычные. Самая большая, в которой нахожусь я, больше напоминает гостиную. Посреди неё располагаются два коричневых дивана, накрытых пледами. Они стоят друг напротив друга. Между ними небольшой столик, заваленный какими-то бумагами и журналами, на которых виднеется толстый слой пыли. Похоже, здесь давно уже никого не было. Мой взгляд двигается дальше к стеллажам у стен, а затем к проходу в две другие комнаты. Одна из них представляет из себя обычную комнату с двумя небольшими кроватями и прикроватными тумбочками. От мысли, что здесь могли кого-то держать взаперти у меня по коже пробегают мурашки. Как много тайн сокрыто в этом доме и семье? Не веря своим глазам, я двигаюсь в другую комнату. И вновь едва не падаю, спотыкаясь о… коробку с красками? Подняв взгляд, я приоткрываю рот. Да это же самая настоящая мастерская! Повсюду расставлены холсты, исписанные красками, мольберты, множество кистей. И внизу всех картин, стоявших на полу одна подпись: «К. К.». Не может быть. Почерк и подпись принадлежат моей матери. В этом я уверена на сто процентов. Но что она могла делать раньше в доме Дель Боско? Тем более в этих тайных комнатах. Что-то мне подсказывает, что даже если я спрошу у неё об этом, она не скажет. Закусив губу, я прикрываю глаза рукой, пока мой взгляд случайно не цепляется за картину, стоящую на мольберте в самой середине комнаты. В углу холста совсем другие буквы, аккуратные выведенные титановыми белилами: «К.Д.» Кристофер Дель Боско. Я шумно выдыхаю, подходя ближе. Не выдерживаю и провожу пальцами по картине. Масляные краски ещё не до конца высохли, что указывает на то, что он был здесь совсем недавно. Уголки моих губ подрагивают, растягиваясь в улыбке. Никогда бы не подумала, что этот бесчувственный чурбан такой прекрасный художник и творческая душа. Картина превосходна. Выполненная в стиле импрессионизм. Оранжево-желтые оттенки домов, небольшая церквушка вдалеке и часть моря с плывущей лодочкой. На картине изображена Венеция. Причём невероятно профессионально. — Что ещё ты скрываешь от меня, Кристофер Дель Боско? Решив позже воспользоваться данной информацией, я прохожу обратно в импровизированную гостиную, надеясь, что проход вновь откроется и никто не заметит моего отсутствия. Но по всей видимости, сегодня не мой день, потому что в очередной раз я спотыкаюсь о стеллаж, и оттуда что-то с грохотом падает. Я бросаю взгляд. Хм. Это тетрадь, коричневая тетрадь в толстом переплёте, закрытая обмотанной лентой. Но меня привлекает не это. Меня привлекают два имени на обложке этой самой тетради. Caterina e Violetta. Нет. Это всё какой-то бред. Одно сплошное безумие. Сейчас я должна проснуться в своей постели и пойти пить кофе. Я беру тетрадь в руки, несколько раз моргаю, но ничего не происходит. Ну и ладно! С первых страниц я узнаю почерк мамы, далее незнакомый мне почерк. Пролистывая дальше, я замираю. Нет. Это точно сон. Причём безумный. На фотографии изображена моя мама и Виолетта — мама Криса, Даниэля и Изабеллы. Теперь в моей голове всё встаёт на свои места. Поведение мамы с момента приезда, её фамильярное отношение к старшему Дель Боско. Я качаю головой. Как я раньше не догадалась об этом. Много лет назад она в спешке переехала в Англию, и до сих пор тема её жизни и семьи была под запретом. Это негласное табу нашей семьи, которое после парочки раз никогда больше не затрагивалось. Скольжу дальше по тетради-дневнику, вскользь захватывая фразы. «20 июля, 1980 год. Мы с Виолеттой ходили на море, Маттео как всегда ворчал о том, что я пропускаю тренировку. Но я объяснила ему, что иногда стоит просто расслабиться и забыть об ответственности. Хотя бы на один день. Виолетта же при виде Маттео едва не сдалась, так что мне пришлось силой тащить её на Losto de Vira». Судя по всему, эти трое были друзьями. Причём довольно близкими, раз они с матерью Криса вместе вели дневник и, похоже, имели это тайное местечко. Мой взгляд двигается дальше, на следующую страницу, написанную другим почерком, наверняка, принадлежащим Виолетте Дель Боско. «23 июля, 1980 год. Катарина, надеюсь, ты последуешь своему обещанию и не прочтёшь эту страницу. Но даже если нет, знай, что я не хотела, чтобы так вышло. Всё вышло из-под контроля. Вчера, когда мы с Маттео остались наедине в саду, я не выдержала и поцеловала его. Конечно, он оттолкнул меня, мгновенно объясняясь, что его сердце уже занято тобой. Мне никогда не было так стыдно, как в ту секунду. Я знаю, насколько он дорог тебе, поэтому, наверное, никогда не смогу рассказать тебе об этом в лицо и поведать о запретных чувствах к твоему мужчине. Да простит меня Бог, но я не могу остановить свои чувства к Маттео Дель Боско». К твоему мужчине? Мама и отец Криса? Не может быть. Дьявол их побери, что за Санта Барбара происходила в их юности? Значит моя мама, будучи ещё Катариной Кастильо, во время проживания здесь встречалась с Маттео Дель Боско. А Виолетта, выходит, тоже была влюблена в него. Чёртов любовный треугольник! Судя по всему, забыть о своих чувствах Виолетте так и не удалось. Мой разум тут же подбрасывает воспоминание с тем, как недавно Маттео Дель Боско смотрел на маму. С теплотой и восхищением. Любил ли он когда-нибудь её? Я так задумываюсь над этим, что едва не роняю дневник. Из него вылетает письмо, упакованное, запечатанное и не вскрытое. Поразмыслив пару секунд над тем, почему не стоит открыть его, я снова сдаюсь своему любопытству и открываю конверт. Дорогая моя Виолетта, я знаю, что это письмо не дойдёт до тебя, поскольку… поскольку ты считаешься мёртвой уже как две недели три дня и шесть часов. А я всё ещё не могу в это поверить. Как и в то, что тебя убил мой отец. Я знаю, что все улики указывают на него. Но он не мог этого сделать. Он знал тебя с самого детства и растил, как родную дочь. Узнав о том, что ты умерла, он впервые в жизни заплакал. Я никогда не видела его таким разбитым. Но это не всё. Я правда не верю, что ты погибла в ту ночь, потому что всё выглядит слишком уж подозрительным. Я снова и снова прокручиваю в своей голове каждую секунду, каждый фрагмент того дня и не могу сложить единый пазл. Мы собирались пойти в забегаловку Рикардо, но ты написала мне сообщение, что нашла что-то важное касаемо наших семей. А после пропала. Затем наш маленький Крис находит тебя всю в крови у вас дома, а рядом мой отец. И пока он убегает, чтобы привести кого-то, твоё тело исчезает. Полный бред! Они мне не верят. Говорят, что тело спрятал отец в попытке сокрыть улики и степень тяжести. Но я не верю, что отец способен на такое. Моя дорогая подруга, моя сестра, моя Виолетта, я обещаю, что узнаю, что с тобой произошло в ту ночь. Кто бы это не сделал с тобой. Я найду. Твоя Катарина». Я несколько раз моргаю, неуверенная, что верно истолковала слова матери. Она не верила, что Виолетта умерла в ту ночь? Крис никогда не рассказывал мне даже о малейшей вероятности того, что она может быть жива. В помещении становится душно, и я хватаюсь за горло. Такое возможно? Мог ли дедушка не убивать её в ту ночь и могли ли мать Криса выжить? Но тогда где она находится все эти годы. Я качаю головой, поскольку всё кажется мне абсурдом. Я не знаю Роберта, чтобы утверждать, что он не способен на убийство. Тем более, учитывая недавние события и то, как тыкал пистолетом в Изабеллу, сложить о нём хорошее впечатление крайне сложно. В отличие от мамы. Она знала его годами, и тем не менее, могла быть просто в состоянии шока от потери подруги испытывать сочувствие к отцу, не веря в его вину. Но почему мне кажется, что это правда не всё. Я вновь бросаю взгляд на письмо и задумываюсь, почему она прекратила поиски и убежала из Италии. И зачем спустя столько лет отправила меня сюда. А ещё каким образом за столько лет Кристофер не нашёл этот дневник и не распаковал письмо? Шумно выдыхаю, прикрывая глаза. Это всё слишком. Слишком для моей жизни. Слишком для меня. Ко всему прочему теперь прибавилось вмешательство моей мамы в этой истории. Однако, несмотря на все факты, часть меня хочет добраться до истины и доказать невиновность семьи и правоту мамы. Но я понятия не имею, с чего начать. И Крис. Если он узнаёт об этом, он вновь разозлится, и мы поссоримся. Нет. Он не должен знать. Незачем давать ему надежду, которая, скорее всего, окажется ложной. Я постараюсь сама отыскать правду об их прошлом, а после вернусь к своей прошлой жизни. Так будет лучше для всех. Я киваю и, крепко прижимая дневник к груди, двигаюсь в обратном направлении.***
Я выхожу из туннеля, и дверь за мной тут же закрывается, показывая очередную книжную полку в этой огромной библиотеке. Поворачиваюсь к выходу, прижимая к груди дневник мамы и Виолетты, но натыкаюсь на Даниэля, стоящего прямо передо мной и листающего какую-то книгу. Отлично, я попала. — Вау, ты только первый день Дель Боско, а уже нашла что-то интересное в этом доме, — усмехается Даниэль и поднимает глаза от книги, захлопывая ту. Меня аж передёргивает от этого жеста. — Видимо, вы не знаете свой дом настолько хорошо, хотя и живёте в нем… сколько лет, сеньор Дель Боско? — спрашиваю я, уже прикидывая, смогу ли улизнуть так, чтобы Даниэль не заметил дневник. — Предпочитаю не разглашать данную информацию, — в ответ улыбается он. — А это что? — Даниэль указывает на дневник, который до этого я пыталась спрятать за спиной. — Книга. — Я пожимаю плечами, пытаясь выглядеть как можно увереннее. — Ты ужасно лжешь, Оливия, — мягко говорит Даниэль и медленно подходит ко мне. Я не успеваю ничего сделать, когда он быстро выхватывает дневник из моих рук. Я пытаюсь забрать его, но Даниэль выше меня, так что я не могу достать. Он поднимает дневник и открывает на записях Виолетты. Начинает читать, пока я всё так же пытаюсь дотянуться. Даниэль хмурится, замирая на месте. Сглатывает. — Это почерк моей мамы, — шепчет он, опуская взгляд ко мне. — Это её дневник, который они вели вместе с моей, — тихо объясняю я. Ну всё, теперь это не такая уж и тайна. И делиться ей придется вместе с Даниэлем. Это хотя бы не худший из вариантов. — Ты нашла его там? — спрашивает Дель Боско, кивая на тайную дверь, спрятанную за стеллажами книг. Я киваю. — А теперь рассказывай. И не думай что-то скрывать, — четко говорит Даниэль, видимо уже придя в себя. Я выдыхаю, забираю дневник и ищу ту самую страницу. Руки немного подрагивают, но я запомнила её номер. Последняя запись в дневнике. Показываю Даниэлю. — Какого черта? — Ты знаешь, как умерла ваша мать? — спрашиваю я, решая не тянуть. Он может мне помочь. Если это правда, он имеет право знать. — Крис нашел её в луже крови, над ней стоял твой дедушка. Он ведь рассказывал? — Да. И я думаю, что всё было сложнее, чем кажется. Даниэль удивлённо смотрит на меня и кивает, мол, продолжай. — В юриспруденции есть такая вещь как подставное убийство, когда как раз-таки слишком много улик, и все они указывают на убийцу, — поясняю я и направляюсь к креслу, стоящему в углу. — Стой, ты думаешь, что твой дед не убивал мою маму? Ты же видела доказательства и… Я его перебиваю. — Именно поэтому я и говорю. Всё слишком идеально. Слишком удобно. Словно кто-то… — Хотел, чтобы стрелка указывала на твоего дедушку, — заканчивает за меня Даниэль и кивает чему-то своему. — Да. — Оливия, это… — Возможно абсурд, я знаю, но я не могу оставить это так. Раз уж я тут застряла на шесть месяцев и оказалась втянута в вашу историю Монтекки и Капулетти, я хочу выяснить всю правду. — Отлично. С чего начнём? — спрашивает Даниэль, уже явно успокоившись. Он снова тот собранный и весёлый Даниэль Дель Боско, которого я знаю. — Начнём? — Ну да. Ты же не думала, что я оставлю тебе всё веселье? Я усмехаюсь и киваю. Вот теперь точно будет весело.***
Быстро приняв душ, я хватаю с полки своё белое полотенце и обматываю его вокруг груди, выскакивая из ванной. Босыми ногами я пересекаю комнату, слегка придерживая полотенце, прохожу к тумбочке с целью найти свою косметику и ванные принадлежности. Открываю друг за другом полочки, и моё внимание привлекает одна вещица. Небольшая чёрная коробка с прописной буквой внизу: «А». Хм. Интересно. Кто же это «А»? Любопытство берет вверх, и я открываю таинственную коробочку. Первым, что я вижу оказывается статуэтка дельфина, которую я тут же беру в руки, чтобы рассмотреть. Дельфин. Очень красивый. На хрустальной подставке, явно ручной работы. Качаю головой и вновь бросаю взгляд в коробку. Красивая нежно-розовая лента для волос, пару писем с витиеватой «А» и что-то ещё внизу. Я перебираю пальцами, чтобы посмотреть, что там, но за моей спиной раздаётся резкий звук. От испуга я вздрагиваю и резко, повернувшись, роняю статуэтку на пол. Она разбивается на несколько частей, больше не выглядя такой безупречной. Я поднимаю взгляд на Криса. Его лицо ничего не выражает. — Крис, прошу прощения, я… — я опускаюсь вниз, протягивая руки к осколках хрусталя, но руки Криса останавливают меня, перехватывая мои. Я поднимаю на него взгляд, и наши глаза встречаются. — Я сам. Он быстро собирает осколки, укладывает их в свой платок и бережно кладёт обратно в коробку, затем закрывает полку, вновь возвращаясь ко мне. Кажется он вновь собирается уходить, но я решаюсь спросить. — Это… — он тут же останавливается, всё ещё повёрнутый ко мне спиной. И только через мгновение он наконец поворачивается. — Эти вещи дороги для тебя? Почему? В его глазах отражается удивление вперемешку с непониманием и ещё чем-то. Он склоняет голову набок в своём привычном жесте. И такая реакция кажется мне странной. — Да, эти вещи принадлежали дорогому для меня человеку. — А. Девушка? — ну вот зачем, зачем я это сказала? Улыбка озаряет лицо Кристофера, и он медленным шагом идёт на меня. В этот раз я не двигаюсь, а наоборот вскидываю подбородок, смело встречая его взгляд. И, судя по всему, он это замечает. Усмешка слетает с его уст, и Крис кивает, останавливаясь в паре сантиметрах от моего лица. Пальцами он приподнимает мой подбородок, от неожиданности я вздрагиваю. Губы Криса касаются моего лба, затем виска, спускаются к скулам, и я прикрываю глаза. Наконец он замирает в уголке моих губ. И чёрт бы меня побрал, но мне этого мало. С ужасом я осознаю, что хочу большего. Хочу, чтобы он поцеловал меня по-настоящему, смело и яростно. Хочу, чтобы его руки сжимали мои бёдра, оставляя лёгкие отметины. Хочу, чтобы он покрывал поцелуями каждый сантиметр моего тела. Чёрт возьми, я хочу Кристофера Дель Боско. И я ненавижу себя за это. Улыбка Криса становится наглее, словно бы читает мои мысли, и он отстраняется, заставляя меня издать разочарованный вздох. — Прости, забыл, я не должен тебя касаться без твоего согласия. Я удивлённо моргаю, наблюдая, как он уходит. Качнув головой, я срываюсь с места и обхватываю лицо Криса руками, разворачиваю к себе, впиваясь своими губами в его, утягиваю в поцелуй. И в нем нет ни капли нежности, только моя надобность в нем. — Оливия. — Крис отстраняется, накрывая мои руки своими. — Что ты творишь? — Нарушаю правила, — невозмутимо бросаю я, самая не понимая, откуда взялась эта смелость. Мне надоело думать обо всем. Свадьба, перестрелка, семейные разборки. Сейчас мне хочется оставить всё за стенами нашей комнаты. И взять то, что я хочу. И в чем так сильно нуждаюсь сейчас. Крис несколько раз удивлённо моргает, после уже сам притягивает меня к себе, сливая наши губы в страстном поцелуе. Его руки опускаются ниже. Одно лёгкое движение, и моё полотенце падает на пол. Я закусываю губу, когда его взгляд блуждает по моему обнаженному телу. Подавляя порыв прикрыться, я шумно выдыхаю. — Ты восхитительна, — шепотом проговаривает Крис, и я облегчённо выдыхаю, вновь целуя его. Мои руки проходятся по его рубашке, спускаясь вниз, нащупывают пряжку ремня. — Я уже давно голая, а ты всё ещё одет. — Я усмехаюсь. — Тебе не кажется, что это не очень честно? Крис смеётся, помогая мне расстегнуть его рубашку. Его губы исследуют мою шею, а руки утягивают на кровать, прижимая спиной к мягкому покрывалу. Я издаю стон, когда его губы добираются до груди, а затем спускаются вниз к пупку, простилая дорожку из поцелуев. На мгновение он останавливается, и наши взгляды встречаются в немом диалоге. — Это ничего не значит, — шепчу я, не разрывая зрительного контакта. — Как скажешь, Принцесса. — Он несколько раз кивает, а затем возвращается к поцелуям. Завладев его вниманием, одним движением мне удаётся перевернуть нас, так что я оказываюсь сверху, довольно улыбаясь. Крис шокировано моргает. — Да, не волнуйся, я никому не скажу, что уложила Капо вашей мафиозной группировки на лопатки, — сквозь смех, произношу я. Крис улыбается, качая головой. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, а после расстёгиваю ремень. Я ойкаю, когда в этот раз Крис переворачивает нас, вновь оказываясь сверху, придавливая меня своим весом. Я хмурюсь, но уже через мгновение забываю про своё упрямство, когда его губы медленно ползут вверх по внутренней части бедра, останавливаясь на комке нервов. И сейчас мне совершенно плевать на все проблемы между нами, на чёртову мафию и на вопросы в моей голове. Есть только он и я. Стук в дверь бесцеремонно прерывает эту идиллию, и я подскакиваю на кровати, когда в комнату залетают Изабелла и Даниэль. Крис издаёт гортанный рык и, натянув на меня одеяло практически до ушей, поворачивается к брату и сестре. — Какого чёрта вам обоим надо? Изабелла расплывается в улыбке, подмигивая мне, а Даниэль отворачивается лишь наполовину. Я закусываю губу, подмечая про себя, что он выглядит крайне рассерженным. На его идеальном лице напряжены все мышцы, от чего отчётливо становятся видны скулы. Руки убраны в карманы. Что же его так разозлило? — Прости, братик, мы не хотели мешать вам с тем…чем вы там занимались, но у нас проблемы. — И это не может подождать? — Нет, — довольно грубо бросает Даниэль, и я удивлённо моргаю, первый раз видя его таким. Крис, кажется, тоже улавливает это и, вскакивая с кровати, уходит в гардеробную. Я встречаюсь взглядом с очень уж довольной Изабеллой, взглядом обещающей, что от тонны расспросов мне не скрыться. Я тоже встаю, придерживая одеяло на груди, решаюсь посмотреть на Даниэля. Но он по прежнему не смотрит на меня. Поджимая губы, я делаю шаг к нему, но отскакиваю назад, когда из гардеробной появляется уже одетый в чёрный костюм Крис, и они с Даниэлем выходят из комнаты. Уже в дверях Крис бросает краткий взгляд на меня и уголки его губ слегка приподнимаются, а после дверь захлопывается.***
— Могу я уже открыть глаза? — Протягиваю я, вертя головой из стороны в сторону. — Это всё просто бессмысленно. Я слышу его приглушённый смех где-то рядом с собой, но затем он выпускает мою руку, и я уже не чувствую себя такой защищённой. — Кристофер? Мои руки сами тянутся к повязке на глазах, и одним движением руки я снимаю её. Рот мгновенно приоткрывается. Я медленно прокручиваюсь на месте, осматриваясь. Это была мансарда, чем-то похожая на мастерскую Криса, только выходила она от нашего дома. Застеклённые стены уходят вверх, создавая непроницаемый купол и так добродушно пропуская лучи солнца в помещение. Колонны стёкол служат опорой данной конструкции и обвиты стебельками роз, сплошь и рядом усыпаны шипами, словно когти защищающие эту мансарду. Мой взгляд медленно скользит вниз, замечая множество красок, стол, на котором лежат кисти, множество баночек, холсты и мастихины. А чуть поодаль красуются мольберт с небольшим стулом напротив себя. Настолько восхищённая данной картиной, я не могу вымолвить и слова, когда, обернувшись наконец встречаюсь с ним глазами. Кристофер стоит позади меня и, судя по всему, всё это время наблюдает за тем, как я разглядываю место, в которое он привёл меня. Поворачиваясь, я ожидаю увидеть насмешку на его лице, какой-то намёк на издевательство за мою излишнюю эмоциональность и, в каком-то смысле, детскую глупость, но там нет ни того, ни другого. Наоборот, его голубые глаза источают восхищение, а медленно вздымавшаяся грудь говорит о том, что он, как и я, вероятно, забыл, что нужно вообще-то дышать. И так было всегда, когда мы оказывались наедине. И не важно ссорились ли мы или мило беседовали. Итог был всегда один. — Ты купил мне краски? — единственный вопрос, пришедший мне в голову, мгновенно слетает с моих уст. Уголки губ Криса приподнимаются вверх и растягиваются в улыбке. — Купил? Я шумно выдыхаю. — Купил. — На самом деле, не только краски, — он проходит мимо меня, разрывая зрительный контакт. Крис раскидывают руки в стороны. — Всё это место для тебя. Мои глаза расширяются, я замираю, вновь не в силах сказать и слова. Крис склоняет голову набок. — Ты же не разозлилась? — осторожно спрашивает он. — Я знаю, ты не любишь, когда принимают решения за тебя. Просто я подумал, что в доме тебе будут мешать, а здесь ты сможешь погрузиться в себя и полностью отдаться процессу. — Его голос затихает, а взгляд начинает блуждать по предметам живописи вокруг, — Правда, вечерами здесь может быть прохладно, но я подумал, что смогу придумать что-нибудь с этим… Не дав ему договорить, я подлетаю и обнимая за плечи, утыкаясь губами в его шею, слегка приподнимаясь на носочках, чтобы дотянуться. Крис не сразу понимает, что произошло, потому что его руки безвольно повисают в воздухе, а тело напрягается. — Спасибо, — шепчу я. — Ты подарил мне больше, чем холсты и краски. Ты исполнил мою мечту. Я слышу, как он шумно выдыхает и наконец-то расслабляется. Его руки скользят вверх, обвиваясь вокруг моей талии, заключают меня в кольцо. Он кладёт голову мне на плечо, вдыхая аромат моего парфюма. Время словно замирает. Мне хочется простоять с ним так дольше, весь вечер, всю ночь, возможно несколько дней или лет, но нашу временную идиллию нарушает звонок телефона и Крис, кратко извиняясь, уходит, оставляя меня одну. Минута. Всего шестьдесят секунд. Но мне кажется, словно сейчас он настоящий, не притворятся. Я шумно выдыхаю, вспоминая теплоту его тела и запах парфюма, и плюхаюсь в кресло рядом с мольбертом, расплываясь в глупой улыбке.***
Я просыпаюсь от очередного надоедливого луча солнца, проникающего через занавески, которые сейчас почему-то не закрыты. Разлепляю глаза и беру телефон в руки. Почти одиннадцать утра. Вау. Я откидываюсь на подушку и понимаю, что переспала, потому что меня слишком клонит в сон. И этому, я надеюсь, помешает чашечка любимого кофе. Надеваю топ и шорты, а волосы собираю в небрежный пучок, после чего спускаюсь вниз, чтобы позавтракать. За столом меня ждут Лили и Изи, что-то активно обсуждающие, а ещё тарелка панкейков, которые так и просят меня съесть их. — Доброе утро, — бросаю я и прохожу на кухню, чтобы заварить кофе. — Уже не совсем утро, — хмыкает Лилиана, закидывая в рот панкейк. У меня аж слюнки текут. — И всё же это лучше, чем просыпаться ранним утром и куда-то спешить, — вставляет Изабелла, делая глоток из своей чашки. Лили тут же согласно кивает, а я закатываю глаза. Почему-то я сразу думала, что они поладят, ведь девушки слишком похожи, что даже забавно. Они нашли друг друга. Они продолжают обсуждать, куда можно будет пойти прогуляться, и я просто соглашаюсь со всем, кивая и уже представляя, как сейчас буду пить кофе с панкейками. Это прельщало больше. Как только кофе заварилось, я выливаю его в чашку и наслаждаюсь таким любимым запахом, доносящимся из неё. Сажусь за стол и наконец-то завтракаю. Сзади до меня доносятся шаги Елены. Я оборачиваюсь и вижу большой букет алых роз в красивой бумажной упаковочной бумаге. Мои любимые цветы. Их аромат завораживает даже с расстояния, и я просто таю от их вида. — Это вам, — неожиданно говорит Елена и протягивает мне букет. Я перевожу шокированный взгляд с неё на букет и обратно. — От кого? — Не сказали. Но там есть записка, — пожимает плечами она. — Ливи, неужели тайный поклонник? Крис явно не оценит, — говорит Лилиана, и они с Изи подходят ко мне, чтобы посмотреть, что там написано. Я достаю записку и разворачиваю. Красивым каллиграфическим почерком с завитками было выведено: «Розы прекрасные цветы. Но если обращаться с ними неаккуратно, можно уколоться. Ты ведь поэтому их так любишь, Агата?» Я сглатываю. Меня начинает мелко трясти. В этой записке видна неприкрытая угроза. Но кому я уже успела не понравится, чтобы присылать букет моих любимых цветов и указывать мое второе имя, которое знают единицы? Завтракать резко перехотелось. Нужно найти Кристофера или Даниэля.