Проверенные методы

      Наташа почти закончила заполнять карту одного из своих новых маленьких пациентов, выводя аккуратным и элегантным почерком записи о первой простуде в жизни маленькой Софии, которая проходит совершенно без осложнений, когда в её дверь постучали, и она на одну секунду застыла, сжав ручку в левой руке.       Было слишком поздно для посещений, а оказания экстренной помощи обычно не сопровождаются ритмичным стуком в дверь с дальнейшей паузой.       И, что более важно, они в Подземном мире.       Здесь никто не стучит.       И поэтому она положила ручку, убрала записи и быстрым, отточенным движением проверила кинжалы, скрытые в ножнах на её бедре, тихо вздохнув и какой раз пожалев, что она не может приносить пушку в медицинский кабинет: многих взрослых пациентов это напрягает, а многих маленькие пациентов это излишне воодушевляет.       Удостоверившись в наличие холодных лезвий, Наташа перевела взгляд на входную дверь и спокойно произнесла, успешно скрывая своё напряжение:       – Пожалуйста, входите.       Дверь молниеностно открылась и ударилась о стену с громким стуком, заставив врача дёрнуть рукой в направление скрытых ножен.       – Упс. Извините, Госпожа Доктор, не рассчитала силу.       Наташа удивлённо моргнула, прищурив глаза, и с сомнением осмотрела свою вечернюю "пациентку".       Перед ней во всей своей разрушительной красе стояла сама Сервал Ландау и с виноватой улыбкой чесала затылок.       Почему-то в голове врача возникла мысль, что слухи не отдают всего должного этой разрушительной блондинке.       Она искренне надеялась, что ей не выпадет честь убедиться в правдивости своих домыслов лично.       На губах хозяйки кабинета появилась нежная, прощающая улыбка и она покачала головой.       – Не страшно, Леди Ландау. Вряд ли вы сможете сделать двери хуже, чем уже сделали местные дети.       Хук, в тех редких случаях, когда сама приходила в врачебный кабинет, никогда не церемонилась.       Эта маленькая девочка – сущее наказание.       (Наташа свергнет ради неё правительство и украдёт с небосвода все звёзды.)       – О, Госпожа Доктор, не надо никакой Леди Ландау. Просто Сервал будет чудесно! – энергично провозглошает незванная гостья, ярко улыбаясь, и, опережая врача Подземного мира, только и успевшую открыть рот, тут же превращает свою улыбку в дразнящую, добавляя:       – Конечно, просто Наташи будет тоже достаточно, не так ли?       Выше названная женщина оторопела моргнула, в её голове на секунду всплыли все уроки этикета, говорящие, что фамильярно звать по имени людей из высшего круга – крайне грубо, но она быстро приходит в себя, тихо вздыхает, прикладывая руку к лицу, и кивает.       – Прекрасно! – не менее оптимистично говорит Сервал, подходя к врачу и садясь на койку стоящую рядом с письменным столом лицом к Наташе, закидывая ногу на ногу. Потом, будто только сейчас поняла где она находится, начала оглядываться и восхищённо присвистнула. – У вас здесь очень миленько! Мне особенно нравится наволочка, крайне очаровательный рисунок.       – Благодарю, – в голосе женшины под внешним спокойствием была искреняя гордость, которая читалась в улыбке, что на секунду тронула её губы, и во взгляде, что нежно посмотрел на выше названный предмет. – Это подарок от моих бывших пациентов.       – О, это было так мило с их стороны! – умилённо проворковала Сервал, с двойным вниманием начав разглядывать узоры, представляющие из себя изоброжения из колосий пшеницы, плющевых мишек и цветов, восхищённо касаясь их кончиками пальцев.       – Несомненно, – согласилась Наташа, кивнув с нежной улыбкой. Сервал открыла рот, собираясь сказать что-то ещё, но не меняясь в лице врач продолжила. – Будем ли мы и дальше обсуждать вещи в моём кабинете или вы всё-таки поведуете мне причину своего неожиданного визита, Сервал?       – Буу, – недовольно произнесла блондинка, надувшись и убрав руку от милых узоров. – Что вы, что мой брат – одного поля ягодки. Очень серьёзного и скучного поля ягодки.       Ей уже говорили, что она чем-то похожа на серьёзного и исполнительного Командующего Сереброгривых стражей, и это раньше создавало тёплый огонёк польщёности в её груди.       Но это было жизнь назад.       Поэтому Наташа продолжила смотреть на свою гостью вежливым, но пристальным взглядом.       Сервал совершила очень усталый от самого факта существования таких скучных людей, как доктор перед ней и её брат, выдох и, выдержав театральную паузы, наклонившись к врачу и посмотрев ей прямо в глаза, в пол голоса сказала:       – Я нуждаюсь в вашей помощи.       Наташа почувствовала, как каждая клеточка в её теле, что до этого была напряженна, что до этого были подозрительна и насторожена, каждая клеточка её, что была Главой Дикого Огня, умерла, сгорев адским пламенем.       Чтобы на её месте из пепла возродилась каждая клеточка её, что была Врачом.       – Вы больны? – разница с её прошлым поведением могла быть совершенно незаметна не знающему и невнимательному глазу. Как расчётливость и с опасением исчезли из взгляда, оставив лишь беспокойство и желание помочь, желание исцелить. Как рука, что была рядом с бедром, приподнялась и потянулась к пациенту в желание проверить, узнать, выяснить в чём проблема, где спряталась хворь и как её изнечтожить.       Ландау непонимающе моргает, а затем, когда осознание к ней всё-таки приходит, поспешно, с чуть виноватой улыбкой, объясняется:       – О, нет-нет, милый Доктор, я в полном порядке! – она бодро, будто доказывая своё превосходное здоровье, говорит. – Мне нужна твоя помощь другого рода, совершенно отличного от врачебного.       Наташа чуть хмурит брови, наклоняя голову в бок, позволяя нескольким прядям волос прикрыть лицо.       В её мыслях появилось нехорошее, маловозможное предположение.       Но ведь не могла женщина перед ней узнать о её роли в Диком Огне?       Возможно, для любой другой женщины догадаться, что настоящим лидиром организации Подземного мира был его единственный врач, было и правда невозможно.       ...Но было ли это также невозможно для самого молодого и гениального Архитектора Белобога, Сервал Ландау?..       – Вот как, – размеренно говорит доктор, убирая волосы с лица, заправляя их за ухо и поправляя иголки спрятанные в пышной резинке её хвоста. – Не обещаю помочь, но обещаю выслушать, – а потом посылает человеку напротив неё маленькую, виноватую улыбку. – В конце-концов, я просто врач Подземного мира и в других вещах малосведуща.       – Я пришла к вам не как к врачу подземного мира.       Наташа вздрагивает.       Её глаза раскрываются чуть шире, давая понять её опонненту, что она удивлена, но не давая понять, как сильно, и что к этому (не)большому удивлению добавлен немаленький страх.       Взгляд и поза Сервал утратили всю свою весёлость и легкомысленность.       Голубые, льдистые глаза, в самой сердцевине которых танцевали молнии и демоны, неотрывно смотрели на врача.       Идеально прямая спина и осанка с чуть приподнятой головой в обрамление прекрасных платиноблондинистых волос, цветом напоминающих свет проходящий через мутные стёкла окон собора и падающий на лики архитекторов прошлого, создавали впечатление человека, знающего, что он пришёл в логово тигра, и собирающегося выйти из него в полном в порядке или в полном порядке и с клыками.       Единственной мыслю Наташи в этот момент была "Как?"       Как женщина перед ней узнала, то что так тщательно скрывалось не только от мира сверху, но и от каждого рядом с нею, непосвящённого в её тайну? О её настоящей роли в Диком Огне знают от силы три человека и они бы никогда не сдали её.       Гости со звёзд? Она не настолько высокомерна, чтобы думать что их маленькая планетка с их мелкими склоками будет настолько интересна межпланетным путешественникам, чтобы они учавствовали в их политике. Плюс, ни один из этих детей не выглядел заинтересованым в интригах больше, чем в драках и приключениях.       Тогда же как могла просочиться эта информация? Где они были неосторожны? Какой из их разговоров привёл к тому, что верху стало известно, что охраняется больница так сильно не только потому что в ней работает единственный на весь Подземный мир врач.       Все эти мысли пронеслись в её голове за считанные секунды, в которые кабинет погрузился в гробовую тишину.       И паралельно этим мыслям продолжила говорить блондинка:       – А как к подруге Сампо Кёске.       За одну секунду в мозгах темноволосой женщины произошёл сбой, перезагрузка и начало работ, которые снова словили ошибку.       – Что?..       Сервал выглядела также серьёзно и самую малость сурово.       Наташа выглядела откровенно растерянно.       – Вы являетесь одной из немногочисленных людей, которых этот проныра мог бы назвать другом. И мне нужна от вас помощь, как от его друга, – попыталась объяснить старшая Ландау.       Понятнее лидеру Дикого огня не стало.       Поэтому она разомкнула чуть пересохшие губы и медленно, не отрывая взгляд от голубых глаз, начала:       – Предположим. Только предположим, что я имею некую... дружескую связь с преступником, которого разыскивает весь Белобог. Что бы вы тогда сделали?       – Тогда предположу, что я бы тогда спросила, где бы этот преступник, которого разыскивает весь Белобог, мог бы жить.       Зрачки врача резко сужаются, а рука дёргается к бедру.       – Не думала я, что Командующий падёт так низко и будет ипользовать собственную сестру в своей работе, – холодно говорит темноволосая женщина.       Сервал сразу же теряет всё хладнокровие и возмущённо кричит:       – Геппи бы так не поступил! – а затем куда тише и куда более возмущённо. – Он не берёт меня на работу, даже когда я его об этом прошу!       А потом Сервал Ландау гениальный архитектор и рок-звезда начинает очаровательно дуться.       У Наташи уже не осталось эмоциональных сил на этот вечер. Поэтому она трёт переносицу, позволяя лишь десятой части своего настоящего раздражения показаться, и устало говорит, почему то абсолютно веря этой невозможной женщине:       – Тогда зачем, как не для вашего брата, вам дом Сампо?       – Нууу, – протягивает блондинка. – Это всё-таки для моего брата. Просто не для того, для чего ты думаешь.       Доктор недоверчиво приподнимает бровь, скрещивая руки на груди.       – А для чего тогда Командующему Сереброгривых Стражей Гепарду Ландау нужен адрес проживания Сампо Кёске, как не для ареста? – иронично спрашивает она.       – Для признания в любви, – прямо и совершенно не иронично отвечает Сервал.       В комнате возникает тишина.       Наташа подносит руку ко лбу скрытому блондинистыми волосами с обеспокоенным лицом.       Женщина отбивает её руку.       – Я абсолютно здорова, – не меняясь в лице говорит Сервал.       – Да, – неуверенно и малость отрешённо произносит врач. – А твой брат влюблён в Сампо.       – Абсолютно, – подтверждает Ландау с самым серьёзным из возможных лиц.       Наташа думает.       Думает.       И думает.       И странным, извращённым образом в словах, услышанных её, начинает проявляться логика.       Первые обыски Стражей проходившие где-то год назад были довольно грубыми и многочисленными. Это были целые отряды, которые ходили по Подземному миру и спрашивали людей о местонахождении Сампо Кёски, обещая огромную награду за информацию. Они носили с собой оружее и полный набор брони.       Те, которые приходят сейчас, разительно отличаются. Это небольшие группы по три человека без явного вооружения и в лёгкой броне. Они ходят по подземному миру и пытаются втереться в доверие и разузнать информацию у обязанных им жителей. Узнав об этом она и Олег решили, что Командуюший сменил тактику. Хотя теперь разговоры Стражей, подслушанные во время обхода одной из групп, про то что, если Командующий узнает об их посещении Подземного мира, то не миновать им усиленных тренировок, стали более понятны.       Плюс, тогда её люди наверху не преувеличивали, когда говорили, что на синеволосого обманщика ещё не завели дела.       Принимая во внимание все факты – где самым важным было то, что Сервал Ландау н и к о г д а бы не начала шутить насчёт личной жизни её брата – Наташа пришла к выводу, что, возможно, прозвучавшая в её кабинете безумная фраза могла оказаться правдой.       Сохранение, в каком сумашедшем мире они живут.       – ...Твой брат использует своих подчинённых, чтобы найти своего возлюбленного? – Наташа не знала на каком из всех имеющихся в её голове вопросов лучше сконцентрировать своё внимание, поэтому задала первый пришедший на ум.       – Я почти уверена, что это их инициатива, – бодро ответила Ландау. – Всё-таки, чем быстрее они найдут его дом, тем быстрее Геппи сможет прийти в него!       Врач моргнула.       А затем всё вдруг приобрело смысл.       Короткий, сухой смешок сорвался с её губ.       – Традиционное ухаживание, конечно. Член такой семьи, как Ландау, не мог этого не сделать.       – Хэй, не обобщай, – возмутилась Сервал, от скуки начавшая накручивать прядь светлых волос на палец. – Я считаю это полной ерундой, но Геппи переубедить не получилось бы, поэтому я тут, – её взгляд вновь приобрёл нехарактерную серьёзность. – Так я могу рассчитывать на твою помощь, милый Доктор?       Наташа, наконец, осознав в какое сражение она вступает, позволила губам растянуться в чуть кривой радушной улыбке.       – Откуда мне знать, что намеренья твоего брата по отношению к этому мальчику чисты?       Сервал выразительно приподнимает бровь.       Доктор мужественно это игнорирует.       – Можешь спросить об этом у Зеле, – наконец произносит блондинка. – Мы уже об этом поговорили. Она сможет рассказать тебе обо всём в мельчайших подробностях. Надеюсь, это убедит тебя в "чистоте намерений" моего брата.       – Чудно, – выносит вердикт Наташа. – Тогда я узнаю об этом у Зеле завтра днём. Могу ли я ждать вас завтра вечером, чтобы продолжить этот разговор?       На губах её вечернего гостя расцветает улыбка, которая по яркости – если ей память не изменяет – может соперничать с солнцем.       – Прекрасно! – хлопая в ладоши, радосто произносит Ландау. – Тогда я буду счастлива одарить тебя своим присутствием и завтра вечером, мой милый Доктор!       После этого Сервал встаёт со стула и махая рукой направляется к двери.       У Наташи осталось множество вопросов, на которые ей завтра ответит или Зеле, или Ландау.       Наташа терпелива. Она способна потерпеть одну ночь.       Но один единственный вопрос не будет давать ей покоя всё это время, поэтому он практически самовольно срывается с её губ:       – Разве ты его не ненавидишь?       Женщина застывает у двери, так и не коснувшись ручки.       На долгую минуту в кабинете воцаряется тишина.       Потом следует удивлённый звук и наигранный легкомысленный голос:       – А вы с ним ближе, чем я думала, – вновь тишина, но продлившаяся куда меньше предыдущей. – Я... Я не могу сказать, что ненавидела его. Не могу описать свои чувства к нему, но это точно не было ненавистью. Просто, – Сервал закусывает губу. – Просто он вдруг стал очередной работой моего брата. Он стал причиной его недосыпа, усталости и огорчений. Я... Я больше не могла смотреть на него, как на друга или товарища. И возможно, – глубокий вздох звучит в кабинете, а тонкая рука, наконец, касается дверной ручки. – Возможно, тем самым я безвозвратно испортила наши отношения и потеряла друга в его лице. Я не против, – сухой смешок. – Я это полностью заслужила, – и с этими словами Сервал поворачивает голову и смотрит прямо в рубиновые глаза.       В голубых глазах есть ностальгия, задумчивость и лёгкая грусть.       Но больше всего в них на равне с лиловыми молниями мерцает сожаление.       – В конце концов, это я оказалась недостойным его другом, – на её губах возникает хрупкая улыбка, которая никогда не должна возникать на этом гордом, прекрасном лице. – Я просто рада, что этим не испортила их отношения.       Голова поворачивается к двери и Наташе только и остаётся, что наблюдать за удаляющейся и абсолютно прямой спиной её вечернего гостя.       Дверь чуть скрипит, открываясь.       – Надеюсь, завтра, мой милый Доктор, ты удовлетворишь моё любопытство также, как я сегодня удовлетворила твоё.       И с тихим стуком закрывается.