Юность в сапогах

»…Верхний легкий тренировочный халат рванули первым, задирая вверх, штаны спустили вниз, и чья-то рука по-хозяйски хлопнула, огладив задницу. — Красавчик, кожа нежная, как пух, и белая, как снег… — Северяне, — выплюнул кто-то презрительно… …– Снимай! — рука ещё раз хлопнула по заднице, и плетения стазиса упали. Эту руку мы сломали первой…» ©️Тайга Ри. Грозовая охота       Но этим дело не закончилось.       Три придурка уехали лечиться по домам. Зато следующим вечером в казарме северян — Блау, Фейу и прибившегося к ним Асти — окружила целая толпа «дедушек».       Аксель, фраппированный перспективой насильственной пенетрации, на нервах выдал такую боевую стойку, что наставник по боевке в Кернской прослезился бы от умиления.       Драка вышла знатная. Наставники, собравшиеся в коридоре, азартно били по рукам и одобрительно свистели, отмечая особо удачные удары, но под конец все же вмешались, чтобы не допустить смертоубийства. По итогам все оставшиеся на ногах участники отправились сперва в стазис, а затем в карцер, а Аксель и один из «дедушек», как самые пострадавшие — в лазарет.       В лазарете делать было настолько нефиг, что Аксель с «дедушкой» сперва разговорился, а потом и сдружился. — Запомни, дух, это не ты выбираешь Корпус — это Корпус выбирает тебя, — разглагольствовал «дед», лениво пыхая папироской. — Кадет — это не твоя социальная позиция. Это половая ориентация! — Вот с ориентацией у вас тут как-то не очень, — хмыкнул Аксель. — А что такое? — заинтересовался «дед», — Да, что у тебя с теми тремя вышло?       Аксель, морщась, рассказал. — Это да, непорядок, — озаботился тот. — Это не по понятиям. Как вернутся, мы им тоже наваляем. Губят, понимаешь, репутацию. Но тут ты и сам виноват. — Это чем же?! — А вот скажи мне, что правильный человек делает, приходя в новый коллектив? — Представляется? — предположил Аксель. — Проставляется! — «дед» значительно воздел кверху зафиксированный плетениями палец. — Правильный человек, придя в новый коллектив, первым делом проставляется. А ты — не проставился. Значит, что? Значит, неправильный ты человек, нехороший, а может, и не человек вовсе. Всосал, дух бесплотный?       Аксель всосал. И по выходе из лазарета сразу же раскрутил всех новичков-северян на проставу.       Воодушевленные халявой старшаки накидали новичкам совершенно экзотических заказов по части еды и выпивки. — И мне обязательно игристого возьмите. Ледяного, — манерно-холодно протянул изящный смуглый юноша с высоким хвостом, вопреки уставу валяющийся с книгой на кровати до отбоя, закинув сапоги на покрывало. Его голос Аксель, кажется, вообще услышал впервые.       Аксель призадумался — не дешевле ли выйдет скинуться и снять для «дедушек» на одну ночь целиком бордель из не слишком пафосных. Но сопалатник, проржавшись, хлопнул его по плечу и разъяснил, что тут у них интернационал похлеще, чем в Мирии, и нравы потому весьма либеральные. Так что вся эта компания чаще всего перебивается обычным алларийским, полируя его местной ганджой. Главное, чтобы и того, и другого было много и было чем зажевать плотно. — Но этому тридварасу Исси ты игристого все равно возьми. Его от самогона развозит, а от ганджи он вообще невменяемый становится. А так ничего, тихий, только, цук, злопамятный. Ты его не уважишь — а он запомнит и потом тебе обязательно извращенно отомстит. Птичьей местью. — Это как? — Как, как… Нагадит и улетит. — Спасибо за науку, брат… — Зови меня Себастьян Перейра, торговец черным деревом.       Раздобыли и того, и другого, и третьего. Асти посадили в углу с гитарой — репетировать душевную песню «У портала девчонка в слезах». Фейу, как самого непьющего, послали за игристым для Исси. Сдачи тот обратно принес больше, чем ему выдали, и рассказал, что за периметром его поймали два каких-то типа, судя по крючковатым носам — Бартуши из ненаследных, и начали пихать ему в карманы империалы со словами: «Кадет, а ты знаешь, где Аксель Блау спит?»       Фейу ушел в глухую несознанку — мол, не знаю, но могу узнать. — Ты узнай, родной, узнай, я тебе еще больше дам. Только ты ему про нас не говори, а то сюрприз не получится. Просто узнай, где этот шакал спит.       Какой-нибудь лох на месте Фейу сразу бы встал на дыбы и отказался сдавать сослуживца. Но Фейу был не лох. Фейу пообещал все узнать, назначил им рандеву на углу периметра за пищеблоком и побежал советоваться со старшими товарищами.       Аксель сразу смекнул, что за ним пожаловали братья той сиры Бартуш, которую он перед отъездом в Корпус таки уломал, и порывался драться, но его придержали. — Стопэ, — веско изрек «дед», — делаем вот что… Бартуши при виде компании из нескольких мускулистых кадетов, подгоняющих перед собой их врага в расхристанной форме, злорадно заулыбались. — Ну что, Блау, сейчас шашлык из тебя делать будем, — осклабился старший. — Погодь, — остановил его Себастьян, — деньги покажи.       И тут старший Бартуш совершил трагический промах. Он достал из-за пазухи мешочек с империалами и многозначительно им позвенел.       После чего сразу же получил от «деда» в глаз и запрокинулся навзничь, а Аксель с размаху зарядил в промежность младшему, не дожидаясь, пока тот доплетет чего-то атакующее на шесть узлов. Артефактами против несилового воздействия придурки, конечно, не запаслись.       Поверженных врагов немного попинали ногами, выгребли все наличные деньги и поснимали все кольца. — Что, хреноплеты, нет у вас методов против дяди Себа, — довольно пробурчал «дед», убирая в карман свинцовую гирьку, — спасибо, что заехали, ждем в гости снова.       Родовые кольца Бартушам все-таки оставили, потому что опознать их по заплывшим рожам было бы совершенно невозможно, и погрузили на попутного верблюда до Халибада. — Бывайте, бабуины, то есть, бедуины, — напутствовал Аксель, отвешивая кораблю пустыни направляющего пенделя. — Слышь, ловелас, — спросил его подобревший Себастьян, — и много у тебя таких кровников? — Да пол-Керна! — И что, все они за тобой сюда припрутся? — К гадалке не ходи, — уверенно прищурился Акс.       На отжатые деньги раздобыли даже свежих устриц к игристому для Исси. Вся казарма натурально уделалась в слюни. Праздник продолжался, пока с одним из новиков не приключились видения, и он не пробежался вокруг казармы с криком «Бл@ди…» в одних кирзовых сапогах на босу ногу, финишировав у периметра женской общаги.       По итогам вся компания отправилась сперва в стазис, а затем в карцер, а троих северян и Себастьяна, как самых виноватых, закинули в кунг поверх двух ящиков верблюжьей тушенки и отправили в пески — сторожить дальнюю сигнальную вышку, присовокупив к ним в последний момент хитрожопого Исси — за неправильно пришитый подворотничок.       Но это уже совсем другая история…