Шут и король

Время на всех уроках шло до невозможности медленно, однако, не успел Федор и моргнуть, как прошла первая учебная неделя, а затем и вторая, и третья, и вот уже заканчивался 2 месяц учебы в новой стране. Федор за это время успел показать себя и свои знания. Как-то раз учитель математики увидел, что Достоевский бездельничал, после чего вызвал его к доске. Надо было видеть удивленные лица учителя и учеников, когда он без проблем решил два сложных примера за 10 минут. После этого математик больше ничего не говорил этому "ебаному гению", коим его прозвали в классе, за то, что он спит на его уроках. На других предметах юноша тоже успел выделиться. Особенно на литературе и истории, так как он часто занимался этими предметами и очень их любил, зная почти всю программу наперед. На музыке он показал свои умения играть на скрипке, чем вновь удивил всех. Как человек может быть настолько одаренным во всем? Единственной конкуренцией в классе на многих предметах выступал Дазай. И иногда уроки физики превращались в соревнование «кто быстрее решит задачу», и они оба знают, что решают правильно, вопрос состоял только в скорости. Коля же продолжал доебываться до Достоевского. Это безумно раздражало того, но, тем не менее, делало его школьные будни немного весеслее и разнообразные, чем обычно. Теперь этот клоун на все время переселился за парту с Федором, и тот вроде как был против, но... Пусть сидит, ему то что? За это время Гоголь еще раза три звал своего соседа по парте на ночную прогулку, но тот благополучно отказывался. Ему было слишком лень, да и родители скорее всего его не отпустят. Также, он начал общаться с Чуей, так как они вдвоем считали Дазая конечным. Ну какой нормальный человек будет на уроке плеваться бумажками в другого, считая это весёлым занятинм? По своей неадекватности Осаму и Гоголь были очень похожи, Чуя и Федор это точно решили. Хотя Накахара тоже темноволосому не очень нравился. Слишком громкий и самоуверенный, хотя, по его мнению, этому рыжему гордиться особо было нечем. Иоичи хоть и не донимал Достоевского, но тот все равно его не любил. Его раздражало, что Саотомэ постоянно выпендривался своими деньгами при любом удобном случае, хотя и пальцем не пошевелил, чтобы их заработать, это все благодаря его родителям, и это было мерзко. Мать и отец Федора каждый день спрашивали, как у него дела и все ли хорошо в школе. Его раздражала эта излишняя гиперопека, но он ничего им не говорил. Все же, они спрашивают его об этом из-за того, что волнуются. И их волнение вполне оправдано, ведь 2 дебила — Накахара и Дазай, успели поругаться и подраться уже миллион раз, хотя прошла всего половина первого триместра. * * * — Федор! Давай хотя бы сегодня после школы чуть погуляем? Почему ты все время занят? Это раздражает. — буквально ноет Коля из-за того, что уже несколько недель не мог уговорить Достоевского погулять с ним. — Я уже сто раз говорил, что не люблю гулять, обниматься и отвлекаться на дураков. Скоро список ненавистых мной вещей пополнится тобой, как отдельным пунктом. — грубо ответил темноволосый. — Все же, ты очень злой. Хоть бы раз согласился прогулять со мной. Мы бы могли пойти в библиотеку или в книжный магазин. Если хочешь, я могу купить любую книгу, которую ты пожелаешь. Ты же любишь читать, да? — умолял Коля, пытаясь хоть как-то завлечь своего собеседника. Ему правда очень нравится с ним общаться. Николая что-то зацепило в Достоевском, он находил в нем что-то необычное и наверное… Родное? Пожалуй, да. Всё-таки, они приехали сюда из одной страны. — Сначала бы кроссовки себе получше купил или хотя бы эти подклеил. У них подошва держится на Божьем слове. А ты уже о покупках каких-то книг говоришь, идиот. Блондин не хотел никому рассказывать о себе и своей семье, ему легче было сбегать от всех проблем с другими людьми, у которых их гораздо меньше. Например, с Федором. Но эти слова немного задели Николая. Он не нашел ничего лучше, чем просто усмехнуться и резко замолчал, обдумывая сказанное. Он рамышлял о том, что ему и вправду стоит обуть что-то поприличнее, потому что то, в чем он ходил сейчас, можно было назвать... Позорищем? — Извини, я не хотел тебя оскорбить, правда. — пытается сгладить обстановку Достоевский. Он сам не знал, почему это сказал, просто очередная грубость вырвалась из него. Он часто замечал, что Гоголь берет деньги в долг, чтобы просто напросто купить себе булочку в столовой, говоря, что просто забыл кошелек дома из-за своей рассеяности. Когда они переодевались на физкультуру, Федор также подметил небольшие порезы на правой руке, но он не стал ничего об этом говорить, он не хотел об этом думать и уж тем более решать чужие проблемы, ему это не нужно. У многих подростков такие проблемы, ему вроде было все равно. Однако, в последнее время, он начал чувствовать, что поступал не очень хорошо. Может ему и вправду нужна помощь? Гоголь хоть и раздражал иногда, но он хороший парень, с ним можно нормально поговорить, тем более, что их вкусы в некоторых вещах довольно похожи. Коля и вправду вел себя, как клоун, но всегда знал, когда нужно остановиться, если это потребуется. — Да все нормально. Мне реально стоит кеды получше купить. Не желаешь сходить со мной в магазин? Я и обувь новую куплю, и книгу какую-нибудь тебе в благодарность, что ты наконец-таки соизволил составить мне компанию. — умело переиграл все он, мило улыбнувшись. — Ты меня подкупить хочешь? — Возможно... — Ладно. Я не против. — из-за какого-то чувства вины, что, возникло у него внутри, темноволосый все же согласился. — Ура! И снова Достоевский говорит свое фирменное «ладно» в ответ на умоляния Николая. Ему легко отказывал людям, но не этому чудику, тот умел упрашивать. И вновь слышится радостное и победное Гоголевское «Ура», которое он всегда говорит после этого самого «ладно». Довольный собой Коля со своим новым другом отправились в торговый центр, который располагался достаточно далеко от школы, чтобы Гоголь успел рассказать почти все анекдоты, которые он знал. Федор подумал что-то вроде «Вот же ж ходячий сборник анекдотов!». Хотя с нескольких анекдотов про Штирлица он все же засмеялся. В обувном магазине блондин долго выбирал между обычными дешевыми черными кроссовками и более дорогими белыми с радужной подошвой, то так сильно ему понравились. Он обожал одеваться во все яркое, но он помнил, что обещал купить книгу своем спутнику и денег могло просто напросто не хватить, ведь в кармане было не так и много. И он столкнулся с выбором: купить себе радужные кроссовки и потратить все деньги на себя или купить чёрные и скучные, зато практичные и дешёвые, а на остальные деньги посмотреть что-то Федору. Все же, он обещал, а общения надо держать. Долго думая, как поступить, он заметил, что Достоевскому стало надоедать ждать, пока он решится. И парень все же принимает решение купил более дешевые кеды, успокаивая себя тем, что если он купит какую-то недорогую книгу, то еще останутся деньги на вкусно похавать в кафе, что очень ему нравлось. — А чо ты с радужной подошвой не купил, ты ж их сто раз мерил? — удивлённо спросил Достоевский. — Да мне они показались слишком десткими. — Коля не хотел говорить настоящую причину его выбора. — Ты разве не поклонник всего яркого и разноцветного? — Всё со временем надоедает, хах. Решил что-то поменять — блондин почесал затылок и глупо улыбнулся, а затем резко перевёл тему. — О, смотри. Книжный магазин. Нам туда — сказал он, показывая пальцем на огромный магазин. — Ого. А он больше, чем я ожидал. — Да-а-а-а, он огромный. Я часто сюда хожу тупо попялить на новые книги, редко что-то покупаю. Они зашли внутрь и Федор почувствовал, что попал в рай. Это место просто прекрасно. Столько различных книг в красивых обложках, все они распределены по стеллажам в зависимости от жанра и автора. Вот полки с детективами, которые Достоевский обожал читать, пытаясь предугадать концовку, вот фэнтези, где виден сборник томов Гарри Потера. Именно с этих книг парень начинал свое погружение в мир литературы. Чуть дальше идет романтика. Вот этот жанр был не по душе юноше больше всего. Он не понимал, как можно читать такой бред. В русской классике это еще терпимо, но от современных произведений про приторно сладкую любовь, в которых описываются поцелуйчики и постельные сцены, его просто воротило. Он не понимал этого ни в жизни, ни в книгах. Ему было противно читать такое, особенно, если писали про геев, которые стали слишком уж популярны в последнее время. Не то чтобы, он плохо относился к ЛГБТ или что-то такое, он пытался читать что-то подобное и, представляя себя на месте главного героя, он был готов зарезаться на месте. Как только люди могут писать про такое? Ну да ладно, помимо этого в мире полно других замечательных книг. Еще дальше виднелись стеллажи с мангами. К мангам Достоевский относился нейтрально. Он мог почитать, но не увлекался. Он считал, что там слишком мало текста. Однако Гоголь направился именно туда. Похоже, он любит читать эти «глупые комиксы», как называли их родители темноволосого. — Любишь манги? — спрашивает Достоевский, подходя ближе к приятелю — Да. Но тут все слишком дорого — с огорчением говорит Коля, рассматривая яркие обложки. — Если хочешь, я могу купить тебе что-то. — Нет, нет, нет. — блондин отрицательно покачал головой. —Мы пришли сюда, чтобы я тебе купил что-нибудь, а не ты мне. Что бы ты себе хотел? Что ты предпочитаешь? — Не знаю. Я читаю почти все. Мне без разницы. — Может ужасы? Мне кажется, все любят ужастики. Разве нет? — Ну можно, наверное. — неуверенно сказал он. Фёдор не был поклонником этого жанра, но почитать было бы неплохо. — Замечательно! — Николай, воодушевденный ответом Достоевского, резко схватил его за руку и повел к нужному отделу с книгами. Не дойдя до нужного места, Федор резко отдернул свою руку. — Кажется, я уже говорил, что не люблю прикосновения, тем более, без моего разрешения? — не то, чтобы книжный червь был зол из-за одного прикосновения. Просто он знал, что если не скажет это, то он не сможет спастись от ежедневных обнимашек при каждой их встрече, стоит только проигнорировать хотя бы один тактильный контакт. Он не хотел, чтобы кто-то переходил все личные границы. Ему некомфортно. — Ой, да. Извини, я забыл. — виновато произнес блондин. Он часто забывал о таком, ведь обнимался почти с каждым, кого знал. Он бы очень хотел найти человека, которого мог бы крепко сжать в своих объятиях и никогда не отпускать. Хотя, скорее, он не хочет найти этого человека, он хочет, чтобы этот человек сам его нашел. Он из тех людей, что верят в судьбу и все такое. Долго выбирая подходящую книгу, они все же решили остановиться на произведении Говарда Лавкрафта «Зов Ктулху», тем более, что эту книгу Федор уже давно собирался прочитать. — Спасибо. — произнес Достоевский, рассматривая красивую обложку, на которой было изображено огромное существо, похожее на осьминога. Он явно был рад новой покупкой. — Всегда пожалуйста. Я только рад провести время с тобой. Оно проходит так незаметно и весело. — улыбнулся юноша, слегка наклонив голову и смотря прямо в глаза собеседнику. Только сейчас Федор подметил, насколько интересны его глаза. Один глаз был зеленый, как трава на лугах, а второй голубым, как небо над ним. Да сам Гоголь был похож на солнышко, излучающее радость и позитив со всех сторон. Большой шрам, тянущийся вертикально через правый глаз, вовсе не ухудшал картину, а скорее даже дополнял ее, привлекая внимание. Достоевский обычно был перфекционистом, особенно в плане идельно расставленных на полке книг, но асимметрия лица блондина почему-то привлекала его. Еще немного порассматривая его лицо, Достоевский наконец сказал: — Ну что? По домам? — Агась — кивнул Коля. — Увидимся завтра! — Угу. Еще немного посмотрев друг на друга, они наконец разошлись в разные стороны. Этот день был довольно насыщенным. Федор не привык вот так гулять с кем-то. Его вообще было тяжело вытянуть на улицу. Но ему было довольно весело в компании этого дурочка. Может, Достоевский наконец нашел себе друга?