V
Роял стоял возле двери в лазарет, где должен был лежать его отец и со скрежетом в зубах, напряжённо думал, что сделать и, что сказать. А говорить он, сейчас, явно не очень-та хотел. Вот вломить нерадивому папаше с ветриша — руки очень уж чесались. Как и неимоверно болела, обожженная волей, левая рука. Бинты и кожа жарко пульсировали, конечность тяжелела, словно в неё закачивали кровь. Серые глаза становились всё более и более яркими. Парень, оглядываясь по сторонам, не верил своим глазам. Всё вокруг, в одночасье стало таким неестественно тусклым, медленным, звуки потусторонними, словно он оказался в фильме потерянных красок. В голове гулял хаос — как такое случилось? Столько лет, страданий и огромного пути вдруг разрушилось в один миг из-за одного имени, которое он даже не знает! Все эти мысли были непонятными и страшными. Он боялся того, что происходило, боялся за свою судьбу и судьбу своих близких. Ведь если это мир «Хатоми», то он может просто не родиться тут. А его мать — может и умереть. И тогда все развалится, все рухнет. Это была жуткая мысль. Сейчас Роял весьма остро чувствовал, как снова поднимается непонятная, бессильная обида. Как плечи тяжелеют, словно на них опустили весь груз земли, как надламывается его рассудок, как пальцы горят огнём из-за того, как сильно он сжал ладони в кулаках. Как он не может справится с лёгкой дрожью во всём теле и жаром ненависти к собственному отцу. Если так подумать… то вроде бы стоит просто взять и разобраться — в чём проблема? Может отец вовсе и не виноват ни в чём? Разум требовал рационального решения проблемы. Но, какое-то внутреннее чутьё всё это обрывало с корнем и кричало, что — НЕТ!В ЭТОМ есть ЕГО вина!
И из-за этого челюсть сводит от боли, когда парень сцепляет зубы и пытается унять дрожь и ярость, прошивающее всё его тело. Найти Луффи и рассказать ему о случившемся? Он же должен был это понять, правда? Сабо? В библикарте есть изменения? Слишком хаотичный рой мыслей сейчас забивал голову молодому парню с, буквально, горячей кровью. И пока он об этом размышлял, мир его менялся поминутно. Еще одно брошенное слово и его не узнают оставшиеся командиры, еще минута и те, с кем он смеялся и участвовал в битвах, просто недоумённо и враждебно на него взирают. Желание убежать сковывает ноги, дрожь от голени до верхней части живота поднимается неприятным чувством тревожной тошноты. В глазах пульсирует знакомое пламя. Воля кричит об опасности. Роял не замечает, как машинально делает мелкие шаги всё дальше и дальше от лазарета. Просто на автомате, будто его отрицание гнало прочь, куда угодно, но подальше от дверей лазарета. Темнеющие и непонимающие взгляды, которые пилят его, как незнакомца, заставляют горький ком в груди расти, а стены давить со всех сторон, словно пробуждая первые приступы клаустрофобии. Захотелось на воздух, но он задержал на мгновение дыхание. Ещё шаг — и всё дальше от дверей лазарета. В горле пересыхает и вяжет. Хочется пить. Шея потеет, но тело бьёт озноб. Глаза всё еще болезненно пульсируют, встречаясь взглядом в родных-незнакомых ему лицах, сущностях. Когда-то знакомые очертания мгновенно обезличиваются, враждебная аура окутывает всё вокруг, но парень издаёт непонятный рык и стреляет взглядом в сторону спуска, в дальнюю дверь деревянного коридора на нижнем ярусе. Лазарет. Он попадёт туда, во что бы то ни стало. И заставит отца посмотреть себе в глаза! И только пусть попробует не признать! Сердце снова налилось кровью, адреналин в крови повысился и вот рывок, уклонение и прорыв через несколько тел, как его забинтованная рука хватается за угол дерева и буквально швыряет остальное тело внутрь.VI
Глухие стуки каблуков о деревянные ступени и полы ускоряются, тело горит. Глаза заволоченные белой поволокой и стальным блеском непринятия, яростно блестят и влажнеют. Оказавшись внутри, Роял медленно повернулся и замер в ступоре. Он чётко видел глаза отца и словно всем своим существом ощущал — он не знает ЭТОГО человека. Да. Взгляд, манера, жесты… это не его отец. Особенно, затуманенные поволокой, тёмные глаза, словно пьяные. Они, конечно, до этого бухали и батя, может вполне настолько долго приходить в себя… но… Роял в тихом ужасе провёл взглядом по пустующему лазарету, подавляя желание отшатнуться. Голубоволосый врач медленно обернулся на него и сузил глаза, явно не понимая, кто это такой, хотя схожие черты лица со своим капитаном «Двойка» углядел и подозрительно уставился на парня. — Ты кто? — начал Дьюс, частично закрывая собой Эйса плечом и с подозрением глядя на молодого человека. Роял медленно и отрицательно, словно стряхивая напряжёние и отгоняя от себя наваждение, покачал головой. — Это не может быть — правдой… — одновременно с этой, пришла мысль, что надо спасать и мать. Что с ней сделают, если оставить её на этом корабле, что теперь был явно не безопасным…? — Ты кто такой? — снова, твёрже, задал свой вопрос Дьюс, поднимаясь с места. Роял выстрелил в него глазами, ощущая, как слегка дёрнулась кожа под губой и на подбородке. Тело снова начало нагреваться и ему стоило огромных усилий, чтобы проглотить ком в горле, подогнать последние остатки разума в нужном направлении и проверить. Он проморгался, шумно сглотнул, от чего кадык импульсивно дёрнулся, голос охрип и осип. Воздуха не хватало, как и сил подавлять рыдания и крики. Вся ярость на отца, теперь должна рационально быть перенаправлена на Дьюса. Если честно, Роял с малых лет ждал момента залепить этому голубоволосому менятелю сторон и отличающемуся не самой крепкой верностью, по самые гланды… Кажется, шанс представился как нельзя, кстати. — Кто такая Хатоми? — уточнил тихо и сипло Портгас, словно до этого курил пару недель подряд, без остановок. Дьюс замер и ошарашенно уставился на парня, сделав шаг назад и небрежно коснулся рукой плеча Эйса. Роял зацепился взглядом за этот жест и глаза его как-то жутко сверкнули. — Что тебе надо? — тише, но враждебнее ответил вместо положенного Дьюс, дотягиваясь второй рукой до приборов на столе и от глаз Рояла это не ушло. Он постно улыбнулся. — Дьюс… ты бы меня не провоцировал… воля наблюдения на этом корабле, самая лучшая, у меня… — теперь явно враждебно и теряя терпение продолжил Портгас младший и перестал моргать, чем нагонял ещё больше жути. — Ты хочешь зла ей и Эйсу…? — осторожно уточнил врач бывших Пиковых. Веко у Рояла дёрнулось.«Ей и Эйсу? Что?»
Изнутри подрывалась истерика. Ох-о-хо… Что еще должно случиться, чтобы этот день стал ЕЩЁ дерьмовей?! Кажется, он услышал то, что захотел. Бинты подозрительно ослабли и частично съехали с обожжённой руки.Пора отключать голову, Роял… сначала бить, а потом думать — лучше момента и не придумаешь!
Пальцы лихорадочно сжались в кулаках, а Дьюс с опаской уставился на красную кожу испещрённую шрамами и словно, давно лопнувшими и перетянутыми чем-то волдырями на пострадавшей руке того, от кого на самом деле, сквозило воистину убийственной аурой. Глаза загорелись жутковатым, ярким огоньком. Дьюс сглотнул. — Что у тебя с рукой?.. Роял заставил себя опустить взгляд к конечности и посмотрев, вытянул её — сжал и разжал пальцы. — Королевская воля сожгла. — Что? — ужаснулся врач, — Что это должна быть за воля…? — Та, о которой, ты, скорее всего, забыл… из-за Хатоми. Но сейчас… — Роял стал медленно приближаться, — Ты скажешь мне, где она… и я её убью. Дьюс вздрогнул и замер. — Убьёшь? Но, за что? Брюнет не ответил, лишь лицо скривил как-то болезненно, а веки его опасно потяжелели. Смотрел он на когда-то первого помощника своего отца с лютой неприязнью. — А я говорил тебе, Дьюс? Что ты мне никогда не нравился? — … . Лицо Портгаса младшего потемнело, а глаза заискрились непонятным, ярким цветом и зажглись, как при активации воли… Но… какой-то непонятной воли… Воздух вокруг его руки словно взрывался, было ощущение, что прямо внутри каюты сейчас громыхнёт гром от столкновения горячего и холодного воздуха. Вон и искры вокруг бинтов уже едва вспыхивают…VII
Драка Рояла и Дьюса началась внезапно, подобно туче грозовой бури на безоблачном небе. Каждый удар был наполнен яростью и гневом, который Роял не мог даже объяснить. Это было нечто большее, чем просто конфликт между ним и старпомом бывших Пиковых. Благо, тело Эйса они не задевали, а тот, словно кукла? ни на что не реагировал и это ужасало. Роял следил за ним и словно пытаясь перенаправить каждый удар в сторону Портгаса старшего, не заметил как огрел Дьюса, что легко подставился. Воздух из лёгких выбило у обоих. Дьюс отлетел прилично, сбив собой стол и пару коек. Роял же не мог дышать из-за того, что врач всё же подставился под удар, предназначенный не ему. Он с отвращением оскалил зубы и скривился. Эта напускная жертвенность его тоже бесила. Но, раз уж Портгас завёлся, отступать теперь было глупо. Он поднял обожённую руку, которая словно вкачивала воздух в себя и становясь твёрже и мощнее, выпускала что-то наподобие воздушной, горячей волны с ударом и готовый уже напасть на Маскеда снова, когда тот лишь поднялся на корячки, вздрогнул и замер. Его руку перехватили… и кто! Глаза сделались в пол-лица. Кажется, Эйс пришёл в себя и с прямым вопросом, кто Роял такой и чего хочет от Дьюса, зачем напал на него, — спровоцировал только болезненную дрожь во всём теле, и мгновенную атаку в ответ. Чем больше Роял заводился, тем легче было себя контролировать. Драка стала принимать весьма опасный оборот, и Гелия явно это почувствовала, в ужасе уставившись на врачей, что недоумённо взирали на Иску, которую девушка закрывала собой, не давая атаковать беспомощною женщину, или вышвырнуть её с корабля. Ужас и безысходность в перемешку с болью, отразились на её лице и она, поджав губы, вытащила две шпильки и прошипев: — Простите… — кинулась на медицинских специалистов, с прямым намерением вырубить, но если встречала сопротивление, то уже приходилось — убивать. Оглушив последнего, девушка, весьма помятая и в синяках, подлетела к рыжеволосой женщине и громко всхлипнув, положила руку ей на макушку, потрогала её кожу и чувствуя, как глаза наливаются слезами, вскинула голову к потолку и крикнула во весь голос: — РОЯЛ! И, что странно… парень если не услышал, то почувствовал, что, что-то не так… Да, эйфория от драки с собственным отцом, перекрывала сейчас разум, как и внутреннее ликование, и желание ТОЧНО его одолеть, но вдруг… как и тогда — очень болезненное жжение сдавило грудь, словно ему зарядили под дых со всей силы и выбили воздух из лёгких. Парень отшвырнул бывшего Командира второй Дивизии от себя и схватился за грудь, что нетерпимо болела. И не смотря на то, что тот с лёгкостью перенёс его удар, а происходящее убивало противоречиями, потому как отступить — сейчас он не мог. Но ситуация требовала! Ну… его отец на его месте явно выкинул бы какую-то дурь, когда есть причина к отступлению, он ей не пользуется… Тут, какие-то не Эйсовские гены сыграли, чес-слово. Так как, парень, кинув короткий, затравленный взгляд на «отца», бросился в сторону, чуть врезавшись в стенку, словно дезориентированный и схватившись за косяк у выхода, кинулся на клич, который он словно бы и вправду слышал. С каждым шагом брюнет, всё лучше осознавал, что он уже потерял, что-то очень важное… Он потерял своих близких и своих друзей, которые должны были быть его опорой в жизни. Понимал, что теперь ему нужно найти способ вернуть всё это, найти способ вернуться к тому, кто он был раньше, и узнать, что случилось с теми, кто был рядом с ним. Он должен был найти свой путь в уже, явно другом для него мире, который казался таким замкнутым и сложным… Добравшись до каюты, в которой лежала его мать, парень остервенело уставился на кучку тел врачей: тех, что были бессознания, а кто-то был убит…и поджав губы, посмотрел на ошарашенную Гелию, сдвинул брови, явно не могущий сейчас укрыть от неё всю боль, понимание и жалось на своём лице. Перешагивая через тела, он подобрался к шатенке и сел рядом с ней, трепетно обняв: — Ты в порядке? Она заторможенно кивнула и утёрла влажные глаза. — Роял, надо спасти Иску-сан… сейчас все на корабле, ПРОТИВ НАС. — Я уже понял… — мрачно отозвался брюнет и посмотрев с сожалением на мать, поджал губы и погладил её лоб, убрав в сторону челку, затем проморгался и кивнул. — Сможешь её донести? — Да. — кивнула та, больше чувствуя себя, в каком-то фильме про апокалипсис, где все сошли с ума. И чем лучше Роял осознавал сейчас происходящее, тем понятней ему становилось, что и от Луффи… и от Сабо — помощи ждать не стоит. Вероятно, им тоже промыли мозги…VIII
План был следующий: Роял отвлекает внимание сокомандников и Эйса на себя, пока Гелия с Иской находят шлюпку на корабле, спускает её на воду, погружает туда Иску, а после даёт Роялу сигнал к отступлению. — Давай вернемся в особняк моего отца и разберемся, что случилось? — посмотрела она него, пока Роял помогал девушке вгрузить тело матери ей на спину. — Да… если сможем выбраться отсюда… И нельзя допустить, чтобы маме навредили. — серьёзно ответил брюнет. Стоило только подумать, как все тут же запрыгивало в голове. Он не мог больше здесь находиться. Нужно было действовать. Вся происходящая чертовщина сводила его с ума. — Не волнуйся, этого я не допущу… — ответила шатенка, слегка хмурясь. Роял тяжело и тревожно выдохнул, встав напротив неё и слабо улыбнувшись, кивнул, погладив здоровой ладонью по щеке и наклонившись, ласково поцеловал в лоб, прикрыв глаза и ткнувшись носом ей в волосы. Гелия обняла его в ответ. Они забаррикадировались, прислушиваясь к шагам и ощущениям за дверью. Парень враждебно посматривал в ту сторону, готовый вот-вот напасть. Рука болезненно пульсировала и горела. Гелия приготовилась, придерживая Иску-сан у себя на спине под бёдра, сосредоточенно отслеживая волей за тем, кто перемещался по ярусу. Когда шаги приблизились, брюнет посмотрел на девушку и кивнув, явно давая понять, что как только он выскочит первым, она должна бежать в отсек со шлюпками. Получив согласный кивок в ответ, Портгас раскрыл обожённую руку получше и пристроился рядом с дверью. Гелия была всё еще рядом с кроватью, прямо напротив входа. Кто-то из Белоусов спустился, подёргал ручку, крикнул, что дверь заперта и вот — Роял выжимает ручку со своей стороны, толкает вместе со спустившимся и машет Гелии рукой: — Давай! Девушка кивает и кидается в его сторону, выбегая из каюты и посмотрев по сторонам, на ходу спрашивает у Рояла, где шлюпки. Портгас отвечает, что в последний раз, когда он здесь был, были рядом с днищем корабля. То есть, дальше по коридору, до первого спуска. — Взламывать замки умеешь? — посмотрел он на наёмницу. — Придумаю, что-нибудь, — ответила она и побежала в заданном ей направлении, пока Роял остался отвлекать на себя, основную скопу сокомандников.IX
Прямо похоже на зомби-апокалипсис… Неутешительная мысль активно билась в голову, пока брюнет блокировал удар слева и не особо чураясь, пнул по ноге оппонента. Вдали показались знакомые фигуры и надо было отступать. Роял отшвырнул от себя очередного пирата и сделал несколько шагов назад, постоянно оглядываясь и проверяя местность на поползновения в его сторону. Не дай поймать себя в кольцо… Хотя вроде не слабак, и не с такой кучей дрался. Тут другое… всё-таки товарищи, пусть и бывшие, как-никак. Тихо тцыкнув и поспешно поправляя бинты, парень бросился в том же направлении, в котором убегала Гелия и скрылся из виду, пока прилично покалеченные Эйс и Дьюс спустились в отсек, и уточнили друг у друга, кто это был и чего хотел вообще? Как хорошо, что Роял этого не слышал… Нового всплеска бзика, явно было бы не избежать. Если бы не типичный инстинкт самосохранения, который, О ЧУДО, это Этого Портгаса был и работал, как надо. Лодка была готова. Гелия опустила её на воду и погрузила туда Иску, спустилась сама и, взяв с собой, что-то вроде силовой-поглощающей ракуши, чтобы, как можно лучше отскочить в сторону от кораблей и на достаточное расстояние, в случай если их будут преследовать и стрелять по ним. Роял выбрался на палубу и подбежав к карме, помахал девушке рукой. Она же в свою очередь позвала его жестом. Кинув короткий взгляд за спину, Портгас убедился, что преследователи достаточно далеко и ему не помешают, забрался и спрыгнул в воду. Шатенка, снарядившись веслом и ракушей, выглянула за край и когда парень всплыл, тут же подала ему руку, после чего помогла забраться в лодку. — Дай… — взяв ракушу, Роял прикрепил её к обратной стороне лодки, а Гелия частично легла на Иску, чтобы удержать её своим весом. — Ты уверен? — уточнила девушка, на что сероглазый просто молча кивнул, велел держаться и нажал на кнопку. Как только ничего не помнящие Белоусовцы подоспели к корме корабля, крохотная лодка с тремя сбежавшими беспредельщиками, была уже достаточно далеко от Моби Дика.X
Роял проверял запасы в некоторых сумках, что удалось стащить под шумок — плыть им, как минимум, всю ночь. А морские твари не дремлют… (как вообще некоторые пираты так запросто плавали по воде, когда под водой плавает всякое плотоядное?). Плыть приходилось всю ночь. Спали по очереди, пока Гелия охраняла Иску и прикорнула, вёслами работал Роял. После чего, девушка, набравшись сил, потребовала, чтобы он немного отдохнул, так как устал он явно больше неё, пока отбивался от безумных сокомандников и сама садилась на его место. Ближе к рассвету, они заметили остров вдали. Это был маленький, но фантастически-важный кусочек земли, который мог уберечь тайну, известную только тем, кто смог найти его. Таким образом, Гелия, Иска и Роял вернулись домой с очень важным знанием, которое могло изменить историю морей навсегда. Если уже не делало это. Сломать реальность одним именем… Это как так вообще возможно? Ступив на знакомую сушу, не особо бодрым шагом, они направились туда, где находилась база наемных убийц и ассасинов. Восемь лет вопросов без ответов, а когда эти вопросы начинаешь потихоньку получать… то, что-то опять идёт по пизде… Данная трактовка казалась Портгасу младшему слишком резкой, но как-то иначе изъясниться не получалось. Дьюс был готов на него напасть… отец напал! Ладно бы это было в воспитательных целях, как раньше или дружеский спарринг, или не решённый спор. Но сейчас, когда всё нутро чувствовало опасность… что-то внутри надламывалось. Только-только наладил отношения. Два года — весьма маленький срок… Название острова было «Shadow Height», и оно говорило само за себя. На нижней части острова был небольшой посёлок, где люди занимались торговлей и земледелием. Основной ландшафт был каменным и отдавал почвой потухшего вулкана. Остальная часть острова за счёт этого процветала. Отчасти, данная местность принадлежала семейству Гелии. Люди добровольно служили её отцу и делились всем необходимым, взамен на защиту от пиратов, Мирового Правительства и прочих негодяев, которых не удалось до конца истребить. Дальше от берега, по подъему в рощу, был хвойный лес. На самом верху дом, если не особняк или поместье, охотников за головами и ассасинов. Остров был отчасти заброшенным для внешнего мира и скрытным — мало кто знал о его существовании. Но здесь жил тот, кто мог объяснить Роялу, что делать дальше. Если уж всё случилось так, что теперь придётся искать ответы. Один ответ на тридцать вопросов и вновь возникает двадцать девять новых… Парень чувствовал, как его внутренний мир рушится вместе с его реальностью. Он был ошеломлен и наполнен тревогой — кто такая эта Хатоми и, что она такого сделала, что теперь его все забыли на Моби Дик… его мать попытались убить… как и Гелию. И кто! Собственный отец. Его будущее словно исчезало из его представлений. Это была ужасная мысль, которую пытаешься переосмыслить, пытаешься понять — как он теперь должен жить, что сделать? Как будто его всю жизнь клали на карту, и сейчас эта карта была сложена совсем иначе. Роял был наполнен чувством беспомощности, которое стало его постоянным спутником с момента, как они выбрались с корабля, или даже - с того момента, когда Эйс и Иска потеряли сознание. Когда парень думал об Эйсе, его заполняла ненависть, ярость и непонимание. Нечто похожее, кажется, испытывал его отец… лет двадцать назад. Правда, теперь все оправдания и объяснения меркли перед тем, что произошло. Этот короткий эпизод на Моби Дике теперь стоял перед глазами так чётко, что просто не мог никак выбраться из головы. А у Портгаса младшего с выкидыванием загонов из головы итак большие проблемы! Он чувствовал себя преданным, брошенным и уязвленным. Опять. Да, опека… но когда ты сам начинаешь к ней тянуться, а получаешь подобное, хочется: или испариться где-то, где о твоём существовании никогда и никто не узнает. Или крушить и разрушать от ярости! Безысходности, непонимания, злобы! И вот с последним было всё намного проще — это было ему ближе. Сложить лапки и просто сдаться? Не-е-ет. Повернуться спиной к опасности и отпустить! Да, за кого вы его держите!? Он не согласен на такое! Хотя парень и пытался держать свои чувства под контролем, то, чем горели его глаза и как было напряженно его тело, говорило о весьма плохом контроле всего этого. Мысли вызвали в душе Рояла еще одно страшное чувство — страх за свою мать. Он не мог даже представить себе, что бы произошло, если бы ему не удалось вовремя вмешаться или, чтобы Гелия её защитила. Что вообще произошло? Одно непонимание за другим. Его мать была самым драгоценным человеком в его жизни, и он был готов на все ради её спасения. Каждый новый шаг, сделанный ими в сторону «Черной Горы», усиливал его тревогу и паранойю, создавал еще больше боли. Он был уверен, что скоро произойдет какое-то необратимое событие, и он не сможет ничего сделать, чтобы его остановить. Этот страх стал парализующим и физическим. Руку невыносимо ломило, будто выжигая изнутри и выворачивая наизнанку кость. Шагая по темной местности, брюнет уныло смотрел к себе под ноги, неся Иску на спине и пытаясь переварить всё происходящее. Гелия с беспокойством и состраданием на него посмотрела. Что произошло она тоже не знала. И весьма растерялась, когда медики Моби Дика, словно забыв кто такая Иска, вдруг решил напасть на неё. Когда ничего не понимаешь, соображать не особо получается — действуешь инстинктивно… будучи вообще ни в чём, не уверенный, как и неуверенный в… — А это вообще наша реальность? — остановился неожиданно Роял. Галия тоже прекратила шаг и повернула к нему голову. Парень задрал свою (голову) к небу и словно бы, что-то там выискивая, какие-то ответы, тяжело вздохнул. — Одно имя… взяло… и сломало вселенную. Поверить не могу… Шатенка поджала губы и подойдя к Роялу, погладила того по зноющей руке, слабо и неуверенно улыбнувшись: — Не забивай сейчас себе этим голову. Надо сначала выяснить, что случилось, а там уже, может, сможем всё исправить… — Как? — безжизненным взглядом проследил за ней парень. Гелия пожала плечами и опустила взгляд, выдохнув: — В любом случае, нытьём и безысходностью, сейчас делу не поможешь… идём… мы почти добрались… Она приобняла его и ободряюще поцеловала в щёку. Что делать она не особо понимала, так как была слегка расфокусирована происходящим и боялась теперь не меньше парня. Но, тем не менее, вот подъём в гору и там, внутри дома, они смогут выпустить все свои эмоции… попросить совета у главы, поплакаться Лесли. Обнять Неро и Уорна. Разрушить пару татами… Парень, кстати, не особо отреагировал на поцелуй, взгляд его был безжизненным и пустым, но когда они уже почти достигли вершины, прямо у края полу-бетонного, полу-деревянного моста с красными жгутами канатов по бокам, их встретила Лесли — русоволосая сестра Гелии. И судя по тому, с какими эмоциями она их встретила, она была уже в курсе случившегося. А ведь Гелия переживала и о том, как бы и её близкие их не забыли… — Лесли… — выдохнула от безнадёги шатенка, взглянув устало на сестру. Русая посмотрела на них обоих с сочувствием, громко выдохнула и уперла руки в боки. — Случилось некоторое дерьмо… — догадалась сестрёнка.