Позволь себе любить!

Я подрываюсь с места. Звон выстрела всё ещё звучит эхом у меня в ушах. Резкий рывок вперёд, туда, к Диме, как вдруг ноги стянуло чем-то мягким, равновесие исчезло и я рухнула на землю. Подушечки пальцев ощутили холодный паркет, щека загорелась от боли, в голове стучало одним и тем же вопросом. Что? Я повернула голову назад. Одеяло обвилось между моих ступней, а сама я распласталась на полу собственной спальни. Взгляд забегал по окружающим предметам, пытаясь понять, что же произошло, где Дима, Илья, горящий дом. Неужели это оказалось лишь злостной шуткой разбушевавшегося воображения? Я не могла выдохнуть, мне казалось, что сейчас всё начнётся сначала. Всё было так же, как и в моём сне. Это неимоверно страшно. Сил, коих не прибавилось за ночь, хватило только на то, чтобы смахнуть кудри с глаз и уже нежнее уложить голову на пол, чтобы хотя бы немного прийти в себя. Но вот, звон. Трель мобильника. Снова. Сердце ёкнуло и вдруг забилось неистово. Я забила ногами, сбрасывая оковы одеяла и вылетела в коридор, откуда доносился звук. Трясущимися руками я схватила телефон и приложила его к уху. Голос брата был счастливым, но это не придало мне той же радости. - Ника, ты свободна сегодня? Я нашёл наш старый альбом в доме у матери. Хотел бы с тобой его посмотреть. Так что приглашаю тебя и Диму на ужин сегодня вечером. Сможешь быть? Неужели всё повторяется?.. Несмотря на душащий меня страх, я тихо выдохнула, закрыв динамик ладошкой, а потом коротко ответила, замечая вышедшего на грохот испуганного Диму. - Конечно. *** Дорога длилась вечность. Сельские дома не кончались, вновь и вновь пролетая перед глазами. Дима был совершенно спокоен, он не подозревал о диком страхе, засевшем в моей груди. Пока что я не рискнула поведать ему эту историю. В отличии от парня я сидела, как на иголках, подперев подбородок рукой и уставившись в окно, за которым стремительно темнело небо. Казалось ещё чуть чуть и я увижу оранжевое свечение рассветного зарева, коим притворится огонь, оплетая родной дом. Я так глубоко погрузилась в свои переживания, так глубоко загнала острые ногти в кожу ладоней, что нервно дёрнулась, когда рука Масленникова легла на моё колено. - Солнце, ты о чём задумалась? - обыденно спросил парень. Я лишь беззвучно приоткрыла рот, но, так и не придумав отмазку, тут же закрыла его и стала, будто в нервном тике крутить прядь волос на палец. - Ха-ха, Вероник, тише-тише. - он ласково обхватил мою кисть и, крепко сжав в своей, отвёл от волос. - Мне прийдётся контролировать твой режим. Ты спишь на ходу, да ещё и с открытыми глазами. Мы приехали. - Приехали? Ужас заметался в моих глазах, я судорожно выглянула в окно с Диминой стороны. Двухэтажный дачный дом с небесно-синей крышей стоял на своём месте как ни в чём не бывало, дверь калитки гостеприимно распахнута, а в проёме, облокотившись, стоит Света, жестом показывая, чтобы мы ставили машину и поскорее шли за ней. -Пошли, нас уже заждались. *** Стоило нам с Димой переступить порог, я всё ещё не могла понять, является ли происходящее очередным кошмарным сном или же нет, как на нас сразу же налетели дети. Девчонка, которую по моему наказу назвали Златой, с таким обожанием вцепилась мне в волосы, обхватывая за пояс ногами, что я даже почти пришла в себя и любезно поприветствовала родственников. Когда мы разулись, к нам в коридор вышел Илья. Кажется, я никогда ещё не была так рада его видеть. -Все за стол, дорогие мои! - донёсся голос Светы со стороны кухни, дети тут же отлипли от нас и со всех ног помчались на зов. Стол до краёв заставлен едой: жареная индейка, манты, салаты, соусы. Глаза разбегались, но мой наточенный взор сразу обнаружил виновника сегодняшней встречи. Толстый альбом в добротной кожаной обложке терпеливо ждал своего часа на средней полочке кухонного шкафа. Сытный ужин ненадолго помог мне забыть страх и погрузиться в тёплую и уютную атмосферу семейного вечера. Вот уже на столе стоял расписной заварник, а хозяйка разливала по чашкам кипяток. Брат, наконец вспомнивший об альбоме, уложил его посередине стола, слегка повернув его ко мне лицом. Я придвинулась ближе к Илье, чтобы лучше рассмотреть фотографии на первой странице. Дима последовал моему примеру, подвинулся вплотную ко мне и, заглядывая в альбом, безмолвно положил голову на моё плечо. Я не смогла сдержать улыбки. - Это с первого сентября фотография. Тебе специально к третьему классу купили пиджачок, - брат обвёл пальцем моё детское недовольное лицо. - но даже это день не скрасило. - я тихо, но искренне посмеялась. Не припомню, чтобы когда-нибудь мы собирались такой дружной семьёй и делали что-либо вот так, все вместе... Даже дети на удивление успокоились, мальчик перестал дразнить сестру, и они вместе с недоумением разглядывали своего отца в молодости, иногда сомневаясь и поглядывая на него сейчас. Вдруг вместе с перевёрнутой страницей перевернулось что-то и в моей душе. Мне на глаза попалось медицинское заключение, засунутое под плёнку вместо фотографии. Крупным извилистым почерком выведены фамилия имя и отчество больной. Попова Вероника Игоревна. Ниже уже более мелко написаны жалобы и диагноз... Застыв в ступоре с улыбкой на лице, я отчётливо почувствовала, как по мне прошёлся неприятный импульс тока. Эта страница была почти сразу же закрыта следующей, благо брат тоже заметил эту вещь, навивающую жуткие воспоминания, и поспешил переключить всё внимание на фотографию с его свадьбы. Сколько бы ещё страниц Илья не перелистнул, документ продолжал всплывать у меня перед глазами. Вечер был безнадёжно запятнан открывшимся воспоминанием, породившим уйму мыслей в моей вскипающей голове. А я изменилась? Разобралась ли я в себе? Стала ли я лучше больной девочки с фотографий в старом семейном альбоме? Всё же наладилось, почему я чувствую нарастающую тревожность. Никогда бы не подумала, что это заденет мою не зажившую душу настолько сильно. Весь оставшийся вечер я не открывала рта. *** Время близилось к ночи. Брат довольно доходчиво дал мне с Димой понять, что отпускать нас ехать по ночи не собирается, поэтому, достав из шкафа чистое постельное бельё, Света отправила нас на второй этаж застилать постели. - Вам же разные спальни нужны? - внезапно спохватившись, спросила Света. - Или вы вместе спите?.. Просто комната с двухспальной кроватью у нас одна, но если вам так будет удобнее, я лягу на диванчике в детской, а Илью уложу в гостинной. - мне даже стало немного неловко от такой чрезмерной заботы. Но привычные насмешливые нотки в нашу жизнь вернул брат. - Свою постель я никому уступать не собираюсь, - громко и чётко продиктовал Илья откуда-то с первого этажа. - даже этой рыжей нахалке. - последняя фраза всё же заставила меня приподнять уголки губ. - И не надо! - из последних сил съязвила я в ответ. - Нет, нет, нет. Уступать нам ничего не надо. Нам не принципиально. - ответил Масленников, приобняв меня за талию и вопросительно заглянув ко мне в глаза. Я кивнула. - Если вдруг что, и на одой уместимся. - он тепло улыбнулся. Небольшая комнатушка на втором этаже приютила меня на эту ночь. Застелив кровать, стоящую у окна, я, словно прячась от холода, обняла себя за плечи. В груди сквозила дыра, всё снова стало странным, нереальным, как во сне. Я до одури боялась, что этот ужас повторится вновь, что я проснусь в своей мятой постели от звонка телефона. Но пока ничего не происходило. За окном, освещаемые единственным уличным фонарём, колыхались ветки орехового дерева, на небольшом шатком столике в углу в кучу свалены мягкие игрушки, с которыми наверняка хорошенько поиграли днём, а с первого этажа слышен тихий гомон и шум воды в ванной комнате. Всё жило. Единственным нереальным существом здесь была я. Дима, закутанный в полотенце, поднялся по лестнице, прошёл мимо меня и закрылся в соседней комнате - его временной спальне. Может прохладный душ поможет снять это дурацкое состояние? - подумала я, вышла из ступора и, заглянув в свой рюкзак, вынула чистое бельё и пижаму. - Я в душ, не выключай, пожалуйста, свет на этаже, я потом подняться не смогу по темноте. - выровняв голос, я постучала в соседнюю дверь, а, услышав утвердительное "угу", направилась к лестнице. Внизу было темно и тихо, не слышно ни возмущений родителей, ни недовольства детей. Уснули - подумала я, пытаясь прикинуть сколько сейчас времени. Поняв, что уже довольно поздно, около часа ночи, я поспешила в ванную, дабы наскоро помыться и никому не помешать своим шумом. Дверь глухо щёлкнула. Я открыла кран, тонкая струйка воды разбивалась об глянцевую поверхность ванны. Надеясь быстро закончить с водными процедурами и отправиться спать, чтобы с наступлением нового дня забыть этот неприятный момент, как страшный сон, я принялась мыться, но вскоре поняла, что страшные мысли только и ждали, когда я останусь одна. Наедине с собой. Они нахлынули на меня с новой силой, ещё хлеще, чем в первый раз. Дима действительно смог меня полюбить? С моим бессолнечным прошлым и угнетающим настоящим? А вдруг это всё блеф? Розовые очки разобьются, я вновь останусь одна, не справлюсь, загнусь под грузом тяжёлой жизни. Кем я стану? Тем, в кого всегда боялась превратиться. Перед глазами начало плыть от накатывающих слёз. Я чудом выбралась из ванны, встала на коврик. Выдох, вдох, выход. Увиденное в зеркале заставило меня прекратить попытки выровнять дыхание и, в ужасе округлив глаза, закричать в ладони. Необъяснимо пугающее, ворошащее больную душу, мелькнуло в отражении, напомнив призрака в том замке во Франции, во время нашей экспедиции с Димой. Оно то появлялось, принимая очертания знакомых лиц, то расплывалось, извращая лица так, что захотелось выколоть глаза ногтями, лишь бы не видеть этого. Надеясь, что галлюцинации уйдут со стертыми слезами, я, чуть ли не вдавливая глаза в глазницы, вытерла их руками. На мгновение всё действительно успокоилось, но тут сердце сжалось, тень появилась вновь. На этот раз я разобрала невнятное бормотание. Может всего лишь шум вентиляции? Гадина! Сторчавшаяся! Сумасшедшая! Вмиг перед глазами встало лицо бывшего. Скорчившись, приняло вид его пассии. А голоса продолжали: Пророчили! Говорили, что ты сгниёшь заживо! Неправда. - отвечала я у себя в голове, но эти реплики ещё долго звенели в сознании. Приложив немало усилий, я сумела отвернуться и второпях одеться, а когда голоса стали нагнетать, словно давить на меня сверху, я крепко зажала уши руками и затараторила что-то невнятное. Вдруг всё прекратилось. Я аккуратно разжала уши и повернулась, но когда краем глаза заметила открытую дверь и кого-то, стоящего прямо за мной, то испуганно дёрнулась назад. Но тут поняла. Младший сын Ильи, Ванечка, стоял передо мной и тихо вытирал рукавом пижамы красные от слёз глаза. Увидев, что я тоже плачу, он успокоился и удивительно взросло посмотрел на меня, а потом сказал: - Я не могу уснуть. Я, понимая, что должна помочь ему, даже если мне самой плохо, выровняла голос и села поровнее. - Кошмары мучают? - Нет. Мне просто страшно. - ответил мальчик и подошёл ко мне, кладя ручку на моё плечо. - Почему ты плачешь? Тебе тоже страшно? Я поняла, что он действительно прав. Мне страшно, как не было никогда. Страшно за своё будущее. Я не ответила Ване. Он посмотрел на меня ещё раз. - У тебя же есть Дима. Почему он тебя не защищает? - только сейчас я расслышала шаги, доносящиеся с лестницы. На пороге ванной комнаты в тени стоял Дима, скрестив руки на груди и сонно улыбаясь. Давно он тут стоит? - Защищает. - я улыбнулась и прижала мальчика к себе, поглаживая его по голове. Дима подошёл, сел рядом с нами и обнял нас, сжимая ладонями мои плечи. Он действительно защитит меня. От всего. В том числе и от старых проблем, так глубоко засевших в моей голове. - Второй час ночи, ребятки. Ванька, пойдём, мы отведём тебя спать. *** Несколько лет спустя. Тёплое июльское солнце ласкало мои рыжие волосы подстриженные под каре даже сквозь стекло автомобиля. Расположившись на заднем сидении, я закинула босые ноги на спинку пустующего переднего кресла, жевала жвачку и листала старый журнал, найденный в кармашке двери. Дима в зеркальных солнечных очках следил за дорогой, сжимая руль одной рукой. Я поправила лёгкое белое летнее платье, залезла на сиденье с ногами и протянула Диме журнал. - Как тебе? - спросила я, хихикнув, тут же садясь обратно. - Думаешь мне такое пойдёт? - Такому солнцу всё к лицу. - коротко улыбнулся парень. Это лето будет самым лучшим в моей жизни.