«Здравствуй, Такемичи. :) Я заходила к тебе утром, пока ты спал. Сынок, я прекрасно понимаю твою ситуацию, но так же прошу понять нас с папой. Мы не хотим тебе зла, мы тебя любим. Может где-то мы и не были не правы, но и ты не ангел. Когда тебя выпишут, продолжим жить, как и раньше. Главное, первое время, не действуй на нервы отцу, он на тебя очень сильно злится. На счёт бабушки, я знаю, что тебе трудно было это принять, сейчас всё в порядке, её уже выписали.
Мама.»
— Бля, мам, ты серьёзно? Как раньше? Пиздец… — Такемичи даже перестал плакать. Он был в шоке с собственной матери. Непонимание и злость смешались в густой кисель эмоций, парень схватил это дурацкое письмо и разорвал на мелкие кусочки. Закрыв лицо рукой, он просто начал смеяться, истерично и жутко. Сейчас Ханагаки очень смахивал на ненормального психа. Истерику прервал снова вошедший врач, который держал в руках еду: — Такемичи, я слышал шум, всё хорошо? — А? Да, конечно. — Вот, ешь. — мужчина поставил тарелку на тумбу, в сам сел на кровать к пациенту. — Пришли твои результаты. — и тут он заметно занервничал. — Кхм… В общем, у тебя пограничное расстройство личности. Пока что оно не сильно прогрессирует, но в будущем, если не назначить хорошее лечение, всё станет гораздо хуже. — парень с безразличием слушал доктора, ему просто уже хотелось, чтобы его оставили одного. — Думаю, уже завтра ты сможешь поехать домой. А пока что я тебя оставлю, поешь и можешь поспать. — после этого мужчина вышел. Ханагаки силой запихнул себе в рот еду и решил позвонить Хару. Послышались гудки, а после и тихое: — Слушаю. — Хару, привет. — Ох, Мичик, здравствуй! Как ты? — Всё хорошо, завтра меня выпишут.— парень попытался голосом показать радость, но получилось это плохо. — Мне кажется ты не рад? Ну ладненько, завтра встретимся и ты мне всё расскажешь. Хорошо? — Понял. Пока, Санзу. — не дождавшись ответа, Такемичи отключился. Кинув телефон под подушку, парень плюхнулся на кровать и сразу же уснул. К нему во сне, снова явился тот неизвестный человек. Только сейчас, он и Ханагаки сидели на краю обрыва. Интересно, почему уже второй раз такое похожее место? Незнакомец заметил Таке и помахал рукой, лицо у него всё так же было размыто. — Приветик, Мичи! — Ага. Привет. — Как твоё ПРЛ? — в голосе можно было различить нотки радости. — Хах, очень смешно. Я в норме. Как хоть к тебе обращаться? — Я — это ты. Твоя тёмная и одинокая сторона. Поэтому зови меня как хочешь. — после его слов, лицо сразу же прояснилось, и там правда была копия Такемичи, только с тёмными синими глазами, такими же мешками под ними и большим шрамом на половину щеки. — О! Так значит у меня по мимо этого тупого расстройства, ещё и синдром раздвоения личности. Могу сказать, я очарован столь прекрасным шансом насладиться такой счастливой жизнью. — Ханагаки хотел сказать это с сарказмом, и это получилось прекрасно. — И не хочешь ли ты, посвятить меня в то, почему у тебя, то есть у меня, шрам? — Я рад, что ты не такой тупой. Я всё хотел тебя спросить, ты правда любишь Харучиё? — полностью проигнорировав последний вопрос, человек с вопросом посмотрел на парня. — Чем он так тебя зацепил? Мичи, ненадолго замявшись перед ответом, всё же ответил: — Он заботливый, добрый, мягкий, нежный. Наверное поэтому. — Тебя даже не смущает ваша разница в возрасте? — Не знаю. Мне 13, а ему 16, думаю это не так много. — Знаешь, Мичи. Если человек, чуть старше тебя, проявил в твою сторону немного заботы и внимание, нельзя к нему привязываться. — Это почему же? — Тебе в детстве родители практически не уделяли заботу, внимание, любовь, поэтому сейчас, ты видишь в людях, как Санзу, родителей. Во-вторых, ты не умеешь любить, тебя этому не научили. Ты умеешь только привязываться к людям, а это в будущем очень скажется на твоём моральном состоянии и ты станешь мной. — на это, Такемичи просто промолчал. — Подумай над этим всем, и в следующий раз, когда мы встретимся, ты мне скажешь. До встречи, моё затухающее солнце! А дальше, Ханагаки просто проснулся. Посмотрев на время, он треснул себя по лбу. — Опять проспал весь день. Уже ночь, опять спать пора, а я только проснулся. Эх… В итоге парень просидел до утра, за чтением манги и за поеданием торта и солёных огурцов. В восемь часов утра, к Мичи зашли врач и мать Ханагаки. Увидев последнюю, всё хорошее настроение сразу ушло коту под хвост. — Доброе утро, Такемичи-кун. Как ты себя чувствуешь? — врач прошёл внутрь комнаты и сел на край кровати, а Ная-сан осталась стоять в дверном проёме. — Здравствуйте, я в порядке. Так полагаю, сегодня меня выписывают? — врач положительно кивнул. — Тогда я буду собираться. — даже не посмотрев в сторону матери, парень принялся переодеваться и складывать вещи в пакеты. Спустя десять минут, Ханагаки стоял готовый, с тремя пакетами в руках. Цветы, которые принёс Хару, пришлось выкинуть. И вот, Такемичи оказался снова у себя дома. На него сразу налетели Роди и Ами. А отец даже не вышел. Все поотящиеся продукты Мичи убрал в холодильник, остальное разложил у себя по ящикам. Все вещи Акаши, он сложил в один пакет. Телефон пришлось спрятать далеко в шкаф, вдруг родители решат забрать его настоящий гаджет, а этот будет тут, в качестве запасного. Скорее всего уже вся родня прознала про выписку Такемичи из больницы. Что казалось странным, так это то, что Камори не разу не позвонила и то, что Хару не пришёл и не навестил Ханагаки. — А ведь Санзу мне говорил, что встретимся, а Ри (Камори) постоянно твердила, что не бросит меня… — после секундной паузы он сказал сам себе, — Ну и срать я хотел на них. Весь оставшийся день Мичи сидел читал непрочитанные манги. Он решил, что Акаши получат обратно свои вещи, только завтра, потому что ему было лень идти. Ещё одна странность заключалась в спокойном отце, который даже не разу не посмотрел в сторону старшего сына. — «Оно и к лучшему…» Улёгшись спать в девять вечера, Такемичи быстро уснул. Утро выдалось мягко говоря сумасшедшим. Дайчи-сан из-за чего-то сильно кричал на Роди, Ами плакала, а Ная-сан пыталась её успокоить. Короче говоря, начался ежедневный пиздец. Нехотя поднявшись с постели, Такемичи отправился в ванную, там он пробыл минут сорок, и за это время отец успел уехать на работу, а мама и мелкая уйти гулять. На кухне за столом сидел поникший средний Ханагаки. Он даже не обратил внимания на зашедшего брата. Такемичи решил выведать всё что произошло утром. — Доброе утро, братан. Почему батя орал сегодня? — Сказал, что я бесполезный кусок мяса, проживающий в этом доме на халяву. — М-да… А из-за чего хоть? Ты накосячил что-ли? — это был максимально тупой вопрос, так как их отец мог бы отругать за любую херню. — Я не помыл за собой ложку и нож. Забыл блять и всё! А он трагедию развёл! Он дебил что-ли?! — мальчик явно очень зол, у Такемичи болела бошка, следовательно ему не нужен был шум, и поэтому старший положил руку на голову младшего и легонько потрепал по волосам. — Ну-ну, спокойно. У меня голова раскалывается, так что будь добр, убавь звук. А насчёт отца я согласен, он полный кретин. Тебе кстати сказали мой диагноз? — получив положительный кивок, Мичи продолжил. — Так вот, я не хочу чтобы и тебя до такого довели. Прошу тебя, игнорируй большинство критики родственников. — Хорошо! — у младшего после разговора явно поднялось настроение. — Я гулять с друзьями! — накинув на себя толстовку, мелкий убежал на прогулку. Такемичи поел, помыл посуду, переоделся, взял пакет с одеждой и тоже вышел из дома. Время десять часов утра и поэтому вряд ли всё семейство Акаши спит. Ханагаки позвонил в звонок, и в квартире послышались чьи-то шаги. Дверь открыл Такеоми. — Здоров, Таке-кун! Как здоровье? Заходи, поговорим. — Прости, Таке-сан, но я только отдать вещи. Со здоровьем всё в порядке. — парень протянул пакеты мужчине (Такеоми 26 лет). — Спасибо вам за всё! — он поклонился. — Ой, да ладно тебе. Не трудно было. Я рад, что ты жив, здоров. Мелкие если что ещё спят, забегай потом в гости, будем ждать. — они попрощались и Ханагаки пошёл к себе в квартиру. Только Такемичи упал на кровать, ему позвонили. Парень поднял телефон, и там высветилось «Сестрёнка Камори», от контакта сразу же затошнило. Ведь он надеялся на неё, на её поддержку, в она так просто опровергнула абсолютно всё. С огромной неохотой Таке всё же ответил на вызов. — Слушаю. — Мичик, приветики! Слышала тебя выписали! Я так рада! — Ага. Что-то ещё надо? — в голосе у юноши чётко проскакивало безразличие. — А? Чего? — кажется своей реакцией он завёл её в тупик.— Что-то случилось? Почему так грубо? — Нет. Ничего. Я пойду. Пока. — и не дождавшись ответа, как Ханагаки любит это делать, он отключился. Кинув телефон на кровать к Роди, Такемичи сам не понял, как заснул. Проснулся парень только в четыре часа дня. Удивительно, но после больницы он стал спать явно намного больше. Раньше ему хватало буквально четырёх-шести часов сна в сутки, а теперь… На соседней кровати сидели Роди и Ами и смотрели Покемонов. От такой картины старший лишь умилился, всё-таки своих шкетов он сильно любит. Тихонько, чтобы не потревожить просмотр, Мичи поднялся с постели и поплёлся на запах на кухню. Оказалось, это мама готовила блинчики. К великому сожалению в комнате ещё находился отец, который даже не удосужился взглянуть в сторону сына. А вот Ная походу вовсе будто забыла ту трагедию. — Сына, садись за стол, поешь блинчиков. В больнице весь исхудал! Одни рёбра, да кожа остались.— с этими словами женщина поставила на стол тарелку с блюдом и блюдце с яблочным джемом, который любил Такемичи. — Хорошо.— пришлось сесть напротив папы, с аппетитом поедающим какой-то суп. Позже рядом села и мама, от этого вроде даже полегчало немного, обстановка разгрузилась, что-ли… Только походу ненадолго. — Ну и чего вы как не родные то? Может помиримся уже? — и кто её за язык потянул? Никто скорее больше не узнает, ведь сразу на женщину уставились два прожигающих насквозь взгляда, готовых испепелить жертву в любую секунду — А? В конце концов, ты отец, а ты сын. Ну! Вперёд! — Ная отвесила подзатыльник мужу, показывая, то бишь он старше, пусть первый идёт на компромисс. — Тц… Пусть этот безголовый сам извиняется. Интересно, кто назвал нас с тобой мужчиной и женщиной? — Ну а кто вы?! Вы вроде не трансгендеры! Я поел! Спасибо! — Такемичи накинул на себя толстовку, взял телефон и вышел на улицу, при этом громко хлопнув дверью. Матери лишь оставалось закрыть лицо руками и тихо заплакать. Отец повторив за сыном, ушёл и́з дому. Такемичи сидел в его любимом парке на качеле. Потом ему пришло в голову позвонить придуркам Хайтани, они наверняка ещё не в курсе его возращения в дом. Парень набрал номер Рана. Послышались длинные гудки, а после шумное: — Привет, зай! — Ранчик! Приветик! Позови Рина пожалуйста или на громкую поставь. — Риндо! — где-то в далеке, Таке услышал голос младшего Хайтани: «А?!» — Письку в рот на! Мичик звонит! — «А! Бегу!» — Привет! Как здоровье? — Итак, меня выписали! Я уже дома! — Правда?! Мы можем приехать?! — братья как всегда начали говорить в унисон. — Кхм… Тут такое дело… Могу я у вас до конца больничного пожить? — хоть Ханагаки и выписали, но ещё сказали посидеть недельку дома, потом только отправляться в школу. — Солнце, без проблем. Потом расскажешь всё. Вещи собирай, мы сейчас заедем за тобой. — Спасибо вам! Я побежал! — и по привычке скинув вызов, он потопал домой. Только заскочив в квартиру, Таке рванул к себе в комнату, тем самым перепугав мать, и начал скидывать вещи в спортивную сумку, с которой он ещё ходил на тренировки. — Такемичи, что случилось? — Я ненадолго перееду к Хайтани. Пока у меня не закончится больничный. — Кто разрешил тебе? Ты даже у меня с отцом не спросил! — женщина уже повышала голос. — Ты опять самовольничаешь? Я к тебе со всей добротой! А ты задом опять поворачиваешься! Такемичи бросил на мать осуждающий взгляд и начал одевать обувь, параллельно отвечая ей: — Женщина, успокойся пожалуйста. Это будет лучше для моего состояния. И для вашего кстати тоже. Никто даже не потревожит вас. — завязав шнурки на правом кроссовке, он вышел. — Пока! — сейчас, главной задачей являлось не встретить батю. С чем парень успешно справился. К подъезду уже подъехала чёрная, явно недёшевая, машина. От туда выскочили братья и сразу же набросились на бедолагу голубоглазого. — Мы так скучали! Нам никто не сказал, в какой ты больнице! Мы звонили, искали! Даже этот идиот Харучиё! — они уже чуть не рыдали, но машина подала сигнал. — Ой! Водитель ждёт. — Ран и Риндо, как настоящие джентльмены забрали вещи и открыли дверь в машину. Старший сел на переднее сиденье, а младшие на задние, Рин сразу же улёгся на коленки Ханагаки. — А вы оказывается у нас мажоры, да? — с лёгким смешком сказал Таке. — Ага! Типа того. Только потом надо будет стать примерными гражданами и унаследовать ресторан отца и женится на прекрасной даме. — в салоне раздался громкий смех. — Ну или на не менее прекрасном юноше.— Хайтани приковали взгляд к Таке. — Эй, ну вы чего? Не! Я отказываюсь быть вашим женихом. Уж простите. — больше ребята не разговаривали. Спустя полчаса машина подъехала к довольно большому двухэтажному дому, находившимся в частном секторе, в районе Роппонги. — У вас случайно дворецкого нет в доме? — Хах! Нет конечно. Мы сами довольно самостоятельные. Если что, то сегодня наши родители дома. А завтра нам по идее надо в школу, но раз ты будешь у нас, будем весь день тусить. Дома у Хайтани обстановка была намного уютнее, она не заключалась в каком-то интерьере или дизайне, нет. Она была исключительно из-за атмосферы, царившей дома семейной идилии. В гостиной на диване сидел их отец и читал газетку, а мать стояла у барной стойки и пила какую-то зелёную жижу, оба родителя выглядели довольно молодо, свежо и бодро. Они сразу обратили внимание на гостя. — Здравствуйте, я Такемичи Ханагаки, друг Рана и Риндо. Рад знакомству! — парень склонился в уважительном поклоне. Госпожа Хайтани мигом подбежала к приехавшему и тепло его обняла. — Наконец-то мы с тобой встретились, Мичи-кун! Меня зовут Тока Рицу. Я так рада тебя видеть! — Такемичи же, сначала просто стоял и хлопал глазами, и только потом обнял женщину в ответ. — Дорогая, отпусти парня, он еле дышит. — Тока послушалась мужа и отошла, мужчина протянул руку для рукопожатия, и получив такое действие от собеседника продолжил: — Такемичи, я Мезо Рицу. Тоже рад тебя видеть. Мальчики очень много про тебя рассказали. — Мезо-сан, Тока-сан, вы не против, если я поживу у вас недельку? У меня дома некоторые трудности происходят, поэтому я вынужден пока отлучиться оттуда. — Конечно-конечно! Живи хоть сколько! Мичик, ты наверное голодный! Пошли скорее покажу твою комнату и поедим все вместе! — женщина повела парня на второй этаж, там и оказалась его временная комната, она находилась между комнатой парней и комнатой взрослых. Потом его усадили за стол и стали предлагать всякие вкусности. И только после еды, голубоглазый смог обустроиться в новом жилище. В комнате не нашлось ничего лишнего, только двухспальная кровать, с горой подушек, большой шкаф, стол, полка с книгами, стул, окно почти во всю стену, за которым был балкон, и на удивление ещё была ванная комната. В шкафу уже присутствовали вещи, и они оказались по размеру жильцу. После рассматривания комнаты Ханагаки позвали на более углублённое знакомство. Вся семья Хайтани — Рицу и Такемичи уселись на пол в гостиной, который был очень тёплым. — Такемичи, расскажи о себе, о семье, об увлечениях. — Мне 13 лет. Учусь в первом классе старшей школы. Недавно переехал в Токио. Раньше занимался боевыми искусствами, но из-за здоровья пришлось бросить. Ещё я учусь играть на гитаре. Люблю музыку и фотографировать. В семье пять человек, трое детей, я самый старший. И вроде всё. — Нам ещё мальчики как-то упоминали, что ты лежал в больнице. Что случилось? — Можно сказать нервный срыв. Теперь всё отлично. — для убедительности пришлось даже выдавить из себя улыбку. — Что же, хорошо. Мы рады, что ты в порядке. Если будут проблемы можешь за просто обращаться к нашей семье, я и Тока тебя обязательно поддержим. — от таких слов у Таке даже пробежала одинокая слезинка, это не укрылось от всех, поэтому они пододвинулись поближе к гостю и крепко обняли, даже Мезо-сан. Тогда то и Мичи разрыдался окончательно. Последнее время его состояние было крайне нестабильно, поэтому парня можно было легко вывести на эмоции. — Ну-ну, зайка, всё хорошо. — Тока нежно поглаживала по спине своей небольшой ладошкой, так даже мама к нему не относилась, а тут совершенно чужая женщина. Спустя пять минут Такемичи всё же успокоился. — Простите… Последнее время со мной происходит что-то странное. — Ничего страшного. Плакать — это нормально. Мальчики идите поиграйте во что-нибудь. Развеселите Мичика. Мы с Мезо пойдём спать, завтра рано вставать. — женщина похлопала по плечам сыновей, а после потащила мужа в комнату. Парни решили остаться в гостиной, но перебраться на диван. — Я вам так завидую, ребят… У вас такие родители классные. — с огромной грустью в голосе произнёс Мичи. — Не могу не согласиться с тобой, нам очень повезло, что именно они нас усыновили. Но и твои родители не самые ужасные. Просто у вас нет взаимопонимания в семье, вот и всё.— сегодня Ран как-то слишком по умному всё рассказывал. — Ран прав. Но давайте не будем об этом, а поговорим об чем-нибудь весёлом, как в старые добрые времена. — ну впрочем, младший от брата недалеко ушёл. После слов Риндо все резко задумались, спустя пять минут Мичи осенило: — Вспомнил! Помните, когда мы только познакомились, Рану понравилась девочка, она рассказывал нам долго о ней. И мы с Рином решили их свес… Ммм! — Ран заткнул рукой рот другу, а Рин начал дико ржать. — Вы теперь всю жизнь будете это мне припоминать?! — старший сидел весь злой и красный, но уже отпустил руку, и поэтому смеялись уже два человека. — Да! — вместе, угарая, сказали младшие. — Два идиота… Ну подумаешь я ошибся! Кто же знал, что она окажется парнем! — Хахаха! Ран! Ты ещё ему подарил коробку с конфетами в виде сердечка! — Даа! У него такая рожа тогда была! Хахаха! — Ладно-ладно! Я понял, что я лох! Прекратите ржать, сейчас родителей разбудете. — Окей! Кстати! Я тут ещё кое-что вспомнил. Риииндооо, помнишь в нашу первую встречу, ты решил выебаться передо мной, сел на шпагат и порвал штаны! — теперь наступила очередь позориться Хайтани младшему, а брату смеяться. — Ах так! Сейчас тоже что-нибудь вспомню про тебя, Такемичи Ханагаки… Ран, помогай. — Хайтани начали усердно думать, так, что даже наверное было слышно как их извилины в голове переворачиваются. Через некоторое время на старшего сошло озарение, которое явно не понравилось Таке. — Когда мы тебе назвали свои имена, ты назвал Риндо Сриндой, он ещё тогда тебя в лужу чуть не кинул. — оба младших в миг покраснели, только один от стыда, а другой от гнева. — Ты же понимаешь, Мичик, что теперь эта сыр косичка меня частенько так называет! А всё из-за тебя, дружище! — Рин накинулся на голубоглазого с подушкой, пытаясь задушить (в шутку конечно). — Прости, Рин-рин! Прости, прости, прости! Драка продолжалась несколько минут, но её прервал Ран. — Ладно, мелкие. Погнали спать, у меня глаза закрываются. — Ты дебил? — замерев, ответили Рин и Мичи. — Время только одиннадцать. — Я в курсе, но пока мы все сходим в душ, успокоимся, уляжемся и заснём, пройдет полтора часа. — Пиздец ты дед. — Согласен, в старика превращается. — А ну цыц! — Хайтани взял двоих детей за руки и повел на второй этаж.— Предлагаю спать втроём у Мичика в комнате. Без возражений. —запихнув всех по ваннам, старший сам направился туда. Ровно в двенадцать друзья уже лежали на кровати в форме морских звёзд, конечно не обошлось без драки. — Давайте спать. — зевнув, сказал Ханагаки. — Окей. Ты по середине. В итоге все улеглись. Братья с двух сторон обнимали Таке, а он лежал на спине, чтобы никому не было обидно. — Спокойной ночи! —Споке! Сегодня Такемичи впервые за несколько месяцев заснул с улыбкой на лице и с чувством приятно проведенного дня.