Операция «Возмездие»

      В условленный вечер у подруг всё складывалось как надо. Родители были в делах, было свободное время и был чёткий план действий. Правда Спенсер не была так уверена в успехе, как Мона, но виду не подавала. Её напарница – гений шпионажа, обольщения и вранья. И она решительно настроена выведать тайну у персонала психиатрической клиники «Рэдли».       Вандервол была уверена в успехе её операции, потому что несколько месяцев провела в этой больнице, знала, как тут всё устроено, куда нужно идти и с кем нужно поговорить. Поэтому нужно было следовать нескольким нехитрым правилам.       Во-первых, выглядеть соответствующе, максимально скромно и неброско. Простенький серый брючный костюм, лёгкий макияж и никаких духов. В «Рэдли» содержались разные люди, и на раздражитель они могут среагировать по-разному. А если что-нибудь пойдёт не так, то весь их замысел провалится.       Во-вторых, знать к кому обращаться и когда. У Моны среди персонала «Рэдли» был свой человек. Нужно было лишь подгадать правильный день и подходящее время для визита, когда у того было относительно свободное время. Мона же за месяцы нахождения здесь знала распорядок работы персонала наизусть. В-третьих, приходить нужно было не с пустыми руками. Чтобы ублажить прожорливого мистера Флойда – начальника охраны «Рэдли» – брюнетка испекла кексы с карамельной начинкой. Пока он объедался ими прямо на рабочем месте, Вандервол без проблем выписала себе и Спенсер пропуска на подложные имена. Такая конспирация была нужна ради того, чтобы об их визите не догадалась Джессика ДиЛаурентис. Проблема была в том, что властная и стервозная мать Элисон возглавляла совет попечителей этой больницы. Семья ДиЛаурентис жертвовала большие деньги в помощь душевнобольным, поэтому Джессика тут многим заправляла. И появление тех, кто был врагами её дочери, вряд ли бы понравилось миссис ДиЛаурентис. А чтобы её визит не стал неожиданностью, Мона отслеживала перемещение её машины через спутник.       -Волнуешься? – спросила азиатка, вынося Спенсер пропуск в больницу. – Добро пожаловать в ад, мисс Шектер!       -Я тут никогда раньше не была, мисс… Бергер, – Хастингс прочитала фейковую фамилию на бейджике напарницы. – Поэтому да, немного волнуюсь.       -Поэтому ничего не говори, а просто следуй за мной, – распорядилась Мона и направилась по коридору в сторону лифта.       Что снаружи, что внутри психиатрическая лечебница «Рэдли» была старым угрюмым зданием, в котором царила атмосфера пустоты и безысходности. Несмотря на высокие потолки, белые стены и большие окна, Спенс не ощущала здесь света и добра. В «Рэдли» царила гнетущая, звенящая пустота. Каждый шаг отдавался эхом по пустым коридорам, а любой звук, любой шорох за дверью заставлял как минимум насторожиться. «Теперь понимаю, почему в ужастиках столь часто показывают психбольницы», – думала про себя шатенка, ожидая, когда приедет лифт.       -Блин, как ты вообще смогла выжить тут? – спросила она у напарницы, пока лифт неспешно вёз их на третий этаж. – Я бы тут на второй день удавилась.       -Тебе бы это не позволили сделать, – спокойно ответила Мона. – Тут запрещены ремни, пояса, шнурки, бельевые верёвки и тому подобное. Тебе тут не дадут ни шанса покончить с собой.       -Ну тогда бы я точно башкой тронулась, – успела сказать Хастингс перед тем, как лифт остановился.       Подруги вышли из лифта и направились по коридору. Здесь располагались кабинеты медперсонала, среди которых Мона искала нужный. Точнее, уверенно вела Спенсер к нему.       -Тут нет ни телека, ни интернета, ни спортзала, – констатировала Спенс. – Чем ты тут занималась все три месяца в перерывах между процедурами и лечением?       -Книги читала. Правда, библиотека тут так себе. Миссис ДиЛаурентис явно экономит на этом. Зато музыкальная комната не хуже, чем в нашей школе. Так что я играла на фортепиано каждый день. Это отвлекает и успокаивает.       -Не хуже, чем таблетки? – уточнила Спенс.       -Хоть я и была не в себе, но прекрасно понимала, что пить здешние лекарства не стоит, – Мона была непреклонна. – Я лишь притворялась, что их принимала. А на самом деле спускала всё в унитаз. Иначе бы через три месяца в овощ превратилась. Ну или до сих пор оставалась бы тут.       Договорив эти слова, брюнетка остановилась у кабинета номер 306. Табличка на его двери гласила: «Старший санитар Эдди Лэмб». Должно быть, это и есть друг Моны и её информатор. Похоже, она ему доверяет настолько, что решилась прийти прямо к нему на работу. Бывшая пациентка «Рэдли» постучала в дверь аккуратно, но настойчиво.       -Войдите! – отозвался мужской голос, после чего подруги вошли в кабинет.       За столом сидел крупный афроамериканец лет сорока с немного грустными глазами и такой же грустной, вымученной улыбкой. Он отложил бумаги и немного удивился приходу гостей, особенно когда среди них – недавняя пациентка.       -Добрый вечер, Эдди! – Вандервол, как всегда, была обольстительна и протянула санитару коробку датского печенья, которое испекла её мама. – Как ваше ничего?       -Мона? Не думал увидеть тебя снова, – несколько неловко ответил Лэмб. – То есть, я рад тебя видеть здесь… не как пациентку. Ну, в общем, ты поняла. Вот так.       -Знакомьтесь: это Спенсер, моя подруга, – представила её Мона. – Спенсер, перед тобой Эдди Лэмб – самый замечательный человек из тех, кто работает в «Рэдли».       -Очень приятно, – Хастингс несколько расслабилась и протянула руку мужчине, который неловко её пожал и так же неловко улыбнулся.       -Эдди, это вам от нашей семьи, – её подруга продолжала лить мёд на уши Лэмбу, словно пытаясь заговорить ему зубы. – По фирменному маминому рецепту!       -О-о-о! – Эдди явно обрадовался угощению. – Сейчас-сейчас… организуем чай. Так, только чашки найду, хорошо? А, вот они!       -Вам помочь, мистер Лэмб? – Спенсер предложила свою помощь чисто из вежливости.       -Да, то есть нет… То есть, сейчас я всё сделаю. Сейчас-сейчас! – мельтешил мужчина, готовя чайный стол. При всём своём почти атлетическом телосложении он был на редкость неловким и едва не пролил на себя только что заваренный зелёный чай. С горем пополам организовав нехитрое чаепитие, Лэмб наконец уселся за стол.       -Чем могу быть обязан вашему визиту? – спросил он после того, как отхлебнул глоток из своей большой зелёной кружки.       -Просто захотелось навестить старого приятеля, – Мона начала издалека и явно лукавила. Впрочем, Эдди и так всё понимал.       -Спасибо, что не забыла меня, то есть нас. В-общем, я рад, что у тебя всё хорошо. Ты же… в школу ходишь, да?       -Да, мы со Спенсер в выпускном классе. Если бы не вы, не ваше доброе отношение, я бы куковала здесь до сих пор, – Вандервол продолжала «обрабатывать» клиента, доводя его до нужной кондиции. А тот похоже, был только рад этому.       -М-м-м, спасибо. Просто ты, Мона, удивительный, очень способный человек, которому тут не место, – признался Эдди. – И хорошо, что ты снова там… среди нормальных. Ну ты поняла…       -Что у вас тут новенького произошло с момента моей выписки? – брюнетка продолжала ходить всё вокруг да около, выжидая момент, чтобы задать самый важный вопрос.       -Ну-у-у, вроде всё как всегда… Даже не знаю… А, библиотеку обновили! Точно! Короче, там много новых книг! Миссис ДиЛаурентис подсуетилась! Тебе бы понравилось!       -Ну да, книги я люблю, – брюнетка хотела услышать другие имена, а не про мать Элисон. Впрочем, своих попыток окучить Лэмба она не оставляла. – А как там Большая Ронда? Всё ещё здесь лежит?       -Большая Ронда, то есть мисс Чилтон… А, точно! Её перевели месяц назад в «Уэлби»! Жаль конечно, но там ей должны будут помочь. Новая методика лечения или типа того. Ну ты поняла…       -Собственно, мы со Спенсер пришли вот по какому вопросу, – Мона поняла, что Эдди созрел и пора брать его «тёпленьким». – Мы сейчас делаем проект по истории Роузвуда. И одна из его частей посвящена «Рэдли». А кто лучше всего знает это место? Тот, кто проработал здесь почти 20 лет!       -Кто? Я? – замялся Лэмб. Такое внимание к его персоне ему явно льстило, отчего он подобрел ещё больше. – Ну что уж вы… Вы серьёзно, да? Я могу вам помочь в чём-то? Блин, круто! Я вас слушаю…       -Когда мы стали изучать историю этого места, нам попалось одно имя – Бетани Янг. Мы пытались найти информацию о таком человеке в интернете, но ничего не нашли. Возможно так звали одну из пациенток «Рэдли». Вам это имя говорит о чём-то?       -Бетани Янг… Вы это серьёзно, да? Бетани Янг? Вы о ней пришли меня спросить? – Эдди сильно переменился в настроении, отчего его мысли стали более хаотичными и беспорядочными. – Бетани Янг… Это… это тёмная, нехорошая история. Ну вы поняли…       -Если честно, то нет, – Спенсер впервые вмешалась в разговор старых знакомых. – Можете нам рассказать о Бетани?       -Бетани… Бетани Янг…, – Эдди съел печенье, допил чай из кружки и заварил себе ещё. После этого он закрыл дверь кабинета на замок и уселся за стол. – Я мало что знаю об этом. Так, чисто слухи. Мне не приходилось с ней работать. Знаю чисто так, случайно…       -И кто такая эта Бетани Янг? – напрямую спросила Мона, посмотрев собеседнику прямо в глаза.       -Она лечилась тут несколько лет, – начал свой рассказ санитар. – Она была буйной девочкой, поэтому её держали в корпусе «В», где строгий режим, охрана и все дела. Ну вы поняли. Я в том корпусе не работал. Но слухи все равно доходили… -Какие слухи?       -Слухи о том, что Бетани сбежала! Она была единственной пациенткой «Рэдли», которая не просто сбежала, но и исчезла. Бетани пропала! Единственная за 80 лет существования этой больницы. Её не нашли! Представляете?       -И как давно это было? – спросила Спенс.       -Полгода назад, чуть больше. Ага, точно! Помнится, тогда копы приходили, всё тут осматривали… Даже у меня в кабинете смотрели. Ну вы поняли да? Они думали, что я прячу эту Бетани! А я её даже в глаза не видел!       -Во дела…, – высказалась Хастингс. – А как она сбежала, тоже неизвестно?       -Это… это вообще не моё дело, ну вы поняли. Я же… я же санитар, а не охранник. Короче, больше ничего не знаю, что там было и чем закончилось.       -А кто ещё может знать о Бетани и том, что было? – не унималась Мона. – Может врачи, медсёстры или пациенты бывшие? С кем ещё можно поговорить?       -Блин, понимаете… Это здесь как бы табу, ну короче нельзя нам об этом. Миссис ДиЛаурентис запретила всем говорить о Бетани, упоминать её имя и вообще… Говорят, из архива её дело забрали и уничтожили потом! Но это так, между нами, хорошо? А то… мне проблемы не нужны! Вообще не нужны! Я не при делах вообще!       -В любом случае вам большое спасибо, – Мона была рада тому, что смогла выудить из этого странноватого типа важную и нужную информацию.       -А, я вспомнил кое-что ещё! Точняк! У неё родственники есть в Брукхейвене! Там её в магазине искали… По-моему, в магазине игрушек, если я ничего не путаю.       Возможно, Эдди Лэмб смог бы рассказать подругам куда больше, чем бы не уведомление, пришедшее на телефон Моны. Она посмотрела на него и изменилась в лице. Девушка явно торопилась и стала собираться. Распрощавшись с Эдди, подруги чуть ли не бегом добрались до лифта.       Пока лифт ехал на первый этаж, Вандервол достала из сумочки медицинские маски и протянула одну из них подруге. Та не совсем понимала, что происходит.       -Одевай! Сюда Джессика ДиЛаурентис едет! Минут через пять она будет здесь! – азиатка нервничала, но старалась не терять самообладание.       Девушки быстрым, но уверенным шагом прошли через коридор в холл больницы, сдали пропуска и направились ко входной двери. Прямо возле неё они натолкнулись на Джессику ДиЛаурентис.       Мать Элисон была чем-то взволнована и обеспокоена настолько, что просто не заметила Мону и Спенсер у себя под носом. Она не пролетела мимо них, едва не сбив с ног обеих.       Это было на руку сообщницам, которые благополучно покинули заведение и пару минут спустя сидели в машине Моны. На этот раз они вновь были близки от разоблачения, но в итоге всё прошло без сучка и без задоринки. Мона была довольна собой: похоже, что ещё один грязный секрет Элисон может быть раскрыт.