Просто Гарри

Смена выдалась зубодробительная, и он вернулся в пустой дом, не чувствуя ни задних ног, ни мозга, который был готов атрофироваться за неиспользованием, настолько ему приходилось его отключать и действовать на автопилоте. Наверное, именно поэтому он не стал ни призывать флакон оборотного, ни строить из себя что-то, когда почувствовал, что в доме посторонний. Навряд ли кроме Поттера кто-то мог сюда пробраться. Он заглянул в холодильник, и с тоской обнаружил, что тот стерильно пуст: его ударил в лицо запах новенького пластика. К глазам могли бы подступить слезы по поводу жизни на Паучьем тупике, где дома всегда была вкусная еда и человек рядом, что сидел за письменным столом, который всегда аккуратно наблюдал за ним… Он похлопал себя по щекам и сорвался с места, вернувшись с лапшой из китайского ресторана, на всякий случай взяв на двоих. — Поттер, тебе погреть? — крикнул он в пустоту дома, но ему никто не ответил, и Гарри обернулся на странный звук, словно Хмури вернул себе зачарованную ногу и заступил в дверь. В дверях стоял Люциус Малфой, опираясь на трость. Мужчина разглядывал его, не скрывая изумления по поводу увиденного, и дважды обвел его взглядом сверху вниз, прежде чем опомнился, вспомнив о приличиях. — Прошу меня извинить! — выпалил мужчина, забывшись. Юноша перед ним весело сощурился, вспомнив об утреннем инциденте. Аврорат и Альбус были правы — без Аластора под крылом дома он не смог бы долго удерживать защитный барьер и действительно должен был искать себе какого-нибудь ребенка, чтобы выстоять. Но у него попросту не было сил, и Гарри решил, что Азкабан — это не самый плохой вариант. По крайней мере, там ему не придется делать ремонт на деньги, которых отчаянно не хватало. Сиди себе в углу да терпи одиночество заключения. Пфф! — Вы в своем уме?.. — мягко, словно говоря с ним, как с умалишенным, спросил юноша. Люциус, бледный как особо ядовитый гриб из запретного леса, сглотнул, не особенно эффективно скрывая собственный страх. В нем переплетался ужас, что Гарри его выдаст, ужас, что перед ним действительно Темный лорд, и что все вернется на круги своя, и ему снова придется ужом юлиться перед ним, чтобы его семья получила шанс выжить. Подумав, что Гарри так только больше его напугает, Гарри не стал ни улыбаться, ни обещать ему, что все будет хорошо. — Вы и так один из первых подозреваемых соучастников в аврорских списках, — тихо упрекнул его юноша, мысленно отрекаясь от имени “Гарри”. Еще не хватало отозваться на это имя ненароком. — Вы спасли мне жизнь, — отчеканил Люциус Малфой, стоически сжав побледневшие губы. — А я… Юноша медленно кивнул, прочитав в его глазах продолжение. — А вы не любите быть должным, — озвучил за Люциуса юноша, понимающе кивнув. — Ну что ж, надеюсь, риск того стоил. Благодарю за защиту, можете считать себя свободным от этого… долга! Полагаю, что предложение разделить со мной трапезу будет трактовано как оскорбление, так что… не предлагаю! С этими словами он запустил пластиковую вилку в лапшу и, плюхнувшись на барный стул, весело посмотрел в стальные серые глаза, такие же красивые, как у его сына. В его лице отпечаталось все — Люциус осмотрел его долгим, медденным взглядом, замечая, как он устал, и что после чего-то там, чем он занимался, у него совсем нет сил. Даже притворяться, что он не с магглами марался. Было ли ему стыдно за это? О, да. Ведь он не был Гарри Поттером. — Вы… действительно работаете на магглов, — брезгливо, но старательно-сочувственно выдохнул Люциус, скривившись. — Какая радость, что, даже если вы решите мне подсобить и расскажете это Альбусу и компании, они все равно не поверят, да? — разулыбался юноша, в миг почувствовав себя лучше. Люциус вытянул лицо от изумления, а потом неуверенно кивнул, проигрывая ответной улыбке. Лапша оказалась на удивление вкусной, но юноша удержался от того, чтобы все же предложить своему гостю попробовать. Малфой позволил тебе то, что мысленно трактовал как “вольность”, окинув его комнатку полным сомнения взглядом. Увидев следы крови на ковре, оставшиеся после схватки с Аластором. Разбитый горшок с цветком, стоящий в углу и ожидающий, пока его починят. — Что-нибудь еще? — вежливо попытался намекнуть юноша, и Люциус моргнул, сжав губы. Гарри изобразил вежливую улыбку. — МакГонагалл меня видела здесь, она пол дня отлынивала от работы, пытаясь сделать то же самое, — отчеканил Малфой. — А кто же занятия тогда проводил? — изумился ее упертости Гарри, принимая информацию к сведению. — Я ее выставил… — потер висок пальцами Люциус. — Не могу обещать, что сотру ее воспоминания об этом, но в случае чего я смогу доказать, что вы это по своей воле делали, а не подчиняясь мне, — пообещал Гарри, закончив с первой миской, и отставив ее, чтобы придвинуть вторую. — Я говорю это не в поисках защиты, — нахмурившись, выдохнул Люциус. — Тем не менее, — развел руками юноша. — Помогая мне, вы подставляете не только себя, но и меня, который не просто так не делает того, чего от него ожидали Альбус и аврорат… — Забрать какого-нибудь ребенка из детского дома не выглядит такой уж плохой идеей в сравнении с Азкабаном, — осторожно предположил мужчина. — Нет..? — Например, кого-нибудь, чьи родители погибли непосредственно от моих рук? — вкрадчиво уточнил Гарри, начиная сомневаться в адекватности собеседника. Малфой распахнул глаза и опустил их, только сейчас об этом подумав. — Прошу простить… я идиот… — И как скоро мой юный сожитель догадается, кто я такой, даже если мы запремся от всего остального мира? — продолжил Гарри, влив в себя остатки бульона от лапши и выбросив упаковки в пакет, в котором их и принес. Малфой почему-то принялся молча помогать ему собрать горшки от цветов воедино, и даже смог очистить ковер от крови. — И все же… раз вы смогли устоять против них, то было, ради кого, — выпалил Люциус, когда они закончили с последним горшком, а Гарри смог повесить упавшую безвкусную картину обратно на стену, вернув “директорскому” кабинету тот вид, который изначально задумывался. Юноша промолчал, опустившись обратно в кресло. — Вряд ли похищение Поттера… — Исключено, — отрезал Гарри, развернувшись на кресле в сторону картины. Она была настолько безвкусной, что это даже успокаивало какую-то часть внутри него. — Я пытался сказать, что Поттер может и добровольно согласиться здесь пожить, — выпалил Люциус, совсем потеряв страх. Гарри обернулся, холодно посмотрев ему в глаза. — Вам… идет этот цвет! — выпалил Малфой, указывая на волосы, почти как у него самого. — Спасибо, но я знаю, что это не так, — отрезал юноша, обхватив пальцами подлокотники. — Вот ты предлагаешь мне забрать Поттера из-под носа директора… наплевав на то, что Альбус после этого совсем сон потеряет, волнуясь за своего драгоценного мальчишку. А ты сам как себя чувствовал бы, забери я Драко? Мужчина побледнел, растеряв все мысли со страху. Хоть и отчаянно пытался не подавать вида. — Доброго вечера, — подсказал юноша мягко, и Малфой поклонился и поспешил восвояси, и юноша проводил его взглядом, а Малфой обернулся, но пожалел о том, что сделал это. Гарри же встал из-за стола и омыл лицо ладонями уже у окна, собираясь с силами и решительностью. У него не было права на слабость на самом деле оказаться в Азкабане. С этой мыслью он вышел из кабинета и зашел в соседнюю комнатку. На полу лежали скупленные доски и краска, к которой оставалось только подобрать цвет с помощью красителей. Выглянув из окна, он увидел собирающихся в недалеком будущем людей, и сбежал в прошлое, выпив оборотного. Оно заканчивалось — стоило бы сходить в лавку и поискать ингредиенты. Но на сей раз он сбежал не для того, чтобы прятаться. * * * Время неохотно вырывалось у него из рук, как водное, склизкое чудовище. Не за что было уцепиться, совершенно некуда было спрятаться, а вокруг проносились люди и лица. Кто-то шарахался его на улице, другие почтительно кивали, когда кивал он сам. Усталость после работы куда-то улетучилась, и он оказался на заброшенной ферме, увидев со всех ног бегущую из дома девочку. Он пощекотал время за скользкие плавники, и увидел маленькую птичку, которую поймала ловкими лапами уличная кошка. Время будто бы само пустилось вспять, и хрупкие косточки почти без мяса собрались обратно в скелет, лапы выпустили птенчика в небо, и он медленно пошел по заброшенной ферме, слыша крики в стойлах. Явно не принадлежащие ни лошадкам, ни коровкам. Кто-то похитил этих детей. И только она сумела вырваться… Теперь, когда он увидел выпорхнувшую из зловонного стойла птичку, которая чудом не переломала крылья, выбираясь через щель в прохудившейся крыше, он совершенно точно знал: это она. * * * Птичка истошно заверещала в его руках, но он осторожно накрыл ее ладонями и, прижав так, чтобы не задушить и не дать при этом вырваться, со всех ног пустился в сторону ближайшего оврага и лесной опушки. Когда же они оказались в безопасности, Гарри остановился и создал купол вокруг отчаянно-вырывающегося птенца. Со страху птица обернулась обратно в ребенка, и, прекрасно зная, как жутко он выглядит в этом виде, Гарри поднял ладони. — Я пришел, чтобы вас спасти! Заплаканная, в грязи и со взглядом животного, не знающего приюта в этом большом, ужасном мире, девочка смотрела на него ясными голубыми глазами. Огромными как само небо. — П-равда..? — выпалила она, мгновенно ему поверив. — Вы сумели выбраться, превратившись в свою анимагическую форму, но стали завтраком для… одного из местных хищников, — выпалил Гарри, с трудом выравнивая дыхание. — Вы с-сами… выглядите как один из таких хищников… — прошептала она в ужасе. — Я не буду вам врать, я намного опаснее бродячей кошки или стаи воронов, — отчеканил Гарри, сумев выровнять дыхание и встав перед ней. — Я — один из самых опасных людей будущего столетия… Девочка нахмурилась, чувствуя ложь так же хорошо, как ее чувствуют все дети. — Вы… из будущего? — шепотом спросила она, уже с любопытством разглядывая его. — Да, мисс Дамблдор, — отчеканил Гарри, поклонившись и прижав серую мантию к груди. — И я собираюсь забрать вас отсюда в будущее, в котором вы пропустите одну из самых кровопролитных войн, устроенных не кем-нибудь, а вашим покорным слугой… — Врать — нехорошо… — выпалила девочка, попятившись от него. — Разве вас мама с папой в детстве не учили, что врать — это плохо? — У меня не было родителей, — улыбнулся Гарри, пожав плечами в ответ на ее распахнувшийся взгляд осознания. — И у вас их тоже больше не будет, если вы согласитесь пойти со мной… — Н-но… — выпалила она, распахнув глаза и оглянувшись на дом. — Как же тогда… — В моем будущем вы бесследно пропали много лет назад, — выдохнул Гарри, вставая на колени и позволяя ей отвлечь себя рассматриванием его глаз, как бы жутко они не выглядели. — Как теперь выяснилось, вы просто обернулись и не смогли превратиться обратно… — А маму и папу… нельзя так же спасти? — выпалила она, и в маленьком еще личике проступила взрослая горечь понимания. — Нет, но, смею вас заверить, если бы они узнали, что вы сможете сбежать в будущее, в котором о вас позаботятся, в будущее, в котором вы сможете выжить и избежать всех тех ужасов, что сотрясут магический мир, они бы сами отдали вас мне… — прошептал Гарри, протянув ей руку. — Так вы пойдете со мной? Она молчала, не в силах молвить хоть слово за сжимающими горло рыданиями неконтролируемой истерики. Гарри, не зная, куда себя деть и как ее отвлечь, огляделся, похлопал себя по карманам, и, осознав, что даже карты дома забыл, замер, понимая, какой он беспросветный идиот. — О, придумал! — выдохнул он, и показал себе на губы, привлекая ее внимание. Он высунул змеиный язык, лизнув воздух, и девочка распахнула глаза, мгновенно забыв о своих предшествовавших мыслях. Она даже приблизилась к нему сама, нисколько не боясь, и протянула ладошки, но остановилась, не смея коснуться его лица. — На самом деле я выгляжу не так, — прошептал Гарри, склонив голову и осторожно взяв ее за руку, чтобы поцеловать тыльную сторону ее ладошки, как принцессы. — Грязные… — выпалила она, попытавшись одернуть ручку, но он захватил ее силой и прижал к своей щеке, счастливо улыбаясь. — На свете нет ничего более чистого, чем вы, — заверил он с придыханием. — И я намереваюсь это так и оставить. Но будут некоторые условия… — Как у джина с тремя желаниями..? — догадалась маленькая принцесса. И Гарри кивнул, осторожно держа ее ладошку в своих руках. — Как и мне, вам придется прятать свою настоящую внешность какое-то время, — серьезно прошептал он. — Не все из ваших родственников погибли. И вы очень скоро поймете, что я собираюсь использовать вас, как рычаг для управления вашим теперь уже крайне влиятельным братом… Она замерла, нахмурившись от слишком серьезных слов, но по умным голубым глазкам было ясно — она понимала, что он пытается до нее донести. И видела ложь насквозь. — Можете меня за это возненавидеть, и я почту это за честь, — прошептал Гарри. — К-как я могу возненавидеть того… кто спас мне жизнь? — выпалила она, стекая чистейшими слезками по красному от сомнений личику. — У вас будет множество возможностей, юная леди, — и вот уже Лорд изобразил поклон, придержав мантию и улыбчиво вернул ей весело прищуренный взгляд. — Я в вас верю… — Дурак! — беззлобно рассмеялась она, а потом испугалась сама своей дерзости, прижав ладошку к губам и распахнув глазки. — Ой, так, наверное, нельзя говорить… — Другим — нельзя, — заверил он ласково. — Но для вас я верный раб и ваш рыцарь. И уж тем более вы можете называть меня дураком. На правду ведь не обижаются, слышали такое выражение? Только никому не говорите, что я и правда дурак, хорошо? А то меня никуда на работу не возьмут… Она застегнула молнию на губах, обещая, и Гарри подал ей руку, и с тихим “карета подана” усадил ее к себе на плечо. — А теперь давайте выберем, как вы будете выглядеть в ближайшие месяцы, — прошептал Гарри, и они отправились в парк, где долго разглядывали девчонок с мамами, чтобы втихаря стащить клочок волос уже ночью, когда все будут спать. Ей захотелось черные короткие волосы и быть маленькой кореяночкой, а кто был Темный лорд, чтобы указывать ей, какой она может или не может быть? С черноволосой принцессой на плече он оказался перед домом, где у ворот обнаружилась МакГонагалл, вытаравщившаяся на них огромными и перепуганными блюдцами глаз. — Познакомься, это твоя будущая мама, — выдохнул Лорд, насмешливо кивая на кошку. Девочка распахнула глаза, перепугавшись, но потом догадалась. — А это не она..? — почему-то предположила она, но Лорд мягко покачал головой. — А мы можем забрать ее домой? Лорд ухмыльнулся. — Что-то мне подсказывает, что простыммкошачьим кормом тут не отделаться, — и он весело посмотрел на анимага, которая в одно мгновение уставилась на него, явно мысленно обгладывая ему все кости за прозвучавшие слова. Но Лорд приоткрыл ворота, пропуская и кошку тоже. — К лотку приучены, надеюсь? — отшутился он, и девочка на его плече принялась стучать кулачками по его плечу, требуя остановиться. — Так нельзя! — закричала она требовательно, и затравленно смеясь, и явно сожалея об этом. МакГонагалл обернулась собой, замерев со странным выражением лица. — Точно нельзя? — мягко уточнил полузмей, виновато улыбаясь. — Точно-точно? Ну, значит, больше не буду. Простите меня, мама-кошка. Я больше так не буду. Я не знал, что так нельзя… И он хитро сощурил в адрес ведьмы хитрый змеиный взгляд, а МакГонагалл замерла, осознавая, как он играет, подтасовывая фразы, как карты в колоде. И говорит о “прошлом”, словно о “сейчас”. Шутя и откровенно издеваясь над нею. — Вам, кстати, тоже нельзя здесь находиться, вы в курсе? — вкрадчиво уточнил Лорд, все еще держа дверь перед застывшей, как изваяние, ведьмой. — Давайте, решайте уже! Любо туда, либо сюда! Хотите убедиться, что с ребенком все будет в порядке даже под присмотром Темного лорда — вперед! Хотите доложить обо всем Альбусу и посмотреть на шоу, который я для этого момента подготовил — назад! Но женщина стояла, не зная, куда ей деваться. И в последний момент прошмыгнула в ворота, едва завидев летящую на них армию, перед которыми Темный лорд закрыл ворота, во всю громкость включая Битлов. И издевательски разводя руками: Нападайте! Here come ol' flat-top he come grooving up slowly // Вот идёт медленно пританцовывая старый вояка. He got ju-ju eyeballs he's one holy roller // Он может вас сглазить, этот святоша. He got hair down to his knee // Носит волосы до колен, Got to be a joker he just do what he please // Должно быть, он — шут, делает, что душе угодно. He wear no shoeshine he got toe-jam football // Он не носит начищенных ботинок — обувь сдавливает. He got monkey finger he shoot coca-cola // У него ловкие руки, он надирается Колой He say "I know you, you know me" // Он говорит: "Я знаю тебя, а ты знаешь меня". One thing I can tell you is you got to be free // Всё, что я могу сказать тебе, это — ты должен быть свободным. Come together right now over me! // Пойдём со мной, прямо сейчас, не отставай! Придерживая хохочущую девочку на плече, позабывшую обо всех своих тревогах из-за ярких красок, он забыл, кем он был, забыл, кем пытался стать. И вдруг понял одно. Битлы действительно писали превосходную музыку!