Просто Гарри

Минерва МакГонагалл вернулась в Хогвартс и медленно села на предложенное место, не замечая ни происходящей ругани в директорском кабинете, ни доктора Джексона, который укоризненно смотрел на нее за очевидное бездействие. Гарри Поттера поймал за шкирку Северус Снейп, не дав исчезнуть в пламени камина. — Ты выяснила, откуда он ее забрал? — без лишних слов выдохнул Альбус Дамблдор, поднявшись из-за стола. Минерва молчала, нахмурившись и не отвечая какое-то время. — Мин? — шепотом спросила Сивилла, погладив ее по плечу. — Да, но я бы предпочла этого не знать, — отрезала МакГонагалл, и поднялась из-за стола, отставив чашку с зеленым чаем, которым ее попытались успокоить. Женщина подняла стальной взгляд к глазами директора, а тот моргнул, не узнавая собственную подчиненную, давнюю знакомую, подругу. — Оставьте их в покое… В кабинете поднялся гам и буйство, по большей части вызванные очень громким доктором Джексоном, слова которого были такими же громкими и красочными, как мало они возымели влияния на МакГонагалл. В конце концов, она заткнула ему рот заклинанием и схватила за грудки, немало удивив людей в комнате. Альбус поднялся из-за стола, приподнял руку, но только смотрел на женщину, которую будто подменили. — Она смертник, ясно тебе? — защипела женщина, и Эд распахнул глаза в воцарившейся тишине. — Девочка должна была умереть прошлым утром, но он забрал ее к себе! Что, скажешь, смерть лучше, чем призрачный шанс жизни, пусть и с бывшим Темным лордом под одной крышей?! — Лучше, — выпалил Джексон, уверенно и затравленно, и ведьма отпустила его воротник, когда Северус осторожно отцепил ее от мужчины, решив все же вмешаться. — Вдумайся, каким он будет воспитателем? Питтер Петтигрю, Беллатрисса Лестрейндж, мне продолжать? Сколько было безумцев, которых воспитал этот человек..? Минерва обняла себя за плечи и отвернулась, явственно потеряв интерес к происходящему. А потом пересекла кабинет и взяла листок со стола. Следом — перо и чернильницу, склонившись и выводя строчка за строчкой на глазах изумленного директора. Сивилла встала с места, зажав судорожный вдох ладонями. — Ты это сейчас… серьезно? — даже не глядя на то, что она писала, выдохнул Альбус. Минерва выпрямилась и протянула ему листок. Сдержанно и будто бы даже безэмоционально. — Так будет правильно, — тихо отметила женщина. — Тебя фактически переманивают на другую сторону, пользуясь материнским инстинктом, — выкрикнул Джексон, и в поднявшемся гаме Минерва обернулась на его резкую реплику, но лишь кивнула, уже глядя в глаза Альбусу. — Ты понимаешь, что все это может быть обманом? — тихо спросил директор. Женщина кивнула. — Мы любой ценой обязаны проверить, откуда он ее забрал, — отрезал Альбус, взывая к ее благоразумию. — Ее родители могут уже быть мертвы, — встрял Джексон, вызвав взгляды на себя. — И что-то мне подсказывает, что не своей смертью… — Я н-не думаю, что он будет препятствовать проверке, — выпалила МакГонагалл, заикнувшись. Альбус поднялся из-за стола и, наклонившись к заявлению, поставил роспись, а потом пересек комнату до камина и бросил в него дымоходный порошок. * * * Массивная дубовая дверь отворилась до того, как в нее постучал Альбус Дамблдор. В старом коридоре дома, выглядящего заброшенным, в дверях стояла девочка лет десяти. Огромные карие глаза ее на маленьком лице распахнулись от вида седовласого старца, что остановился на пороге, нахмурившись и посмотрев в дом. Голубые глаза перевелись на ребенка, а девочка, моргнув, стоически сжала губы, и вдруг отступила от проема, придерживая перед директором дверь. — Не стоит открывать дверь кому ни попадя, юная леди, — нахмурившись пуще прежнего, выдохнул Альбус Дамблдор. — Том предупреждал меня, что вы придете с проверкой, — очень серьезно прошептала девочка, и, осторожно мотнув головой, чтобы директор зашел внутрь, дождалась, пока следом залетит парящий в пространстве зачарованный глаз, закрыла за ними дверь. Ребенок застыл, а потом распахнул дверь, выглядывая наружу. — А профессор МакГонагалл..? — Минерва сейчас в аврорате, даеь показания по вашему делу, — отчеканил Альбус. — Вы же понимаете, что мы не можем без проверки оставить все как есть..? Ребенок с самым серьезным видом закрыл дверь, а потом пошел вверх по лестнице, где на верхнем этаже была открыта одна из дверей и горел свет. — В доме… сейчас никого больше нет? — выпалил Альбус Дамблдор, остановившись на полпути по летнице. — Папа на работе, — девочка остановилась на самом верху лестницы, посмотрев вниз на старца, который от услышанного нахмурился. — Вы собираетесь звать его отцом?.. — не скрывая раздражения и холодности, уточнил Директор. — Мне разрешили так себя звать, — девочка стоически сжала губы, явно готовясь воевать за это право. — Пока что нет никакой информации о том, что случилось с вашими настоящими родителями, — нахмурившись, отчеканил Директор, взывая к ее здравомыслию. — Это у вас нет такой информации, — отрезала девочка, и скрылась в коридоре, заступив в одну из комнат. Альбус еще несколько секунд смотрел ей вслед, но затем поднялся по лестнице сам и зашел в залитый светом кабинет, оглядевшись. — В других комнатах идет ремонт, и мне сказали играть здесь, — прошептала девочка, сев в кресло директора и взявшись за телефон, на котором пестрыми красками сверкал экранчик. Но она отложила забаву в сторону, а потом убрала зачарованный глаз в ящик стола, заперев на ключ. И показала глазами вниз. Альбус Дамблдор, нахмурившись, вытряхнул палочку из рукава и направил на ящик. Девочка поспешно кивнула. — Теперь нас никто не слышит? — прошептала она, очень серьезно посмотрев в глаза директора. Альбус стоял перед столом, в очевидной готовности сделать что угодно. — Вроде, ничего не забыла… — выпалила девочка, встав на колени на кресле и посмотрев на календарь на столе, на котором была шпаргалка. Альбус моргнул, а потом подался вперед. — Встретить директора, спрятать глаз в ящик и запереть, сделать так, чтобы нас не подслушивали… — загибая пальцы, повторил ребенок, сверяясь со списком. Альбус вытянул шею, осторожно протянув руку и перелистывая страницы, написанные чужой рукой. “Нападение аврората, 16:45 Альбус Дамблдор придет в гости. Не забыть пирог! День рождения Гарри” Директор было попытался перелистнуть страницы, но девочка прижала его пальцы вниз, не дав этого сделать. — Дальше мне сказали не смотреть! — выпалила она. Альбус бережно отвел руку, стараясь не поранить ее перстнями. А девочка проводила странным, долгим взглядом его руку, а потом подняла свою. Неожиданно-горько сжались пухлые розовые губы. — Пирог..? — тихо напомнил Альбус Дамблдор, и девочка распахнула глаза, а потом бросилась прочь из комнаты, и вернулась назад с подносом в руках, который с самым деловым видом поставила на стол. Разлила чай и вручила блюдце с пирогом медленно осевшему на пуфик Альбусу, слишком озадаченному происходящим. — Вам… сказали самой со мной поговорить? — очень тихо переспросил Альбус Дамблдор, меняясь в лице. Девочка очень серьезно кивнула. Дважды. — Папа сказал, чтобы я сама решила, как нам быть, — прошептала девочка. Альбус медленно кивнул, не сводя с нее тяжелого, полного сомнения взгляда. — Вы хотите здесь остаться? — догадался он тихо. Девочка мгновенно кивнула. — Но я понимаю, что вы против, — закивала она, краснея. — Но… — Вами манипулируют, юная леди, — скривился директор, виновато посмотрев на девочку. — Да, я знаю, — мгновенно кивнул ребенок. — Чтобы шантажировать вас, если потребуется… Повисла тишина, в которой Альбус Дамблдор оцепенело замер от услышанного. — Но я могу уйти сейчас, — дрогнув губами, решительно выпалил ребенок. — С вами… — Он… сказал вам, что вы можете уйти? — хрипло выпалил директор. Девочка снова кротко, но уверенно кивнула. — Я здесь не в тюрьме, — поддакнула она. — Т-то есть… не заточенная в башне, как принцесса, папа так сказал. Папа сказал, что я могу уйти с вами, если сама этого захочу. Вот… Вы пейте, чай же… остынет. — Вы знаете, что случилось с вашими родителями? — очень тихо спросил директор, отпив. Она смотрела ему в глаза, а потом кивнула. — У меня нет убежденности, что этот человек не повлиял на это… непосредственно своими руками, — очень осторожно отметил Альбус. — Я знаю, кто он такой, — отчеканил ребенок. — Знаете? — изумился Альбус. Девочка привстала, нашла на столе стопку газет и протянул ха одну из них, на которой был рисунок Темного лорда, за неимением колдографий. — Он злой человек, я это знаю, — выпалила она шепотом. — Но в список его злодеяний произошедшие со мной и моей семьей несчастья не входят… — Это… тоже он вам сказал, надо полагать? — выпалил Альбус. — Нет, это я сама догадалась, — выпалила девочка. — Когда я умерла, он… был далеко. Да. Он был очень далеко… Блюдце выпало из ослабевшей руки, но директор кинулся вниз и собрал кусочки пирога вместе с девочкой, которая, роняя слезы, которые не могла контролировать, ухаживая за ним, как могла. — Я… сделаю еще чаю! — Вы помните, что с вами… должно было произойти? — выпалил директор, взяв ее запястье и не дав уйти. — Вы понимаете, что это по меньшей степени бесчеловечно — спасать ребенка уже тогда, когда он знает, что с ним должно было случиться?! — А вы думаете, я бы ушла с незнакомым человеком неизвестно куда, если бы уже не сделала это… раньше! — закричала девочка, и лицо ее, раскрасневшееся и пошедшее пятнами, будто начало таять. Слезы потекли из глаз, выливаясь. — Вы… пошли не с тем человеком, да? — застыв, очень тихо переспросил директор, и девочка вытерла лицо рукавом, кивая. — Не я одна, — выпалила она, и вдруг слезы перестали идти, а личико ее стало серьезным, как у взрослой. — Там было человек шесть… или семь. Он запер нас в коровнике и убивал по одному… — Как… давно это было? — выкрикнул Альбус Дамблдор, вскочив на ноги и кинувшись к камину. Но она взяла его за руку и потянула вниз. — Папа обещал, что мы заберем всех, но позже, — пообещала девочка. — С ними ничего не случится… он умеет путешествовать во времени. Он сказал, вы знаете… Грудь директора тяжело вздымалась, и он стоял, сдерживаемый только ее ладошкой, крепко держащей его за руку. — Он ужасный человек, я знаю, — заверила она шепотом. — И он сказал, что однажды я обязательно его возненавижу, когда узнаю получше. Но я дала обещание, что, чего бы не случилось, этого не произойдет. Потому что я знаю, что такое настоящий монстр… знаю, потому что я сама сбежала от такого. — Минерва сказала, что вы должны были умереть, и вы сами только что… — Я превратилась в птичку и смогла вылететь через дырочку в крыше, выпалила девочка. — Но из всех детей только я была ребенком волшебников… Директор долго молчал, не решаясь ни направить палочку на девочку, чтобы проверить сказанное, чтобы не будоражить воспоминаний, ни забрать ее с собой. — Вас все равно нельзя оставлять с этим человеком, — нахмурившись, вздохнул Альбус. — Это решать не вам, — вдруг выдохнула она, нахмурившись и попятившись. А потом так и вовсе села за стол. — Папа сказал, что, пока его нет, я здесь за главную! — выкрикнула она решительно. — И я сама могу решать, что вам рассказать и как поступить… Альбус сделал шажок назад, тяжело, болезненно глядя на красное личико, убежденное в своей правоте. — Я не хочу вас шантажировать, — выпалила она, вытерев глаза рукавом. — Но я сделаю это, если мне придется! Потому что… я хочу остаться с ним! Директор молчал, не зная, что возразить. — Вы убеждены, что он полюбит вас, как своего ребенка. А что если этот человек не умеет любить..? — тихо выдохнул Альбус Дамблдор. — Не умеет? — распахнула глаза девочка. — Все люди умеют любить! — Не все, — горько покачал головой директор, нахмурившись. — Этот человек не умеет… — Он… спас мне жизнь! — выпалила она, протестуя. — По-вашему, это не любовь?! — А если он сделал это, чтобы заручиться вашей… преданностью? — прошептал Альбус, качая головой и пятясь. Она распахнула глаза со стоящими стенами слез. Не зная, что возразить, и чувствуя, что он может оказаться прав, как и любой другой взрослый. И вдруг в дверь постучали. Девочка, распахнув глаза, кинулась к двери, а Альбус поднял руку, но так и не решился ее остановить. В дверях стоял Темный лорд, который поначалу окинул взглядом кабинет, а потом протянул руку, когда ребенок кинулся к нему, повиснув на его животе. Полузмей обнял девочку, а потом так и вовсе подхватил на руки, дав обхватить себя за шею руками. И поцеловал в макушку, словно уверяя. — А вот и я, — мурлыкнул змей, выглядывая из-за нее на директора, и будто не обращая внимания на его присутствие вовсе. — Что решили, ваше высочество? Послышался неразборчивый бубнеж, утонувший в складках его мантии. — О, я все совершеннейшим образом расслышал, это же не у меня уши без раковин, — саркастично рассмеялся Лорд. — Я сказала, что я останусь здесь! — закричала девочка, вынырнув из его шеи, оглушительно и громогласно. Темный лорд зажмурился, а потом поднял мизинец к уху и потряс рукой, ковыряясь в ухе, которое будто бы заложило. Девочка перед ним принялась хохотать от его прищуренного, полного сомнения взгляда. Красные глаза перевелись на директора, устало, но хитро сощурившись. — Я так понимаю, вы решили директору ничего не говорить, — застыв долгим взглядом на глазах Альбуса, Лорд покосился на малышку. Девочка стоически сжала губы, не поднимая глаз. — Не даете мне как следует в злодея поиграть, — ухмыльнулся Лорд, а девочка шутливо ударила его кулачком по плечу, упрекая за за что-то. И тут девочка, опомнившись, выбилась из его рук и потянула в сторону кресла, по-хозяйски усаживая и пытаясь услужить. — Вы наверное устали… — выпалила она, догадавшись. — Совсем нет, — улыбнулся полузмей, и прикрыл глаза, когда она толкнула его ручкой, отчитывая. — Лжец… — прошептала она укоризненно. — Врать — нехорошо… — Вот же я плохой и нехороший, — прикрыв глаза, мурлыкнул змей, еще пуще улыбаясь от ее праведного, милого гнева. Но он сделал над собой усилие и снова открыл глаза, посмотрев на Альбуса, что стоял теперь посреди кабинета и, с напряженно сжатыми губами и невыразимой тяжестью в глазах смотрел на него. На нее. И не знал, как ему быть. — Не переживай, я не дам тебе права выбора, — шепотом успокоил его змей, приобнимая сидящую на его руках девочку, которая самозабвенно уткнулась в телефон, играясь с пиксельными куклами. Альбус молчал, но взгляд его потяжелел. — Это мы еще посмотрим! — сжал кулаки директор, рванув в сторону камина, но остановившись у огня, спиной к ним двоим. Руки его, сжавшись поначалу в кулаки, разжались вдруг в бессилии. — Минерва подписала заявление по собственному, — выдохнул Альбус, обернувшись. Красные глаза расширились от услышанного. — Серьезно? — даже тон голоса змея поменялся. — И… куда она теперь? — Я это у тебя и собирался спросить, — отчеканил директор, сложив руки и не без вызова приподняв подбородок. — Гриффиндорского декана ты к себе переманил. Авроры жалуются на Аластора, который который день гостит у Эда… Северус… Директор закрыл глаза, не закончив предложение. — Сколько еще людей ты собираешься у меня отнять, прежде чем успокоишься и признаешь, что делаешь это только для того, чтобы мне насолить..? — тихо выпалил Альбус, болезненно тараня его разочарованным, раздраженным происходящим взглядом. — Я еще понимаю Минерва, Северус… но чем этот ребенок заслужил оказаться ненужной пешкой в твоих махинациях, когда тебе до нее нет ровным счетом никакого дела… на самом деле? Змей понимающе кивнул от прозвучавших слов, и с холодным весельем ответил на его взгляд, глаза в глаза. — То есть ты даже не предполагаешь, что я могу это всерьез, да? — мягко, устало прошептал Лорд, разглядывая его распахнувшийся взгляд. — Это было бы непростительной слабостью с моей стороны, — отрезал директор. И снова последовал медленный понимающий кивок. — Верить в людей — по-твоему слабость? — словно совсем другой человек теперь смотрел в голубые глаза, и директор обернулся, увидев, как красные глаза темнеют, а черты лица неуклонно меняются. Лорд, увидев этот взгляд, принялся рыться на столе, а потом по ящикам, выискивая оборотное. — Ты не человек… ты — чудовище, — выпалил директор, глядя на то, как человек перед ним залпом выпивает зелье. — С-с, — шутливо показал ему язык змей, будто бы вредничая. Девочка на его плече неуверенно рассмеялась, но запнулась от внимания на себя, поспешно опустив глаза и пытаясь не вмешиваться в очевидный скандал и ссору, свидетелем которых стала. Лорд же потрепал ее по волосам и перевел на Альбуса улыбчивый взгляд: — Я лишь делаю то немногое, на что способен в текущих обстоятельствах, — будто оправдываясь, прошептал Лорд. Директор нахмурился, уставившись на него, а потом отвел голову, но не глаза, чловно не веря тому, что услышал. — Я оправдываюсь? — “испуганно” прижал ладонь к губам Лорд. Альбус промолчал, немигающе разглядывая его. — Я не виню тебя за то, что ты устал надеяться на то, что я одумаюсь, — улыбнулся Лорд. — Прошло… действительно слишком много времени. — Не смей… даже пытаться мне внушить, что ты теперь совсем другой человек, — попятился директор, угрожающе вскинув рукой и сотрясая пальцем. — Не смей, слышишь? — Я теперь… совсем другой человек, — ухмыльнулся Лорд, словно пробуя слова на вкус. В его глазах откровенно плескался яд лжи, не скрываемой и готовой в любой момент выплеснуться на собеседника. Директор брезгливо скривился, качая головой от увиденного. — Хочешь… под сывороткой правды это повторю? — вдруг осенило змея. Директор моргнул, принимая к сведению, что сыворотка для этого существа явно не была помехой. — Не стоит, — бросил директор. — Я осведомлен о твоей способности врать даже самому себе, чтобы сделать правной свои больные фантазии… не имеющие ничего общего с реальностью! Вот только реальность — это совсем другое! Чем твое воспаленное изображение, в котором… Директор закрыл глаза и сжал руку в кулак, словно пытаясь заставить собраться. — Реальность такова, что мне пора взяться за работу, если я хочу успеть высушить стены до полуночи, — улыбнулся Лорд, сверившись с телефоном. Альбус обернулся. — Вы выбрали цвет, юная леди? — мягко уточнил змей у сидящей на его руках девочки. Она кивнула, осторожно мотнув головой в сторону директора. — Небесный? — улыбнулся Лорд. — Отличный выбор для птички. Ну пойдем тогда сходим за колором… Он встал с места и остановился в дверях, остановленный Альбусом. — В таком виде? — кивнул Альбус, догадавшись. — В маггловский магазин? — Они принимают меня за косплеера, — утробно рассмеялся Лорд. — Думают, что это линзы, а кожа — грим… — Байджу! — распахнула глаза девочка, и принялась искать что-то в телефоне, прежде чем показать ему. Лорд быстро сообразил себе зачарованные зеленые волосы и очки, подыгрывая ее маленькой фантазии. Следом появились белая мантия, но Лорд наотрез взмахнул руками: — С голым пузом я по маггловскому магазину ходить отказываюсь! Даже за краской голубого цвета… Девочка затравленно хихикнула, но кивнула, усаженная ему на плечи. И вдруг в оконном проеме их застал тихий оклик. — Том? “Байджу” обернулся, недоуменно улыбнувшись на оклик по имени. Альбус расширил глаза, а потом дрогнул, поежившись, и вдруг горько, виновато сжал губы: — Я боюсь, я ничем не смогу помочь… — прозвучало вдруг почти беззвучное. Красные прежде, теперь уже солнечного цвета глаза расширились от услышанного. — Врать нехорошо, — сощурились змеиные глаза. — Но я сделаю вид, что поверил тебе. И, Альбус? Мы будем ждать, сколько потребуется… Директор застыл от прозвучавших слов, побледнев. — Правда ведь? — ласково подкинул ребенка змей, вопрошая. — Пока нам поверят? — догадалась девчушка. И Лорд кивнул. — Так и сам поверю, может быть, — расширил глаза змей, жутковато, но весело переглянувшись с Альбусом, который от услышанного не выдержал и зажмурился, а потом омыл лицо ладонью, тихо задохнувшись от смеха. До того это правдоподобно прозвучало...