Объятия, как аргумент

      Утро, которое начинается с кофе Антон называет началом рутинной недели. Поэтому, даже если его день начинался с этого крепкого напитка, в последующее время он должен сделать что-то неординарное, чтобы каждый день его запоминался чем-то интересным. Такова его маленькая философия.       А чем запоминать обычные студенческие будни будущего менеджера? На парах статистики или финансов, или на любых других, происходит мало чего интересного. А постоянная зубрежка или изучение чего-либо не сулит в себе сильного веселья или хоть чего-то неординарного. К глубокому сожалению, бросить учёбу тоже нельзя — хоть какое-то образование довольно нужная штука. Не для самого Шастуна, так хотя бы для его взрослых родственников. А свободного времени Антону бы лопатой грести, дабы хватало на то, чтобы больше заниматься делом, которое его действительно притягивает.       Бескорыстная помощь кому-либо — для Антона оказалось интереснее прохождения миссий в компьютерных играх. Он понял это после первого же «похода». Олеся — его одногруппница и по совместительству прекрасная подруга, взяла того с собой помочь одной старенькой женщине.       — Она твоя бабушка? — по пути в магазин спросил Антон.       — Нет, — беспечно и спокойно ответила низенькая девушка уже на пороге магазина.       — То есть? — остановился он перед дверью в Пятерочку. А затем спохватился, чтобы помочь Олесе открыть, как оказалось, очень тяжёлую дверь. — Нахрен такие двери ставить? Чтобы клиентов маленьких отпугивать? — войдя в помещение, пробурчал парень.       — Не знаю, — сквозь смех ответила. — А про Екатерину Сергеевну — она просто интересный человек, которому нужна помощь. Она ходит плохо, я ей и по дому иногда помогаю, когда у внучки её времени не хватает, но чаще всего за продуктами хожу.       — Так она тебе родственница или ты помогаешь рандомному человеку? — они подошли к стеллажу с овощами и фруктами. А Антон продолжал допытывать подругу вопросами про неизвестного ему человека.       — Да. Как ты сказал — это рандомный человек, и я ей помогаю, — выбирая помидоры, наконец ответила Олеся.       — Не соседка, не подружкина бабушка, не бабушкина подружка?       — Да я же сказала, что нет! Что ты заладил? — даже такая спокойная Олеся способна прикрикнуть на досаждающего вопросами Антона.       — Ладно-ладно, я понял, — в поверженном жесте поднял руки парень, отходя на маленький шаг назад. — Мне просто интересно — какого это помогать незнамо кому?       — Да очень просто. Тем более, когда вы не совсем незнакомцы. Я её на улице встретила. Она прогуливалась, в руках тросточка, хромает. Ну я и подошла и спросила, может ей что-то нужно. Ну, она ответила, что если есть желание, то составить ей компанию. А я что? Ну, согласилась. Прошлись мы вдоль по улице ближайшей, она мне рассказала очень многое. И из жизни своей и, в принципе, про жизнь. Так и познакомились. Я ей уже месяц каждые пару дней продукты ношу.       — Мне всё равно не совсем понятно, но ладно, — перестал спрашивать что-либо Антон, погрузившись в свои мысли.       Закупившись нужным, ребята выдвинулись на сказанный Иванченко адрес. Екатерина оказалась вполне обыкновенной, среднестатистической бабушкой на пенсии. В квартире витал запах индивидуальной старины: в ее случае это аромат варенного сала с чесноком и нотками приторно-сладких советских духов. Она напоила их чаем с ромашкой и какими-то лечебными травами, накормила вкуснейшими пирожками с малиной и сопроводила чаепитие интересными рассказами из насыщенной молодости.       Именно тот разговор заставил Антона заплутать в коридорах мыслей последующей ночью, да так и не заснуть до будильника.       В итоге сейчас он живет о принципу: каждый день — новые приключения. Потому, что иначе ему внукам рассказать будет нечего. Теперь он участвует вместе с Олесей в одном волонтерском кружке, сам является активистом, предлагает массу всяких мини-мероприятий, которые некоторые игнорируют, но большинство подхватывают сами участники группы.       Вот и сегодня, идет он по улице в сторону их «штаба». Вокруг очень много людей. Кто-то разговаривает по телефону, некоторые и на повышенных тонах, кто-то идет в наушниках, но одно объединяет всех. По крайней мере, Антон не увидел ни одного человека с улыбкой на лице. Все какие-то больно серьезные, грозные, недовольные. Парня это заинтересовало.       Он зашел в нужную ему парадную, взлетел на третий этаж, открыл нужную дверь. В помещение, где сидело пару человек, он залетел, как к себе домой в Воронеже. Несколько пар глаз взметнулись на него, а потом, кивнув головами в знак приветствия, люди продолжили заниматься своими делами. А Антона такой расклад событий не устраивал. Парень свёл брови к переносице и прошёл вглубь квартиры. Он сел в одно из кресел и продолжил сверлить взглядом сидящих напротив.       Впереди, на диване, сидел Диман. Он что-то решал в ноутбуке, натянув очки так, словно хотел срастить их с глазами. В целом, понятно почему сейчас этот человек находиться в состоянии изучения и решения каких-либо наверняка не самых интересных дел — студенту медицинского нельзя прохлаждаться даже на выходных. А вот что забыла сидящая на другой стороне дивана Ира в телефоне, ему было не совсем понятно. Да, она тоже студент, но вряд ли она решает какие-то учебные дела. С улыбкой их никто не решает, а та вздыхает каждый раз перед тем, как начать что-то печатать. И Антоху вдруг осенило.       — Слушайте, у меня тут идея появилась, — разорвал повисшую тишину парень. На него в миг метнулись две пары карих удивленных глаз, а после, обработав полученную секунду назад информацию, Ира цокнула и засела обратно в телефон, а Дима взглядом полным внимания продолжил смотреть на Антона. — Давайте людей повеселим.       — Ага, клоуном я ещё не бывала, — с ухмылкой ответила Ира, поменяв ноги в скрещенном положении местами.       — Ты хоть дослушай, — склонив голову вправо, безразлично или даже чуть укоризненно посмотрел на неё Антон. — Я заметил, что люди по улицам ходят все серьёзные какие-то. Даже те, кто просто идут, то есть не по телефону разговаривают, в целом, не решают какие-то дела — они все как с креста снятые.       — Ну, да, а что они должны всем улыбки дарить, если в жизни херня твориться? — встрял в разговор Дима, слегка заинтересовавшись началом повествования.       — Я ещё не сказал ничего в эту сторону. Вот любите вы перебить и не дослушать даже, — укоризненно произнес Антон, оглядев парня и девушку. Ира все-таки отложила телефон и посмотрела на юношу так, словно её заставили здесь находиться. — Так вот, я предлагаю на улице подходить к таким людям и говорить какие-то комплименты или обнимать. Как мне кажется, это поднимет настроение.       В комнате воцарилось молчание. Такая гнетущая тишина, которую, как можно скорее хотелось убрать, закрыть голосами. Антон смотрит на сосредоточенные лица перед собой и начинает притоптывать ногой.       — Вот вечно ты что-то придумываешь, — покачав головой из стороны в сторону, со вздохом сказал Позов. — Я в деле.       Глаза Антона округлились, а на губах расплылась широкая улыбка. Он взглянул на неизменно задумчивое лицо Кузнецовой, которая в этот момент словно из прострации выскочила, резко подняла карий взгляд и рассеяно смотрела на него ещё пару секунд.       — А ты не думаешь, что есть люди, которым неприятно такое? Так называемые интроверты?       — Я уверен, у меня получиться определить кто из них кто. Кому просто хреново, а кто не горит желанием с кем-либо разговаривать.       — Есть люди, которым не нравятся прикосновения. Как ты с ними будешь справляться?       — Ир, а ты чем слушала? Вроде я сказал, что комплимент или объятия.       — Как ты себе представляешь вообще данную картину? Вот, подходишь ты к человеку, и что дальше? — она сменила положение скрещенных между собой ног и посмотрела на Антона с явным вызовом.       — Ну, подойду к человеку, поздороваюсь, спрошу как зовут, скажу какой-то комплимент, либо узнаю, можно ли обнять. Всё, — как что-то собой разумеющееся ответил Антона.       — Надежный план, как швейцарские часы, — безразлично выпалила она.       — Ир, ну не нравится — не участвуй. Нам в любом случае еще Олесю ждать, я без нее никуда не пойду, — добавляет юноша и сам залипает в телефон.       — Вы с ней еще встречаться начните, раз ты без нее не можешь, — слово себе под нос, но намеренно громко пробубнила Кузнецова.       — Для начала, у нее и без него парень есть, а во-вторых — хватит из себя строить непонятно кого. Коль тебе завидно, что у кого-то есть личная жизнь, у тебя нет — так настраивай ее значит, либо займись чем-то помимо этого, — встрял в разговор Позов. Ему дела особо не было, ни до Иры с ее проблемами, не до Олеси, у него своих дел пруд пруди.       А девушка зыркнула на парня брезгливо и с явной злостью, но промолчала. В комнате вновь повисла тишина, но на этот раз она была словно запланированной. Она не душила и не хотелось поскорее ее сдвинуть куда подальше. Только было желание, чтобы она продержалась как можно дольше.       — Ладно, я тоже буду участвовать, — через минут десять со вздохом произнесла Кузнецова. В этот момент Антон даже ответить Ире ничего не успел — в комнату зашла запыхавшаяся Иванченко, неся немалый пакет продуктов.       Парень подскочил, чтобы помочь ей, а после, вернувшись из кухоньки, куда унес пакет, Антон подошел к Олесе, облокотившись на ее плечо согнутой в локте рукой.       — Пошли экспериментировать? — его взгляд был игривым и в голосе чувствовались яркие нотки детского коварства.       — Опять что-то задумал? — вопрос был адресован ребятам, которые синхронно кивнули, а вошедшая недавно девушка с тяжелым вздохом, кивнула. — Дай я посижу, передохну, а ты пока рассказывай, что же осенило твою светлую головушку.       — Обожаю тебя! — Высказался парень и, как большой, даже огромный, ребёнок легонько хлопнул в ладоши, а лицо озарила ослепляющая улыбка.       Следом последовал план сплочения или улучшения чужого настроения. В груди и животе Антона будто порхали бабочки, глубоко наплевав на наличие органов и устраивая там гонки похлеще «Формулы 1». Зелёные глаза блестели нетерпением, а ноги сами уже частично находились на улице. Одна нога здесь — другая выполняет идею хозяина.       Конечно же, это всё метафоры. На деле он стоял, облокотившись плечом на стену, и слушал обсуждения группы. Безбашенность Антона совершенно не позволяла ему влезать в диалог к, всё взвешивающим, продумывающим каждую мелочевку, ребятам. Его дело предложить, если бы никто не согласился с ним это делать, он попробовал сам. И ни к кому не подошёл бы.       — Тоха, а ты точно уверен? — Напоследок спросила Ира, выражением лица показывая, что надеется на изменения его мнения.       — Точно, — он кивнул, а после оглядел собравшихся.       Народу не прибавилось. Олеся смотрела на него, как на маленького брата, который снова что-то учудил, а она, словно старшая, должна помочь ему в совершении хороших дел. Димин взгляд выражал примерно то же самое, только он пытался это не показывать. Он как лучший друг, который за любую тусу, но главное, чтобы потом ни от кого убегать не пришлось с криками о помощи. А Ира, как та девочка из песочницы со своими куличами — смотрит на всех и не понимает, какого чёрта тут вообще происходит.       — Ну что, идём? — Антон со светящимся личиком, полным восторга и предчувствия успеха смотрит на ребят, в глазах которых горит лёгкое любопытство.       — Пошли, — как один ответили Дима, Олеся и Ира, последовав за ним в парадную.       Антон первым спускался по ступенькам вниз, ощущая, как бабочки касаются крылышками стенок живота, гладких мышц органов. Да и за спиной в очередной раз будто крылья проклюнулись.       Выйдя на улицу, парень галантно придержал парадную дверь перед девушками и Позовым. Дима вместе со спасибо, сделал своеобразный реверанс, чем вызвал звонкий смех Антона.       — Что, кто — куда? — Спросила Олеся, смотря на инициатора действа.       — Предлагаю просто вам пойти туда, куда вам хочется. В магазин какой-нибудь или в парк. И там уже «ловить», так сказать, людей, — Антон помял шею, а после двинулся в сторону дома. — Я лично, пойду к своему дому, там рядом кафешка есть, ну и что-нибудь придумаю.       — Мда. План надёжный, как швейцарские часы, — произнесла Ира, когда парень двинулся в нужном ему направлении.       — В целом согласна, но идея интересная, — ответила в спину девушке Иванченко, становясь возле пешеходного перехода. Ирина же, кивнув в знак прощания, двинулась в противоположную сторону от Антона.       — Зачем ты в штаб еду принесла? Там же никто не живёт, а пока там кто-то есть захочет всё пропадет, — с заумным видом встал рядом с Иванченко Дима.       — Между прочим там молодняк живёт. Наверное, ты не услышал, но пока мы сидели за твоей спиной в комнате кто-то знатно храпел, — словно нотацию выдала Олеся. — Так что пусть перваки хоть не голодают, а то некоторые даже худее Антона.       — Местная ты наша мать Тереза, — улыбнулся парень, после того как они перешли через дорогу. — Ладно, я пошёл. У меня тоже дела нарисовались.       — Ага, до встречи.       И все разошлись по своим делам, параллельно выполняя предложение Антона.       Сам парень же немного скованно шёл в сторону своего дома, там есть его любимая кафешка, куда он заскочит.       Вроде, он самостоятельно это придумал. Никто за язык его не тянул. И в голову некому такую мысль было посадить. Но идёт, а в голове ступор и накатывающая паника. Антон же не сможет просто подойти и комплимент сказать. У него получиться издать только писк, не более.       В голове рой мыслей, а шаг замедляется.       Нет, нужно переступить через себя. Главное, предложил, а сам не сделаю. Как это называется? Подстава. Нет. Сейчас…       — Девушка, здравствуйте, — улыбается он, подходя к идущей в его же сторону блондинке. Она вытаскивает наушник из уха и смотрит на него, будто тот только предложил ей раздеться на камеру — не меньше. — Вы очень красивая, это всё, что я хотел сказать.       И Антон ускорил шаг, чтобы не видеть лица девушки и поскорее избавиться от чувства стыда. Он только заметил ступор в её глазах, но когда она слегка улыбнулась, парень уже отвернулся и побежал прочь.       Спустя пару секунд Антон обернулся, и заметил, как она с приятной ухмылкой что-то печатает в сообщении. У него отлегло от сердца. Теперь он более уверенно смотрит на чужие лица. Недовольных можно узнать издалека.       В его сторону двигается парень, уткнувшись в телефон и закрыв белой чёлкой своё лицо. Через пропасти между локонами можно увидеть сосредоточенность.       — Всё будет хорошо, — сказал он, когда этот парень прошёл мимо него.       Тот обернулся, посмотрел на него, как на чокнутого, и пошёл дальше своей дорогой. Антон пожал плечами и двинулся дальше.       Он шёл размеренно, не торопясь. Мимолётно всматриваясь в лица проходящих мимо людей в поиске того, кому нужна поддержка. Игра довольно увлекательная. Многие, пусть и идут с «кривыми» лицами — не являются несчастными или нуждающимися в помощи. А некоторые наоборот, идут счастливые в компании, а когда к ним пригладишься, заметишь всю неискренность эмоций и даже больно становится от того, что помочь ничем не можешь.       Нет, конечно, можно было бы залететь в толпу со словами: «Ребят у вас тут человечку дискомфортно, давайте я его заберу?» Слишком мала вероятность того, что это воспримут с адекватной точки зрения.       Антон решил не сразу заходить в кафешку, а перед этим покурить в отведённом рядом месте. Для него было небольшим стрессом подходить к людям и поддерживать, но итог его радовал большую с каждым улыбнувшимся человеком. Затягиваясь, парень всё равно продолжал смотреть на проходящих мимо, только уже с меньшим трепетом.       Внезапно он увидел быстро шурующего в его сторону парня. У Антона даже сигарета из пальцев выпала, тот просто смотрел на «летящего» и ждал, пока на него налетят. Но брюнет прошёл мимо и влетел в дверь, после него она ещё некоторое время колыхалась, а Шастун стоял в ступоре. А затем слегка ухмыльнулся, приняв для себя нового человека, к которому можно подойти, и с небольшим тремором вошёл следом за ним.