Немного нервно...

Одним словом, мрак и тоска. Уловив краем глаза что-то похожее на театральный буфет, Саске, так и не сумев дозваться до братца и его бестолкового кавалера, решил, что и черт с ними. Он же быстренько и нагонит. Быстренько не получилось. Две пожилые дамы сначала долго выбирали сорт кофе, потом — пирожные, так что Саске, втихаря переливая с таким трудом добытый коньяк к себе во флягу, снова появился в холле уже когда Узумаки растерянно оглядывался по сторонам, стоя в гордом одиночестве. — А Итачи? — слегка подофигел Саске. Узумаки обрадованно устремился к нему навстречу. — Саске! — загудел альфа, перекрывая своим рокочущим басом все окружающие звуки. — Не могли бы вы… Дело в том, что Итачи-сан попросил проводить его попудрить носик, но… Но его нет уже довольно долго, и не могу же я войти в омежий ватерклозет! Саске недоуменно пошарил глазами. — Так это же альфий, — пожал он плечами. — Омежий — с другой стороны. Узумаки округлил рот и глаза. Да, тебе не жить, парень. — Чёрт знает эти театры, как тут всё устроено, — поскрёб пятернёй в затылке Наруто. — А внешне и не отличишь. Ну да, символика на дверях была дизайнерской, а следовательно, не очень понятной. Да и сама разница была весьма и весьма условной. Но почему Итачи, знавший все подобные тонкости назубок, не воспротивился попыткам Узумаки запихать себя в толчок к альфам? Чудеса! — Без паники, — отсалютовал Саске флягой нежно позеленевшему Узумаки, предупреждая неистовый альфий порыв немедленно кинуться грудью на первую же попавшуюся амбразуру, и изчез в дверях местного уголка задумчивости. Ему-то было без разницы, где справлять нужду — среди альф или среди омег, всё равно таких храбрецов, чтобы попытаться выставить Саске из толчка любого пола, ещё не нашлось ни разу. А вот с Итачи могли быть проблемы. Хорошо, что у Итачи был младший, готовый в любую минуту ввязаться в драку за честь и достоинство хрупкого омежки-братика. Одним словом, Саске в прыжке ввалился в санитарное помещение, где буквально сразу же наткнулся на дивную картину, состоявшую из собственно хрупкого братца-омежки и сурового небритого угрюмого вида качка под два метра ростом и бицепсами размером с Саскину голову каждый, премилым образом полоскавших ручки в раковине и болтавших взахлёб. Точнее, взахлёб болтал как раз-таки качок, а Итачи же — взахлёб слушал, буквально разинув рот от восхищения. Саске поразился. Итачи никогда и никого не слушал дольше двух минут. Разве что только маму. — Кхм? — сделал попытку привлечь к себе внимание Саске. — Итачи, у тебя всё в порядке? Старший Учиха вздрогнул и обернулся. И Саске поразился ещё сильней. У братца был такой блистающий, ничего не понимающий, совершено пустой от счастья взгляд! — Саске? — проговорил Итачи так, словно с трудом припоминая, кто это вообще такой его зовёт. — А я вот тут немножко… Удивительно интересно… Ты знал, что у акул два пениса? Просто поразительно! А что там с миграцией дальневосточной камбалы, вы говорите?.. Судя по виду Итачи, он был готов слушать про миграцию камбалы всю оставшуюся жизнь. Тот самый Итачи, который искренне считал, что рыбы растут на деревьях, уже потрошенные и упакованные!!! Саске нетерпеливо пожал плечами. Время уже поджимало, может быть, Итачи было на это наплевать, но он ведь был здесь вообще-то не один. Так что пришлось братца поторопить. Итачи позволил выволочь себя в холл, но отцепить себя от щетинистого мешка с тестостероном — ни в коем случае. При появлении субтильного Учихи на фоне этой совершенно бандитской зверской морды, по которой явственно плакал кирпич и пятнадцать суток предвариловки как минимум, Узумаки моментом инстинктивно подобрался, готовый в случае чего сходу вломить в челюсть, но встретив подофигевший взгляд Саске, благоразумно притормозил. — Узумаки-сан, — промурлыкал Итачи с видом как ему было в общем-то насрать, — мне неловко за задержку. Саске! Познакомьтесь! Как будто это было вообще нормально — тащить первого встречного мужика в компанию к брату и своему без пяти минут жениху! Саске открыл было рот, чтобы послать и братца и его нового двупенисового дружка куда обычно посылают, чтоб дети случались, но Наруто оказался посообразительней и вообще — великолепен! Хер майор свернул белозубой улыбкой во все тридцать два и энергично рубанул воздух ладонью: — Узумаки! — Хошигаки! — не растерялся качок, обладатель удивительно приятного, правильно модулированного голоса, что как минимум выдавал в нём человека образованного. Альфы обменялись крепким рукопожатием, явно рисуясь в глазах омег, кто кого. Ну ладно-ладно, Саске был впечатлён, чего уж там. Потом холодные рыбьи глаза с сомнением уставились на Саске. Альфе или бете следовало пожать руку, омеге или женщине — эту самую руку поцеловать. В случае с Саске делать в принципе не стоило бы ни того, ни другого. — Это Саске, — пропел старший Учиха, покачиваясь на каблуках как пьяный, — мой глупый маленький брат. Итачи частенько называл Саске именно так, но всегда наедине. Это что вообще были за прилюдные интимности такие? Назвавшийся Хошигаки смерил внушительную, на полголовы выше самого Итачи, фигуру его глупого маленького братца и видимо сделал правильные выводы, уважительно, но безо всякого желания понравиться кивнув Саске с почтительного расстояния, чем сразу же заслужил себе в карму несколько виртуальных плюсиков не только от Учихи, но и от Узумаки тоже. Вот молодец мистер Хошигаки. Он явно собирался жить долго. Итачи переступил с ноги на ногу с таким требовательным цокотом, что монструозный альфа, словно полковая лошадь, заслышавшая звук боевого рожка, мгновенно вспомнил, зачем он вообще существует на этом свете и переключился на явно заинтересовавшуюся им омежью задницу. — Позвольте вас сопроводить? — и сделал из своей лапищи довольно-таки изящный кренделёк. Узумаки дёрнулся было заявить вялый протест, но Итачи, даже не дослушав, вцепился в предложенный ему локоть, словно боялся, что желанная добыча вот-вот ускользнёт. Ускользнуть этому скользкому типу, однако, судя по всему, уже не грозило. Итачи явно насмерть закогтил облюбованную жертву, а Хошигаки — заглотил наживку и не пикнув. Саске и Наруто переглянулись. — Но в ложе всего три места, — пожал плечами Узумаки. Учиха молча протянул ему флягу. Наруто благодарно показал Саске большой палец, сноровисто отхлебнул и припрятал добро в нагрудный карман, явно перепутав свою цивильную рубаху с вместительной военной разгрузкой. Вечерок им явно предстоял тот ещё. А ведь он только ещё начинался!

***

Выпроводить Итачиного обожэ из ложи тоже удалось далеко не сразу, так как Итачи трижды возвращал альфу уже от самого порога с требованиями немедленно спускаться в партер, чтобы не пропустить третий звонок. И когда наконец этот благословенный звонок прозвучал, Учихе и Узумаки понадобилась вся отпущенная на их долю матерью-природой сила и ловкость, чтобы удержать на месте омегу, рванувшего на третьей скорости вслед за широченной спиной. — Братец, — наконец прошипел Саске, делая безуспешные попытки отпихнуть хрупкого омежку от заветных дверей в рай, и сделать это так, чтобы не помять бабочковой невесомой красоты прически и наряда Итачи, — веди себя прилично, в конце-то концов! Где ты вообще подцепил этого бандоса? У Итачи моментально покраснел нос. — Хошигаки-сан никакой не бандит! — сверкая черными, как лесная ежевика, глазищами, выпалил Итачи. — Он крупный ученый-океанолог! — Учёный, — усмехнулся Саске. В его ушах «ученый» звучало все равно что «лох педальный». Он таких «ученых» пачками мордой в пол укладывал на операциях зачистки. И варганили такие «учёные» в заброшках в основном крэк, а то и что похуже. Узумаки сочувственно сверкнул синевой глазищ. И Саске сделалось не по себе. Потому что Узумаки явно его понимал с первого полуслова. И сам придерживался о таких вот «ученых» мнения совершенно того же самого. Саске к такому был не привыкший, чтобы его понимали прямо вот на лету. Но не мог с облегчением не подумать, что какое же это счастье было иметь рядом такого вот Узумаки, которому ну ничегошеньки на пальцах объяснять про их солдатскую жизнь не приходилось. — И работает в Токийском Океанариуме, — стонал между тем Итачи, чуть не вываливаясь через барьер, высматривая своего ненаглядного рыбоведа в сгустившейся полутьме зала. Хотя чего там было высматтривать-то? Уж такая фактура, как у этого с позволения сказать океанолога, остаться незамеченной не смогла бы решительно нигде. Плотная кожаная спина Хошигаки пробурила себе человеческий коридор к местам в почти что первых рядах и Учиха с Узумаки уже в который раз переглянулись. Это что, мать вашу, было — в борделе выходной? Компашка, к которой подрулил их новый знакомец, была едва ли не живописней самой громкой театральной премьеры сезона. Во всяком случае, если эти утырки приперлись в театр в таком виде и не рассчитывали при этом сделаться главной сенсацией вечера, то зря старались. Мать моя, кого там только не было! Нормальных там не было. А все остальные были. Один только страхуила с располосованной рожей, как будто им из пушки стреляли, чего только стоил! Запирсингованный по самое не балуйся рыжий бета явно имел замашки смотрящего. Он грозно вертел лохматой башкой по сторонам, пытаясь приструнить свой подопечный паноптикум. Саске как бы невзначай проверил, на месте ли его верный Смитт Вессон. О да, и не надо здесь ля-ля, Саске знал как и умел проносить оружие через любые рамки и искатели. Ибо подальше положишь — поближе возьмёшь. Синеволосую бабу он бы в серьёзный расчет не принимал, а вот одетый в домино неудавшийся мим с руками-ножницами явно тянул на опасного психопата. — Слева, на десять часов, — шепнул ему на ухо Наруто. Саске зафиксировал. Да, пожалуй. Типчик в глухой оранжевой маске определённо имел под плащом ствол. Уж это будьте благонадежны. Розоволосый расхлябанный сутенёр-ломщик и одноглазый блондинистый транс с культями вместо кистей рук довершали безрадостную картину. Саске поднял взгляд на Узумаки и поразился. Мягкая синева глаз сделалась колюче-цепкой. Майор явно фиксировал себе цели и намечал пути штурма и тактического отступления. Саске пошевелил спиной под рубашкой, чувствуя, как не хватает сейчас уверенной хватки наплечных ремней разгрузки. Знакомый пьяный азарт перед атакой… О! Что другое могло сделать кровь горячей. — Ты совсем рехнулся, братец! — оборвало всю малину холодное словцо Итачи. Он умел так. На корню зарубить весь пробуждающийся в Саске интерес к жизни. — Оставь эти свои солдафонские штучки! О, не возражай, я знаю, как у тебя начинают ноздри раздуваться. Это приличнейшие люди, уверяю тебя! Саске любил брата и уважал его суждения безмерно, но воля ваша, этот сброд в партере на приличных людей ну никак не тянул! — Смотри лучше на свою, как там ее, камбалу, — фыркнул Саске. — А то у нее сейчас зенки вывалятся на пол, так он их на тебя таращит. Хошигаки и правда только телом уселся на свое место, а башку тут же задрал и вывернул так, чтоб пожирать взглядом Итачи, который завидев альфу, чуть не вывалился с балкона. Наруто, внимательно прислушавший всю братскую перепалку от начала и до конца, осторожно вытянул из кармана смартфон и деловито защелкал по экрану. Потом поманил Саске рукой и немного откинулся на спинку дико неудобного театрального кресла. Саске поспешил наклониться и чуть не врезался носом в мужественную челюсть альфы. При этом на него снова странно пахнуло жарким полуденным луговым разнотравьем, когда так и хочется упасть на спину на шелковый ковер трав, беззаботно раскинуть руки и улететь с этой грешной земли в чистое, непорочное бессовестно-синее небо… И до упоения дышать, дышать, дышать счастьем… Странно, коньяк, что ли, играл с Саске такую скверную штуку? Когда это он вообще дышал счастьем да лежал, растворяясь взглядом в синеве небес? И причудится ж такое. Узумаки совал ему в нос смартфон. Саске глянул. Ну, что сказать… А Саске еще был такого высокого мнения о Токийском Океанариуме! Вы только поглядите-ка на его старшего экономиста! И на директора! Пэйн выглядел так, словно акул в штат океанариума ловили лично на него как на наживку! Блондинистый транс, вы подумайте-ка, оказался специалистом по кормлению рыб (судя по культям, — так себе специалистом), блядского вида сутенеришка — разнорабочим, а их мистер Я-готов-лизать-ваши-пятки-вашу-задницу-и-ваши-каблуки-Итачи-сан — доктором биологических наук, океанологом с мировым именем, заведующим кафедрой океанологии Токийского университета с непритязательным, но очень ему подходящим именем Кисаме Хошигаки. С некоторым стыдом Саске даже зацепил взглядом нескромную галерею трудов, вышедших из-под кисти Хошигаки-сана монографий с ужасно занудными названиями. Бывает же такое! — У них сегодня корпоративная вечеринка, — с нескрываемой гордостью прочирикал Итачи И по виду Итачи было ясно как белый день, что уж что другое, в эта вечеринка без блистательного присутствия Учихи точно не состоится, даже если все ее участники кроме Хошигаки будут против. Узумаки вздохнул, напрасно пытаясь уловить суть происходящего на сцене. Там уж точно было всё не так интересно, как в зале. Саске безнадёжно покачал головой. Этот поход обещал стать катастрофой с самого начала. Итачи встретил своего истинного… Что могло быть ещё более ужасным? Родители убьют Саске. Вот только глянут на Хошигаки раз — и сразу пристукнут младшего сына. Почему недоглядел? Хошигаки пялился на Итачи. Итачи — на Хошигаки. Это была любовь. Этот мир был дерьмо. Антракт, как и все неприятности этого мира, нагрянул неотвратимо. Хошигаки рванул в сторону лож, а Итачи загремел коленками, роясь в косметичке, и всем своим видом давая понять братцу и несостоявшемуся жениху, что их тут не стояло. — Пошло оно все к чёрту, — безнадёжно пробормотал Саске, утопая в понимающем взгляде Наруто. — Хотите провести этот вечер по-настоящему весело, Саске? — подмигнул вдруг невозможным синим глазом хер майор. Саске вдохнул неуловимый и дразнящий аромат разнотравья и неба… И кивнул.