Охота на Ягу

Никогда не была человеком, которому что-то без усилий доставалось или же легко переносил простуду. Если ситуация, то обязательно, чтобы проблема на проблеме да проблемой погоняет. Болезнь — так по максимуму: температура высокая, кашель и сопли, как вишенка на тортике. И сейчас судьба решила себе не изменять да наградить свыше адским похмельем самой последней стадии. Просыпаешься и просто не знаешь, куда себя деть и вообще… узнать бы ещё, где очнулась. Со скоростью древнего старикашки тянусь к предусмотрительно оставленной кем-то стаканом с водой и таблеткой аспирина на тумбочке. Когда белый шипучий кругляшек растворился в воде, жадно все выпиваю и обратно сползаю на кровать. Плевать уже, где я. Главное, чтобы эта чертова головная боль прошла. Как оказалось, с последним умозаключением поспешила. — О, очнулась, пьянчужка, — раздается до мерзости бодрый голос. Со стоном распахиваю глаза. Пчёла улыбается от уха до уха и приветливо махнул кончиками пальцев, пока пыталась убить его взглядом. — Вот же… чёрт. Затем взор падает на тазик возле кровати и становится очень-очень плохо. Быстрая вспышка. Смутное воспоминание о том, как реву и молю Пчёлкина оставить меня обниматься с белым троном, просто бьёт с размаху. Больно и жестоко для моего чувства собственного достоинства. Вернее… теперь крох. — Твою же налево, — всё ещё пытаюсь выражаться культурно. Улыбка садиста психованного становится ещё шире, когда приподнимаю одеяло и вижу на себе мужскую голубую футболку и черные боксеры. Запускаю руку под мужское нижнее белье и с облегчением провожу по краю тонкой резинки. Но память, стерва коварная, тут же услужливо подсовывает, как все шмотки пчёлкинские напяливала под одеялом и пыхтела, как паровоз. Тот отказывался напрочь покидать комнату, так как я уже пару раз уснула, когда мне дали время переодеться, а стоило мужчине прикоснуться, как вмиг просыпалась и вела себя, как дядя Костик из соседнего подъезда. — Бля-я, дерьмо вонючее, — выдыхаю и накрываюсь одеялом с головой под веселый хохот. Матрас прогибается под тяжестью тела Пчёлы. Все также посмеиваясь, он слегка трясет сжавшуюся меня за плечо. Напрасно. Я никогда не вылезу больше отсюда. — Да ладно тебе, Яга. Отлично время провела и пострадавших даже было немного. Давно тебя, между прочим, такой воодушевленной не видел. — Пчёлкин, уйди! — взвыла я, заворачиваясь в одеяло, как гусеница. — Чё, вспомнила машину Артурчика? — сочувственно произносит Пчёла. Сердце пропустило удар. После того, как грандиозно облила шампанским салон джипа страшно матерившегося Пчёлы и объявила, что ради баланса Вселенной, нужно отдать долю Лапшину, то дальше… пустота. — А что с ней? — Что с ней? — зашелся хохотом он. После того, как откинула одеяло, тут же прокашлялся и с серьезным лицом нагло соврал: — Да так… пара царапин и одна проколотая шина. Отвечаю, ничего непоправимого. — Если бы это было так, то у тебя бы не блестело сейчас лицо, как начищенный чайник, — пробурчала я. Голубые глаза лукаво сверкнули. — Сколько сейчас? — Полдвенадцатого, — посмотрев на циферблат золотых часов, говорит он. — Женя у родителей, а твою Ирму предупредил, что придешь только вечером. Они с Забавой переделывают вашу часть ёлки. Хотелось возразить, что не надо было ничего решать за меня. Но с другой стороны понимала, что в таком состоянии перед дочкой будет стыдно. Да и моя красавица осудит за ужасный видок. Услышала из какого-то фильма, что женщина всегда должна выглядеть безупречно — вот и третирует теперь меня. — Спасибо. Пчёла кивнул мне и спустя долю минуты оставил одну. Позлорадствовать над страдающим человеком — это святое, конечно. Даже не осуждаю. Но рада, что он дал мне время прийти в себя. Провожу руками по лицу, растирая онемевшую кожу. Больше лежать было нельзя, иначе станет ещё хуже. Может, съездить к Шнырю и попросить приютить ненадолго? У этого человека был чудодейственный квас против похмелья, который он делал сам и продавал в баре. Быстро нахожу свои джинсы и носки. Свитер, увы, спасти не удалось ещё в «Золотом Орле». А не надо было пугать меня ремнем и злить потом. Вообще, на угрозы разного вида неадекватно реагирую, как и на Соню. Осмотрев интерьер и обстановку в лаконичном стиле, понимаю, что здесь была раньше. Это была та самая квартира, что приобрёл Пчёлкин пять лет назад, чтобы жить с Женей и мной. Но я сбежала, прихватив сына с собой. На одной из молочных стен в коридоре была составлена небольшая фотогалерея. Пчёла с Женей летом в походе, день рождения мальчика, где Космос вносит огромную красную подарочную коробку, с родителями. Но больше удивило, что присутствовали две фотографии со мной: самое начало выпускного вечера возле нашего старого подъезда, где фигурировали нарядные Фил, Космос и я, а также наш снимок с хохочущим Женей возле детского сада, который сделала Тамара. — Знаешь, иногда вспоминаю то, что было лет десять назад, — выходя из кухни, произносит Пчёла. — А ты? Качаю отрицательно головой. — Смысл? Вспоминая прошлое мы испытываем сожаление. Нам кажется, что раньше было лучше, но это не совсем так. Мы просто пережили это время, где теперь комфортно и не страшно, потому что все уже знаем, — говорю и гляжу ему прямо в глаза. — И тем не менее, сюрпризы ты ненавидишь, — подкалывает он, подходя ближе. — Или та хитромордая гадалка теперь на тебя работает? Прыскаю со смеху и сморщиваюсь от головной боли. Господи. Девять лет назад Пчёлкин, чтобы подгадить мне заказал приворот у одной цыганки. Правда, та меня очень хорошо знала, ибо её подпольный магазинчик находился недалеко от ларька с кассетами, где работала я в студенчестве. Закончилось это нашим с Космосом мистическим представлением в балахонах и с косами, под конец же моим катанием на крыше машины… куда злющую меня привязали. — А ты думаешь, как я Артура поймала в свои сети? Рыба-то крупная и очень избирательная, — хихикнув, протянула я. Закатив глаза, Пчёлкин складывает руки на груди. Было непривычно видеть его не в деловом стиле, а в бежевой водолазке и синих джинсах. Взгляд непроизвольно падает на ремень, заставляя на шаг все-таки отступить. Н-да. В гроб лягу, но никогда не забуду, как он гонялся за мной с ремнем. — Ага, как стервятник. Чё ж тогда разводитесь? Он пронзительно посмотрел на меня. Всё-таки не нравится его в последнее время излишне серьезный вид. Хотите напугать меня? Подкиньте сурового мужчину, которого я знала, как смешливого придурка. — Магия закончилась и искра необузданной страсти погасла, — небрежно увернулась от ответа. Заметила, что Пчёлкина немало веселит, когда я Артура выставляю, как ненасытного лихого жеребца. — Что ж, уверена тебе нужно кататься по своим делам, то я пой… — Мне никуда не нужно, — оборвал меня он. — Нет, ну я же вижу, что своих забот полон рот. Не буду обременять и пое… — Хватит строить из себя бедного родственника, Ядвига. — Ты дашь мне хоть раз договорить? Я пытаюсь ненавязчиво намекнуть, что не хочу долго пользоваться типа гостеприимством и быть репейником на твоей штанине, дубина! — вспылила я. Он с шумом выдыхает из себя воздух. Да, достала я его, так что точно уже хочет, чтобы смылась побыстрее. Но то ли я — хреново разбираюсь в мужчинах, то ли Пчёла не в курсе, что мне нужно вручить котомку с вчерашними пожитками и посадить в такси. Полагаю, второй вариант был бы вернее. Пчёла резко сграбастал жалобно пискнувшую меня и склонился к лицу. К счастью, я сумела быстрее выставить ладони у себя перед лицом, куда и впечатались теплые губы. — Ты чего творишь? — выдыхаю сердито, все также не убирая ладоней и глядя на люстру. — Каверина, поздно притворяться девственницей. Я видел всех твоих детей, — хохочет Пчёла, пытаясь убрать мои руки. — С меня хватило вчерашнего позора. Ещё не хватало финального удара по моему самолюбию, где тебя потянет звать Борю у унитаза после поцелуя со мной, — отчаянно краснея, чуть ли не шепотом говорю. Кончиком языка прохожу по зубам, ощущая, мерзкий привкус, как бывает, после качественной пьянки. Ассоциация такая, будто во рту кто-то сдох. — Чего? А-а-а-а, вот ты о чем, — дошло до некоторых товарищей очевидное. Затем он громко закашлялся, будто чем-то поперхнулся. — Кхе-кхе… извини. Меня стремительно отпустили, а после раздался гомерический ржач из кухни. Рамки на стене затряслись, что-то со звоном выпало на пол и отчаянные завывания. — Это я не над тобой, Ясь, просто… Ы-ы-ы, ха-ха! — донеслось из-за стены. Сволочь. Вспыхнув до кончиков волос, метнулась быстрее в ванную. Тщательно вымыла лицо холодной водой, нашла новую упаковку зубных щеток в тумбочке и почистила зубы. Боже, я больше никогда в жизни не возьму в рот и капли алкоголя. Еле расчесав свои растрепанные кудри, направилась на кухню. Я собиралась твердо сказать, что уезжаю, но тарелка дымящегося куриного супа и кружка чая рядом откровенно сбили с толку. Сам же Пчёла расположился с чашечкой кофе по противоположную сторону от места, где все было разложено. То есть, сей элемент изыска гастрономии подготовлен для меня. — Не смотри на меня так. Четыре года воспитания Жени — кое-чему меня научили, — произносит Витя, указывая кивком головы на суп. Не знаю, что больше ошеломило: что для меня приготовил он суп или же что умеет его варить. Зато точно знала, что если не попробую, то никогда себе не прощу. В конце концов, вдруг это шикарный повод шутить над его кулинарными талантами? Опустившись на стул, погружаю ложку в золотистый ароматный бульон, где плавали кусочки морковки и укропа. Желудок болезненно поджался, когда нечто горячее попало в него. Я изумленно округлила глаза, поднимая взгляд на Пчёлу, что с интересом наблюдал за мной. — Это… вкусно. — Умеешь ты сделать комплимент, не оскорбляя человека, Яга, — беззлобно съязвил он. — Вообще, во мне масса талантов, если ты не знала. — Учительница по музыке также считала, чем помогла преодолеть рубеж твоего эго. Это была её фатальная ошибка, — усмехаюсь я, с наслаждением отправляя ложку бульона в рот. Пчёла с укоризной взглянул в меня, вынуждая признаться: — Ну да, я завидовала. Мне-то медведь на ухо наступил, а музыка была серьезной преградой к получению золотой медали. — Этим Забава пошла в тебя, — с улыбкой замечает Пчёла. Непонимающе изгибаю бровь и откусываю кусок хрустящего хлеба. Аппетит проснулся просто лютый. — Почему именно это имя? — Ну… — Смутившись, проглатываю плохо прожеванный кусок хлебушка и отпиваю горьковато-сладкий чёрный чай. А дальше пошел поток моего красноречия и развитого ораторского искусства. — Прабабушку так звали и мне понравилось, как звучало с… ладно-ладно, понравилось звучание с твоей фамилией. Типа сладкая забава пчёлы. Пчёлкина Забава. Нечто милое и светлое, ну знаешь. И мне не хотелось, чтобы она была полностью отрезана от своего отца. Недосказанная фраза зависает в воздухе таким же осадком по вкусу, как мой чай. Черты лица Вити смягчились и я неожиданно остро осознала, что столько лет были как-то бездарно потеряны. — Такой останется, — спокойно обещает он. Пчёла задумчивым взглядом осматривает меня, а после поднимается и захватывает пустые чашку и тарелку. Полагаю, он и сам догадывался, что Забава всегда была его. Женя же больше пошёл в меня, но… всё-таки то, что пережил он просто небо и земля по сравнению с избалованной Забавой. За это я всегда буду чувствовать вину. — Я бы хотел, чтобы ты взяла потом с собой подарки для детей. Подарки должны быть вручены в новогоднюю ночь. — Зачем? Сам их подаришь. С невозмутимостью встречаю его вспыхнувший взгляд. Конечно, до этой секунды не знала, что будем встречать Новый Год все вместе… Чёрт побери, да надоело играть уже Дарта Вейдера, который обламывает всем кайф и лишает отца детей! Тем более после посещения Валеры в больнице… в общем, всякое может случиться в жизни. — Благодарю за вкусный обед. А теперь к насущному: ты хоть завернул свои дары в подарочную бумагу? — сосредоточилась я на главном, поднимаясь со стула и пытаясь прогнать из груди теплое жжение. — Я похож на того, кто будет заниматься этой многочасовой мутью? Да и зачем? — произносит он. — Всегда знала, что ты — ленивый, но настолько… Потому что это многоуважаемая и старая традиция, Витя! Где первые полчаса Нового Года все бесятся, пока отдирают скотч от коробок. Тогда подарки становится раза в два желаннее, — важно поясняю я, вскидывая вверх указательный палец. Пчёла убирает мой палец вниз и прищуривает глаза. Посылаю ему паскудно-ласковую улыбочку. Нет, а что он хотел? Раз уж настаивал на том, чтобы я осталась здесь до вечера, то стоит заняться чем-то полезным. — Издеваешься, Яга? — Если только малость. Но раз уж так вышло, что теперь мы встречаем все вместе Новый Год, то ради детей должны потрудиться. Аргумент действительно был мощным и сумел даровать Пчёле нехилое терпение. Сначала мне показали подарки, спрятанные под кроватью. Оценив объем работы, послала мужчину на поиски обычных коробок, рулонов подарочной бумаги, разноцветной фольги, пышных бантиков и скотча. А также маленьких открыток со снегирями, где писать «от кого» и «кому». Такая прелесть. Спустя сорок минут у нас было всё необходимое и приступила муторная работа по заворачиванию. Первый час оказался самым сложным. Пчёла потерял конец скотча и тот слился с прозрачной лентой, а потом не мог правильно и быстро нарезать куски. Честное слово, из-за раздражения мужчины думала, что всажу ему ножницы в руку. Командная работа из людей, которые столько лет ругались и подставляли друг друга — оказалось самой сложной. Сидя на полу в гостиной, облепленные отрезками скотча и бумаги, бросали друг на друга злые взгляды. Правда, красивая горка пестристых и блестящих подарков все же становилась больше. — Это ерундовина, — шипел уставший от многочасового сидения Пчёла, подавая мне отрезок скотч. — Это крест любого родителя, так что смирись и твори детям праздник, — ответно огрызаюсь, сворачивая бумагу по технологии и прилепляю квадратик прозрачной ленты так, чтобы попало и на коробку и на бумагу. — Нет, а чего ты ожидал? — Мать твою, я уже скучаю по твоим пьяным выходкам, революционерка с голубиного полиса. — Заметь, это не я сказала, что ты предпочитаешь больше иметь статус педика, нежели делать сказочное настроение детям, — съехидничала я. — Достаточно того, что я их сделал, — бурчит это невыносимое создание, отдирая скотч от ножниц. На его же языке это значило, что поражение признал. — Кто бы мог подумать, что у меня на пути встанет твое похмелье? Сказано было таким обвинительным тоном, будто из всех людей мира только я страдаю этим недугом. — Ну ты и хитрюга, Пчёлкин, — прыскаю со смеху. — А вообще, я тебя поцелую в качестве компенсации за твои страдания. Но не в губы, а в щеку. Новый способ, кстати. Устроит? Светлая бровь удивленно выгибается. Пчёла отрывает зубами кусок скотча и лепит на конец стола, проходясь алчным взглядом по мне. Отпускаю взгляд на коробку, облизывая пересохшие губы. Может и к лучшему, что у меня похмелье. — Это меньшее, что ты можешь сейчас сделать, — ворчит Пчёла. — И почему ты до сих пор сидишь? Откладываю в сторону коробку и подползаю на коленях ближе. Мужчина показательно стукает пальцем по щеке и прикрывает веки. Еле сдерживая пакостный смех, прикасаюсь губами к подушечкам своих пальцев и несильно, но достаточно ощутимо впечатываю ладонь в его щеку. Звук получился хлестким. За миг лицо Пчёлы из ошарашенного стало побелело от ярости. — Яга, ты обалдела?! — взревел он, не спуская взгляда с покатившейся со смеху меня. — Говорила же, что это — новый способ раздачи поцелуев. Хочешь еще? — хохотала, вновь проделыаая алгоритм и теперь хлопая его по плечу. Через секунду принялась энергично улепетывать к своему месту на коленях. Мощная рука схватила за щиколотку, утягивая меня обратно. — Вот тебе тогда поцелуй от меня! — воинственно объявляет Пчёла, прикладываясь губами о пальцы и опуская руку на мое правое полупопие. — Еще давай. Куда поползла? — Садюга подзаборная! — ору, резко переворачиваясь и пиная его в живот. Смеялись и катались по полу мы еще минут пятнадцать, раздавая друг другу новоизобретенные поцелуи. После небольшой потасовки работалось как-то быстрее и веселее. Но что больше напугало, так то… что мне понравилось так проводить время. Это не вписывалось в мой заранее спроектированный план. А он уже запущен.

***

Белов тушит сигарету и тут же зажигает новую. Злоба то подкатывала к горлу, то отпускала. В принципе, то же самое ощущали Пчёла и Космос, сидящие в разгромленном кабинете, где валялись листы бумаги. И всех объединяла лишь одна мысль: «Какая-то сука ворвалась в кабинет и взломала сейф». — Свои? — выдает Космос, прерывая гнетущую тишину. — А ты как думаешь? Камеры были отключены в момент взлома, — выдыхая дым, говорит Белов. — Нашли того, кто работал вчера ночью на охранке? — Нет. Сбежал походу, но ребята ищут, — отвечает Пчёла, облокачиваясь локтями о колени. — Что пропало-то, Сань? Что-то со грохотом брякнулось о пол. Они оба повернули головы в сторону Космоса, что с поднятыми руками стоял возле упавшего цветочного горшка. — А ничего. — Белов издает смешок, облокачиваясь спиной о кресло. — Да и тут ценного-то ни хера нет. Будь воры обычные, то бабки бы прихватили… Или не влезли. Многие из братвы и мелких сошек, ходящих под ними, в курсе, кому принадлежит это здание. Все кристально ясно осознают свою смертность, чтобы впутываться. А бардак выглядел так, будто его устроили специально. Как шоу. Или… чтобы отвлечь от того мелкого, что действительно пропало. По крайней мере, их время точно бессовестно сперли. — Понять не могу: кому это нужно было? Володька бы сразу трупак оставил и милицию нагнал, — со смешком говорит Белов, вспомнив зловредность бывшего опера. — Или собрал бы нас всех и поджёг, — поддержал Холмогоров. — Кос, а ты глянь. Вдруг стоит с факелом в руке и канистрой, как рыцарь мщения, — хохотнул Пчёла. Космос метнулся к окну, едва не споткнувшись о перевернутый стул. А затем с выражением откровенного ужаса на лице и выпученными глазами развернулся к ним. — Пацаны, а прикиньте… — Ой, да не заливай, блин! — тут же со смехом пресек его Белов. Разрядив обстановку небольшой шуточной потасовкой, все трое решили, что разбираться с этим следует, когда найдут охранника или уже завтра с утра. После Космос связался с Людой и попросил выйти девушку завтра утром пораньше на работу, чтобы прибрать кабинет. Кому-то чужому не хотелось доверять возиться с бумагами, да и секретарю гораздо легче разобраться в горе этой макулатуры. Предположения у всех были разные, но озвучивать без веских доказательств — никто не стремился. Сколько раз уже на одни и те же грабли наступали, что теперь приходилось кое-какие мысли держать при себе. — Вить, останься на пару минут, — окликнул Саша друга. Пчёла перевесил пальто на руку и направился к столу. Усевшись в кресло, мужчина по пристальному взгляду Белова уже догадался о ком пойдёт речь. — Не могу понять, мне показалось или ты чё-то с Ягой не особо торопишься. Разводиться она-то даже не из-за пылкой любви к тебе. Теряешь сноровку, — с небольшой долей ехидцы кидает Белый. — Я, конечно, понимаю, что дело — превыше всего. Но это касается моей семьи, — отвечает Пчёла. Желваки на скулах сердито дернулись. — Думаешь, она не просекла сразу план? — Интуиция, как у буддистской кошки, — согласился с этим Саша. — Решила ответить тем же, да? Скорее всего. Почему сразу не сказал? Белов покачал головой, мысленно выматерившись. Конечно. Личные счеты и игры, в которые друг его точно не собирается посвящать. И судя по тому, как взгляд Пчёлкина светился, то после бара оба ушли вместе. В любом другом случае, Саша пожелал бы Вите счастья, но Яга могла стать серьезным врагом. — Ясно, — усмехнулся Белов. — Как понимаю, прибавление в семью скоро можно ожидать. С одной стороны беременные женщ… — Да какой там? — расхохотался Витя с теории Белова о том, что он хочет обрюхатить девушку, чтобы потом она точно не выкинула фокуса. Хотя… план-то до жути забавный. Яга его убьет за это, но зато точно будет весело и Пчёла хоть раз будет знать с начала о таких вестях. — Полночи машину Артура обновляли, а вторую часть Борю звала у унитаза и порывалась к детям поехать. Три раза ползающую ловил у двери. — Несгибаемая женщина, — рассмеявшись, сказал Белов. В его голове уже сложился образ, как кутила Пчёла нянчился с пьяной хулиганкой. — Шутки шутками, конечно. Но Ядвигу надо к себе привязать намертво. Хоть веревкой, блин, или обрюхатить, но… — Белый, я не буду таким образом работать, — холодно отрезал Витя, поднимаясь с кресла. У самой двери в спину прилетело ровное: — За свою помощь Яга запросила цену — рассказать о том, кто убил Муху. Как думаешь, что она сделает, когда узнает, что Космос застрелил его? Человека, которого обожала и который её приютил? У Пчёлы перехватило на миг дыхание. Он совсем забыл о том, о чем два года назад ему проболтался Холмогоров. Ядвига теперь знала, где нужно копать и когда все вскроется… Белый не даст ей ничего сделать. На кону слишком многое стояло и столько же людей было ввязано в дело, чтобы это всё профукать. Игры стали заканчиваться. От этого осознания волоски на голове зашевелились, а челюсти стиснулись вместе. Выбор есть всегда… но какой? Дать узнать и обернуть против них всех Ягу со всеми её пакостями? Только в этом случае — Саша найдет способ сразу избавиться проблемы. А он был только один. Прежде чем выйти, громко хлопнув дверью, Пчёла слегка повернул голову и процедил: — Я закончу начатое, понятно?

***

Второй выходной также провести в кругу семьи не удалось. Только половину дня, где мы с Женей и Забавой ходили в приют для животных. Я давно поняла, что традиции стоит создавать и год назад мы с Забавной начали перед самым Новым Годом покупать корм, таблетки, шампуни и остальные примочки для животных. Так сказать, дар и помощь братьям нашим меньшим. Да и дети обязаны сначала научиться помогать и заботиться о зверушках, чтобы выработать хоть какой-то рефлекс эмпатии. Да и мне не хотелось, чтобы Забава молила меня подарить ей животное, как это делал Женя. Питомцы, конечно, безусловно прекрасно и все такое. И я не имею ничего против животных. Но суть в том, что они оставляют шерсть на вещах и мебели, необходимо постоянно следить за их потребностями, так как болеют не реже людей, и вообще нужно время для них. А все мое свободное время уходит на детей и лишь кое-какая часть на нужды себе. — Мам, я схожу купить поводок для Сили? Последний он перегрыз, — со вздохом протягивает Женя, увидев вывеску зоомагазина. — Ну и корма рыбкам надо взять. — Конечно. Сколько тебе нужно? — произношу и достаю кошелек из сумочки. — Не надо. Мне папа дал, — деловито отвечает сын, похлопывая себя по карману синего пуховика. — А можно мне с Женей? — тут же взмолилась энтузиастка Забава. Оба нетерпеливо смотрели на меня блестящими глазками на раскрасневшихся личиках от мороза. — Да бегите уже, — с улыбкой проворчала я, махая рукой. Взяв девочку за руку, Евгений решительно устремился по замерзшей дорожке к магазину. Я прикусила щеку изнутри, услышав звонкий щебет Забавы и бурчания мальчика. Во мне все сжалось от умиления уходящих высокой мальчишеской и мелкой в сиреневом костюмчике фигурки. Вообще, я не из тех женщин, что пищат при виде ребенка с открытки или первого встречного карапуза, но своих детей любила до смерти. Поежившись от холода, решила подождать их в салоне и заодно прогреть машину. Дел на сегодня было не так уж и много. Но одним из основных — отдохнуть перед последними рабочими днями в этом году. Оказывается, я даже забыла, как это делается. Постаравшись расслабиться, откидываюсь на кресло и прикрываю глаза, вспоминая недавнюю мантру о гармонии. Успокоения в чертогах моего сознания — не было найдено. Причина: затрезвонивший телефон. Ох уж мне эти звонки в выходные. — Да, Медяк, — лениво протягиваю в динамик телефона, услышав на заднем фоне звук бокалов. Шнырь такими делами, как обслуживание клиентов за барной стойкой, слишком ленится заниматься в воскресенье. — Дело сделано, Ядвига Георгиевна. Всё прошло чисто, как вы и учили, — довольно произносит мужчина. Уголки губ трогает улыбка. Кто бы сомневался? — Хорошо. Пока указаний никаких нет, так что можете немного расслабиться. Позже свяжусь с вами. — Тут ещё такое дело… — Медяк замялся. — У Шныря возникли кое-какие проблемы. — Какого характера? — Сложно объяснить. Но не с заданием, а… Чёрт побери. Лучше вам приехать и взглянуть на это, — со вздохом говорит медвежатник. Смотрюсь в зеркало заднего вида и убираю кончиком перчатки отпечаток на веке от подводки, на которую попал снег. Сегодня поездки в бар к ребятам не было в планах, но если Медяк сказал, что обстоятельство серьезное, то не следует откладывать на завтра. Ответив, что приеду вечером, положила телефон на соседнее кресло. Постучав пальцами по рулю, направила взгляд в сторону магазина. Что-то долго детишки покупают поводок и корм. Только собравшись выдернуть ключ из замка зажигания, как мои добытчики объявились. Я в шоке вытаращилась на обернутую газетами клетку в руках Жени и сияющее лицо Забавы. О-о-о нет. Только не это! — Евгений, вы зачем ходили в магазин? — сурово интересуюсь, когда эта банда влезла на заднее сиденье. А в клетке подозрительно что-то зашевелилось и зафырчало. — Так мы купили, — смущенно ответил Женя, показывая скудный пакетик, а другой, более объемный, пряча за спиной. Контору спалила Забава, что не собиралась свое счастье скрывать от мира и тихо сатанеющей меня. — Мама-мама, смотри, кого мне Женя подарил! Газета была сорвана с клетки и взор зашуганных черных глазок встретился с моим, пока синие на розовощекой с неподдельным восторгом глядели на меня. Пухлую морскую свинку отличал пушистый персиковый мех и взгляд не от мира сего. — Так, вы… — Его зовут Чурка! — перебив меня, гордо представила Забава свою животинку. Моя тирада о том, что мы сейчас же обратно отнесем его в магазин, зависла в воздухе. А с чего вдруг? Я просто скатилась в тихую истерику, уткнувшись лбом в руль и солидарно присоединившись к смеющемуся Женьке. Кто бы мог подумать, что у меня к почти тридцати годам появится в квартире морская свинка по имени «Чурка»? И кому от этого хуже: мне или… Чурке? Пока Забава непонимающе хлопала ресницами, мы с Женей просто ловили по полной «ха-ха». Да уж, после такого я теперь не смогу отказать. — Моя самая терпимая, ты где это слово-то услышала? — вытирая слезы, поинтересовалась я. — Не помню, — пробормотала Забава. — Но он выглядит-то, как Чурка, ма! Морская свинка с этим со всей присущей ей животной свирепостью поспорила бы, так как повернулась к нам мохнатой попой и забилась в угол она крайне протестующе. Женя уже не мог спорить, попросту закрыв лицо шапкой и сотрясаясь всем телом. — Забав, это очень обидное слово и нас могут не так понять. Давай сократим подаренное тобой имя и будем называть его «Чуча», окей? — прикусив губу, предлагаю. Девочка состроила упрямое выражение лица. — Хотя бы на людях. — Ладно, — смирилась она. Всё ещё хихикая, я проверила, чтобы они все были пристегнуты и тронула машину с места. Дети были под впечатлением от поездки в питомник и занимались тем, что просовывали руки в клетку к морской свинке и нежно гладили её. Та же купалась в лучах всеобщего внимания и обожания, поэтому даже расслабилась к концу поездки. Сначала мы завезли Забаву с ее питомцем домой, где уже нас ожидал приготовленный Ирмой Николаевной обед. Реакция на нового питомца у нее была схожей с моей. Чуча отправился прямиком в спальню к Забаве, где уже готовили для него место. Обновив макияж и расчесав волосы, надела парочку любимых золотых колец с геометричными фигурами и подошла к шкафу. Для оставшихся дел на остаток дня, выбрала наряд из черных брюк, изумрудной рубашки и сапог на высоком каблуке. Удобно и практично. Подумав, прицепила сзади ремня кобуру. После того, как я сообщила Шнырю о том, что мы с детьми приехали домой, он как-то напряженно спросил о том, когда я приеду. Может, паранойя, конечно, но… мера безопасности ещё никому не повредила же? — Мам, а мы будем теперь жить вместе? — спрашивает неожиданно Женя, когда мы подъехали к подъезду родителей Пчёлкина. — Ну, то есть: папа, Забава, ты и я? Поворачиваюсь к нему с небольшим ощущением тяжести в груди. Голубые глаза с надеждой смотрели на меня, пока ручки в красных перчатках прижимали к себе рюкзак. — Не знаю. У взрослых на самом деле всё так сложно, Жень, — осторожно говорю. — Не хочу давать тебе ложных надежд, так что ответить честно на этот вопрос я не могу. — Понятно. Но я бы хотел, чтобы мы все жили вместе. Дедушка говорит, что это плохо, когда семья живёт в расколотом состоянии. — Это так, — скрепя сердце, признаю правоту дяди Паши. — Смотри есть два примера: ты, папа и Забава — семья. Снова же: ты, Забава и я — семья. Что здесь не так? — Ты и папа — не семья, — со вздохом отвечает он. — Почему? Из-за того, что ты не любишь папу? И снова я — Дарт Вейдер, мать его. — Так, чемпион, иди к бабушке уже. И нет, не из-за этого. Я уважаю и… своеобразно люблю вашего папу. Просто дело в другом, так что закрыли тему, — проворчала, расстегивая пальто. Женя расплылся в хитрой улыбочке. — Давай-давай, сводник. Через пару часов позвоню, чтобы уроки все сделал!

***

Обожала пригороды с их свежим воздухом, уютными домами и ухоженными территориями. Внедалеке раскинулся сосновый лес в неравномерными снежными холмами, которые пока осмеливались преодолевать собаки, коих терпеливо выгуливали их хозяева. Когда мне все надоест и захочу отойти от дел, то построю огромную усадьбу с шикарной конюшней. А пока мечты пускай подождут меня ещё лет пятнадцать. Так как приехала в данное место не из-за тяги к природе, а из желания извиниться перед Олей за случай в «Золотом Орле». Открыла мне дверь сухонькая и невысокая старушка с цепким взглядом темно-лазурных глаз. Позже та представилась мне, как Елизавета Андреевна. К счастью, адрес я записала верно и Оля была дома. — Да не парься, Ядвиг, — спокойно оборвала мою извинительную речь Белова. — Я же сама знала, что встречу Сашу. Хотела увидеть его лицо, когда он увидит меня с этим… Артуром, верно? — Получив мой кивок, она продолжила: — Как вообще так вышло, что вы сошлись? Извини, мне просто Тома рассказывала о тебе другое. Отпив глоток кофе, поставила чашку на блюдце. Мы сидели в небольшой гостиной, что была старомодно отделана. Мебель хоть и была высшего качества, но явно ей уже был не первый десяток. Елизавета Андреевна в это время гуляла с внуком на улице, оставив нас поговорить. — Обычная выгода. Сейчас в нем необходимость пропала — вот и развожусь. А спектакль устроила, так как… да просто взбесил. Достал за четыре года. Хотелось его проучить, — со смехом призналась я, умолчав о том, что мне рассказал Пчёла о его машине. Надеюсь, никогда об этом не узнаю. — Понимаю. Но знаешь, в тебе пропадает великая актриса, — поддела меня девушка. Белова на удивление не выглядела отчужденной или же сердитой. Наоборот. Словно засияла той бесподобной уверенностью. Похоже, моя терапия работает и… Белого она все равно любит. Ничего странного. В конце концов, она — девушка, которая знает себе цену и сердце какому-то нелюбимому олуху не отдаст. Фигово, конечно, но… ничего не предприму. Мне нравилась наша зарождающаяся дружба и портить её Беловым не хотелось. С томным выражением прикрываю глаза и пафосно прижимаю руки к груди, как актриса немых фильмов. Посмеявшись над вчерашней ситуацией, мы обе обновили кофе в наших чашках. — Думаешь простить? — аккуратно спрашиваю у неё. Оля помрачнела и качнула головой, проговорив: — Пока не хочу. Я в последние годы слишком многое спускала ему с рук и… просто надоело, понимаешь? Хочу пожить с Ваней отдельно и снова заняться музыкой. — Это верный выбор, — с мягкой улыбкой произношу. — Иногда мы в чем-то или в ком-то теряемся настолько, что нужно время, чтобы вновь обрести себя. Надеюсь, это время пойдет тебе на пользу. — Спасибо. — Оля заправляет медную прядь за ухо, а затем чему-то смеется. — Знаешь, а я видела его вместе с любовницей. Таких самодовольных и сидящих чуть ли не в обнимку. Убить обоих хотелось. — Я бы убила, — призналась тоже в чистосердечном. — Тоже видела её. Вообще, ничего особенного. — Блин, ты это говоришь, чтобы меня поддержать, — отмахивается девушка. — Не раздражай меня, Белова. Если я говорю, что эта шмара — вобла, как вобла, — так оно и есть. Даже на полноценную селедку не тянет! Оля закатывает глаза, а затем уголок её губы приподнимается в хулиганистой улыбочке. Она подсаживается ближе ко мне и протягивает: — Видела бы ты её лицо, когда я к ней в квартиру заявилась в прошлом году. — Серьезно? — присвистнула я, присаживаясь на колени на диване. — А зачем? Волосенки белобрысые повыдергивать? — Да нет. Там история произошла… неприятная, из-за которой Валера и попал в больницу. Хотя, если честно, очень хотелось потаскать за волосы. Видимо, она сначала решила, что я за этим и приехала, — коварно усмехнулась Оля. — Белова, я тебя сейчас конкретно зауважала. Сама бы так не смогла, — с долей восхищения произношу. — Кстати, а что за история-то? И Оля рассказала. Но лучше бы я у нее ничего не спрашивала, ей-богу! Сначала слушала, опасаясь услышать подробности, как взорвался Фил. Но оказалось после этого ярмарка уродства и фатальной паранойи только началась. Саша и Космос решили, что Пчёла подорвал их машину, что должен был уехать в Берлин, чтобы занять место Белого и проворачивать свои дела. Аргументом в защиту невиновности Вити оказалась видеозапись, где было видно, что Кордон кладет в муляж головы Фила какую-то взрывчатку или что-то типа того. Не будь её… история обрела бы более трагичный конец. Попрощавшись с Олей, спустя какое-то время я села в машину. Всю дорогу пылала от непонятной мне злобы и сама не могла объяснить причины её возникновения. Наверное, из-за несправедливости ситуации, что произошла между друзьями. Чёрт возьми! Они же с детства вместе и так сразу обвинить человека, не доказав его прямую виновность?! Хороши друзья, нечего сказать. Но другая, расчетливая часть меня говорила о том, что сама бы подумала в таком ключе на их месте. Время такое, где у всех знаки золотого доллара в глазах… чтоб его. Урезонить волны возмущения и гнева я смогла только, когда припарковала машину возле «Медвежьего желудя». С опаской осмотрела пространство, прежде чем покинуть теплый салон машины. Увидев меня, Медяк кивнул сразу светленькому парню, чтобы он заменил его у барной стойки. Вдвоем мы уже направились в кабинет, где находился Шнырь. Признаться честно, я была заинтригована. — Да ладно? — ошеломленно произношу при виде знакомых пепельно-белых локонов. Катя растягивает пухлые розовые губы в робкой улыбке и неуклюже привстает с дивана, проговорив: — Здравствуйте, Ядвига. Стремительно сокращаю расстояние и крепко-крепко обнимаю мою бывшую приятельницу по несчастью. Правда, было неожиданно увидеть красавицу-юристку спустя столько лет здесь, а после мой взгляд падает на выступающий круглый живот из-под нежно-голубого свитера, что сначала не заметила. — Да. Кто бы мог подумать, что окажусь в таком положение у вас, — дает мне подтверждение девушка, потупив взор небесных глаз. — Я пыталась дозвониться до Миши и поехала к нему, но… — Короче, наткнулась таким образом на меня, — перебивает ее Шнырь, что сейчас занимал бывшую жилплощадь друга. — В общем, все плохо. Она залетела от какого-то хитросделанного товарища, а тот оказался перцем непростым — типа из группки ваших знакомых, но только узкоглазых — и решил, что жена русская ему ни к чему, а ребенка, наследника так сказать, утащит в свои родные пенаты. — В общих чертах. Бедная Катя покраснела от волнения и Медяк помог будущей матери сесть обратно на диван да заботливо налил воды из графина. — Сбивчиво, непонятно и все плачевно. В нашем стиле, — вынесла вердикт я, опускаясь в кресло. Виски покалывало от напряжения. — Миша навряд ли тебе сумеет помочь прямо сейчас, Кать. Из другого города и с ворохом своих дел по горло… ему понадобится время. Так что пока будем думать, как быть. Тебя обманул этот мужчина, верно? Многие иностранцы с «горячей» кровью приезжают в Россию, чтобы вдоволь поблудить с русскими красавицами, закружив голову сказками о жизни райской и сладкими речами. Как правило, женятся они только на своих девушках. Конечно, есть исключения, но против решения старших в роду — мало кто попрет. — Да, — охрипшим голосом говорит Катя. — Я случайно утром узнала о том, что он собирается забрать нашего ребенка по его телефонному разговору и потом… Господи, на меня будто обрушили сверху бочку с ледяной водой. Я залезла в его машину, пока он был в душе, и нашла в багажнике кучу всех этих винтовок. Салих планировал меня увезти в Бишкек, чтобы я родила там, как он говорил. Все мои документы остались в квартире у него. А мне… мне страшно туда возвращаться. — Азиатская мафия, похоже. Я с ней весь день провел. Судя по тому, с кем он крутился — человечек серьезный, — дополняет Шнырь, смахивая рыжую челку с глаз. — Можно же как-то круто по закону их уделать, а? Медяк фыркнул, принявшись делать себе кофе. Катя тоже невольно улыбнулась с речей главного балбеса моей маленькой команды. — «Как-то» — это ты кошельки вытаскивал на рынке из карманов, а здесь надо думать, — язвительно цежу, закидывая ногу на ногу. — Документы необходимо забрать. Он ещё тебе не звонил? — Да, один раз. Я сказала, что встретила свою подругу из университета. — Отлично. Скажи, что останешься у неё. Мол, тебе стало плохо, а у неё муж там в рейс ушел, страшно одной. Время хочется провести побольше и девичник устроили. Дави на русские традиции и обычаи, ну и потешь эго мужское. Они это любят, — протягиваю я. — Останешься у Шныря под наблюдением, а после обеда завтра приеду к вам и вместе поедем за твоими вещами. Что-то мне подсказывает, что наблюдение к тебе он захочет приставить. — А что делать, есл… Девушка не успевает договорить, как дверь беспардонно распахивается. Мы все тут же напрягаемся. Шнырь и Медяк интуитивно тянутся руками к своим кобурам, припрятанные сзади пиджака и свитера. — Да-да, вы все рады меня видеть. Уже понял, — усмехается вошедший Пчёла на наши «дружелюбные» взгляды. Сзади него показался запыхавшийся официант, что сразу удалился, поймав спокойный кивок Шныря. — Ядвиг, тебя не учили брать трубку? Щеки обожгла краснота, когда вор с медвежатником со смешками переглянулись. Я поднялась со своего места и уверенной походкой прошла в коридор. Вскоре Пчёлкин оказался тоже в коридоре, плотно закрыв за собой новенькую дверь из темного дерева. Шнырь упоминал, что он вроде оплатил ущерб. — Хотелось бы быть культурной, но… Витя, ты совсем берега попутал? — прошипела я, упирая руки в бока. — Ты что здесь вообще, блин, забыл? Мужчина делает плавный шаг ко мне, не спуская гипнотизирующего взгляда. Зеркалю его движение, не давая к себе подобраться. — И тебе «привет». Ты не брала трубку, а Женя упомянул, что ты поедешь в какое-то медвежье место, — с возмутительным спокойствием отвечает Пчёла. — А ещё говорят, здесь неплохой квас разливают и судьи любят им опохмелятся. — Злые языки, сплетни и козни моих недругов, — парирую я. Остаток гнева начал рассеиваться. Из головы не выходил рассказ Оли. — Да ну? — улыбается Пчёла, склонив голову набок. Контраст позолоченных электрическим светом волос и черного пальто выглядел завораживающе. — Ага. Не поверишь, тоже знаю одного гражданина. Так он бегает в барах с ремнем. Больной, больной разумом человек! — тоном тургеневской барышни воскликнула. Ещё сильнее заливаюсь хохотом, когда Пчёле удаётся меня поймать. Какое-то время мы просто смеялись, будто от какой-то искрометной шутки. Вцепившись руками в широкие плечи и оторвав лоб к сотрясающейся груди, подняла взгляд на его лицо. — Сволочь ты, Вить. Я ведь вышла, чтобы дать тебе знатного леща, — ехидно поведала ему, ощущая, как теплые руки стиснули мою талию. — Ладно, заслужил. Давай, — ухмыльнувшись, подмигивает он мне. Закатив глаза, приподнимаю руку над его головой. Пчёла не спускает вызывающего взгляда, согревая своим дыханием мою щеку. Нечто тягучее растекается по венам и вспыхивает, словно разлитый бензин от маленькой искорки. Ладонь опускается на заднюю часть его шеи и пальцы проводят прямую линию по напряженным позвонкам до кончиков волос. Жесткие пальцы впиваются в поясницу, что ощущается даже через ткань рубашки. Рвано ловлю губами воздух, не двигаясь с места, пока сердце барабанило по грудной клетке. По какой-то неведомой причине, мы оба не переходили возникшую грань. Неуловимо чувствовала: что-то изменилось. Только теперь меня это утягивало. Пульс испуганно подскакивал. — Я, как бы, ни хрена не святой. Если решила, то делай, — с нажимом произносит Пчёла. — Не мой репертуарчик, — задиристо кидаю, высоко поднимая подбородок. — И я не делаю первых шагов и все такое. Не женское это дело, знаешь ли. — Ты крупно рискуешь, — предупреждает он. — Не думаю. Уголок его губ высоко приподнимается в улыбке. В голове крутилась странная мысль «вот и всё», чьё продолжение мне было пока недоступно. Как уровень какой-то игры-головоломки. Но сейчас стало глубоко не до этого. — Тебе долго здесь ещё куковать? — спрашивает Пчёла. Брови смыкаются вместе, когда принимаю задумчивое выражение. Я приехала сюда, из-за ситуации Кати, а дальнейший план уже обрисовала всем. Полагаю, мое присутствие утратило острую необходимость. — Ещё пару минут. А что? — Хочу кое-куда с тобой прошвырнуться, — наводит таинственности, расцепляя кольцо рук. — Заканчивай. Я подожду.