Игра «Пасхальное яйцо» #1

– Вы... Гао Ифэй поспешно спустилась с верхнего этажа, Лю Шань следовал за ней по пятам. – Там внизу зомби! Что нам делать? Мы окружены. Внизу их полно! Нам не выбраться! – быстро сказала Гао Ифэй. Половина ее лица все еще была забрызгана кровью Чжао Ляншэна, который умер во время карточной игры, отчего она выглядела еще более растрепанной. – Они приближаются! Линь Цзюэ оглянулся. Два зомби неуверенно карабкались вверх по лестнице, их сильно разложившиеся тела были еще более ужасающими, чем раньше. Линь Цзюэ инстинктивно отбросил зомби назад вниз по лестнице, но Лю Шань выглядел испуганным и с криком повернулся, чтобы убежать. Гао Ифэй оттащила его назад: – Не убегай, это слишком опасно! Четверо искали выход в темном здании. Наконец Сун Ханьчжан предложил им пройти по эстакаде в соседний корпус иностранных языков, куда ранее Линь Цзюэ привела карта. Когда Линь Цзюэ распахнул стеклянную дверь, ведущую на эстакаду, то увидел, что здание напротив казалось тихим, погруженным в темноту, словно было совершенно пустым. Ветер на эстакаде резал лицо Линь Цзюэ, словно кинжал. Он обернулся и посмотрел на остальных троих. Сун Ханьчжан был в самом конце, между ними были Гао Ифэй и Лю Шань. Он немного расслабился. Даже если бы эти двое сделали что-нибудь странное, беспокоиться было не о чем. На всякий случай он решил отделиться от них, как только они выберутся из засады. Позади него раздался глухой стук, за которым последовал звук чего-то падающего. Линь Цзюэ в шоке обернулся. Сун Ханьчжан уже рухнул на пол, а Лю Шань стоял с бледным лицом и держал лопату, которая ранее принадлежала Чжоу Юйсю. – Ты что творишь?! Разбуженный криком Линь Цзюэ Лю Шань дрожащими руками достал маленький нож и приставил его к шее Сун Ханьчжана. – Линь Цзюэ, послушай меня, тебе солгали, Сун Ханьчжан – Иуда! – Гао Ифэй была бледна, но твердо смотрела в глаза Линь Цзюэ. – Невозможно! – Линь Цзюэ немедленно прервал ее. – Невозможно доказать, кто такой Иуда, но вот вы двое... у меня были подозрения на ваш счет долгое время. Несмотря на то, что у Лю Шаня был самый легкий туз, ему потребовалось больше всего времени, чтобы выбраться из лабиринта, и у него каким-то образом оказалась лопата Чжоу Юйсю, когда у нее был только маленький нож для фруктов... – Ты видел Чжоу Юйсю?! – удивленно спросила Гао Ифэй. Осознав свою оговорку, Линь Цзюэ виновато замолчал. – Почему ты мне солгал? Ты правда ее видел? Ты все знаешь, не так ли?! Что ты с ней сделал? Ты, ты ... убил ее? – Гао Ифэй отшатнулась и недоверчиво посмотрела на Линь Цзюэ, прикрыв рот рукой. Наконец, она тихо всхлипнула. – Это все моя вина, я не должна была говорить ей об антителе... Это все моя вина... Чжоу Юйсю мертва, Лю Шань, она мертва... Лю Шань все еще держал нож у шеи Сун Ханьчжана, который по-прежнему лежал без сознания, и прошипел: – Я же говорил тебе, что так и будет! Линь Цзюэ отвернулся и пробормотал: – Я могу все объяснить, сначала отпусти Сун Ханьчжана. – Нет! Он Иуда, мы должны убить его! – В глазах Гао Ифэй вспыхнул злобный огонек. –Линь Цзюэ, очнись, неужели ты не понимаешь, почему он всегда брал тебя с собой? Он лгал тебе! Можешь ли ты сказать, что он никогда не уговаривал тебя делать что-то, что не шло бы вразрез с твоими моральными убеждениями? Действительно ли смерть Чжоу Юйсю не имеет к нему никакого отношения? Во время карточной игры, когда он разговаривал с тобой в углу, его глаза... было так страшно... он действительно хотел убить меня! – Я в это не верю. – Линь Цзюэ глубоко вздохнул и произнес слово за словом: – Я не верю тебе. И сомневаюсь в тебе больше, нежели в Сун Ханьчжане. – Я могу это доказать, – сказала Гао Ифэй, ее губы дрожали. Линь Цзюэ снисходительно посмотрел на нее, когда она дрожащими руками сняла свой маленький рюкзак, открыв перед ним идеальное пасхальное яйцо. Будь осторожен, они становятся сильнее. – Я взяла яйцо у девушки возле кафетерия. У меня есть пасхальное яйцо, но как насчет Сун Ханьчжана? – Гао Ифэй посмотрела на Линь Цзюэ, ее глаза сияли. – Ты когда-нибудь видел пасхальное яйцо Сун Ханьчжана? Он его не видел. – Вы, ребята, тоже никогда не видели моего пасхального яйца. Это нормально, что не все носят его с собой. – Прошло много времени, прежде чем к Линь Цзюэ вернулся голос, когда он сухо защитил Сун Ханьчжана. – Кроме того, как насчет пасхального яйца Лю Шаня? – Гао Ифэй, о чем ты вообще с ним разговариваешь?! – Нож Лю Шаня оставил кровавую отметину на шее Сун Ханьчжана. Лю Шань оставил Сун Ханьчжана и встал, крича с перекошенным лицом: – Иуда не имеет ко мне никакого отношения, мне просто нужно антитело! – Ты... – Линь Цзюэ посмотрел на его бледное лицо. Желание жить, светившееся в его глазах, напомнило ему о Чжоу Юйсю. Оказалось, что Лю Шань тоже был заражен. – Лю Шань ходил в ту же среднюю школу, что и я. Мы знаем друг друга, он не может быть четырнадцатым добавленным человеком, и я тоже не могу. Его укусили, пожалуйста, спаси его. Я не хочу больше видеть, как умирают невинные люди, с меня хватит, с меня действительно хватит... – Гао Ифэй потянула Линь Цзюэ за руку и заплакала. – Кто такой Иуда? – Давайте разделимся. – Прошу прощения. По сравнению с такой иллюзорной вещью, как чудо, я бы предпочел верить в медицинские рекомендации. – Извини. – Убей Гао Ифэй. Теперь Сун Ханьчжан лежал без сознания, а Гао Ифэй и Лю Шань стояли перед ним. Нет, все равно что-то было не так. То, что Гао Ифэй и Лю Шань знали друг друга вне игры, ничего не значило. Сун Ханьчжан тоже знал Лу Жэня, но Иудой должен быть один из этих четверых. Что, если Иудой был Чжао Ляншэн или даже Чжоу Юйсю? Нет, он не мог рассчитывать на такую удачу. Сначала нужно предположить, что Иуда скрывается среди них четверых. Тогда как насчет людей, которые знали друг друга вне игры? Было две возможности. Если бы Иуда изначально был одним из четырнадцати игроков, то это не объяснило бы было ситуацию. Но если следовать предыдущей гипотезе Сун Ханьчжана, Иуда был НПС¹, заменившим умершего игрока. Если бы Иуда мог унаследовать память погибших игроков и даже их пасхальные яйца... Тогда Гао Ифэй ничего не доказала своими словами! Она вводила его в заблуждение с самого начала: Иуда был не четырнадцатым человеком, а скорее НПС, который присоединился к игре в середине и заменил мертвеца! – Сколько времени прошло с тех пор, как тебя укусили? – спросил Линь Цзюэ. Внезапное спокойствие Линь Цзюэ вызвало у двух других недоброе предчувствие. Лю Шань вышел вперед и с ненавистью сказал: – Это не имеет значения, дай мне антитело! – Лю Шань! – Гао Ифэй оттащила его назад, затем снова повернулась к Линь Цзюэ. – Извини, он сейчас слишком нервничает, но у него правда осталось не так много времени. Пожалуйста, давай поговорим обо всем после того, как вылечим его! Линь Цзюэ сделал шаг назад и занял враждебную позицию с копьем в руке: – Извините, я не могу отдать вам антитело. Ничего не изменилось. По сравнению с вами двумя, я больше доверяю Сун Ханьчжану. – Не будь таким одержимым! – встревоженно воскликнула Гао Ифэй. – Яйцо ничего не значит. Никто не знает, кто такой Иуда и как он появился. Что, если у Иуды тоже есть пасхальное яйцо? Что, если Лу Жэнь – Иуда? Почему ты продолжаешь обвинять Сун Ханьчжана? Лю Шань уставился на Линь Цзюэ, его бледная кожа выглядела сюрреалистичной в лунном свете. Как раз в тот момент, когда все трое оказались лицом к лицу, послышались беспорядочные шаги. Зомби поднялся по лестнице к двери на эстакаду и теперь приближался к Сун Ханьчжану. Линь Цзюэ почувствовал, как сжалось его сердце, и инстинктивно хотел броситься вперед со своим деревянным шестом, но Гао Ифэй оттащила его назад. Лю Шань прижал фруктовый нож, который держал в руке, к груди Линь Цзюэ и прорычал: – Антитело, отдай его мне! Сказав это, он полез в карман Линь Цзюэ. В карманах куртки было пусто, но в кармане брюк был спрятан пистолет. Лю Шань бросил нож для фруктов и направил пистолет на Линь Цзюэ, истерично крича: – Антитело, где оно? Где ты его спрятал?! Зомби уже бросился на Сун Ханьчжана, укусив его за икру. Все замедлилось. Линь Цзюэ тупо наблюдал, как зомби приземлился на Сун Ханьчжана. Он внезапно повернул голову, чтобы посмотреть на дрожащего Лю Шаня, держащего пистолет. Он яростно метнул деревянный шест, в одно мгновение отбросив Гао Ифэй на перила эстакады. Лю Шань вздрогнул и неуверенно нажал на спусковой крючок, но промахнулся, а отдача заставила его пошатнуться от неожиданности. Линь Цзюэ ударил его ногой в живот, схватил пистолет и дважды выстрелил в голову зомби, полностью уничтожив его мозг. Но было уже слишком поздно. Слишком поздно.