Кис-кис, мяу

      В последние часы на работе Чонгук сидит со смартфоном в руках и нагло рубится в игрушки, посетителей нет. Убивает время как ему нравится. Атаку на очередного босса прерывает телефонный звонок. — Здравствуй, отец. — Здравствуй, Чонгук, свободен? — На работе, — несколько грубо отвечает омега. — У тебя сегодня по расписанию выходной, — сухо говорит альфа. — Я подменился, так сложилось. — Долго планируешь ещё страдать? — спрашивает отец. — Сколько посчитаю нужным, не начинай. К тому же ты сам отправил меня работать. — Гук, почти два года прошло с тех пор, как ты работаешь в этом странном месте. Мне кажется уже хватит. Ты доказал мне, что можешь работать. Я дал тебе возможность погулять столько, сколько ты хотел. Пора за ум браться, не думаешь? — Что ты от меня хочешь? Чтобы я пошёл по твоим стопам и вписался в семейный бизнес? Я столько раз говорил, что не хочу заниматься отелями. И ещё. Ты сам сказал мне найти работу. Любую, на которую я буду способен. Я выбрал, что опять не так? — Ты не пробовал заниматься чем-то другим? Я ведь тогда рассчитывал, что ты пойдешь работать к нам, ну хотя бы тарелки мыть или убирать. В конце концов, если не хочешь управлять всем, то найди сферу, в которой будешь полезным. Я понимаю, что ты омега, но это не значит, что ты не можешь выбрать себе профессию, например, повара и возглавить наши рестораны. Ну или занимайся продвижением, на худой конец отдам тебе устройство мероприятий, будешь мотаться по странам и помогать с организацией конференций, свадеб и прочей чепухи, которая, к слову, приносит нам немало денег. — Ты серьёзно сейчас? — Абсолютно. Будь добр, выбери себе специальность в ближайший месяц и сообщи мне. Я устрою твоё обучение и будешь начинать нормально работать. — Значит я должен буду и учиться, и работать сразу? Мало того, что тогда ты хотел оставить меня совершенно без денег, так ещё и сейчас снова указываешь? — возмущается сын. — Ты отдыхал достаточно. Папа поддерживает мою позицию. — Отдыхал? Да я первые полгода думал, что сдохну от нехватки денег. Именно папа тогда настоял на том, чтобы вы вернули мне деньги на карманные расходы. Он всегда был на моей стороне! — вскрикивает парень. — Да. Только вот после твоих закидонов и кучи вечеринок, походы на которые по-прежнему обеспечиваю я, а не твоя так называемая работа, он уже считает, что тебе надо жениться. Готов даже сам альфу выбрать. И не того, кого захочешь ты, а того, кто будет полезен нашему бизнесу. Чонгук сидит с раскрытыми глазами и нервно дышит, он не ожидал подобного предательства от папы. — Я же предложил дать тебе шанс и выбрать нормальную карьеру. В случае удачных попыток ты сможешь найти себе альфу самостоятельно. Помни, что мы заботимся о тебе. — Заботитесь?! — Чон вскакивает со стула, — Это забота?! Вы не даёте мне выбора! Или учиться и заниматься вашим бизнесом, или подставить свой зад выгодной партии! — Чонгук, успокойся, — просит отец. — Это не забота! — Чон Чонгук, ты выберешь или одно, или другое! Хватит бездельничать, не разочаровывай меня! — Отец… — Чон тихонько всхлипывает. — Не будь тряпкой, наша семья имеет определённый вес в обществе. — Только мои интересы вы никогда не ставили в приоритет! — психует омега. — А что ты хочешь?! Рисовать свои комиксы? Да ты даже не собирался идти учиться на художественный! Работать в эту сферу тоже не пошёл, выбрал это сраное место с кошаками! — Я хотел, но не поступил… — тихо говорит Чонгук. — Что? Не поступил? — успокаивается Чон Дасом. — Я, я, да, — начинает истерить Чонгук и всхлипывает. — Успокойся и расскажи мне. Почему я не знаю ничего про это? — Я подал документы и работы в лондонский университет, но не прошёл. И решил, что раз я не могу поступить туда, куда хочу, значит ты всегда был прав, когда говорил, что у меня нет никакого таланта! Перестал был тихим домашним мальчиком, стал больше общаться и снова тебе не понравилось! Да, мне хотелось пирсинг — я сделал. Захотел тату — сделал. А вам всё не то! — Чонгук, давай мы дома спокойно поговорим об этом открыто, — просит отец. — О чём говорить? Что бы я ни делал, всё не так, — всхлипывает Гук. — Сынок, я действительно хочу тебе счастья. Давай забудем всё и вместе придумаем, что делать дальше? — Не думаю, что получится… — Тогда предлагаю начать с того, что ты без утайки расскажешь мне чего хочешь? — И ты не будешь меня критиковать? — уточняет Гук. — Обещаю. — Хорошо, но давай завтра, я сегодня хочу один побыть. Можно? — Договорились, тогда завтра поужинаем вместе. — Можно я только сам выберу где? — Можно, буду ждать от тебя адрес. — Спасибо, — Чон сбрасывает вызов. Хорошее настроение улетучивается после разговора с отцом. Он знает, что родители многого от него ждут, но хочет заниматься творчеством, он всегда стремился к этому. Только вот семейное дело вечно висело над ним камнем. Выбирать ему не давали, а самостоятельно он не справился, и как итог, закрылся в себе, стал более грубым, отрастил колючки и старался не задумываться о будущем, пока мог. Пара лет пробежали незаметно. Он не был готов к такому разговору с отцом. Захотелось пойти выпить и забыться, только вот самое интересное, в клуб его совсем не тянуло, а позвонить было особо некому. Перед Тэхёном стыдно и придётся оправдываться, что сейчас совсем не на руку.       Гук идёт в сторону туалета, чтобы смыть с лица стягивающие солёные дорожки. Вода помогает окончательно прийти в себя и немного успокоиться. — Мы закрываемся скоро, — на автомате произносит Чон, когда видит спину человека, который стоит возле стойки. — А я как раз к окончанию твоего рабочего дня, — самодовольно произносит Намджун, когда поворачивается. Он видит опухшее лицо омеги и тут же подходит к нему, хватает за подбородок. — Что случилось? — Ты что тут делаешь? — удивляется Чон. — Видимо, ты и правда не всё помнишь, — Ким отступает от парня, — Ты растрепал мне где и до скольки работаешь, а мне так хотелось снова услышать твой сладкий голос, Чонгук-а. — Кажется, я обозначил, что это было на одну ночь, — хмурится омега. — Может на парочку ночей? Не строй из себя недотрогу, которого трахнули по пьяни, — Ким серьёзно смотрит. — Даже не пытался, — Чонгук складывает руки крест-накрест и смотрит на неожиданного гостя, — Я не приглашал тебя. — Я сам прихожу, когда посчитаю нужным, — резко отрезает Намджун, хищно разглядывая лицо омеги, — Так что произошло? — Тебя это не касается, Намджун, — Чон проходит за стойку и выключает ноутбук, — Мы закрываемся через семь минут, прошу вас освободить помещение. Ким выгибает бровь и внимательно смотрит на парня. Его колкость присутствовала и утром. Только что-то с этим было не так. Не мог омега, который ночью так отзывчиво выполнял приказы, быть настолько неприступным в жизни. Намджун вздыхает и без разговоров выходит на улицу. Чонгук зацепил его не только внешностью, но и милым взглядом, характером, который хотелось укрощать. Чон быстро прибирается в основной комнате с котами, проверяет корм и наличие воды, хватает ключи от кафе, выключает электричество и включает сигнализацию, быстро выбегая из помещения, чтобы вовремя успеть закрыть. Ключ щёлкает, на двери загорается красная лампочка — всё получилось. Чон так и остаётся стоять лицом к двери, он склоняет голову и думает куда лучше сейчас пойти. Погрязнув в своих мыслях, Гук не замечает, как сзади подходит Намджун. — Ты долго планируешь так стоять? — наклонившись, шепчет Ким прямо в ухо. Гук вздрагивает и подскакивает от неожиданности, слегка ударяя головой Намджуна в подбородок. — Ой, прости! Не пугай меня так, — возмущается Чон и тянет руки к лицу альфы, — Не больно? Воздух заполняется густым сладким ароматом можжевельника и карамели, Чон поднимает голову, чтобы посмотреть в глаза. — Такой нежный омега. Даже не знаю в каком варианте ты мне больше нравишься — когда стоишь на коленях и беспрекословно делаешь всё, что я попрошу или когда вредничаешь, — Ким смотрит своими карими омутами, пригвождая к месту, дышать становится сложнее. — Не понимаю что ты от меня хочешь, — смог вымолвить Чон. — Если я попрошу ещё раз, ты согласишься? — тихо уточняет Намджун. — Не думаю, — не отрывая глаз, отвечает Гук. — Тогда я не буду спрашивать, — Ким хватает омегу за руку и тащит в сторону машины, которая стоит рядом.       Чёрная Ауди услужливо мигает сигнализацией и Намджун запихивает омегу в салон, тот, на удивление, даже не двигается и не сопротивляется. Ким быстро обходит и садится на водительское место, Чонгук сидит с поникшей головой. Альфа принимает решение не дожидаться ответных действий и самостоятельно пристёгивает Чонгука, пристёгивается сам, и берёт путь на смотровую площадку. Захотелось увезти омегу в красивое место и дать возможность выговориться. На протяжении всей дороги в машине стоит тишина, Ким специально не включает музыку или радио, оставляя возможность омеге начать говорить. Как только они оказываются на месте, альфа выходит, приземляется задом на капот и смотрит на город, который раскидывается яркими огоньками под ногами, и немного ёжится от ветра. Чон смотрит на место, он благодарен, что Ким не повёз его к себе домой, а почувствовал его состояние, и теперь они в красивом месте. Пальцы нащупывают ручку двери и вот прохладный воздух уже обнимает бока. Омега садится рядом со своим вечерним спутником. — Я немного повздорил с отцом, — говорит Гук. — Что не поделили? — спрашивает Ким, по-прежнему смотря вперёд. Оба рассматривали электрические огни, им не надо было сейчас смотреть друг на друга. Ким понимает, что омега сам расскажет то, что захочет. — Решали моё будущее. Поставил перед выбором… — Чонгук запинается, он привык, что обычно с отцом всё решается достаточно жёстко, но в этот раз у него осталась возможность поговорить завтра, — Хотя, кажется, готов разговаривать. — Уже неплохо, — спокойно поддерживая беседу, отвечает Ким. — Я не хочу заниматься семейным делом, но если откажусь, то мне надо будет выгодно жениться. В общем, ничего такого для омеги, я думаю, — Гук пожимает плечами и Намджун смотрит на него. — А сам чего хочешь? — У меня есть мечта — рисовать. Я хотел издавать свои комиксы, — улыбается Чон, — глупый ребёнок. Но не судьба. — У тебя есть несколько вариантов. Первый: жениться и рисовать. Второй: работать и рисовать. Третий: рисовать для себя и зарабатывать на этом, но этот вариант самый сложный. — Как просто звучит. При таком раскладе найти альфу уже не кажется такой страшной перспективой, — Чон поворачивается к Намджуну. Глаза вновь пересекаются и Чонгук наклоняется за поцелуем. Ким нежно сминает обветренные губы. В этом действие исключительно поддержка и понимание. — Ты вот такого омегу, как я, взял бы в мужья? — неожиданно спрашивает Гук. — Как минимум, я оказался готов приехать к тебе на работу. Поверь, не все удостаиваются такой чести, — отвечает Намджун. — Значит я особенный? — А ты бы вышел за такого, как я? Не побоишься? — отвечает Ким вопросом на вопрос. — Как минимум, я позволил тебе увезти меня в неизвестном направлении, а большинство не смеют даже тронуть меня, — возвращает ответ Чонгук. Намджун усмехается и видит отзеркаленную улыбку, налёт неразрешимой ситуации улетучивается и омега двигается ближе, встаёт напротив альфы и укладывает руки на плечи. Ластится к шее носом и вдыхает сложный тяжёлый аромат можжевельника с кислинкой и сладостью. Намджун усиливает выработку запаха и довольно наблюдает, как Чонгук успокаивается. Он накрывает его поясницу своими руками и притягивает ближе к себе, расставляя ноги. Чон благодарно льнёт к сильному мускулистому телу и руками поглаживает грудь под пиджаком. — Зачем тебе дома все эти штуки? — решает вновь заговорить Чонгук. — Какие, Гуки-и? — Ну там.. кляпы твои… — тут же начинает стесняться омега. — Смотрю, тебя он сильно напугал, — тихо отвечает Ким. — Я не понимаю такого, — Гук потихоньку скребёт ногтём по шее альфы. — Скажи, тебе понравилось в наручниках? — Вроде, да, — склонив голову ещё сильнее, отвечает Гук, — только не думай, что тебе ещё светит! — тут же вскинув голову, твёрдо говорит Чон. — Тогда расскажи мне, почему ты или я должны отказываться от того, что нравится и не приносит никому никакого вреда? — Не знаю, просто, — Чонгук внимательно смотрит на альфу. — Вот и я к тому же. Тебе было хорошо ночью, чтобы я с тобой ни делал, — наклоняясь к уху, шепчет Намджун низким грудным голосом и чувствует, как воздух наполняется розой, приторной ванилью и перцем. Не давая больше шансов ускользнуть, Ким оглядывается, прикидывает, что, в целом, в темноте их не так уж и видно, запускает руки омеге прямо в штаны и жадно сминает ягодицы. Чон стонет в ухо, стараясь сдержаться. Мозг подкидывает горячие картинки из ночных воспоминаний. Тело, раскиданное на чёрных простынях, выгибается, стонет. Намджун ласкает языком шею и доступные участки на лице омеги, пока тот весь извивается в руках. — Мы на улице, Намджун, — всхлипывает Чонгук. — Я знаю, Гуки, знаю. Не хочешь попробовать? — Ким захватывает губы в свой плен и начинает посасывать розовый язык. — Иди нахрен, тупой альфа, — Гук бьёт в грудь, пробует отодвинуться, но по какой-то причине он так слаб перед этим мужчиной. — Нет, значит нет, — Ким тут же отстраняется от омеги, который потерянно стоит, разинув рот, и смотрит, как Намджун садится за руль. Он гневно идёт к дверям, распахивает и смотрит на альфу, который пристёгивается. — Какого лешего ты как ошпаренный отскочил? — возмущается Гук. — Ты сам послал меня, колотил. Мне показалось, ты не хочешь, — нагло улыбается с водительского Ким. — Да я там почти ноги раздвинул! — возмущается и всё ещё не понимает происходящего Чон, при этом сам забирается в салон автомобиля. — Значит, ты согласен с тем, что тебе нравится делать то, что я предлагаю? — игриво спрашивает Ким. — Иди нахрен, Ким Намджун! Отвези меня домой! — Чон надувает губы. — Или ко мне? — альфа гладит бедро омеги. — Нет! — Снова не слушаешь? Значит ко мне, — и, не давая возможности выскочить, Намджун выруливает с площадки в сторону своей квартиры.