Кис-кис, мяу

      Намджун чувствует, как рядом шевелится тёплое упругое тело. Глаза открывать не хочется, по ощущениям прошло не больше трёх часов после того, как они закончили и наконец уснули. Чонгук был настолько красивым и отзывчивым, что голову сносило на раз. Только вот у Кима так никогда прежде не было ни с кем. Он всегда знал чего хочет сам и чего ждёт от партнёров, но Чон не вписывается в эти рамки, он переворачивает представление о сексе. Его хочется не просто трахать, а скорее любить? Намджун сильнее сжимает омегу в руках и устраивает подбородок на его плече. — Сколько сейчас? — хрипло спрашивает Чонгук. — Я не знаю, но точно хочу спать ещё. — Мы поздно легли. — И если ты не закроешь свой очаровательный ротик, то я тебе помогу, — после этих слов Намджун чувствует, как напряглось тело рядом. — Что ты сделаешь? — тихо спрашивает Гук. — Тихо, тихо, я не сделаю тебе больно, — Ким гладит светлую голову свободной рукой. — Вчера сделал, если ты уже забыл, — шепчет Чон. — Ты заслужил, не надо было выпендриваться, — строго отвечает Намджун. — Может быть. Но последний шлепок был лишним. — Зато ты запомнил, малыш, что меня лучше слушать. — Намджун, — зовёт его Чон. — Что? — Я никогда раньше, ну… Мне никогда не нравилось такое, но с тобой… Это так странно. — Я не делаю ничего особенного, просто веду себя несколько строже, чем ты привык, я думаю. — Для меня это что-то новое. Я не знаю как вести себя с тобой, как к этому относиться. — Не думай, позволь мне просто делать тебе хорошо? — Но я не понимаю, что… — омега запинается. — Что между нами? — Да… — Чонгук переворачивается в сильных руках, чтобы смотреть в глаза альфе. — Не могу тебе точно ответить, — Ким закрывает глаза, вздыхает и продолжает, — Мне нравится секс с тобой. Нравишься ты сам — такой неприступный и вредный омега, но как только оказываешься рядом, сразу становишься покладистым и милым, что я не могу остановиться. У нас с тобой большая разница в возрасте и у меня не было ещё никогда вот так, поэтому я тоже в некотором замешательстве и не знаю куда это приведёт. Возможно, это будет просто хороший и здоровый секс. Мне может быстро наскучить и я больше не появлюсь. Не хочу загадывать. Сейчас мне хорошо. Меня всё устраивает. — Всё устраивает… Нет, я не то, чтобы претендую на большее. Я даже не знаю где буду через месяц. — В каком плане? Ты уезжаешь? — Ким приподнимается на одном плече. — Я же говорил о проблемах с отцом. Так вот, мне надо или поступить учиться в Лондон, или работать на него, или выйти замуж. — Охренеть расклад, может подробнее поделишься? — Пока не хочу, будет понятно после разговора с отцом сегодня. — Давай договоримся? Ты всегда можешь рассказать мне обо всём, что тебя беспокоит и мы подумаем вместе? — Ты только что заливал, что я могу тебе наскучить, и тут же предлагаешь делиться с тобой всем? Не думаешь, что это странно звучит? — Не думаю. Я сказал, что пока мне всё нравится и я готов быть рядом. Не ставь рамки ни мне, ни себе. — Я так не привык. Я всё время в них. — Тогда освободись. Хочешь помогу? — Намджун, — Чон зарывается головой в грудь альфы и вдыхает приятный хвойный аромат с лаймом, в котором почти не слышна сейчас карамель, — я правда могу вести себя так, как ты говоришь? — Да. — А если я влюблюсь? — Поверь, будет хуже, если влюблюсь я, — посмеивается Ким. — Почему? — омега вскидывает голову и внимательно смотрит. — Тебе придётся терпеть занудного тридцатилетнего меня, — улыбается альфа. — Звучит не так уж страшно, — играет бровями Чонгук. — Не делай поспешных выводов, ты меня ещё плохо знаешь. — А ты не пугай и не ставь мне рамки, сам же предложил их раздвинуть, — дерзко отвечает Чон. — На лету схватываешь, мне нравится.       Пак дёргается и даже думает купить цветы, но ему несвойственно подобное поведение. Он никогда не покупал их для омег, а тут хотелось словно загладить вину и доказать, что он не мудак вовсе, и как-то настроить омегу на позитивный лад. Вот только он не привык заморачиваться по такому поводу, на него и без цветов все сами вешались, он всегда считал это неким бонусом. Красивый, с достатком, с мозгами и, собственно, что ещё надо? Но внутри каждый раз неприятно свербит, как только он вспоминает взгляд работника котокафе. «Скорее всего, он так смотрел из-за моих слов. Надо бы извиниться, наверное. Как вообще начать разговор? Как объяснить, зачем я пришёл? Он же решит, что я снова ошибся и не к нему. Чёрт, чего я так заморачиваюсь?»       Чимин подъезжает к нужному месту уже ближе к вечеру — учёба отнимает много времени и сил, но он непременно решает увидеть сегодня омегу. Припарковав свою любимую красную Мазду у кафе, Пак выходит. Цветы купить он так и не решился. На подходе к двери он мысленно вспоминает, что говорил ему Вонхо про омегу, которого Чимин обидел в школе, но даже не может вспомнить его лицо или имя, а тем более шоколад, который ему подарили, хотя очень старается. Его зацепили слова одноклассника, он ведь не хотел никого обижать. В школе Чимин постоянно думал, как не оплошать с оценками и скорее выбраться в свободную жизнь, где ему не будут запрещать делать то, что хочется. Он целенаправленно выбрал медицину, чтобы не было лишних вопросов, строил планы на жизнь и никогда не думал, что мог кого-то обидеть ещё тогда. Он перебирал в голове всех омег, которые с ним были, и да, он старался сделать так, чтобы они были довольны, или же сразу не подпускал к себе, чтобы не давать лишних надежд. Не давал ни секунды подумать, что кто-то ему нравится, чтобы не разбивать хрупкие омежьи сердца. Ни с кем не встречался во избежание дурацких ссор и ограничений, ему их хватило с лихвой ещё в детстве от родителей. Уже в университете он видел, как мстили Хосоку и Тэхёну те, кого они бросили, и точно не был готов к подобному. Кому оно надо? На первом плане у него всегда была учёба и карьера, никаких любовных мыслей и прочего. Иногда ему казалось, он не научился любить и упустил что-то важное, но не жалел о том, что делал и выбирал. Сейчас же, он словно в подвешенном состоянии, поэтому так важно выяснить, что он успел сделать этому омеге. Он открывает дверь и не видит за стойкой никого, но приятный запах душистого горошка с гиацинтом дают понять, что омега тут. — Уже иду! — кричит Юнги и спешит к ресепшену. — Добрый вечер, — произносит Чимин. Юнги стоит раскрыв рот, он не может произнести ни звука. Фурминатор, которым он вычёсывал шерсть кошкам, выпадает из дрожащих рук. — Добрый, что вам надо? — спрашивает омега и наклоняется поднять расчёску. Он сегодня ужасно себя чувствует и искренне рад, что посетителей почти не было. Всё тело ломит, словно заболел, но на привычные признаки простуды не похоже. Уже с обеда его бросает то в жар, то в холод. — Поговорить хочу. С вами всё в порядке? — Пак внимательно оглядывает омегу перед собой. На нём красная растянутая кофта с короткими рукавами в тонкую черно-белую полоску и черные мешковатые джинсы, которые без ремня наверняка легко сползли бы вниз. Взгляд туманный, под глазами залегли глубокие тени, и в целом, он весь выглядит болезненно. — Нам не о чем разговаривать, — быстро отвечает Мин и прячется за стойкой. — Ваш запах. Он ярче, чем в прошлый раз. — Тебя это не касается, — злобно отвечает Юнги и чувствует болезненный спазм внизу живота, — Блять. «Только этого мне не хватало. Какого чёрта сейчас? При нём? Ещё минимум две недели до течки. Сука, судьба надо мной, похоже, издевается. Может сбежать? Или закрыться в туалете?», — Юнги судорожно пытается сообразить, что делать. — Что с тобой? У тебя течка? Вызови замену, давай я довезу домой, — без всякой подоплёки предлагает помощь Чимин, он видит, как перекашивается лицо омеги от боли. — Без тебя справлюсь, сейчас блокаторы приму и пройдёт, — резко отвечает Мин и начинает копаться в рюкзаке, который стоит на столе за стойкой, — Да что за день такой?! — злится Юнги. — Что случилось? — Пак подходит ближе, принюхивается и понимает, что хочет больше этих цветов. — Не взял таблетки, придётся закрывать кафе и идти в аптеку. — Зачем так мучать себя? Ты и так выглядишь не очень. Давай отвезу домой. — Чего ты прицепился к такому, как я? Я не могу уйти с работы! Чонгук на замену на пару часов не выйдет, а мне нужны деньги. Вали отсюда! — Хорошо, давай я схожу в аптеку и куплю тебе подавители, только закрой дверь за мной и не пускай никого. — Ты серьёзно? — Мин фокусирует внимательный взгляд на альфе, улавливает аромат сандала, который вместе с мандарином стал гораздо ярче. — Да, я в аптеку, а ты закрываешь дверь. Договорились? — Х-хорошо, — Юнги, схватившись за живот, выходит с ресепшена в сторону двери с ключами от помещения. Чимин смотрит на омегу и желает помочь, но понимает, что и оставлять его одного совсем не хочется. — Я быстро, — Пак стремительно открывает дверь и аромат ландыша и гиацинта с горошком напрочь сбивают его с ног. Он хватается за ручку и закрывает себе нос ладонью. Запах настолько сильно бьёт по рецепторам, что держать себя в руках кажется почти невозможным. В мыслях бьётся: «Подойти ближе, присвоить, сделать сейчас своим, но не напугать. Действовать аккуратно». Он прикрывает дверь.       У омеги в голове полная неразбериха и противоречия. «Блять. Ёбаная природа. Не уходи, ты, идиот. Мне нужен альфа. Я хочу. Так остро, так резко. Впервые. Правильно будет прогнать его, но он так близко. Приятно пахнет. Я в течку никогда не был рядом с альфой, всегда дома, всегда с таблетками. А тут так устал, что даже и не понял. Блять, иди ко мне. Или пропади навсегда и не появляйся больше никогда. Ты такой горячий в этом чёрном образе… Я был так влюблён, так хотел… Могу же я получить то, чего хотел?.. Чего хочу… Дурацкая природа, Мин Юнги, соберись…» Когда он вновь поворачивается внутрь кафе, то видит Юнги на том же месте. Омега выглядит потерянным и стоит не двигаясь, будто о чём-то задумался, но глаза горят желанием. Чимин резко сгребает омегу руками за бока и проходится носом по месту с самым ярким ароматом. — Ты… Ты что делаешь?! — Юнги вздрагивает от неожиданности и пытается отойти от альфы. — Ты слишком вкусно пахнешь, я не могу оторваться. Давай закроем дверь? Я помогу, — говорит Чимин, отстраняясь от шеи омеги. — Поможет он… — Юнги непроизвольно закатывает глаза. — Лучше дай мне таблетки, — просит спокойно, хотя глубоко внутри понимает, что они уже не помогут. — Я не хочу оставлять тебя тут одного, — Чимин проходится взглядом по парню, подмечая его стройную фигуру, и понимает, что от его запаха просто сносит голову. Пак проводит руками по бёдрам и укладывает их на задницу, проговаривая: — Юнги, ты такой вкусный. — Чимин, тебе лучше… ох, тебе лучше остановиться. — Зачем? Я альфа, ты омега. И ты течёшь, — альфа не обращает внимания на обращение к нему, кажется, словно так и должно быть. Ничего ведь странного не произошло, верно? — Да, но… Это неправильно, — мнётся омега. — Почему? — Пак медленно наступает и ведёт Юнги в сторону стойки. — Раньше я как-то обходился без альф, — делится Мин, чувствуя, как чужие руки не прекращают шарить по его худенькому телу, перебираются на спину и тихонько поглаживают её. Прикосновения обжигают, даже через одежду. — Не верю, ты ведь на самом деле симпатичный. Такой маленький. Я могу помочь. — И как же? — дышать становится труднее, тягучий запах мешает ясно думать. — Облегчу твою боль, только позволь мне, — Чимин тянется руками к ремню омеги. — Твою ж мать!.. — Что не так? — альфа вскидывает голову и смотрит на омежье лицо. Зрачки Юнги расширены, щёки заметно покраснели. Видно, как он возбуждён, но здравый рассудок всё ещё при нем. Возможно, всё дело в том, что такое с омегой впервые. Только Пак об этом знать не может. — Это слишком, чёрт… Так смущает… — Только не говори, что никогда не занимался сексом в общественных местах, — усмехается Чимин, расстёгивая пряжку ремня, и целует парня в щёку. Губами нежно спускается на шею по линии подбородка, оставляет невинные поцелуи. — А что, если я им вообще не занимался? — Юнги смотрит прямо в глаза. Нет, не так. Прямо в душу. — Что? — ошарашенно останавливает все движения Пак. — Не может быть. Тебе лет-то сколько?! — Я же сказал, что раньше обходился без альф, тугодум! Мне было некогда думать о таких вещах, — слегка бьёт альфу по плечам, всё же пытаясь отойти. — Но я подумал, что это просто способ меня оттолкнуть, — разум немного проясняется. — Ты же омега, как ты без альфы течку проводил? — Поверь, у меня есть причины отталкивать, но давай сейчас не об этом. И да, я пил блокаторы, но замотался и забыл сегодня их с собой взять, — Юнги чувствует, как его бедра касается стоящий твёрдый член Чимина. — Тогда сегодня я буду вместо блокаторов. Уйти я уже не готов, а предложение отвезти тебя домой больше не действует, — Пак берёт из рук омеги ключи и быстро закрывает входную дверь. Затем возвращается обратно, обнимая хрупкую сжавшуюся фигуру. — Какой самонадеянный альфа, — пытается дерзить Мин, но его нагло затыкают, целуя в губы. Чимин напористо раскрывает рот Мина языком и проводит им по чужому нёбу. Юнги хватается руками за рубашку альфы и тянет её на себя поближе. Чувствовать его у себя во рту так возбуждающе, поэтому он не сдерживает стон и тут же сильно краснеет. — Сладкий малыш, мне нравится как ты звучишь. — Чимин-а, сделай что-нибудь, мне становится больно, — Юнги слегка потрясывает от ощущений, всё смешалось, боль, желание. — Сейчас всё будет, только потерпи немного, — альфа снова целует, запускает руки под кофту и проводит ими по худым ребрам. — Ты такой горячий, — шепчет. — Давай снимем её? — намекает Чимин на вещь и видит, как Юнги молча поднимает руки в согласии. — Вот так, малыш… Сейчас будет легче, — Пак стягивает чужую кофту и бросает её на пол. — Мне не нравится, что на тебе одежда, — жалуется омега, сам удивляясь своей просьбе, и Чимин тут же расстегивает и стягивает с себя рубашку. Альфа разворачивает омегу спиной к себе и проезжается стояком по заднице. — Давай, упрись руками в стойку. Ну же! Юнги жмётся своей попой ближе к Чимину, опираясь руками о ресепшн. — Вот так, — удовлетворённо выдыхает Пак и ещё раз давит своим членом на ягодицы омеги. Затем наклоняется и вылизывает шею. — Хочу ближе, — он проводит рукой по заднице омеги и проговаривает, ухмыляясь: — Ты такой мокрый. — Может снимешь уже эти джинсы с меня? — Котёнок, а ты мне нравишься, — снова ухмыляется альфа. Чимин расстегивает штаны, берётся за них и, садясь на корточки, спускает. — Если ты будешь так медлить, я сам и себя, и тебя раздену! — возмущается Юнги. — Погоди, давай снимем обувь, и тогда я закончу с джинсами, — Пак аккуратно стягивает один кроссовок и целует под коленкой. — Прекращай меня смущать! — стараясь сдержать стон, вскрикивает Мин, чувствуя, как Чимин стягивает второй кроссовок и целует под другой чашечкой в чувствительное место. Омега зарывается лицом в свои ладони. Ему жутко неловко! — Ты красивый, кожа такая нежная и светлая, словно светится, — шепчет Пак. — Подними ножки, помоги мне, —он снимает чужие джинсы и кидает на пол к кофте. — Повернись. Юнги поворачивается, ему очень хочется прикрыться, поэтому он обнимает себя руками. — Не закрывайся, дай мне посмотреть на тебя, — тут же произносит альфа, замечая движения Юнги. Пак убирает чужие руки и жадно разглядывает практически голое тело. Мин тоже смотрит на обнажённый торс альфы, голова кружится, и он чувствует, как струйка смазки вновь бежит по бёдрам, возбуждение усиливается. Чимин задерживает взгляд на трусах омеги, которые скрывают вставший член и говорит, улыбаясь: — Ты хотел меня раздеть… Я тут, весь для тебя, — парень смотрит на стройные красивые ноги и не может перестать думать, как сладко было бы оставить на них укус или засос. — Неужели?! — вся растеряннось Юнги в миг исчезает, ей на смену приходит адреналин. Чимин хочет поиграть? Ну хорошо. Парень делает шаг вперёд, тянется к ремню и, прикусив губу, пытается от него избавиться. Дрожащими руками расстёгивает пуговицу и тянет молнию вниз, тут же стягивая джинсы. В этот момент Юнги открывается вид на член альфы в трусах и омега невольно сглатывает слюну. — Нравится? — спрашивает Чимин, замечая взгляд Мина на себе. — Знаешь, как-то пока не понял, — Юнги делает вид, что задумывается, а затем, улыбнувшись одним уголком губ, тянет руку к резинке боксеров Пака и резким движением стягивает их. — А теперь? — Чимину становится тяжелее дышать. — Пиздец… — только и может ответить омега, громко сглатывая и не прекращая разглядывать чужой член. — Как скажешь, — Пак отстраняется, сам обнажается до конца и подходит ближе. — Давай избавимся от последней преграды? — Давно пора, Чимин-а. Альфа стягивает трусы с Мина, садится и целует бёдра омеги. Заставляет Юнги поднять ножки и избавляется от белья окончательно. — Такой красивый и открытый, — Пак проводит рукой по бедру снизу вверх. Уводит руку на ягодицу и пальцем проходится по расщелине, прикусывая нежную кожу на внутренней стороне ноги. — Пожалуйста… — выдыхает Мин в ответ на ласку. Он чувствует, как чужой палец проникает между половинок, Чимин же ощущает как там скользко и жарко. Юнги зарывается одной рукой в его волосы, другой хватается за плечо, чтобы не упасть. Чимин ведёт носом по ноге вверх и утыкается в член омеги. Вдыхает концентрат аромата, и глаза тут же заволакивает, а голова отключается. Палец проникает в дырочку вместе с тем, как альфа берёт в рот головку. — Чёрт, что ты!.. Ох, не останавливайся! Пак вбирает глубже и вводит палец до конца, чувствуя, как легко тот скользит. Второй рукой сжимает яички и отстраняется, говоря: — Такой нежный и вкусный, — снова насаживается головой на член и начинает двигаться. Мин весь дрожит и пытается ухватиться за стойку позади себя, новые ощущения не дают нормально мыслить, жар вокруг члена заставляет толкаться в рот самостоятельно. Чимин вбирает полностью и начинает двигать пальцем. Голова и рука работают в одном ритме. Стоны омеги заставляют дарить больше наслаждения. — Можно ещё? Я хочу ещё! — жалобно просит Юнги, закатывая глаза от удовольствия. — Хочешь второй палец? — Да! Прошу! Пак аккуратно вводит второй палец, который идёт туже, но пока это не вызывает проблем. — Такой мокрый котёнок. Чего ты ещё хочешь? — Хочу, чтобы ты вошёл в меня, я уже теку весь только от этой мысли, — Омега тут же чувствует движения внутри, альфа находит простату и начинает вбиваться в неё кончиками. Чимин лижет член и смотрит, как Юнги сладко мечется в истоме. — Мне нравится смотреть на твои прикрытые глаза и дрожащие ресницы. — Я же кончу сейчас! Ты специально это говоришь? — Мин смотрит вниз и видит, как альфа убирает пальцы и облизывает их. — Значит, хочешь член? — Х-хочу. Чимин встаёт, резко разворачивает омегу лицом к стойке. Целует в основание шеи, проводит носом по плечу и прикусывает мочку уха. — Пожалуйста, хватить дразнить! — хнычет Мин. — Сейчас, котёнок, — Чимин придвигается и приставляет головку члена к анусу, слегка толкаясь. Кончик входит туго. — Потерпи чуть-чуть, может быть немного неприятно. Он проталкивает член дальше, руки укладывает на талию, шепчет на ухо: — Ты как? — Подожди… — Хорошо, дыши. Юнги тяжело дышит, пытаясь привыкнуть к чувству наполненности. Альфа гладит по торсу ладонями, целует острые плечи. — Скажи, когда можно будет двигаться, — он сдерживает себя с большим трудом, хочется поскорее двинуться глубже. Но омега сам пытается насадиться тазом и Чимин облегчённо расслабляется, не чувствуя больше сопротивления. Альфа входит до упора и сладко стонет. На член приятно давят горячие стенки. — Думаю, можно. Двигайся, — говорит Мин. Пак медленно выходит наполовину и снова толкается вперед. И снова. — Ты такой узкий, Юнги, что я могу не сдержаться. — А ты не сдерживайся… Не надо… Сделай так, как хочется, — еле выговаривает омега, чувствуя дрожь по телу. Фраза срывает последние тормоза альфы. Он начинает быстро двигаться, берёт чужие руки и, держась за них, вколачивает тело в стойку. Движения резкие, но ритмичные. — Прогнись, котёнок. Покажи свой изгиб… Юнги подставляется под каждый толчок, хрипит и выгибается в спине, пытаясь хоть как-то потереться своим членом, но не выходит, поэтому жалобно скулит. Чимин продолжает толкаться с силой, полностью выходит и резко входит снова. — Можно мне? Отпусти мою руку… — омега закатывает глаза от удовольствия, но этого, кажется, недостаточно. Он чувствует, словно его собственный член сейчас начнёт гореть, если к нему не прикоснутся. Чимин отпускает обе руки, наклоняет Мина сильнее и расставляет свои руки по бокам, опираясь на стойку. — Не сдерживайся, — он несильно прикусывает основание шеи, хотя хочется сделать это на ароматной железе, и срывается на быстрый темп. Юнги тянется одной рукой к своему члену, другой хватается за предплечье альфы, оборачивается, чтобы взглянуть на него. Чимин замечает это и тянется поцеловать, хоть и неудобно. Зато успевает выхватить лёгкий чмок в губы. — Ещё немного… да, вот так! Я почти… — Стони громче! — Чимин сам уже на пределе, пот бежит по вискам и спине. — Чимин, ещё! Я…я… — Юнги уже не стонет, а хрипит, срывая голос. Пак ускоряется насколько возможно, голова кружится от запаха течного омеги, поэтому кричит: — Кончай! Рука Юнги на своём возбуждении движется быстрее, но толчки настолько грубые, что ему приходится схватиться за стойку. Он чувствует, как разрядка подходит, и жмурится, когда слышит властный голос. Сперма выплёскивается, забрызгивая мебель и живот. Чимин чувствует чужую дрожь, омега сжимается вокруг его члена сильнее. Он делает несколько финальных толчков и быстро вынимает член, заливая копчик Мина. — Ааах, — выдыхает, тяжело дыша. Юнги падает телом на ресепшн, пытаясь отдышаться. Чимин целует спину и шепчет: — Ты молодец, котёнок. Тебе принести воды? — вспоминает, что видел кулер в зале. С трудом отрывается от горячего тела и идёт за водой. — Да, пожалуйста, — Юнги всё еще стоит, навалившись на стойку. Сознание потихоньку начинает проясняться. Чимин быстро возвращается с двумя пластиковыми стаканами, протягивая один омеге: — Держи, — альфа проходится взглядом по обнажённому телу и замечает, как ноги Юнги дрожат, поэтому немного хмурится. — Тебе бы сесть. Есть чем вытереться? Омега берёт стакан и просит принести салфетки из нижней полки под стойкой. Чимин достаёт их и протирает спину и член Мина. Потом себя. — Как себя чувствуешь? — интересуется альфа. — Всё хорошо, спасибо. А ты?.. — почему-то омега снова начинает смущаться. — Я в порядке. Тебя должно отпустить, но ненадолго. — Нам надо одеться. — Конечно, сейчас соберу одежду. Парни одеваются молча. А впереди… Осознание и другие стадии принятия произошедшего. Интересно, что теперь с ними будет? Каждый думает об этом, пока они приводят себя в порядок.