Цветочная история

Шерлок Холмс ненавидел больницу. Она отнимала у него Джона Ватсона. Особенно теперь, когда из терапии Джон за каким-то чёртом перевёлся в реанимацию. Хотя сейчас он и не приносит подаренные чужаками цветы — реанимационным больным и их родственникам не до флирта с доктором, зато там в изобилии ярких, адреналинонасыщеных ситуаций, по сравнению с которыми расследования Шерлока выглядели обыденно и бледненько. Во всяком случае, с точки зрения врача. А ещё в больнице есть интерны. Если студентов Джон называл «мальками» и «детским садом», то с интернами обстоятельно разговаривал, таскал с собой по всей больнице. «Они скоро должны стать врачами, Шерлок. Студенчество — процесс накопления знаний, а интернатура — время, когда учишься их применять. Не уделять внимание интернам означает совершать преступление в отношении пациентов». Оспорить это невозможно, однако мириться с тем, что интерны успевают не только учиться, но и флиртовать с доктором Ватсоном, Шерлок не собирался. Тем более, что интерны-реаниматологи куда как изобретательнее и настырнее пациентов терапии и даже их родственников. А в больнице есть комнаты отдыха с кушетками достаточно удобными для того, чтобы перепробовать на них всю Кама-сутру. Но попытка объяснить Джону, что две ставки — это слишком большая и, вне всяких сомнений, вредная для здоровья нагрузка, позорно провалилась. Джон продолжал сутками пропадать на работе. А сегодня среди заказанной в газетном киоске прессы Шерлок увидел «Лондон-Стар» — глупый жёлтый листок, но с самой обширной полосой объявлений о сдаче квартир. В комнате Джона было ещё пять номеров этой газеты. И везде есть отмеченные объявления. Утешало одно — в Лондоне не так-то легко найти приличное жильё за приемлемую цену, да ещё такое, чтобы не приходилось тратить по три часа на дорогу до работы. Но «нелегко» не означает «невозможно». Особенно если снимать квартиру вскладчину. Шерлок понимал, насколько он скверный сосед. И ради Джона Ватсона согласен был измениться. Бог свидетель, он очень старался. Но результат получился прямо противоположным. Любой представитель тупого, заурядного, предсказуемого человечества, начиная с Молли Хупер и заканчивая Грегори Лестрейдом, имел перед гениальным и неповторимым Шерлоком Холмсом одно неоспоримое преимущество: они умели ПРАВИЛЬНО ухаживать за теми, кто им нравился. И неважно, успешным было ухаживание или нет, взаимным или безответным, главное, что объект ухаживаний ни на секунду не сомневался в том, что это именно ухаживание. А Джон решил, что Шерлок его ненавидит. И решил уйти. Но даже если останется — это ничего не изменит. Джон восхищался умозаключениями Шерлока, однако сам Шерлок ему безразличен. И вокруг Джона полно тех, кому не нужно стыдиться длинного тощего тела и бледной кожи — Аллан Райс, один из интернов доктора Ватсона, сложён как античный бог и ни за что не упустит случая заполучить Джона в свои объятия. Не говоря уже о Бриджит О'Нелли, рыжей зеленоглазой красотке с бюстом четвёртого размера, или Софии Форкс, ногам которой завидовали профессиональные фотомодели. «У меня нет ничего, что можно предложить Джону Ватсону». Шерлок не умел плакать — вместо него рыдала и кричала скрипка. ............. ............. Посетитель — около сорока лет, ответственная должность, вдовец, двое детей, страстный крикетный болельщик — пришёл около полудня. — Шерлок Холмс? — уточнил он. — Чем могу быть полезен? Посетитель протянул визитку. «Роберт Эллиот, кардиохирург, окружная больница Вестминстера, Лондон». — Мистер Холмс, вы должны уговорить доктора Ватсона отказаться от второй ставки в больнице. — Я?! — Ваше мнение для него очень много значит. — Ошибаетесь, мистер Эллиот. Джон Хэмиш Ватсон всегда поступает так, как сам считает нужным, никого не спрашивая. — И всё же вы должны с ним поговорить, — твёрдо сказал визитёр. — Ведь вы его друг. — С чего вы это взяли? — В своём блоге он говорил о вас как о лучшем друге. — А кто ему вы? — Коллега, который очень его уважает. Доктор Ватсон — отличный врач и прекрасный человек, а потому я не хочу, чтобы он умер от инфаркта или инсульта. — Как это? Он же абсолютно здоров. — При таком режиме работы его здоровья надолго не хватит, — объяснил Эллиот. — Мистер Холмс, вы хотя бы отдалённо представляете себе, что такое реанимация? Шерлок отвернулся. А Эллиот сказал: — Хирурги считаются элитой медицинского мира. Но на самом деле мы никому и на фиг не нужны до тех пор, пока реаниматолог не скажет о пациенте «Теперь он ваш». Им привозят куски мяса, в которые нужно вернуть жизнь, чтобы мы могли эту жизнь спасти. Реанимационная — тяжёлое место, мистер Холмс. Это вечный запах боли, страха и смерти, справиться с которым бессильны все дезинфектанты и фильтры воздуха. Чтобы работать хирургом, необходимо огромное самообладание и сила воли. Однако реаниматологу они необходимы в двойном количестве. У доктора Ватсона всё это есть. Но и его душевные силы не беспредельны. — Мистер Эллиот, если вас так волнует судьба Джона Ватсона, то почему вы не поговорите с ним сами? — Я всего лишь приятель по работе, а чтобы обсуждать личные проблемы, нужен близкий друг. Шерлок нахмурился: — Личные проблемы? — Да. Сложности в отношениях с девушкой, неприятности с родственниками или потеря кого-то из близких. Это основные причины, по которым люди пытаются спрятаться в работе. И работа действительно лечит, но любое лекарство необходимо принимать в разумной дозе. Вы понимаете, о чём я? — А обратится к психотерапевту Джон Ватсон не хочет? — В данном случае друг гораздо нужнее доктора. Шерлок вскочил с кресла, подошёл к окну. — Это нелегко сделать, мистер Эллиот. Джон — очень закрытый человек. Никогда не признается, если у него что-то не так. — Теперь вы знаете, что его «не так» очень серьёзно. И можете узнать, в чём оно заключается и как помочь вашему другу. И если понадобится моя помощь, звоните в любое время дня и ночи. Эллиот ушёл. Шерлок смотрел в окно. «Джон не расскажет мне. Только не сейчас. Я могу видеть, как и с кем он провёл день, но мне никогда не проникнуть в его мысли. Я знаю, что у него нет девушки, что с приятелями и сестрой Джона всё в порядке. Но не понимаю, что происходит с ним самим. Джон — загадка, у которой нет решения». ............. ............. Одно из несомненных преимуществ работы сыщика — ты всегда знаешь, где купить чистый наркотик. Один из бонусов образования биохимика — ты знаешь, какие наркотики и в какой пропорции смешать, чтобы достичь не только кайфа, но и нужных грёз. В этих грёзах Джон целовал Шерлока. И открывался для его поцелуев. А дальше началось такое, что возвратиться к реальности согласился бы только идиот. Но Шерлока прервали на самом интересном месте. Джон вернулся с работы на четыре часа раньше и практически сразу понял, что Шерлок занят отнюдь не обдумыванием дела. К сожалению, Джон не преувеличивал, когда говорил, что он очень хороший врач — так быстро и эффективно от наркотического дурмана Шерлока не избавлял ещё никто. Шерлок попытался оттолкнуть Джона, вырваться, но добился лишь того, что Джон пообещал его связать. — Это будет интересный эксперимент, — сказал Шерлок. — Особенно если добавить к нему... — Заткнись! — голос Джона звенел от ярости. — Если ты превыше всего ценишь свой мозг, то зачем делаешь то, что его разрушает? — Мне надо было расслабиться. — Ну так прогулялся бы в парке. — Скука. — Шерлок, как твой друг... — Пфе! — Шерлок, как твой врач... — Отстань! — взбеленился Шерлок. — Мне не нужен ни друг, ни врач! Джон побледнел, прикусил губу. — Как скажешь. Он ушёл в свою спальню, спустя несколько минут вышел и, ни слова не говоря, пошёл к дверям на улицу. — Ты куда? — не понял Шерлок. — Туда, где не буду тебе мешать. Джон не стал хлопать дверью. Просто ушёл. Шерлок скрючился на диване, прикусил руку, чтобы не закричать — если Джон не вернётся, это равносильно катастрофе. Но и удержать его насильно не сможет никто. ............. ............. Следующие два дня прошли в каком-то лихорадочном, полубредовом напряжении — Джон так и не вернулся. У Сары его не было. И он не отвечал на СМС. Однако вещи пока не забрал, и это давало хотя и призрачную, но всё же надежду на его возвращение. Шерлок решил для Лестрейда одну следственную задачу (скука и примитив, но надо же чем-то занять мозг), затем, не вставая с дивана, разобрался с проблемой клиента (вообще тупость запредельная, клиент и сам мог бы догадаться, но настало время квартплаты, а Джон будет недоволен просрочкой). В субботу вечером пришла Гарри и, ни слова не говоря, двинула Шерлоку кулаком в челюсть. Несмотря на то, что руки у Гарри весьма женственные и изящные, удар получился мастерский — наверняка в школьные годы занималась чем-то вроде карате. Продолжать драку Гарри не собиралась, просто смотрела на Шерлока как на что-то очень гадкое и грязное. — Я не самая хорошая сестра, — сказала она. — Но это не значит, что я не люблю брата. И я обещала маме, что всегда буду его защищать. Поэтому, если ты ещё хоть раз заставишь его плакать, я тебя убью. — Плакать? — не поверил Шерлок. — Он никогда не показывает слёз. Но я слишком хорошо его знаю, а потому всё вижу. И я тебя предупредила. Гарри пошла к двери. — Подожди! — дёрнулся Шерлок. — Где он сейчас? — В больнице. Срочный вызов. «Так вот где он ночевал последние дни», — понял Шерлок. — Гарри, ты должна уговорить его отказаться от второй ставки в больнице. Это слишком тяжёлая нагрузка. — Знаю. Но Джон такой упрямый... Если он хочет сидеть круглосуточно в больнице, его оттуда и взвод сапёров не выкопает. Гарри ушла. — У меня нет ничего, что я могу предложить Джону, — в который раз повторил Шерлок. — Мне нечем его вернуть. ............. ............. В понедельник Шерлок пошёл в больницу — оставаться без Джона было невыносимо. Теперь надо придумать способ проникнуть в такое закрытое отделение как реанимация. Раздобыть медодежду несложно, найти нужное отделение тоже не проблема, а вот что делать дальше, как и о чём говорить с Джоном? — Хочешь пробраться в больницу, красавчик? — подошла к нему женщина средних лет. — Я подскажу, если купишь у меня букетик, — показала она на тележку с цветами. — Цена дешевле магазинной, а красота не хуже. Шерлок скептично приподнял бровь и подошёл к тележке. Торговка не обманула — цветы оказались великолепны. — Что вы хотите, молодой джентльмен — поблагодарить, пожелать удачи или признаться в любви? Для благодарности лучше выбирать гвоздики или хризантемы, для пожелания удачи — ирисы или каллы, а для любовного признания — розы и фиалки. — Фиалки? — удивился Шерлок. — Но ведь оценить их красоту способен далеко не каждый. — Именно поэтому они означают любовь, которая обещает вечную верность, восхищение и страсть, ничего не требуя взамен. Фиалка говорит «Просто позволь мне любить тебя». В старые времена, когда люди ещё не забыли язык цветов, подарить фиалку считалось куда как более серьёзным шагом, чем розы. — Дайте все фиалки. И не нужно составлять их в букет. Просто заверните так, чтобы не видно было, что у меня в руках. Цветочница кивнула, упаковала фиалки. — В какое отделение вам нужно, молодой джентльмен? Я работала здесь медсестрой, и потому знаю эту больницу вдоль и поперёк. ............. ............. Джон спал на кушетке в отсеке между подсобками и отделением. Как успел заметить Шерлок, такие отсеки гораздо спокойнее комнаты отдыха. Лицо у Джона усталое и печальное. Но в то же время твёрдое — даже сонная расслабленность не смогла смягчить эту твёрдость. Шерлок встал на колени рядом с кушеткой, осторожно, кончиками пальцев провёл по лбу Джона, по щеке. — Иду, мисс Вернер, — немедленно ответил тот. — Дайте чистый халат и вводную по пациенту. — Я не медсестра, — сказал Шерлок. — Ты? — дёрнулся Джон. — Какого чёрта, Шерлок? Это реанимация, а не Скотланд-Ярд, сюда нельзя вваливаться, когда тебе заблагорассудится! Речь идёт о человеческих жизнях, ты это понимаешь?! — Я не заходил в отделение. Оно меня не интересует. — А что тогда? Шерлок поднялся и развернул над Джоном упаковку с цветами. Джон растерянно смотрел на сыплющиеся на него фиалки. — Что всё это значит, Шерлок? Тот наклонился, прикоснулся губами к губам Джона. — Вот и всё. Теперь можешь меня убить. — Убить? — Да. Убить. Это гуманнее, чем прогнать. — Но зачем мне тебя убивать? — не понимал Джон. — Мало ли я дал тебе на это причин. Но пока я ещё жив... — Шерлок поцеловал Джона второй раз. Джон смотрел серьёзно, испытующе. — Шерлок, ты уверен, что тебе это надо? — Больше, чем в чём бы то ни было. — Тогда... Тогда иди сюда! — притянул его Джон, опрокинул на кушетку. Шерлок понял, что, к своему стыду, совсем не умеет целоваться. Но очень постарался доказать, что способен быстро научиться. И не только поцелуям. — С ума сойти, — сказал Джон. — Шерлок, что мы делаем? — Целуемся и обнимаемся. У тебя прекрасно получается. Шерлок прижался к Джону теснее, хотел поцеловать, но у Джона на поясе пискнул служебный коммуникатор. — Извини, — высвободился Джон, — смена ещё не кончилась. Мне осталось четыре часа работы. Он глянул на экран коммуникатора и побежал к приёмному отделению, на ходу отдавая какие-то врачебные распоряжения. Шерлок остался ждать. Теперь он точно знал, что Джон вернётся.