***
Солнце уже давно находится в зените. На рынке людей придостаточно Торговцы во всю кричат, пытаясь привлечь покупателей. — Не отставай, Эскер. Нам надо успеть до обеда, — парни быстрым шагом пересекал рынок. — Подожди, Хасан, я не успеваю, — Эскеру приходилось говорить чуть громче и чуть ли не бегом следовать за Хасаном. На рынке всегда очень громко и многолюдно. На праздники здесь не протолкнуться. Запах продуктов: рыбы, свежего хлеба, фруктов, дорогих мехов, запах пряностей, сладкий аромат парфюма — всё это перемешалось в непонятный запах и ветром уносилось по всему городу. Богатые жители редко приходили сюда, так как считали, что рынок — это место для слуг и бедняков. Многие продукты и предметы обихода здесь стоят недорого. Хасан очень любит ходить на рынок. Здесь он бывает чуть ли не каждый день. Парень знает абсолютно каждого торговца, те в свою очередь рады видеть его. Эскер же наоборот не любит ходить в такие места, так как считает, что множества скопления людей плохо влияют на ауру человека. Хасан считал это полным бредом, это вызывало у него лишь смех. — Хасан, мой друг, — торговец ювелирными украшениями подозвал парня. Господин Аббас — торговец с полным телосложением. В руках он постоянно держит платок, чтобы вытирать постоянно льющийся пот с лица. На пухлых щеках румянец. На левом ухе серьга. Постоянно потные руки господина Аббаса оставляют жирные следы, куда бы ни прикоснулся. Торговец вытер с лица пот. — Господин Аббас, добрый день. Смотрю твоя лавка с каждым разом становится всё блестящее и больше. Не боишься воров? — Хасан подошел к лавке, заводя руки за спину. За ним подошёл и Эскер. Аббас рассмеялся. — Вижу ты с другом, — заметил мужчина. — Смотрю от твоих зорких глаз ничего не утаишь. Колись, господин Аббас, где ты прячешь третий глаз? — торговец рассмеялся ещё сильнее. — Ну и рассмешил, друг мой, — посмеявшись от души, господин Аббас провел рукой по лавке, — Не желаете приобрести украшение? Торговец широко улыбнулся. — Я хочу узнать, куда делся Гали? Никак не могу его найти. У меня затупилось лезвие. Господин Аббас посерьезнел. Мужчина поставил руки в боки. — Так ты разве не знаешь?! Он уехал дня два назад. Сходи вон к тому мастеру, говорят у него лучшее оружие. Он может помочь с заточкой, — Аббас указал на другую лавку, находящаяся недалеко от его. — Спасибо, — улыбнувшись, Хасан ушёл. Хасан направился к указанной лавке. Внутри сидел молодой парень. Он не обратил внимания на подошедших юношей. Хасан повернулся полубоком к Эскеру, тот лишь пожал плечами. Перед ними на табуретке сидел юноша. На голове надета ермолка. Его кудрявые волосы заплетены в хвост, а из-под ермолки выбиваются пряди, напоминающие чёлку. Рыжий цвет волос был чужды для этих мест. Несколько волос прилипли к его лбу, а брови сведены к переносице. Одежда молодого человека ничем не отличается от одежды других жителей города: чёрная жилетка надета поверх белой рубашки, а тёмные штаны закрывают щиколотки. Парень сидел без обуви, его местами порванные сандали лежали недалеко от него. Брызги воды попадали на землю; с длинных, тонких пальцев стекали капли воды, каждый раз, когда Малик опускал руку с тряпкой в ведро. Взгляд Хасан несколько раз скользнул по Малику. В глазах парня зажглась искра неприязни, однако сразу же потухла. Хасан повернулся к Эскеру, протянул руку. Парень отдал нож. — Доброго полудня, уважаемый. Мне сказали, у вас можно заточить лезвие? Малик отвлекся от мытья оружия. Он отложил мея в сторону, встал и подошёл к парням. Малик оказался высоким парнем. Хасану с Эскером приходилось немного запрокидывать голову. Голова Малика упиралась «потолка». Только сейчас Хасан смог разглядеть его лицо. Веснушки заполняли почти всё лицо, а серые глаза, как бездонный колодец. Эскеру на миг показалось, что глаза этого парня чем-то напоминают взгляд фараона. — Здравствуйте, могу я взглянуть? Хасан протянул предмет. Малик взял нож и принялся рассматривать его. Бронзовый нож красиво переливался на солнце. Задумчивый, глубокий, местами изучающий взгляд Малика отпечатался в памяти Эскера. Парню вдруг показалось, что он слегка похож на фараона. Кефер ни раз выступал перед народом Египтуса. Хасан терпеливо ждал вердикт Малика. «Да, нет, этот парень совсем не похож на фараона. Эскер, ну и придумал же ты». Из раздумий Эскера вывел голос Малика — Лезвие тупое. Приходите через тридцать минут. Оплата вперёд. — Сколько? — спросил Хасан. — Десять золотых. — Так дёшево, –брат— Может по двадцать золотых? — Слушай, если тебе не нужно, иди к другому заточнику или оружейнику. Я не торгуюсь, — Малик положил нож на стол, — решай, брат. Рауф считал людей обманщиками, негодяями, которые хотят снизить уже поставленную цену в себе угоду. Особенно Рауф не терпит подростков, просящие дать всё на халяву, якобы у них не хватает денег. Малик знает этот характер отца. Иногда он идёт на торг, зная, что попадёт. Малик знал, отец следит за ним, как Боги с небес. Парень не верил во всякую чушь, связанную с богами. Если и жил на земле Ра, то это случилось за пару веков до рождения Малика. Однако всё же в глубине себя Малик молился, чтобы не узнал отец об ещё одном человеке с торгами. — Хорошо, будь по твоему, брат, — юноша протянул руку для мешочек с деньгами. Малик помедлил, но все же протянул. Хасан улыбнулся, разрывая рукопожатие. Парень посмотрел на Эскера, затем на Малика. — Он придёт за ножом, ему отдашь… Ты же придёшь, брат? — Эскер кивнул. — Хорошо, я приду. Хасан, быстрым шагом направился к выходу из рынка, даже не попрощавшись с Маликом. Эскер обернулся на Малика, который уже принялся за работу, затем на Хасана. — Хасан, брат мой, этот юноша похож нашего повелителя? Ты заметил? — Да брось, Эскер, — Хасан повернулся на ходу к другу, остановился, — ты на солнце перегрелся, брат? Какие сходства? — вопрос остался без ответа, — Ладно, пошли. Эскер обернулся на лавку с оружием, тихим голосом, сказав: — Он точно родственник повелителя.***
Женщина поднесла ко рту чашку чая из роз. Отпив немного она положила чашку на стол. — Сегодня прекрасная погода, Жасмин, не находишь? — женщина посмотрела на служанку. — Не могу не согласиться с вами, госпожа, — Жасмин сделала короткий кивок, — вам сделать ещё чай? — Нет, благодарю, — Дженнет положила чашку на стол, — сегодня я не видела свою дочь. Ей бы не помешало прогуляться. Ты её не видела? Жасмин отрицательно помотала головой. Жизнь вынуждает бедняков работать на богатых. В зависимости от работы слуг, господа платили деньгами или зерном. В большинстве случаев деньги выступали как плата за труд. Иногда бедняк забирал мешок с зерном. Дженнет отпила ещё немного чая, после чего, положив чашку, направилась в комнату дочери. Первый стук не произвёл эффекта, со второй попытки она все же отозвалась. Дженнет вошла в комнату. Дверь на террасу был открыт практически настежь. Белую тюль развивает летний ветер. Из-за солнечного света на террасе Дженнет не сразу рассмотрела дочь, однако окликнув девушку, женщина вышла к дочери. Дженнет застала дочь за чтением очередной книги. Выбившиеся пряди чёрных волос, резвились на ветру, играя с ним. Белые ленты вплетены в косу, если не приглядеться, выглядели как седина. Эжен сидела спиной к двери террасы, накинув на себя шаль. Её коса лежала у неё на плече. В середине деревянного стола стояла ваза с цветами, неподалёку чашка с ароматным чаем. Эжен аккуратно перелистнула страницу книги. — Эжен, дочка? Ты снова читаешь? Эжен хотела промолчать, однако слышать из раза в раз вопрос о чтении она не могла. Захотелось ответить язвительно, однако девушка не хотела ранить сердце матери. — Мама, вы опять меня отчитать пришли? — девушка оторвалась от чтения, — я ведь не маленькая. Девушка осталась сидеть на месте. Она накинула на себя упавшую с плеч шаль, тонко связанную Жасмин. Дженнет подошла и положила руки на перила. — Эжен, ты целыми днями сидишь дома. Я хочу, чтобы ты нашла достойную пару… Эжен закатила глаза. Гнев накапливался внутри нее, однако Эжен подавляла негативные эмоции. — Мама, снова эти разговоры. Я не хочу, а вы заставляете меня, — перебила Эжен мать, положила книгу на стол. — Эжен, дочка. Я хочу как лучше, — Дженнет повернулась к девушке. — С вашего позволения, я пойду, мама, — девушка вышла из террасы, затем послышалось звук закрывшейся двери. Эжен спустилась вниз. Жасмин что-то делала на кухне. — Добрый день, госпожа Жасмин, — с этим словами Эжен вышла из дому. Жасмин обернулась, однако Эжен уже вышла. Через паруй минут спустилась Дженнет. Она села на кухню, посмотрела на Жасмин. — Что мне с ней делать? Что я делаю не так? — Жасмин села напротив Дженнет, — она совсем не слушает меня. — Попробуйте понять то, чего она хочет, госпожа. Иповерьте мне ваши отношения наладятся. — Ты так думаешь? — Жасмин кивнула.***
Жара немного спала. На рынке людей поубавилось. Эскер вернулся в лавку с оружием. Он прокашлялся. Малик подошёл к Эскеру. — Слушай, брат, — заговорил шёпотом Эскер, — у меня тут к тебе вопрос возник. — Спрашивай, брат, — Малик вытер руки о свой фартук. — Ты случаем не родственник нашего повелителя или, может, ты его родной сын? Малик вопросительно посмотрел на Эскера. — С чего ты взял, брат? — спросил Малик, кладя нож на лавку, — передай своему другу. Эскер забирая нож. — Да, так, ничего. Всего хорошего, — юноша направился к лавке Аббаса. «Странный он», — Малик вернулся к работе. Эжен проходила мимо лавок, рассматривая товары. Она почти дошла до конца рынка как позади её окликнули. Эжен обернулась, затем ускорила шаг, не желая иметь дело с этими парнями. — Эй, красавица. Почему такая девушка ходит здесь одна? Малик отвлекся на этот оклик, хотя не его и звали. Он напрягся, наблюдая за ситуацией. Эжен решила не обращать на них внимания, идя своей дорогой. Однако, парни решили не отставать. — Я к тебе обращаюсь, ты оглохла? — Саид грубо схватил девушку за локоть, притягивая к себе. Его наглая улыбка сошла с лица, когда Саид догнал Эжен. Попытки Эжен вырваться из рук парня не увенчались успехом. Не выдержав, Малик подошел сзади к Саиду. — Проблемы? Саид обернулся. В его взгляде читался немой вопрос: «Ты кто такой и что тебе нужно?». Эжен в панике пыталась освободиться из мёртвой хватки парня. — Пусти, мне больно, — Эжен схватила за запястье Саида. — Девушку отпусти, болван. Саид грубо толкнул Эжен в сторону. От боли она прикрыла предпрелечье. Тревога висит в самом воздухе. Люди начали собираться вокруг парней, образуя кольцо. — Проблем захотелось? — обращаясь к Малику, Саид захрустел пальцами. — Сейчас они будут у тебя. Секунду спустя Саид ударил Малика, попав по носу. Не теряя времени Саид повалил Малика, на земле добивая его. Малику не осталось шанса на самооборону. Двое парней из банды Саида крепко схватили лежачего под руку. Саид ударил несколько раз Малика, прежде чем несколько крепких мужчин принялись разнимать драку. Саид вырывался на продолжение драки, мужчины продолжали крепко держать парня. Рауф не дал упасть сыну, помог подняться ему. Из носа продолжала течь кровь, на скулах медленно образовывались гематомы, кое-где образовались ссадины. На руках Саида остались кровяные следы, попытка выбраться из хватки не удалось. — Хватит, успокойся, сынок, — обратился один из мужчин к Саиду. — Что встали? Расходитесь, концерт окончен. Люди начали медленно расходиться. Некоторые зеваки хотели знать чем все закончится. Саида отпустили, Рауф отвел Малика в лавку. Только сейчас Эскер смог выбраться из толпы. Эжен, понимая, что будет драка, ушла. Рауф помог сыну сесть на табурет. — Зачем ты туда полез? Кто тебя просил? — Рауф дал подзатыльник сыну. Мужчина добыл ткань и воду. Он обмочил тряпку, выжал из неё лишнюю воду и аккуратно приложил к лицу Малика. Парень зашипел. Малик отобрал тряпку, — Я сам. Тебе известно, что они могли сделать с ней, — Малик вытер с лица запекшуюся кровь, — ты бы как поступил? Рауф промолчал. Его глаза блуждали, не останавливаясь ни на чем. Малик следил за реакцией отца, не получив от него ответа, он продолжил. — Так и знал. Если бы это была мама, ты бы тоже постоял в сторонке? Рауф посмотрел на Малика, подошёл к нему, резко взяв его за руку, приставил к стене. Под руку попавший нож, Рауф приставил к горлу сына. Малик схватил отца за руку, в которой он держал нож. — Заткнись и не допускай даже мысли об этом. Никогда. Понял?***
Входная дверь открылась и в помещение вошли Рауф с Маликом. С порога в нос ударил запах жареного хлеба, пива, специи, риса. Жасмин уже накрывала на стол. Рауф молча зашёл в комнату. Малика вешал накидку, когда к нему подошла мать. — Сынок, вы снова поругались? — С чего вы взяли мама? — Малик поспешил спрятать лицо от матери. — Что у тебя с лицом? — женщина взяла за подбородок сына, повернула к себе, — Малик? — Упал, не беспокойтесь мама, — Малик улыбнулся матери. Женщина заметила пятна крови на рубашке сына. — Упал, значит? Рауф вышел из комнаты. Он засучил рукава и направился к столу. — Подрался он. Ты не мужик что-ль? Что ты правду скрываешь от матери? Рауф повернулся спиной, он не увидел сверлящий взгляд Малика. — Завтра тебе придётся идти на рынок одному, — Рауф отпил пиво. — Я не пойду, — как ни в чем не бывало ответил Малик. Жасмин напряглась. — Как это ты не пойдешь?! Пока я жив, хозяин этого дома я. Будешь делать то, что скажу. — Я не твой раб. Я не собираюсь делать то, что тебе захочется, — Малик вышел из-за стола. Рауф ударил кулаком по столу. Послышался треск дерева. Зазвенела посуда. Жасмин медленно встала с места. Малик остался на месте, он привык к ссорам с отцом. С годами юноша научился давать отпор отцу. Рауф медленно пошел к Малику. — Ты смеешь перечить мне, щенок. Да на твоих губах молоко не обсохло. — Да, я посмел перечить тебе, потому что мне не нравится, что ты командуешь мной. — Да я тебя, — Малик перехватил в воздухе руку отца. — Не смей отец, мне и так больно от того, как ты обращаешься со мной. Юноша вышел из дома, захлопнув за собой дверь. Жасмин попыталась пойти за сыном, однако Рауф остановил её. — Не надо, пусть идёт, — мужчина сел обратно за стол. Жасмин перевела взгляд с двери на мужа. — У тебя сердца нет совсем? Сын ушёл, на ночь глядя, не пойми куда, а ты спокойно сидишь?! — Только не начинай. Он не маленький мальчик и может за себя постоять. Вернётся, куда он денется. Жасмин села обратно на стул.