Домик "Крыша-из-Тыкв" 26

Лес из берёз и елей, темнел синем массивом над горизонтом. Следы пожара на этих землях, устроенный людьми, когда выгоняли местных «волшебных тварей», был виден до сих пор — поваленные, точно трупы, обгоревших много лет назад стволов деревьев, немногочисленные остатки дубовых рощ, а также просто заметно проредившие чащи. Но лес в этом местности, названной Лихими Елями, до сих пор держался, даже не смотря на потери, только, по сути, потеряв истинный костяк — волшебных существ. Ушли отсюда духи леса, начиная от хранителей и заканчивая маленькими феями. Пожар и Вторая Война с нежитью, косвенно которая повлияла на эти места, также истребила его, оставив лишь немой укор и молчание в этой земле за то что она пострадала и от своих, и от чужих. Только из волшебного остались тут катакомбы, что прятались в глубине леса и что когда-то были тайным поселением язычников, ушедшие в леса, чтобы практиковать религию предков, а также нечестивую магию, но также покинувшие эти края, потому что грабить местных крестьян, заставляя отдавать еду и одежду больше нельзя, а жить на подножном корме в лесу невозможно. Даже разбойники старались обходить эти места стороной, потому что в Лихих Елях хоть и хорошо прятаться от преследующих их властей, можно легко потеряться самим, ибо только коренные дети леса да язычники могли в нём ориентироваться безошибочно. …и ведьма. Юная ведьма Дженни. Та, что пришла в этот лес, сбежав из дома родителей. Девочка-подросток, одетая в чёрную походную мантию, тёплый свитер, серые штаны и с заплечным мешком, заколдованный на большую вместимость, чем есть. Вместе с ней в лес пришла и её ручная крокодилиха, которую она называла Кошкой. Точнее приплыла по местной Карповой реке. Поначалу она проживала в палатке на берегу реки летом, занимаясь экспериментами с магией, ловя рыбу, собирая травы, а также пытаясь охотится вместе со своим фамильяром. Но Дженни позднее, исследуя местный лес, натолкнулась на старую заброшенную деревню, в которой когда-то жили, судя по быту, крестьяне, но которых прогнали, вырастив на этом месте при помощи магии целую рощу. Тогда Дженни бродила по этому месту как завороженная: как остатки домов были разорваны деревьями, как покосились другие постройки, потому что их краеугольный камень был разрушен резким ростом нескольких гигантских растений, как не повезло какому-то скелету козла, через которого проросли трое кустов… почему она так решила? А из-за замершего в вечной в агонии истлевшего скелета, будто нанизанные на маленькие и тонкие ветки, что сделав своё черное дело, невинно продолжали расти дальше. «Помню эту историю,» — подумала девочка-подросток, гладя свою крокодилиху, что осторожно кормила карпом — «Мама рассказывала, как язычники хотели вернуть своё. Или как потомки дриад, которые слышали шёпот леса, не выдерживали это и уходили к ним, чтобы магией проклинать крестьян за «осквернение». Смерть козла — явно их работа. Вот только осторожная проверка на проклятья показало, что магия отсюда выветрилась, оставив лишь естественные последствия катастрофы. Но больше всего юной ведьме нравился небольшой домик на окраине деревни, что был не сильно тронут разрушением и на котором росли… тыквы? Это особенно заворожило Дженни, что, обходя со всех сторон каменный домик, жадно исследовала следы магии в ней. «Скорее всего, отсюда произошло рост магии земли… неудачный эксперимент?» — подумала она, щупая странный дом, особенно его тыквы, который будто бы откликнулся на неё магические ритуалы, как дикий зверь, впавший в спячку, но очнувшейся по весне — «Не… скорее, раньше тут жили явно кто-то из волшебных существ. Может… они даже мстили за своё положение в обществе.» Такое часто бывало, особенно когда ещё пятьдесят лет назад инквизиция массово охотилась на ведьм, колдунов и еретиков. Она охотилась и сейчас, но это ближе к фронту, где идёт уже Третья Война с нежитью, а пока ты безопасном месте как здесь то тебе может грозить — за несоблюдение заповедей и ношение «еретических предметов» лишь прилюдная порка плетьми и тюрьмой года на три. Невиданная щедрость церковников, что когда-то могли просто за отсутствие грамоты, что ты другой веры, посчитать тебя очередным еретиком и сжечь тебя. «Даже сейчас «смотрите! она на крокодиле плывёт!» Тёмные люди… не удивительно, что они так истерили, когда я на них наложила проклятье минут на пять, а они так забегали… аж целый город на поиски меня отправили… пф!» — подумала она, рассматривая предметы внутри дома на окраине. Обычные люди пугались даже маленького и простенького проклятья, вроде полиморфа на пять минут в мышь или крысу. Да, оно, конечно, с последствиями, вроде писка не по делу у взрослого мужика или воровство сыра, вплоть до года после применения, но… это ведь не смертельно? Да и к тому же смешно. Если эти уроды, считавшие нормальным приставать к ней лишь только потому что «она ходит одна по улице без мужчины в этом городе» поводом для оскорблений, то и она может так «пошутить». А после — демонстративно вызвать Кошку, сесть на неё и уплыть по водоканалу прочь, показав язык. Ничего страшного. Пусть в следующий раз они держат руки при себе — Дженни научит их как правильно общаться с девушками. А после поняв, что домик относительно безопасен, она, осторожно приведя то, что можно привести в порядок, поселилась в нём. В доме Крыша-из-Тыкв 26. «А я, гляжу, бюрократия добралась даже до этого места,» — подумала девочка-подросток, поднимая железную пластинку с номером — «И почему все стали так одержимы числами?» Ведь раньше названия давались когда надо было — есть в этом местности лес? Назвали Лихими Елями из-за преобладания хвои и опасностей. Есть замок местного барона? Назвали его замком Иоанна Зеленорукого. Нужно поискать город? Вам скажут, что есть город Изумрудного Золота. Пройти к церкви? А, вон там, церковь мученика святого Стефана Осушителя-Болот. Только будьте осторожны, обходя Черепные холмы и Паутинные чащи — там хоть инквизиторы с крестоносцами, а ещё люди барона Зеленорукого поработали, но всё ещё можно натолкнуться на бандитов или, что хуже, на колдуна-недобитка. А сейчас… …мир сужается. Делится. Придаются числовые значения. Не что это не стало удобнее — скорее… слишком мелочно? «Может, люди измельчали поэтому и магии стало меньше?» — подумала она, разбирая очередной завал в доме и наводя порядок. Но нет. Магии стало меньше не «мелочности» людей, а того, что они сами, со всей яростью и злостью истребляли магию. Она была опасна обычным людям также, как огромный и мускулистый парень для одинокой идущей домой вечером девушке, но… не уж-то им самим не нравится «ощущать себя жертвами», кои эту роль навязывают своим же женщинам? Видимо нет. И теперь из-за мужских страхов эти леса — выженно-пустые и лишь случайные сбежавшие ведьмочки из своего дома, что хотят пробовать новые заклинания, живут тут… «Надо попробовать тут перезимовать,» — подумала Дженни, собирая вместе с Кошкой запасы хвороста — «Приметы обещает мягкую зиму. Но если что, всегда можно телепортироваться отсюда подальше.» Маленький свиток, что она надёжно прятала у себя на поясе под одеждой. На всякий случай, если случится беда. А пока Дженни, желая доказать своим родителям, а особенно матери, что она «уже способная ведьма и может жить самостоятельно», вместе с Кошкой потихоньку изучает магию и живёт в доме Крыша-Из-Тыкв. Потому что Магия — продолжает жить. И ведьмы, вроде Дженни — тоже продолжают жить. Даже после всех костров инквизиторов и истребления.