your finger on my hairpin trigger

Ричи умрет. Он всегда боялся смерти, но сейчас прямо перед своей смертью, несмотря на все страдания, он чувствует, как на него накатывает волна спокойствия. — Почему бы тебе не ускориться, Христа ради, Стэнли! — Ричи бьет по подголовнику Стэна кулаком с такой силой, что того отбрасывает вперед. Стэнли сердито смотрит на него в ответ, отвлекаясь от дороги всего на полсекунды. Ричи невозмутим. Он почти двадцать лет сталкивался с этим убийственным взглядом. — Я знаю, ты водишь как слепая девяностолетняя старая женщина, но это, блядь, экстренная ситуация. — О, ты хочешь, чтобы я ускорился? — огрызается Стэнли, сжимая руль до побеления костяшек. — Ты хочешь, чтобы нас остановила полиция на пути в больницу? Ты хочешь, чтобы я запятнал свою идеальную историю вождения и твой копчик так и не вылечили? Ричи зарывается лицом в затхлую ткань заднего сидения машины Стэнли и приглушенно кричит: — Я просто хочу, чтобы ты довез меня до больницы, ты ебаный... — Да, да, — Стэн фыркает, дико жестикулируя одной рукой у руля. — Я проеду через этот перекресток и отправлю машину в космос, я уверен, что ухабистая езда будет отлично ощущаться твоим копчиком, полный придурок. Ему настолько больно, что он едва способен думать. Говорить. Дышать. Его локоть болит от приземления, колено ноет от бутылки пива, на которую оно налетело, и его жопа просто отваливается из-за удара об внезапно слишком неглубокое дно нового джакузи Билла Денбро. Стоны Ричи эхом отдаются в его душе и вылетают обратно изо рта. Это оно. Это то, как он умрет. Если бы кто-то спросил, он скорее всего мог бы предсказать это. Очередная вечеринка, где он пьет слишком много и делает что-то тупое для того, что развеселить своих друзей. В этот раз самый старший — и самый богатый — друг, Билл, предложил всем полежать в джакузи, которое он установил в новой пристройке его шикарного дома на Беверли Хиллс. Пока Стэнли объяснял Биллу непрактичность джакузи в штате Калифорния, а муж Билла, Майк, не так уж скрытно смеялся над ними, Ричи вышел из дома в плавках с большими мультяшными омарами и подумал, что смена темы, возможно, будет лучшим ходом, гарантирующим, что остаток ночи не превратится в сраный бардак. Конечно, под «сменой темы» подразумевался прыжок бомбочкой в джакузи. Он совершенно забыл, что глубина джакузи около метра и ему почти сорок. Точно придурок. Но он не собирается доставлять Стэнли удовольствие, соглашаясь с ним. Вместо этого он будет выть в агонии на заднем сиденье и запугивать его, чтобы тот превысил скорость. Они добираются до больницы в рекордно короткие сроки, если подразумевать под этим «самое медленно движущееся транспортное средство с тех пор, как лошадей выпрягли из повозок» или что-то типа того. Медсестра предложила Ричи инвалидную коляску, но его задница отваливалась, и он не позволил бы ей соприкоснуться с чем угодно, поэтому он доковылял до стойки регистрации через холл со Стэнли. — Тебе не обязательно идти со мной, знаешь же, — сказал Ричи, склоняясь над столом и ожидая возвращения своей страховой карточки. — Я знаю, вы с Патти собирались… — Ты заткнешься наконец-то? Тебе нужен кто-то, чтобы тебя успокаивать, — как ни в чем не бывало говорит ему Стэнли. — Я спокоен. — Ага, скажи это луже рвоты на моем заднем сидении. Ричи проводит языком по зубам. Господи, у него во рту все еще вкус хлорки. Даже вкус рвоты не может перекрыть тот большой глоток, который он хлебнул, приземлившись на задницу. — Мне больно, Стэниель. Ты знаешь, как мой организм реагирует, когда я в ебаном стрессе. — Ты не был бы в стрессе, если бы ты не… — Мы можем не говорить об этом сейчас? Снова? — Вы и ваш муж можете присесть в зоне ожидания, — медсестра выходит из-за стола и возвращает Ричи его страховую карточку. — Вас скоро позовут. — Мы не... — Заткнись и сядь со мной, солнышко, — говорит Ричи, отталкивая плечом протестующего Стэнли с дороги и направляясь в угол с одиноким стулом. — Я не могу сидеть на своей сломанной заднице, так что тебе придется послужить подлокотником, пока я стою. — Никоим образом нет. — Ладно, — Ричи прижимается лбом к стене. — твои проблемы, если я убью тебя, упав в обморок на тебя своим большим сексуальным телом. — Вот почему люди думают, что мы женаты, — Стэн садится, — из-за того, как ты разговариваешь со мной. — Перестань быть гомофобом, Стэниэль. Я и так ранен. Проходит примерно миллион часов и его наконец-то зовут. Ебаная очередь. — Прошло меньше часа, — Стэн шипит, когда Ричи угрожает пожаловаться, как только они войдут в палату. — Тебе еще повезло. Когда Патти была здесь в прошлом году, она провела тут почти всю ночь. — Ну да, может быть количество травм резко сократилось перед днем Валентина, — Ричи пялится на стену с маркерными досками и развешанными стетоскопами в комнате, в которую его впихнули. Он задумывается, умер ли здесь кто-то. Блять. Самый тупой способ умереть. Удариться задницей. Он едва стоит, но другого выбора у него нет. Стэн скрещивает ноги и смотрит на часы: — Я уверен, что количество травм, полученных во время секса, увеличивается в 10 раз после полуночи. Ричи хмыкает. Не то чтобы он игнорировал существование своего нелюбимого праздника в этом году, просто он предпочел бы не быть трахнутым на упомянутом потребительски разрекламированном празднике и определенно не в романтических отношениях, которых он, возможно, хотел бы достичь к сорока годам, но он доволен. Он решил быть довольным. У него есть горстка близких друзей, заслуживающих доверия. Он исполняет свой собственный стэндап материал и пишет свои собственные сценарии, даже если эти сценарии предназначены для до боли банального шоу о гей-паре средних лет с двумя приемными детьми. Все еще. Это… косвенно связано с его жизнью. Типа. Он никогда не был замужем. Он никогда не был в серьезных отношениях. Но он был близок к любви. Он попробовал ее на вкус. Он попробовал на вкус гораздо больше членов, но это никого не касается, кроме него самого и его терапевта, большое спасибо. Никакого слатшейминга. Ричи не может вспомнить, когда он последний раз был на свидании в день Валентина, но это не значит, что он не живет полной жизнью. Это значит, что вместо того, чтобы 13 февраля ворваться в отделение неотложной помощи из-за случайной сексуальной травмы, он прибыл с подбитой задницей из-за глупого трюка, выполненного для произведения впечатления на своих совершенно платонических друзей. Ю—ху, сорок Они со Стэном ждут еще примерно сорок минут — Ричи следит за временем в этот раз, чтобы Стэн не смог высокомерно ткнуть своей точностью в лицо Ричи, но это приводит к неприятным последствиям, когда он понимает, что время ползет блядски медленно — прежде чем придет медсестра, чтобы измерить его кровяное давление, пульс, странненько на него поглядывая. — Вы думаете это перелом? — Стэн спрашивает от имени Ричи. Он такой хороший фальшивый муж. Патти должно быть счастливая женщина. Медсестра пожимает плечами. Это обнадеживает. — Врач-терапевт уже заказал рентген. Он видел миллион таких случаев, — она поворачивается в своем маленьком кресле, смотрит на iPad и ухмыляется. — После рентгена он проведет осмотр. Через час или около того его увозят на рентген, попросив снять одежду и надеть халат, из которого торчит его задница. Стэнли соглашается — настаивает, правда, — остаться в палате. После рентгена они снова погружаются в ожидание. К счастью, через 20 минут раздается стук в дверь. — Войдите, — говорит Ричи, и в комнату протискивается низкий брюнет с нахмуренными бровями в белом халате и с планшетом в руках. — Травма копчика? — говорит он, смотря в планшет. Ричи, прищурившись, смотрит на Стэна. Стэн кивает. —Мгм, да. Это я, док, — Ричи преувеличенно указывает на свою едва прикрытую задницу, мечтая стыдливо выползти из комнаты. К счастью, доктор Грозный красавчик похоже совсем не обращает внимания. — Судя по Вашим снимкам, перелома нет, Вам повезло, — говорит доктор, откладывая планшет и опуская руки на свои бедра. — Это больше похоже на смещение. Я проведу осмотр для подтверждения и после этого вправлю его, — фокус его внимания смещается с планшета на Ричи. Ричи был совсем не готов к этому. У доктора Красавчика темно-коричневые глаза, его лицо узкое, с почти идеальной линией челюсти. Есть линии, где, по предположению Ричи, могут появиться ямочки, если доктор Красавчик когда-нибудь рассмеется, хотя Ричи сомневается, что это происходит регулярно. А может быть, он становится другим, когда не на работе и не разбирается с глупыми несчастными случаями. Может быть, доктор Сердитый Красавчик в свободное время на самом деле доктор Очаровательный красавчик. Со своей женой, семьей и золотистым ретривером. А может, он любитель кошек, кто знает? В любом случае, блять, во вкусе Ричи. И это немного больше, чем отвлекает. — Ричи, — слышит он и, обернувшись, видит, что Стэн метает в него кинжальные взгляды из угла. Ричи переспрашивает. Доктор Красавчик присоединяется к Стэну. — Я попросил Вас перевернуться, — доктор Красавчик потирает морщины на лбу, заглядывая в свой планшет. — Вы ударились головой об, э-э-э… — Джакузи, — Стэн заканчивает предложение. Ричи стонет. — Нет! — он свирепо смотрит прямо на Стэна. — Нет, я не ударился головой, доктор?.. — Каспбрак, — доктор Каспбрак хмурится так сурово, что морщины на лбу становятся более заметными. Ричи сглатывает. — Только задницей, окей? — Хорошо, — доктор Крас... Каспбрак отвечает, поднимая руки в знак капитуляции. — Повернитесь и положите руки на смотровой стол. — Боже, — Ричи фыркает, подчиняясь команде, лишь с легкой дрожью, пробегающей по его спине. — Сначала угостите меня ужином, доктор Кей. — Каспбрак, — слышит Ричи за своей спиной прежде чем уверенные и сильные небольшие руки опускаются ему на талию. Его подталкивают вперед с мягкой силой, совсем не такой, какой он ожидал бы от тона, с которым ему говорят: — Дальше, пожалуйста. Вы в курсе, что это неотложка, верно? Ричи разводит руки и медленно опускается ниже, пока его грудь не соприкасается с пластиковой крышкой смотрового стола. Он слышит раздраженный выдох Стэна в углу, но решительно игнорирует его, сосредоточившись исключительно на том, как доктор Каспбрак, Сердитый красавчик, грубо укладывает его в нужную позу. Боже, он мог бы привыкнуть к этому. И за этим следует хлесткое: — Сделайте глубокий вдох для меня, пожалуйста — Такой вежливый, — бурчит Ричи, а затем сосредотачивается на том, чтобы набрать воздух в легкие. Он не уверен, что когда-либо раньше был так взвинчен перед доктором. Изнуряющая боль в копчике притупляется до бесконечного, но терпимого пульсирования, когда руки доктора Каспбрака скользят от внешней части бедер к внутренней. Он оказывает сильное, сводящее с ума давление, когда тянет ладони вверх, и Ричи шипит от боли. — Больно? — спрашивает доктор Кей с долей вкрадчивого скептицизма. Ричи чувствует, как его член шевелится на смотровом столе. Он утвердительно хмыкает. — Хорошо, это относительно легко исправить. Ричи выпрямляется, не оборачиваясь, и испускает тяжелый вздох облегчения: — Никакой операции? Доктор Кей хмурится. — Хирургическое вмешательство и не обсуждалось. — Откуда, черт возьми, я должен это знать? — Ричи хватается за две стороны своего больничного халата, задирая его на спине. Доктор Кей скрещивает свои не на удивление подтянутые руки на груди. — Как, по-Вашему, мы могли бы хирургическим путем вправить вывихнутый копчик, мистер… Тозиер? — Ты же док, док! Ты мне скажи! — Ричи усмехается. — Ты вообще когда-нибудь замолкаешь? — Могу я? — Стэн прочищает горло, и Ричи чуть не вздрагивает, вспомнив, что он в комнате. — Я тебе ещё нужен, Ричи? — Я..., — Ричи смотрит на доктора, чьи тонкие губы сжались и сморщились в ответ. Он качает головой. — Это более приватная процедура. Похоже на обследование простаты, — у Ричи слабеют колени. Он плотнее запахивает халат. — Я введу пальцы внутрь, чтобы вправить Ваш os coccygis[1]. — Простите что? — огрызается Ричи. — Я думал, мы здесь говорим о моей заднице, док Стэн быстро встает, засовывает руку в карман, как старый добрый профессор, и широкими шагами идет к двери. Уходя, он шепчет: — Оs coccygis, Ричард, — это копчик на латыни, — и Ричи остается бездумно пялиться на своего низкорослого, сердитого, горячего доктора, чей следующий шаг, очевидно, заключается в том, чтобы засунуть пальцы ему в задницу. Обычно это было бы чем-то сродни фантазии. Сегодня он должен постараться держать себя под контролем. Они сидят в молчании какое-то время. Ричи прочищает горло, поворачивается обратно к столу и наклоняется, опираясь локтями о стол. Его сердце стучит так сильно, что он чувствует это в кончиках пальцев. Он чувствует, как холодный ветерок обдувает его голую задницу, а затем он слышит, как доктор Кей надевает перчатки. Кто бы мог подумать, что от этого у него по спине пробежит дрожь? Он выйдет отсюда с гребаным медфетишем. Он вляпался. — Постарайтесь расслабиться, — доктор Кей говорит легко и нежно без прежней резкости, что будоражит Ричи. Снятие напряжения в бедрах и заднице занимает мгновение, но затем он чувствует едва заметную руку на своем бедре и скользкий палец, дразнящий его отверстие. «Ох» успевает выскользнуть изо его рта, но доктор Кей, должно быть, не слышит его, потому что он добавляет второй палец и совершает круговые движения. — Готовы? — спрашивает он, и Ричи пытается использовать слова, но получается только смятое «мгм». Тем не менее, доктор Сексуальный Нежный Горячий Красавчик Каспбрак принимает это как разрешение, просовывая кончик одного, затем двух пальцев внутрь Ричи. Ричи почти давится своим языком. Его руки хватаются за края стола, глаза закрываются так плотно, что перед глазами пляшут пятна. Пальцы доктора нежные и прощупывающие — Господи Иисусе — и Ричи едва не задыхается, когда они продвигаются вперед и поворачиваются так идеально, что его член буквально дергается между ним и столом. Блядь, блядь, блядь. Ричи чувствует тепло доктора Кей своей спиной. Его свободная рука нежно обхватывает бедро Ричи, предположительно стабилизируя его, но его поджаренный мозг не может перестать чувствовать это, не может перестать думать о том, как приятно, когда кто-то прикасается к нему так осторожно. Это опьяняет. Это жалко. Это медицинская процедура. Он действительно достиг нового дна. Да куда там, он его успешно пробил. — Окей, я собираюсь вправить Ваш копчик сейчас, — говорит доктор Кей, и мозг Ричи прекращает свою работу. Он разражается смехом, который не только заставляет его напрячься от боли, но и крепко сжимает пальцы внутри него. — Блять, ты в порядке? — Доктор Каспбрак шипит и ворчит низко, как будто это вырвалось само собой. — Э—э… — рот Ричи наполняется слюной. Боже, этот звучало хорошо. — Да. Да, да, извини. Блять, извини. — Без проблем. Нужно просто расслабиться, помните? Ричи выдыхает медленно и неуверенно. — Я помню, не парься. Я профессионал в этом деле. О боже. Унизительно, он почти стонет снова, но пальцы доктора Кей проскальзывают достаточно далеко и касаются простаты и, несмотря на обстоятельства, смущение и то, что он прижат к смотровому столу, член Ричи за секунду становится полностью твердым. Затем доктор Кей говорит: — И… — он быстро дергает пальцами внутри задницы Ричи, пока ослепляющая, обжигающая боль на мгновение не пронзает все тело Ричи, а затем, так же быстро, как и возникла, затихает и умирает. А потом пальцы исчезают, и он слышит, как доктор снимает перчатки. — Готово, — говорит доктор Кей, оставляя Ричи обездоленным, сбитым с толку и, по-видимому, вылеченным. — Я, эм… — Ричи облизывает пересохшие губы, смаргивая пятна перед глазами. — Я в порядке? — Очевидно, Вас ожидает восстановление. От шести до восьми недель. — Очевидно, — Ричи остается приклеенным к столу. Он в той же позе, в ужасе от того, что если он даже попытается встать, то продемонстрирует свой довольно впечатляющий стояк, а затем ему придется поджечь себя или что-то в этом роде, чтобы избежать унижения. Но доктор Кей просто продолжает говорить, как будто Ричи в данный момент не сидит верхом на столе. — Прикладывайте лед на двадцать минут каждый час следующие 48 часов. Подкладывайте подушку, когда хотите сесть, но избегайте длительного сидения. Полностью исключите физические упражнения, и определенно никакой сексуальной активности до тех пор, пока не восстановитесь, — доктор Кей ни на секунду не прерывает свои инструкции, но у Ричи перехватывает дыхание от разочарования. Его члену не нужно слышать слова «сексуальная активность» прямо сейчас. Особенно от секси доктора, пальцы которого только что трогали простату Ричи. — Чем меньше Вы будете делать, тем быстрее восстановитесь. Так что не форсируйте. — Мгм, не форсировать. Верно, — Ричи вдыхает через нос, выдыхает через рот. Наступает пауза. Доктор Каспбрак прочищает горло. — Вы можете встать? Ричи паникует. Его ладони потеют. Блядь, его жопа потеет. Видит ли это доктор? Его гребаный халат все еще распахнут, как будто он какая-то любящая осмотр простаты шлюха. Если перчатки подойдут… — Эм, у меня тут небольшой… — Ричи шевелит пальцами, все еще согнувшись. — Я могу стоять, мне просто нужно… дать себе время. Восстановиться, понимаете? — Конечно, — наступает тишина, во время которой Ричи уверен, что этот маленький ублюдок скажет что-нибудь ублюдское, но затем он говорит. — Я оставлю Вас с этим. Медсестра даст вам рекомендации по восстановлению. Вам стоит записаться к Вашему лечащему врачу, как только вы вернетесь домой и… восстановитесь. — Да, конечно. Я запишусь. — Хорошего дня, Рич, — говорит доктор, и Ричи практически падает в обморок от этого прозвища. Дверь открывается и закрывается. Ричи хнычет про себя, прежде чем дверь снова открывается. — Я буду здесь, когда ты закончишь, — он слышит крик Стэна, затем дверь захлопывается. Ричи прикидывает, сколько будет стоить такси до дома из больницы.