Трика

Спустя две недели с последних событий.

      — Приветствуем! Короля Узкого Моря, укротителя Ступеней и наездника Кровавого Змея!       Прогремевшие аплодисменты были музыкой для ушей, а сказанные давним другом слова — льстили самолюбие Порочного Принца сполна. Реджио — давний товарищ Деймона Таргариена, с которым он разделяет титул, годы дружбы и женщин. Человек, готовый приютить отвергнутого всеми друга, не прося ничего взамен, как он любит говорить: «Разве что немного огня Древней Валирии, дабы впечатлить простолюдинов и напугать врагов».       Караксес подарил людям, которые с волнением и интересом наблюдали за ним, представление. Дракон, благодаря гибкому телу, смог осилить несколько резких поворотов в небе перед тем, как приземлиться на утесе, подняв под собой не только пыль, но и камни.       Путь от Кровавого Камня занял два дня с остановкой на побережье Миртского моря. Ворон подоспел в Пентос и оповестил давнего друга о скором прибытии, дав время на подготовления к встрече с королём.       Реджио Харатис встречал Порочного принца с широкой улыбкой, хлопая намного медленнее своих подданных, но не из-за неуважения, а намеренно выделяя себя среди простого люда. Как будто одежды из золотой ткани, в которой была вся семья Реджио, об этом не говорила. Кажется, с их последней встречи у правителя Пентоса отросла щетина.       Деймон остановился напротив товарища и из уважения, которое он редко кому оказывал, приветственно склонил голову перед его семьей. Женщина рядом с Реджио зарделась оттого, что оказалась в компании с Порочным принцем и, оглядев его с ног до головы, улыбнулась.       — Ну ты мне ещё жену приворожи, — громко цокнув, мужчина с хлопком опустил ладонь на плечо друга. — Знаешь, корона просто ужас. Ну, ничего, мои ювелиры из камня могут сотворить цветок, что уж им до парочки костей. С возвращением!       Деймон сдержал смешок и уже вмиг оказался в крепких объятьях Реджио, от чего принц чуть ли не подавился воздухом. Он не был хиленьким творцом или испытанным боями воином, но являлся любителем красивых женщин и запеченного мяса. Как и у многих лордов в том же Вестеросе, живот мужчины увеличивался вместе с годами своего правления.       — Спасибо, — сдержанно поблагодарил Деймон.       Похлопав друга по спине, Порочный принц наконец-то отстранился от товарища и спокойно выдохнул, сложив ладони на рукоятке Тёмной сестры.       — Что за манеры! Твой брат хорошо на тебя влияет, — засмеялся Реджио. Он взмахнул двумя руками и обратился к люду. — Сегодня мой народ будет гулять в честь победителя. Король, дьявол его дери! Для каждого присутствующего здесь — должно быть честью увидеть принца Таргариена своими глазами, нашего главного союзника!       — Это был долгий путь, дай мне отоспаться, — протянул Деймон с ноткой драматизма.       — Конечно, друг мой! Для тебя — лучшие покои в замке, с прекрасным видом на твои новые морские владения, и на мои зелёные пышные пальмы!       Реджио говорил быстро и напевно с помощью навыка, который он отточил благодаря частым пирам, где он должен был выступать с душераздирающими речами, и совету в Пентосе, членам которого он угождал лестными словцами. Всё же власти принца здешних земель не позавидуешь. Они не были похожи на королей и были зависимы от высших чинов в городе.       Вместо облаченных в белые плащи рыцарей с угрюмым взглядом, к принцам приблизились молодые дамы, облаченные в светлые ткани, которые были обернуты вокруг тел.       Интересное сопровождение.       После нескольких шагов в сторону замка, земля содрогнулась от истошного рёва. Всё внимание примкнулось к Кровавому Змею, вопящего в сторону своего наездника. Вместе с тем люди между ними отшатнулись и постарались отдалиться от зверя, которого только что с интересом разглядывали.       — Караксес! Lykirī!       Свистящее рычание сопровождало каждое резкое движение дракона. Он метался на месте, не отрывая золотистые глаза от Деймона. Зрачки словно стали уже, превращаясь в тонкую черную линюю. Пар повалил из ноздрей Караксеса и мгновение спустя он взмыл в небо. Взмах крыльев вновь поднял пыль и колыхнул одежду.       Удивительно, как быстро дракон смог добиться тишины на утёсе.       — Что с ним?.. — неуверенность впервые скользнула в голосе Реджио, который уже оказался за спиной Порочного Принца и обнимал жену за плечи.       Деймон и сам не понимал, в чем дело. Караксес был воодушевлен грядущим полётом и проявлял нетерпимость на Ступенях. Позже он с трудом заставил дракона приземлиться для отдыха на берегу земель Мирра. Когда же они стали подлетать к Пентосу… Кровавый Змей выдал несколько резких движений, из-за которых Деймону пришлось цепляться за поводья до боли в пальцах; они всё ещё были ярко-красными.       — Показывает характер, — этого ответа было достаточно, чтобы никаких вопросов далее не последовало.

***

      Короля ждал грандиозный пир, который не был похож на неделю пьянства на Ступенях, начавшийся ещё до прихода гостя. Во дворе замка был подготовлен обширный стол с набитой до отказа едой, несколько сцен, которые находились сразу в нескольких местах — в этом же дворике, в садах замка, и, насколько он знал, для простого люда в городе. Это не могло не напомнить о публичных домах в Лисе, ведь такие сцены были покрыты мягкими тканями и забиты подушками и на них в основном выступали танцовщицы.       В новой свежей одежде, состоящей из тёмного камзола с золотистыми узорами, идеально лежал на его теле и вместе с уложенными короткими волосами, воссоздавал образ молодого Порочного Принца, о котором уже ходили легенды.       Деймон отвечал любезностью на любые попытки завести с ним разговор, находя это достаточно полезным. Реджио был прав, когда сказал, что Визерис на него хорошо влияет. Несколько деловых бесед — и принц нашел поддержку в лице мастера, работающего с возведением морских кораблей Пентоса. Это не было лишним.       Но спустя несколько часов постоянные разговоры, иногда слишком пустые, иногда провокационные и намекающие на продолжения вечера, начинали утомлять принца. Всё это время он держался подальше от выпивки, ограничиваясь кубком вина, который сопровождал его по всему замку.       Отвлеченный на прибытие в Пентос, затем отдых, а позже и пир, он позабыл до самой ночи об основной причине его приезда, а также о гложущей его душу узнанной правде.       Ещё неделю назад он не был так спокоен.       Деймон расположился на курульном кресле, закинув ногу на ногу. Голову он опустил на ладонь и без интереса смотрел на море, развернувшееся перед ним.       — Так значит, король объявил об ухаживаниях за своей дочерью и назначил цену королевским утробам, — принц Пентоса появился внезапно, без миловидного сопровождения и сел рядом с ним. — Путь к Железному трону стоит дюйм земли, пару медных монет и десяток воинов.       Мужчина посмеялся, отпивая забродившую жидкость из золотистого кубка. Свой же напиток Деймон поставил рядом с собой, под ножками кресла.       — Могу поспорить, что по этой причине ты и сорвался на Ступени? Хочешь заявиться, осыпать короля золотом, титулом и армией, дабы забрать свою племянницу? Я наслышан о её валирийской красоте с твоих же уст, да и Вестерос говорит о ней, как о «Восторге Королевства». Ах… увидеть бы её поскорее. Но не забывай, что у тебя есть жена. Получается, Ступени уже обзавелись Королевой.       Деймон не спешил отвечать. Он знал Реджио уже столько лет, так что давал своему другу вдоволь наболтаться. Но после того, как принц назвал Бронзовую суку королевой — его затошнило.       — Если ты не воспользуешься этим шансом и не придешь за Рейнирой, то я стану сомневаться в твоём умственном здравии. Ты — Деймон Таргариен — единственный мужчина в Семи Королевствах, кто имеет полное право взять свою племянницу в жены. Остальных за кровосмешение уже давно окрестили совратителями и животными. Если тебя терзают сомнения, то я готов оказать всяческую помощь в завоевании сердца твоей ненаглядной принцессы. Надеюсь, моя добрая воля не будет забыта и… в качестве благодарности ты всегда можешь поделиться ею со своим другом…       Хладнокровие и отчуждение, в котором прибывал Деймон, начали рушиться после последних слов, сказанных другом. На убийственное пламя, горящее в глазах принца, Реджио лишь пуще рассмеялся. Он опустил кубок рядом с собой и протянул руку, дабы похлопать напряженного принца по плечу.       — Я же шучу! Но мои двери всегда открыты. Обязательно приглашай на свадьбу. Слышал, в вашем королевстве практикуют традицию, когда после свадьбы, гости провожают молодоженов до спальни, где они проводят брачную ночь, а чаще всего остаются, дабы стать свидетелями заключенного брака. Обязательно поучаствую в этом.       Деймон не против взять Рейниру на глазах десятка, да хоть сотни и тысяч мужчин. Его тяга к собственности вызывала противоречивые желания: показать всем раз и навсегда, кому принадлежит самая желанная девушка в королевстве и чьё имя она будет кричать на пике наслаждения, но вместе с тем он хотел спрятать её от сотни глаз, дабы они помнили, что не достойны видеть даже мизинчик его племянницы, не то, что обнаженное тело. Как бы та найденная чушь не исказила веру Деймона в Рейниру, он всё ещё не намерен отступать от своей цели.       — Этой традиции не будет, — монотонно говорил принц, отпивая наконец-то из кубка вино.       — Деймон! Ты столько раз брал при мне женщин, — с наигранной возмущенностью взмолился Реджио. — Помнишь пир в честь моей помолвки? Женщины, сотни подушек, стены из шёлка, реки эля, пива и рома. Сколько тогда девушек мы разделили? Что за стеснение?       — Стеснение? Ты говоришь о шлюхах, Реджио, — уточнил Деймон. — Не ставь их вровень с Рейнирой.       Рядом раздался удовлетворённый смех.       — Смотрю, племянница тебя уже пленила. Как думаешь, она сможет удовлетворить твой аппетит? Если она разделяет с тобой общую кровь, то думаю, что после свадьбы о вас можно будет забыть на месяц.       Деймон демонстративно закатил глаза.       — Друг мой! Я думал, что от перспективы стать королём и мужем молодой валирийской красавицы, ты будешь в более радостном настроении. Что на тебя нашло?       Деймон старался не давать паре найденным бумажкам захватить разум, но из-за тревоги он вечно был хмур и погружен в себя.       И что же ему ответить на этот вопрос?

Двумя неделями ранее.

      При взгляде на Ступени, ожоги принца Деймона напомнили о себе, но в то же время он был воодушевлён своей идеей.       Он не сразу раскрыл цель своего прибытия, но даже так его встретили с возгласами и стучанием щитов. Вместе с принцем на Ступени пришло благоприятное известие. Через пару дней прибудет корабль, который принц Деймон выкупил у торговца на Лисе, набитый провизией, выпивкой и женщинами. Военный конфликт с Вольными городами не повлиял на налаженные отношения Деймона с некоторыми людьми из Лиса, Тироша и Мира, а кажется даже укрепил их.       В ту ночь армия Лорда Корлиса, которая занималась «чисткой» островов, сплелась с верными воинами самого Порочного Принца, среди которых были даже люди из Городской Стражи. Они все поднимали тосты за того, кто принёс долгожданную победу после Триархии.       Никто не возразил решительности принца королевства заявить права на острова. Ни тогда, когда огонь костра освещал его возвышающуюся фигуру, а за его спиной грохот и свист приближающегося дракона. Два янтарных глаза с узким зрачком были ярче пламени, каждого смертного пробрало до костей присутствие Кровавого Змея.       После того как корона, сплетенная из костей и жгутов, легла на его голову, принц король Деймон объявил о празднике в свою честь через несколько дней.       И вот тогда прибыл обещанный корабль.       Это была пьянка за последние три года в жизни Деймона Таргариена, но увы, далеко не самая лучшая ночь. Пока эля было выпито столько, что, казалось оно смешалось с кровью, а воины наконец-то стали пользоваться стройными и молодыми подарками нового короля, мысли Порочного принца возвращались к воспоминаниям нежных ручек племянницы, которые касались его тела, что мгновенно пробудили его член. Он вспоминал о той прелестной ночи, самой лучшей в его жизни, когда он овладел губами Рейниры и наконец-то попробовал её на вкус. Слаще любого напитка, с фруктовым ароматом кожи и одурманивающим блеском в глазах.       Он хотел её, но заполучить никак не мог. Как бы это не звучало с уст Порочного Принца, который плевал на все правила, но они не муж и жена. Визерис сожрёт их, если они попытаются найти плотское утешение друг в друге. Даже если не Рейниру — самого Деймона так точно.       Ему просто хотелось ласки от своей племянницы. Пьяный разум настаивал на этом и заставлял член пульсировать от желания.        Схватив одну из девиц, которая заигрывала сразу с несколькими опытными и взрослыми воинами, он потащил её в сторону своей палатки. Нет, принц не хотел трахать какую-то шлюху. Деймон хотел Рейниру. Но, кажется, часть его не понимала, что она находилась в нескольких днях пути.       Они обязательно станут единым целым, свяжут судьбы перед ликами Четырнадцати Огней, но сейчас ему нужна была пара женских рук, на месте которых он будет представлять свою племянницу.       Деймон рухнул на скромную кровать, на которой место было лишь для одного, и со стоном перевернулся на спину. Девушка, с русыми волнистыми волосами, потянулась к своим юбкам и начала задирать их, но принц прервал её.       — Мне не нужно это. Расстегивай брюки и работай руками, — выплюнул принц, опустив руку в карман, дабы достать оттуда хоть какие-то монеты и положить на столик рядом с собой. Ладонь нащупала комок бумаг и одну золотую монету, которые он тут же оставил на поверхности.       Иронично, но дальше он ничего не помнил, но судя по своему внешнему виду утром, он всё же получил желаемое. Его семя засохло на животе.       Утро было не из приятных, но помимо головокружения, не было никакой тошноты. Уже достижение.       Он провёл почти час в подобном положение, приходя в себя и восполняя свои силы, ибо ночи для этого не хватило. Поправив брюки, Деймон поймал себя на мысли, что ему не помешало бы искупаться в море. Прохладное, самое то. Конечно, монета рядом с ним пропала. Девица была бы дурой, если этого не сделала бы, но тут взгляд Деймона остановился на двух комках бумаги.       Не сразу он вспомнил, откуда они у него взялись, но озарение всё же пришло.       В ту ночь, когда Деймон покидал покои племянницы, он запнулся о щель на полу и плита от этого двинулась. Там он нашёл писания, на которых мгновенно узнал почерк принцессы, но времени читать их не было и спрятал их в карман.       И вот прошли дни, а он только вспомнил об этом. Точнее, случайно обнаружил.       Были ли это личные записки Рейниры? Возможно, в них она делилась переживаниями за эти два года, как смерть матери давила на неё, а мачеха раздражала. Может быть, здесь были её тайные мысли о своём любимом дядюшке, которого не было рядом, и она изливала свою фантазию на бумагу.       Любопытство Деймона взяло вверх, и он решил отсрочить свою прогулку до моря, и сосредоточил своё внимание на написанном.       Алисента.       Подорвать авторитет среди малого народца — использовать сплетни.       Чего?       Это… планы мести племянницы на бывшую подругу?       Мисария.       Поделиться о её предательстве с Деймоном, избавиться от неё.       Найти того, кто сможет взять шпионскую сеть в свои руки.       Все вопросы застыли в горле принца. Головная боль тут же ушла.       Эйгон, Хелейна, Эймонд, Дейрон.       …       Кто такие Эймонд и Дейрон?.. Почему они написаны рядом с именами Эйгона и Хелейны? Блять, не говорите, что это… Бастарды его брата.       Отто Хайтауэр.        Отстранить от дел государства. Доказать его честолюбие и стремление к трону, ради которого он пойдёт на всё.       Веларионы.       Союз с домом Веларион — важен. Лучше всего добиваться этого через Рейнис, её амбиции не так сильны, как у Корлиса.       Наладить отношения с Лейной, оказать помощь в поиске супруга.       Пресечь все попытки завоевать Деймона.        Не торопиться сватать детей.       Деймон.       Когда он вернулся со Ступеней, то уже грезил мыслями о браке со мной. А значит, его чувства уже проявились. Осталось лишь им раскрыться, но вовсе не так, чтобы он испугался и сбежал.       Небольшая месть за бордель.       Визерис.       Добиться его веры.       Малый Совет.       Мейстер Мелос — Старомест.       Лионель Стронг — нынешняя должность ему подходит.       Тиланд Ланнистер — был за то, чтобы поддержать Ступени. Деймон говорил о союзнике в совете зеленых. Попытаться узнать о том, какие у него взгляды.       Лиман Бисбери — ответственно подходит к своей должности.       Кристон Коль. Даже рыцаря из Королевской Гвардии может постигнуть несчастье. Стоит ли говорить, что в наше время достаточно много случайных смертей?       Посещение Сиракс.       Тайком побывать в Королевской Гавани.       Подметить, что в её силах изменить уже сейчас.       Заняться поиском улик против Отто Хайтауэра.       Уделять внимание отцу. Настаивать на правдивости своего сна, добиться того, что он станет прислушиваться к ней.       Посещать Малый Совет.       Доказательства заговора против меня.       Внести разлад в отношения Алисенты и Визериса.       Поддержать веру в Четырнадцать Огней.       Фрейлины.       Что это, блять?       Деймон не может переварить ни единый пункт этого бреда. Хоть какое-то понимание, что находилось в светлой головке племянницы, ушло вместе с этой находкой. Деймон, когда только прочёл эти строки, действительно усомнился в том, была ли здорова Рейнира. Возможно, давление на неё за последние три года сломили её разум, и теперь она бредила. Он просто отбросил листки в сторону и склонился над своими коленями. С его губ срывался смех. Это всё было смешно.       Предательство Мисарии, чувства, пресечь все попытки Лейны завоевать его, месть за бордель… какая мать его месть? Всё это насмешка над ним… не более. Каждое предложение было похоже на бред слабоумного, у которого разыгралась фантазия.       «Когда он вернулся со Ступеней, то уже грезил мыслями о браке со мной, Небольшая месть за бордель».       Отталкиваясь от этих слов, он сделал вывод, что написаны они после произошедшего в борделе.       «Испугался и сбежал».       Деймон Таргариен? Испугался? Сбежал? От чего? От чувств? ДА КОГДА ОН, БЛЯТЬ, ЭТО ДЕЛАЛ?       Всё ещё смеясь, принц оглянулся. Шум моря снаружи ударил по ушам, а песок на тканевом покрытии под ногами напоминал о том, что он далеко не дома. Но этот уход оправдан. Это всё ради Рейниры, дабы она стала его женой. А она пишет в ответ это?       Просто чушь, которой можно подтереться и сжечь.       Рейнира… Всё эта написанная хрень не вяжется с теми словами, которые она говорила ему. Была ли она с ним лживой? Врала ли в лицо о том, что хотела бы видеть его своим мужем?       Пальцы Деймона дрожали от напряжения, то сжимаясь в кулак, то разжимаясь. Запрокинув голову, он постарался вздохнуть, но в его палатке казалось было настолько душно и воняло недавним трахом, от чего ему стало хуже. Широкими шагами принц направился к выходу из палатки, пересекая её за мгновение. С облегчением он вдохнул морской холодный утренний воздух.       Деймон не хотел думать о том, что только что прочел. Рейнира будто решила посмеяться над ним и написать о каких-то предательствах, о которых она не сказала ему лично. Если Мисария хоть пальцем её трогала, то его племянница рассказала бы. Если бы она была обижена на него, то не скрывала и, о боги, Рейнира не умела скрывать свои обиды и всегда дула губы. Она бы всё рассказала! Если бы… если бы верила ему.       А верила ли она?       Сегодня он должен был заняться укреплением своего нового статуса, но вместо этого он вернулся в палатку, для поиска полной бутылки выпивки.       Когда старшие пьют, воины его подхватывают.       Деймон не хотел думать о Рейнире, но его мысли всегда возвращались к ней, а выпивка хотя бы помогала быстрее уснуть.       Это продолжалось дни, его подхватывали товарищи и выпивали «за короля», но на самом деле каждый из них пил за отдых, которого не было у них уже два года, а то и больше. Принца удовлетворяло проводить так всё время, возможно это продолжалось бы и неделями, а на именины племянницы он просто плюнул, как и она в него, пока слова одного юноши не донеслись до слуха принца.       Бедолага поделился фантазиями о том, как «маленькие сиськи принцессы прыгали бы во время хорошего траха».       Слова сработали лучше удара под дых и ясность появилась перед глазами. Если бы Деймон был трезв, он просто вырвал бы юнцу язык, дабы он не смел, осквернять племянницу своим поганым ртом, но в тот вечер треть его тела состояла из алкоголя. Он набросился на мальчишку и избивал его.       Это стало его настоящей отдушиной. Каждое слово написанное на той проклятой бумажке, отпечатавшееся в голове принца и разрывающее его мысли, вырывалось из него с каждым ударом.       Деймон тяжело вздохнул, когда затуманенный взгляд вновь стал возвращаться к нему и он даже не мог видеть перед собой ничего, кроме напуганного мальчишки, лицо которого было в крови. Принц ссутулился и провёл ладонью по лицу, оставляя алый след на лбу и щеке.       Никто не лез. Правильно делали.       — Если я услышу что-то подобное о принцессе — отрублю голову, — прошипел сквозь стиснутые зубы Деймон, поднимаясь с бедолаги.       Пора заканчивать с этим.       В тот вечер принц вернулся к себе. Когда пелена злобы на обман утихла, влияние выпивки спало, а некоторая мебель в палатке лежала вдребезги поломанной, он наконец-то стал здраво мыслить.       Он прокручивал в руках замызганную бумажку, уже сотый раз прочитывая.       Она скрывала от него правду…       Правда.       — Я готова рассказать тебе всё, Деймон… Но только если ты будешь моим союзником, — мягко шепчет принцесса.       Блять. Блять.       Об этой правде ему хотела рассказать Рейнира? О предательстве Мисарии? Что она сделала? В последний раз, когда они виделись, у неё был недружелюбный настрой, что неудивительно, он приходил забрать прибыль из своего борделя, который шлюха пригрела к своим рукам.       Рейнира не обманывала его, просто ждала нужного момента.       Блять.       Но… вопросов меньше не стало.       Лейна желала заполучить его?       Деймон уже достаточно повстречал влюблённых в него женщин, обычно он пользовался этими нежными чувствами в угоду удовлетворения своих потребностей. Юные девушки, которые даже не могли смотреть на принца драконьей крови без пунцовых щёк — обычно были намного чувствительнее и громче шлюх из борделей, на лицо которых даже смотреть было невозможно. Им лишь бы наигранно постонать, словно это принесёт им больше денег.       В подростковые годы его заводило абсолютно всё.       Но сейчас, плодом его фантазий являлась валирийская красавица, разделяющая с ним кровь дракона. Она была идеальна во всём: платья на ней подчёркивали все достоинства и заставляли его сходить с ума от представлений, как он избавится от тканевых препятствий. Рейнира. Достающая своей макушкой ему до плеч, с худыми ручками и хрупкими плечами, умеет бросать ему вызов и заставлять нутро кипеть, а фантазии выходить за грани приличных.       Как он мог терпеть подобное? Без шанса прикоснуться к образу племянницы, ему лишь остаётся пытаться утолить боль в паху благодаря другой девушке, но это было абсолютно бессмысленно.       Теперь он пленник Рейниры.       Потому написанные слова о том, что Лейна питала к нему чувства, не более чем приятный комплимент Порочному Принцу.       Ничего более его не удивило. Он уже знал, что многие в этом списке — мечтают о троне его брата, но ему нужны были ответы на вопросы.       Реджио ждал ответа.       — Без меня, столица изменилась за три года. На улицах и в замке стало больше крыс, среди которых мои бывшие товарищи. Оттого я постоянно думаю о том, как предательски люди обошлись со мной, и как мне стоит с ними поступить. Прилюдно казнить, или придушить в их постелях.

***

      — Что это за вопрос, из-за которого вы отвлекли меня от подготовки именин моей дочери?       С этими словами король явился в зал совета. Он подошел к своему месту во главе стола и опустился в кресло, поправив подол своего обшитого драгоценностями пальто.       — Лорд Корлис, Ваша Милость, — начал говорить десница, подыскивая нужные слова, но его тут же перебил Мелос.       — Государь, как член Малого Совета, я выражаю своё мнение о том, что брак принцессы должен быть заключен с сиром Лейнором Веларионом. Ещё одна попытка пренебрежения может привести к ужасным последствиям.       Король с недоумением взглянул на мейстера, а затем обвёл взглядом всех присутствующих. Трудно не заметить, как некоторые приближенные короля старались скрыть тревогу, но не у всех это получалось.       — К чему эта тема сейчас была поднята? — слова грубо слетели с уст, чего король и сам от себя не ожидал.       — Ваша Милость, пришло послание от Лорда Корлиса о разрешении пришвартовать корабли в порту Королевской Гавани. Сир Лейнор… будет учувствовать в ухаживаниях, — десница протянул письмо.       Визериса окатило водой.       Он… не испытывал желания встречаться с лордом Корлисом, особенно после его громкого ухода из столицы. Кажется, что бывший Мастер над кораблями, был излишне эмоционален и обидчив.       Когда явится Деймон, Рейнира без раздумья выберет его, пусть хоть у него в карманах будет лишь одна жалкая монетка. Король пытается смириться с этой мыслью уже какой день. Но если лорд Корлис станет свидетелем, как его сыну откажут, то обиды гордого лорда возрастут и что же тогда делать королевству? Ему?       О, боги…       — Выбор жениха — за Рейнирой.       — Ваша Милость, — мейстер сохранял твёрдость в голосе. — Мы понимаем, что вы дали принцессе выбор, но на кону стоит нечто больше, чем ваше слово. Брак с Веларионами послужит короне, как никогда. У столицы и королевских земель уже возникли проблемы с морской торговлей, которые не решились с победой на Ступенях. В некоторых вопросах Лорд Корлис неприклонен и… Дрифтмарк строже стал относиться к пропуску кораблей из Долины, Штормовых и других земель королевства.       — Что же скажет десница? — король помнил о том, как Лионель высказался насчёт брака Рейниры и Деймона, оттого искал поддержки от него.       Если бы всё было так просто.       — Государь, если вы вспомните, мы опасались того, что у Веларионов будет больше драконов, — последовала речь лорда Стронга. — Но это в перспективе. На данный момент уже существует риск на серьёзный конфликт и государство должно отвечать на него здесь и сейчас. Мне кажется, что стоит рассмотреть предложение о помолвке с сиром Лейнором, но на своих условиях. Если же лорд Корлис будет с ними не согласен, значит, ответственность за отказ понесёт он.       С каждым словом десницы Визерис мрачнел и мрачнел, но предложение, озвученное в конце, принесло облегчение.       — На самом деле есть ещё кое-что, Ваша Милость, — десница взял ещё одно письмо, на которое король почему-то не обратил внимания. — Леди Джейн… Лучше мне будет его прочитать вслух.       Без возражений Визерис кивнул.

«Королю Визерису Таргариену, До Долины дошли мерзкие слухи, связанные с леди нашего дома. Бывшую королеву, Эймму Аррен, дочь Родрика Аррена, моего деда и бывшего лорда Орлиного Гнезда, зарезали на родильном ложе, словно свинью на праздничный стол. Наш дом уповал на то, что это лишь гадкие слухи, но все доказательства подтверждают совершенное зверство. Мы терпели унижения от короны один раз, когда король даже не разделил нашу скорбь по моей доброй тётушке, а решил взять новую жену через несколько месяцев. Мы терпели принца Деймона и закрывали глаза на его оскорбления не только в сторону леди Реи, но и в мою личную. Мы стерпели игнорирование от короны, когда после королевской свадьбы, все наши прошения и письма остались без ответа, но на подобное наши глаза не будут закрыты. Пока король не соизволит лично принести извинения дому Арренов, мы не выплатим короне и гроша. Леди Джейн Аррен, кузина покойной королевы»

      Жестокие обвинения в самом начале письма сжали горло Визериса и дышать стало труднее. Каждое слово было страшнее удара колом. При любом упоминание своей покойной жены ему хотелось закрыть уши и выйти из зала, но он сидел и продолжал слушать десницу дальше.       Под конец, что неудивительно, зал совета наполнился возмущениями.       — Немыслимо!       — Что за дерзость!       — Уже два Дома Вестероса выражают короне свои прихоти, проявляют неуважение, прикрываясь родственными связями, — буркнул Великий мейстер, откинувшись в кресло.       Визерис поглаживал свой мизинец, на котором было кольцо его первой жены. Маленький символ их любви, которую он потерял из-за своих мечтаний и грёз. Всё же могло быть по-другому. Алисента никогда не сможет стать его единственной любовью, как Эйгону никогда не стать Бейлоном, или Джейхерисом, старшим братом Рейниры — самым первым сыном Визериса, который совершил лишь пару вдохов перед своей кончиной, или Эйрионом, названный в честь отца завоевателя, покинувший утробу на восьмом месяце беременности Эйммы. Были и другие дети, но они также не проживали достаточно долго, или же они теряли их на первых месяцах беременности. У них даже не было пола, но Эймма давала имя каждому ребёнку, но перестала делать подобное в последние годы, так как это лишь больше сводило её с ума.

Эймма, что мне делать?