Маленький цветочек

Лето являлось самым плодотворным временем для решения междугородних и даже интернациональных дел. Ведь уже осенью дороги размывались бурой грязью и начисто перекрывали возможность движения. Что уж говорить о зиме. Некоторые изворотливые умники придумывали способы передвижения по слякоти, воде, льду, наконец. Но всё это было в разы дороже и дольше обыкновенных телег, экипажей и других упряжек. А так как в стране ничто так не ценилось, как время и деньги, девяносто девять процентов деловых поездок совершались в период с поздней весны до ранней осени. И именно в этот момент наследник Эвы решил перестать посещать бесконечные приёмы высокопоставленных гостей. Ригор так и остался с Мило. Вытащить его из покоев Осберт не смог ни грозными взглядами, ни недовольными вздохами, ни аргументами типа "ничего ты не делаешь для блага города". Молодой человек не прочь был отдохнуть от бесконечных незнакомых лиц и подобострастия. Но больше его беспокоили изменения в течке младшего супруга. Омегу буквально выворачивало, если мужа не было рядом. Отходил ли он по нужде или в библиотеку, чтобы взять книгу, в общем, даже когда оставлял Мило на пару минут, позже находил его в слезах. Пришлось везде брать парня с собой, а с учётом того, что он не сильно мог полагаться на свои ноги, путешествовал омега на руках Ригора. Не то что бы это кого-то не устраивало. Скорее наоборот. С помощью Режинальда альфы пришли к некоторому подобию согласия: наследник был отпущен с условием, что будет заниматься государственными делами. Принимать от Осберта проекты законов, изучать и дорабатывать их, читать научную, учебную, управленческую, историческую литературу и выполнять ещё несколько десятков очень важных вещей. Проще говоря, самообразоваться, пока не может предстать перед послами, правителями, помощниками правителей... К соитию дело не особо двигалось. В первый день течки Мило больше спал, чем бодрствовал, во второй начал хоть как-то активничать. Омега попытался удовлетворить супруга, но обессилел ещё до начала процесса. Ригор потратил около часа, чтобы успокоить его и убедить в том, что это нормально, что ослабленный организм нельзя так напрягать, что он не виноват, и что всё будет хорошо. День близился к вечеру. Альфа сидел на кровати, вытянув ноги и прислонившись спиной к каркасу. По иронии правителя Эвы, одной из первых книг, которую принесли наследнику, оказалось "Пособие для юношей благородных кровей, объясняющее, как подобает держать себя в обществе высшего сословия". Он неплохо помнил содержание, но исполнять указанное там не торопился, высказывая своё "фи" иногда в совсем неподходящий момент. И Осберт совал ему эту книжку с особым усердием. А она, по странным стечениям обстоятельств, то оказывалась на улице, неудачно размокая от утренней росы, то забивалась глубоко в библиотечные архивы, покрываясь пылью, то попросту терялась. Но сейчас, не желая разгневать отца и переменить решение о своей "амнистии" Ригор тщательно штудировал правила этикета. На бёдрах у него покоилась маленькая тёмная головка с растрёпанной косичкой. Мило спал спокойно, пока чувствовал запах родного альфы. Носик его почти утыкался в голый торс старшего мужа. Ведь для лучшего источения своего аромата тот скинул рубашку. Невесомо и без лишнего шуршания перевернув страницу, Ригор вернул правую руку на висок любимого, поглаживая потную кожу и лоснящиеся волосы. Папа сказал ему, что страдания омеги поутихнут сразу после постановки метки. Своеобразной гарантии того, что они будут рядом друг с другом на всю жизнь. Сейчас природное естество Мило было поставлено в самые шаткие условия: он познал близость с альфой, не получил метку, и наступила течка. Тело требовало секса, желательно со сцепкой, а разум боялся этого. Ригор с завидным спокойствием настраивал себя и мужа на то, что всему своё время, и они обязательно когда-нибудь соединятся. Мило грустил и вздыхал. Молодой альфа как раз дошёл до описания приемлемого поведения за столом, как вдруг снизу раздалось приглушённо: — Риг... Бедная книжонка полетела на край постели. — Да, золотко? — Подними меня. Иногда омега просыпался от того, что ему не хватало убаюкивающего запаха. Ригор взял свою пахучую пушинку под мышки и усадил, поднося потное личико поближе к своей шее. — Я не надоел тебе? — спросил Мило шумно вдыхая и выдыхая. — Нет. Никогда, — прошептал альфа, нежно прижимая к себе маленького омежку, — Мне нравится, когда я тебе нужен. Не нравится, что тебе плохо, правда. Но я надеюсь всё это закончить. Парень дёрнул плечиками. Он оттягивал разговор о постановке метки как только можно. И сначала даже не верил Режинальду, который утверждал, что след клыков Ригора позволит обходиться и без него во время течки. Анус противительно сжимался при мысли о сексе. Дело уже давно было не в альфе, который буквально пылинки с Мило сдувал. Что-то другое его останавливало. Воспоминания из прошлой жизни, когда он узнал, откуда берутся дети. Рандольф рассказал, слишком насмешливо и пугающе. Учителя осветили только техническую сторону вопроса, о любви не было ни слова. Ночные кошмары мучали до сих пор. И от печального осознания, что он не хочет, чтобы Ригор его брал, не спасали даже тёплые объятия и ласковое "это просто сон, малыш, я здесь, с тобой". — Нужно это сделать. Давай завтра? — робко поинтересовался омега, потираясь щекой о мускулистое плечо. — Когда захочешь. Ты точно готов? — участливо сказал альфа. — Вот и узнаем. — Лисёнок, мы... — Не будем заниматься тем, чем я не захочу. Знаю. Просто такое ощущение, что я никогда не смогу решиться. Мне нечего бояться. Наверное, нужна твоя мягкая сила, чтобы немного подтолкнуть меня. Ригор кивнул. Взял мужа за щёчки и разгладил красные складки от долгого лежания на смятой ткани. Потом попытался поцеловать. Мило увернулся. — От меня плохо пахнет. Я даже зубы с утра не почистил, — объяснил он. — За что Алан получает деньги? Окна во время грозы не закрывает, не заботится о тебе, — возмутился альфа. — Ты же сам видишь, что он всё время здесь. Переодевает меня, приносит еду. Он рвётся делать больше, но я ему пока не разрешаю. Не хочу никого видеть, кроме тебя, — омега грустно вздохнул, — Это действительно похоже на какую-то тяжёлую болезнь. Жаль, что она задела и тебя. Ригор поднял голову парня за подбородок. — Я же обещал священнику на нашей свадьбе, что буду с тобой в болезни и здравии. Но это не главная причина, — альфа приблизился и снизил голос до шёпота, — На самом деле мы держим тебя здесь из-за того, что в древности шаманы предсказали нашему городу гибель. Небо поглотило бы нас, если бы я не взял в мужья мальчика с самыми прекрасными глазами на белом свете. Эти самые глазки округлились от удивления. — Правда? — заворожённо спросил Мило. Альфа захихикал и замотал головой. Омега презрительно поджал губы. — Зачем тогда ты так сказал? — удивился он. — Чтобы ещё раз напомнить моему золотку, что он изумительно красив. Парень порозовел от внезапного комплимента. Захотелось поцеловать любимого, чтобы, как обычно, обойтись без слов. Но прилипшая к телу от пота рубашка напомнила о том, почему этого делать не стоит. Завозившись, он попытался слезть с кровати, но на самом краю лёг и ткнулся носиком в простыню. — Малыш, тебе помочь? — Позови Алана, чтобы помыл меня. Я хочу и дальше быть с тобой на самом маленьком расстоянии, а это невозможно, пока я такой грязный. Сильные руки подхватили его и прижали к такой же могучей груди. — Ещё как возможно. Пойдём вместе. В самом центре комнаты для мытья находилась огромная чаша. Около пяти лет назад один проворный слуга придумал быстрый способ подачи воды с первого этажа на третий: какую-то сложную систему, состоящую из верёвок и вёдер. Купальню заполнили прежде, чем прошла четверть часа. Омегам носить тяжести не дозволялось, они никогда не участвовали в наборе воды. Поэтому после Алан ещё минуты две бегал по комнате с опахалом, чтобы выгнать ароматы чужих альф. Слуга предложил свою помощь и в дальнейшем, но Ригор вежливо поблагодарил его и велел удалиться. — Хочу сам помочь тебе, — объяснил он, — К тому же, ты не хочешь никого видеть, кроме меня. Мило, который всё ещё был на руках у мужа, со вздохом закрыл глаза. — Когда я сказал об этом же моему папе, он не воспринял это так серьёзно, — задумчиво проговорил он, — И меня всё равно отправили по привычному маршруту: учителя... отец... братья... На глаза навернулись слёзы. Ригор знал уже практически всё о семье супруга. Как кого зовут, сколько кому лет, кто чем занимается. Знал также, что папа Мило умер. Остальные факты приводили альфу в бешенство. — Золотко, нормально уставать от общества. Наоборот, люди, которые, как заведённые, целый день проводят на публике, вызывают недоверие. Он достал платок, который теперь постоянно хранил в нагрудном кармане, вытер самые красивые на свете глазки и предложил: — Давай купаться, а то вода стынет. Омега попытался раздеться, но руки тряслись слишком сильно даже для того, чтобы справиться с завязками косоворотки. Ригор быстро овладел ситуацией. Ладошки мужа он нежно взял в свои и поцеловал, от чего дрожь немного унялась. Потянув за одну из верёвочек альфа развязал причудливый изящный узелок. Затем вопросительно поднял брови, касаясь края рубашки. Мило взметнул руки вверх и кивнул, хотя быстрое биение сердечка чувствовалось так же, как мышечное и ментальное напряжение. Сначала оголился бледный животик. Потом рёбра и соски, и Ригор быстро облизнулся, пока ткань потной одежды закрывала лицо супруга. Видимо, горящие глаза его выдали, и, когда наследник приступил к хлопковым шортам, омега поинтересовался: — Ты чего? — Нет, всё хорошо, — альфа собрал копну своих волос, мешающих процессу и завязал их хитросплетённой толстой ниткой, которую обычно носил на запястье. — Ты рычишь, — прищурился Мило. Пытаясь сохранить самообладание и нормальное положение члена, Ригор стянул с младшего нижнее бельё и отбросил в кучу загрязнившейся одежды. — Тебе послышалось. Залезай в купальню, — альфа подал руку, но омега покачнулся, поэтому старший муж с большим удовольствием взял его на руки и усадил в тёплую воду, доходившую до пояса. Парень зачерпнул немного жидкости и омыл лицо. — Принеси щётку и порошок, пожалуйста. Хочу уже, чтобы ты меня поцеловал, — попросил он, протирая глазки. Выровнив, наконец, дыхание, Ригор направился к стене с многочисленными полочками. Сгребя все предметы, которые там нашлись, он поднёс к чаше ковш, мочало, щётку с зубным порошком, баночки с щёлоком и яичным желтком. — Такое ощущение, что ты умываешься только ради этого, — пробубнил он, наблюдая, с каким усердием Мило натирал зубки. Омега улыбнулся, позволяя пене стечь по подбородку. Альфа отвёл взгляд. Муж всегда усердно сглатывал его сперму, но было бы здорово, если б хоть разок она вытекла из его горячего ротика... или из другого места... Минуты через две Мило сплюнул остатки порошка и набрал воды в рот, чтобы прополоскать. Ригор увидел боковым зрением, как надулись фарфоровые щёчки. Это было слишком. Почему всё напоминало о сексе? Молодой человек отвернулся и сделал несколько шагов, заодно поправляя гульфик, отказывающийся скрывать приподнявшийся детородный орган. — Риг, ты куда? — проскулил омега, ощущая потерю спасительного аромата. — Я всё-таки позову Алана, — решил альфа, сжимая руки в кулаки. Послышался всплеск. Мило встал и попытался вылезти. — Не уходи! Р... Риг... Кх, — парень начал задыхаться. Пальчики впились в медные края чаши и побелели. Ригор бросился к мужу, словно дикая кошка, спасающая котёнка. Омега обвил его шею руками и невольно впился ногтями в лопатки. Это слегка отрезвило альфу. — Останься, — проговорил Мило тихо, напитываясь спасительным благоуханием, — Я сделаю всё, что захочешь. Пожалуйста. Как же мучительно было то, что обычно Ригор считал необходимым. В голову снова и снова приходили заманчивые образы распятого на кровати омежки в подчинительной позе. Нет, лучше руки не в стороны, а вверх. И держать. Как он любит. Подушечки пальцев путешествовали по доверчиво поставленной спинке. Отключась всего на мгновение, альфа хищнически схватил ягодицы и развёл их в стороны. Но неведомая сила как будто ударила по лбу. Он разорвал объятья Мило и сделал несколько шагов назад. — Ригор, что с тобой? — заворожённо проговорил омежка. Наследник уставился на свои ладони. Всё, что угодно, лишь бы не смотреть в самые красивые на свете глаза. — Риг... Скажи что-нибудь. Мне страшно. — Мне тоже, — выпалил альфа. Руки задрожали, — Я очень сильно хочу тебя взять. И пока я здесь, вероятность того, что забудусь, больше. Не могу с этим справиться. Мне нужно уйти. — Нет, — на удивление твёрдо сказал Мило, — Иди сюда. — Это может закончится плохо, — растерянно пробормотал Ригор. — Ты себя царапаешь, — заметил омега. И правда. Плечи и предплечья покрыли красные продолговатые полоски. Такое случалось редко, когда напряжение достигало апогея и его нужно было куда-то деть. Режинальд пытался найти причину деструктивного поведения сына, но поиски успехом не увенчались. — Иди ко мне, — повторил Мило. — Хорошо. Но если что, бей, — предупредил альфа. — Снимай штаны и забирайся, — продолжал руководить омега, отодвигаясь к краю купальни, чтобы освободить пространство для супруга. Тот искренне понадеялся, что муж сможет засадить ему коленкой куда-нибудь в район паха, если ситуация выйдет из-под контроля. Ригор взгромоздился в чашу, поднимая уровень воды, и уселся по-турецки, благодаря небо за то, что мог не касаться подогнутых под себя ножек омежки. Однако Мило тут же это исправил. Убрал волосы за ушки и приблизился к лицу альфы. — Посмотри на меня, — попросил он, — Скажи, чего ты хочешь, и мы это сделаем. Слегка запрокинув голову, Ригор ощутил в теле непривычную слабость. Конечности стали будто ватными, ладони мягко погрузились под толщу влаги, веки грозились закрыться. Но пульсирующее сознание всё ещё не смирялось. Губы подрагивали в желании обнажить клыки, член упирался в живот. — Кажется, у меня стоит уже целую вечность. Мне больно, — слабо поделился он. Мило проворно слизал со лба альфы сбегающую каплю пота. Создавалось ощущение, что он своим маленьким носиком высосал силу из могучего тела альфы. — Бедненький, — прошептал омега в губы мужа, — Боялся сделать больно мне, а в итоге сам пострадал. Думаю, я могу помочь. Он легко вытянул ноги Ригора, чтобы удобно расположиться на его бёдрах лицом к лицу. Близость с любимым дала внутреннему зверю показать себя. Альфа издал нарастающий рык. Омега прижался губками к приоткрытому рту, из которого доносилось рычание. Приятная вибрация прокатилась по телу. Мило лизнул левый клык и поддел язычком расслабленный язык мужа. Тот ответил. Теперь можно было предаться взаимным лобзаниям. Так назывались поцелуи в том фолианте, который переписывал омега. Он закрыл глаза и отдался чувствам. Казалось, губы двигались сами, навстречу друг другу, потом назад, чтобы перевести дыхание, опять вперёд, причмокивая и улыбаясь. Но Мило догадался, что одними поцелуйчиками его львёнка исцелить не удастся. Опустив ладошку вниз, он зачерпнул из-под себя немного смазки. Затем перенёс её на член альфы, немного выглядывающий из воды. Ригор прерывисто вздохнул. — Я тебя люблю, — прошептал омега, прежде чем снова соединить, и на этот раз не только губы. Ловкие пальчики зажали стволы вместе и провели сверху вниз. Потом ещё и ещё, идеальное скольжение приносило столько приятных ощущений. — Быстрее, — хрипло попросил альфа, отставая от губ супруга и переходя к шее. Мило подключил вторую руку, поочерёдно лаская ею головки, когда кожа высвобождала их. Первая ладошка ускорилась, приближая момент избавления Ригора. А он захватывал нежную кожицу, создавал во рту вакуум и отпускал через несколько мгновений, сразу же зализывая образовавшийся синячок. Это не очень помогало, но омега решил не расстраивать мужа. Альфа не успел предупредить о том, что кончает. Первая струйка вязкой спермы угодила в подбородок Мило. После он сориентировался и широко открыл ротик, направляя разрядку органа прямо в цель. Омега слегка отодвинулся и выгнулся, как тетива лука. Продолжая надрачивать член, он "стрелял" им в разные части своего тела, и в конце концов оказался полностью в белёсых капельках. Наблюдая эту картину Ригор от изумления даже простонать не смог. Он отметил, что ему лучше, приподнял из воды мокрую руку и дотронулся до щёчки младшего, казалось, единственного "чистого" места. — Ты настоящий, — с небольшим удивлением отметил альфа, — В какой-то момент подумал, что сплю. Мило игриво поднял брови, не останавливая ладошку на обоих стволах. — А я из сна так могу? — спросил он, облизывая губы, на которых ещё оставалась сперма. — Н-нет, — заикнулся Ригор. В его сновидениях обычно он являлся активным действователем. Вероятно, до этого момента. Потому что розовый от напряжения, с высунутым язычком и выгнутой спинкой, омега выглядел горячо и прекрасно. Он подавался телом вперёд и ритмичными быстрыми движениями переплетал их члены. Вода пошло хлюпала, Мило тихо стонал, и от всех этих одновременных ощущений всеми органами чувств альфа возбудился снова. Только напряжения, граничащего с болью, больше не было. Осталось только желание обнажить клыки. — Хочу укусить, — сообщил он, — Пожалуйста, позволь мне! — Кусай, — согласился Мило, — Пометь меня, Риг! Ригор схватил ручку, которая до этого помогала основной ладошке заниматься фроттажем. Взметнув вверх бледную конечность, он определил по запаху расположение продолжения брачной венки. Слабо соображая, что делает, обнюхал и облизал участок фарфоровой кожи. Пристроил зубы, успокаивающе поглаживая подрагивающую то ли от ожидания, то ли от приближающегося оргазма спинку партнёра. И сомкнул челюсти. Омега протяжно крикнул. Уронив голову на бок, он остановил скользящие движения. — Золотко! Тебе больно? Прости, малыш, прости меня... — запричитал Ригор, отстраняясь и удерживая обессилившую ручку. — Нет, вс-сё нормально, — пролепетал Мило, — Помоги немного. Альфа прислонил уставшего омежку к себе и размашисто закончил то, что устроил младший супруг. Спустя несколько движений с задеванием уздечки и покрасневшей головки омега пролился на торс старшего. После кончил и Ригор, шепча что-то про очень хорошего мальчика. ••• Режинальд спешил к лестнице на третий этаж, движимый изумлением и совсем немного страхом. Минуту назад он встретил Алана, несущего куда-то пузырёк с заживляющей мазью. Пожилой омега заботливо поинтересовался, для кого она, думая, что поранился кто-то из слуг. Но ответ заставил его незамедлительно "отобрать" снадобье и улыбчиво отпустить прислужника по своим делам. Как бы венценосец не торопился, перед дверью он замер, отчаянно пытаясь не прислушиваться к тому, что там происходит. Вздохнув, Режинальд постучал, причём немного сильнее обычного. — Входите! — услышал он недовольный голос сына и толкнул дверь. Идиллическая картина, представшая перед ним, ни капли не соответствовала тому, что пожилой омега себе надумал. Ригор сидел в кресле, подперев голову кулаком. Он казался уставшим, но совершенно не раненым. Мило, завёрнутый в четыре одеяла, лежал на кровати. Его лицо выражало взволнованность, однако никак не страдание. — Что у вас случилось? — Режинальд простёр руки к наследнику, одновременно передавая мазь и выражая своё беспокойство. — Случилось то, что я оказался самым последним дурнем, — грустно ответил Ригор. — Не верьте ему! — пискнул Мило. — Ничего не понимаю, — подытожил мужчина. — Папа, — спокойнее начал альфа, — Я не хочу тебе рассказать. Не сейчас, по крайней мере. Пожилой омега понимающе кивнул и направился к двери. Но на полпути остановился и обернулся: — Просто скажите, что с вами всё в порядке. Молодые люди подтвердили. — Тогда вы оба знаете, где меня найти, — сказал Режинальд и величаво удалился. Ригор надавил на веки большими пальцами, вставая с кресла. Когда они закончили в купальне в прямом смысле слова, он всё-таки помог мужу вымыться. В абсолютной тишине натёр тельце щёлоком, волосы — яичным желтком. Несколько раз окатил чистой водой. Нагота больше не манила, а бордовый след от укуса мозолил глаза. Мило уже раз пятнадцать сказал, что всё в порядке и беспокоится не о чем. Но альфа не поверил ни разу. — Почему ты не стал говорить Режинальду? — поинтересовался омега. — Потому что мне стыдно, я чувствую себя животным и боюсь, что скоро не смогу сдерживать себя и сделаю что-нибудь плохое, — Ригор подошёл к кровати и нащупал тонкую ручку. — Не хочу эту мазь. Она заживит мою метку, — Мило увернулся и перекатился на другую сторону кровати. — Ты же понимаешь, что она ненастоящая? — альфа грузно опустился на край постели и поставил баночку с лекарством на маленький столик. Увидев, что "опасность" миновала, омежка подполз к мужу и ткнулся носиком в бок. Ригор подхватил кокон из одеял с любимым внутри и прижал к себе. — Скоро и нормальная будет, — прошептал Мило, — Не нужно так расстраиваться. Они слились в нежном поцелуе. Всего лишь прислонили губы друг к дружке, никакой страсти, танцующих языков и огромного количества влаги от вытекающих слюней. Пальчики омеги изучили шею альфы, слегка помассировали мочки ушей и захватили область головы. — М-м-м, — простонал Ригор, расслабляясь и улыбаясь, — Моё золотко снова в деле. — Конечно. Нужно же показать, что я всё ещё живой и функционирую, — серьёзно пробормотал Мило. Альфа уставился на него и приподнял брови в немом вопросе. — Давай решим это, — продолжил омега, — Ты боишься, что не сможешь себя обуздать и навредишь мне. Я тоже не люблю, когда ситуация выходит из-под контроля. Но ведь жизнь — не расписание уроков. Что-то обязательно пойдёт не по плану. Заметив, что руки Ригора без дела валяются на покрывале, Мило взял их и пристроил у себя на попе. — К тому же, ты спросил, прежде чем кусать, и я разрешил, — напомнил он, — И ещё Режинальд говорил, что когда ты поставишь метку, вся эта гадость пройдет. — Разве тебе не было больно? — альфа прикрыл глаза в блаженном расслаблении. — Не знаю, как это описать, — омега вынул пальчики из причёски супруга и начал приглаживать и распутывать волосы, — Боль не была главным, что я чувствовал в этот момент. Мне было хорошо. Как всегда, когда ты... Ну... Трогаешь меня... — Когда я помогаю тебе мастурбировать? — подсказал Ригор. — Да. В общем, я бы хотел повторить. Укус, я имею в виду. Хотя и всё, что мы там делали, тоже, — Мило покраснел от смущения, — Но мне больше нравится, когда ты... Эм... Руководишь. Вот. Потребовалось срочное восстановление душевных и физических сил. Омега зарылся в шею мужа и часто задышал. Альфа сжал его ягодицы и поцеловал мокрый после мытья висок. — Малыш знает, чего хочет, верно? — ласково усмехнулся он, — Хорошо, я это запомню. Никогда бы Мило не подумал, что течка может быть настолько приятной. Ригор был здесь, рядом с ним, и свежий аромат глушил все неприятные мысли. Место укуса ещё немного побаливало, но это не имело совершенно никакого значения. Главное, что он там был. И что его альфе понравилось.