***
На вторую встречу по мониторингу Гермиона шла с тяжёлым сердцем. Она зашла в кабинет прорицаний, опоздав на 3 минуты. Как и в прошлый раз, в нём было темно, тускло светились только шары предсказаний. — Привет. Прошу прощения за опоздание, просто из-за эпидемии… — Эти три минуты будут учтены в общем времени, — перебил её Малфой. — Поэтому меня мало волнуют причины, но вполне устраивает результат. Если бы ты вообще не пришла, то это были бы лучшие 20 минут за сегодняшний день. — Шестьдесят минут, Малфой. — В прошлый раз было двадцать. — Ставки растут, — попыталась пошутить Гермиона. — Если серьёзно, то директор установила продолжительность встречи в час, поэтому мы будем стремиться к часу. — Хорошо. Давай молчать час. — Ты можешь молчать, а я, пожалуй, буду говорить. — Как тебе угодно, — пожал плечами Малфой, скрестил руки на груди и задумчиво уставился в окно. — Как я уже начала говорить, я опоздала из-за того, что обязанности старосты стали съедать почти всё свободное от учебы время. — Добро пожаловать в клуб. — Кормак придумал одно решение. На первый взгляд довольно спорное, но если обдумать его серьёзнее, то кажется, как будто оно вполне жизнеспособно. Малфой молчал. — Он предложил освободить частично участников программы реабилитации, — продолжила Гермиона, не обращая внимания на Малфоя. — И использовать это время для дежурств пока эпидемия не завершится. — То есть этот умник хочет выпустить тех, кому не доверяет буквально никто в волшебном мире, чтобы ходить вечерами по замку? Серьёзно? — Да, но патруль будет проходить в парах: староста и и участник программы реабилитации. Малфой ничего не ответил. — Как тебе эта идея? — Как и любая другая идея, благодаря которой меня нагружают ненужной мне работой. Для меня нет разницы между постоянными отработками у Филча и ходьбой по замку в компании заучек. Гермиону немного задело слово «заучки», но она продолжила, правда чуть более прохладно: — Прекрасно, значит идея и правда вполне реализуема. Если даже ты не против, то остальные точно согласятся. Давай вернёмся к основным вопросам нашей встречи. Как прошла твоя неделя? — Отлично. — Были какие-нибудь сложности? Что было самое тяжёлое на этой неделе? — Никаких. Тяжело было прийти сюда вовремя. Ах да, у меня, в отличие от тебя, получилось. — Были какие-то моменты, которыми ты гордишься? Что хорошего было на этой неделе? — Горжусь своей пунктуальностью. Гермиона закатила глаза, но продолжила: — Малфой, я не смогу тебе помочь, если ты не будешь со мной разговаривать. — Я разговариваю. У тебя есть ещё вопросы? — С кем помимо учеников твоего факультета ты разговаривал на этой неделе? — Грейнджер, поправь меня, если я ошибаюсь, но это не твоё дело. — Мне нужно понимать, что ты взаимодействуешь не только с теми, кто и так тебя принимает, но и с другими представителями сообщества. — Окей, ты сама спросила. В среду я взаимодействовал с одной шестикурсницей с Когтеврана. Присцилла, кажется, — ухмыльнулся Драко. — Отлично, — улыбнулась Гермиона. — Общение прошло в позитивном ключе? О чём вы разговаривали? — Не то чтобы мы много разговаривали, Грейнджер, — её улыбка померкла, а Малфой продолжил, его ухмылка стала еще шире. — Но можно сказать, что всё прошло неплохо, и мы оба остались удовлетворены… М-м… общением. Гермиона, сама того не желая, густо покраснела. Слава Мерлину, что в кабинете темно и Малфой этого не заметил. Она прокашлялась: — Это… это очень хорошо, что у тебя получается поддерживать межфакультетские связи. Хоть и в таком ключе. Молчание повисло в кабинете прорицаний. Сухой тяжёлый воздух, полный пыли и запаха кофейной гущи, как будто стал ещё тяжелее. — Наверное, на сегодня достаточно, — Гермиона так излишне поспешно встала из-за стола, что кристальный шар покачнулся, и вышла из кабинета.***
В субботу вечером Гермиона должна была дежурить с одним из старост Когтеврана, но сразу после начала дежурства, она увидела, что её напарник нетвёрдо стоит на ногах. Поэтому сначала нужно было завести старосту обратно в гостиную факультета, а затем продолжить патрулирование одной. Найти замену напарнику за такой короткий срок просто невозможно. Подходя к башне когтевранцев Гермиона старалась не думать о том, что рассказал ей Малфой. Отчего-то она не сомневалась, что он рассказал ей правду. Слизеринский принц всегда был популярен у девушек всех факультетов, кроме, пожалуй, Гриффиндора. Одних привлекала чистота его крови, других богатство. И, абсолютно точно, всех привлекала его внешность: высокий рост, светлые волосы, тренированное, немного сухопарое тело игрока в квиддич. Бонусом шла аура плохого парня. Что ещё нужно для головокружительного успеха у женского пола? Но для Гермионы этого было недостаточно. Её привлекал, в немалой степени, интеллект и чувство юмора. Возможно, она уделяла такое внимание этим качествам, потому что у Рона в этой области был явный «недобор». Хотя, чего греха таить, Малфой был вполне ничего. Гермиона не стала обманывать себя и честно призналась, что не будь он бывшим Пожирателем смерти, то она бы, возможно, присмотрелась бы к нему чуть пристальнее. Смотреть ведь никто не запрещает. — Боже, как низко я пала. Это даже позорнее, чем та книжка про оборотней, которая мне понравилась… — думала Гермиона. — Кстати, интересно, а в школьной библиотеке можно найти ещё что-нибудь от Валентина Любвеобильного? В конце концов, я так много работаю и занимаюсь этими чёртовыми дежурствами, что безобидная книжка может помочь немного расслабиться. С этими мыслями Гермиона не заметила, как спустилась к главному входу и хотела было пойти в сторону Большого зала, как её внимание привлекли мокрые следы на полу. Следы вели в сторону лестницы в подземелье. Вот уж куда ей совсем не хотелось идти, но всё-таки стоило проверить, чьи это следы. Если это просто ученик, решивший прогуляться после отбоя, то это одно, но если это кто-то другой. Об этом не хотелось даже думать. Гермиона покрепче взялась за палочку и пошла в сторону подземелий. Пламя факелов немного подрагивало, когда она проходила мимо них. Коридор был неплохо освещён, хотя там было довольно влажно и прохладно. Из-за влаги прохлада ощущалась ещё сильнее, пробирая до костей. Мокрых следов уже не было видно, поэтому Гермиона какое-то время раздумывала, продолжить ли поиски. В конце концов, чувство долга победило и Гермиона решила дойти до входа в гостиную Слизерина и, если не увидит ничего подозрительного, то вернуться назад. Из-за прохлады и некоторого дискомфорта от того, что она ходит одна по подземелью, Гермиона ускорилась. Внезапно её нога запнулась за что-то, лежащее на полу, и Гермиона, полетела вперёд. Как назло, впереди была пара ступенек, ведущих вниз. На них она и приземлилась коленями, проехавшись по всем трём ступенькам. После этого она резко развернулась на спину, вскинула палочку и крикнула в пустоту: — Остолбеней! По какому-то необъяснимому стечению обстоятельств она попала прямо в виновника своего падения. Он стоял прислонившись спиной к стене коридора. Заклинание сбило с него плащ невидимку, который с тихим шорохом упал к его ногам. — Не двигаться! — крикнула Гермиона и осторожно поднялась с пола. Колени болели нещадно, но, что ещё хуже, она поняла, что не может нормально двигать левым запястьем. Резкая боль, выстрелившая в момент падения, продолжала медленно пульсировать где-то у пальцев. Теперь, когда она поднялась, можно было рассмотреть нарушителя. И, конечно же, она узнала его. Это был Драко Малфой. — Что ты здесь делаешь после отбоя? — Драко молчал. — Отвечай! — Вышел подышать воздухом перед сном. — Повторяю вопрос ещё раз. Что ты здесь делаешь? Если я не услышу ответа, которому я смогу поверить, то я сейчас же оповещу директора об этом инциденте. — Грейнджер, ты будишь директора каждый раз, когда встречаешь кого-то в коридоре во время патрулирования? Или это особая честь? — Ты бывший Пожиратель смерти. Всё, что ты делаешь, требует более пристального внимания. И если ты нарушаешь правила, то уровень внимания увеличивается драматически. Поэтому повторяю вопрос ещё раз: что ты здесь делаешь? Малфой не знал, как давно Гермиона за ним следила. На улице он точно был один, но после входа в замок… Вполне возможно, что заучка видела, как он приоткрывал дверь в замок, когда заходил внутрь. Идиот, нельзя было использовать главный вход. Как теперь выпутываться из этой ситуации? Заучка не дура, она не съест любую ложь. Хотя… Если её немного вывести из себя… — Окей, ты сама спросила. Я был на улице. Не один. — Что ты там делал? — Мы были с девушкой. — С кем? — Гермиона покраснела и была рада, что в темноте этого не видно. Она сразу вспомнила их сегодняшний разговор в кабинете прорицаний. — Джентельмены не раскрывают имен своих дам. — Мне нужно, чтобы твоя дама могла подтвердить твои слова. Кто это был и что вы делали? — Чем, по-твоему, занимаются люди ночью, когда сбегают из замка, чтобы побыть одним? — Малфой смотрел на Гермиону. — Я подскажу: поговорить можно и в замке. — Как зовут девушку? — голос Гермионы немного дрогнул в конце. Ей и правда было ОЧЕНЬ неудобно разговаривать с Малфоем о том, что он творил с девицами по ночам. — Повторяю тебе, я не собираюсь называть тебе имя. Если это потребуется, то я скажу его директору. В том случае, если ты решишь ей меня сдать. Гермиона задумалась. С одной стороны, ситуация была довольно подозрительной, особенно учитывая то, что в кабинете директора в первый день учебы, Малфой уже выглядел так, как будто только вернулся с улицы, хотя ему там явно нельзя было находиться. С другой стороны, его репутация и правда позволяла подумать, что он там был с девушкой. И то, что он не хочет раскрывать имени, скорее говорит в его пользу. Запястье болело нещадно, мешая рассуждать логически. В конце концов, она была его ментором и у неё ещё будет возможность понаблюдать за Малфоем. — Минус двадцать баллов Слизерину, Малфой. Чтобы через минуту тебя здесь не было, — проговорила Гермиона чётко. После этого она быстро прошла мимо него в сторону выхода из подземелий.***
Следующая неделя ничем не отличалась от предыдущей: горы домашнего задания, усиленные дежурства и немного сна. К концу каждого дня Гермиона приходила к себе в башню старост, делала необходимые уроки и какое-то время просто смотрела в окно или на камин. Сил на то, чтобы идти в комнату, сходить в душ, надеть пижаму и лечь спать, просто не было, поэтому пару раз она засыпала прямо на диване. Предложение Кормака о дежурствах с участниками программы реабилитации понравилось профессору Макгонагл, и она согласовывала его с остальными участниками Совета всю неделю. Гермиона не могла дождаться, когда они получат разрешение на совместные дежурства, ведь это снимет со старост практически половину нагрузки. В один из вечеров Гермиона не удержалась и составила пробное расписание совместных дежурств, результат ей так понравился, что она заснула с улыбкой на лице. Правда, на всё том же диване. Времени на то, чтобы провести его с Гарри, Роном и Джинни, тоже катастрофически не хватало. Пару раз она завтракала с Гарри и Джинни и один раз зашла перед дежурством к Рону. Он уже почти поправился и выглядел намного лучше, чем пару недель назад. Не то чтобы Гермиона простила его за то, как ужасно он себя повёл с ней, но она была готова перевернуть страницу и начать их дружбу с чистого листа. Рон не был так же оптимистично настроен, но ему приходилось мириться с этим, потому что Гермиона довольно явно дала понять, что между ними ничего больше не может быть. В субботу она пришла на десять минут раньше начала встречи, помня о том, как Малфой отреагировал на её опоздание в прошлый раз. Сегодня утром директор Макгонагалл сообщила, что Совет утвердил совместные дежурства, которые можно будет начать сразу после того, как Гермиона и Кормак подготовят расписание дежурств. Гермиона, сияя, тут же достала из сумки пробное расписание и отдала директору. Таким образом, дежурства можно будет начать с воскресенья, а значит, следующая неделя будет не в пример легче предыдущих! В этом приподнятом настроении её и застал Малфой, когда поднялся в кабинет Прорицаний за минуту до начала встречи. — Грейнджер, не пугай меня. Ты выглядишь такой счастливой, как будто экзамены перенесли на пару месяцев вперед, а ты КАК РАЗ к ним готова. — Привет. Нет, но у меня неплохие новости. — Что-то мне подсказывает, что они неплохие не для меня. — Совет подтвердил возможность совместных дежурств старост и участников программы реабилитации! С воскресенья оно вступает в силу. Таким образом, несколько дней в неделю тебе не нужно будет идти на отработки к Филчу! — О да, это так, таааак ТАК здорово! Ведь дежурство до ночи в компании заучек, это действительно интереснее, чем мыть парты и полы. — Говори, что хочешь, но я и правда думаю, что это лучше. Вот расписание, — Гермиона протянула Драко свиток. Он взял его и тут же развернул, с интересом читая. Потом сложил его обратно и положил рядом с собой, придавив кристальным шаром для прорицаний. — Какая прелесть. Теперь мы будем проводить с тобой не только вечер субботы, но ещё и вечера среды и пятницы. Мне одному кажется, что это как-то слишком? — Я составляла расписание таким образом, чтобы пара ментор и подопечный дежурили вместе. Это поможет лучше узнать друг друга и, возможно, сделает программу более эффективной. Малфой закатил глаза и ничего не ответил. — Как прошла твоя неделя? Было ли что-то хорошее? — Неделя была прекрасной, спасибо. — Были какие-либо трудности? — Нет. Гермиона не знала, как пробить эту стену. Но нужно было попытаться: — Какие планы на воскресенье? Планируешь пойти на матч по квиддичу? — Да. У тебя есть ещё вопросы или можем помолчать? Больше вопросов у Гермионы не нашлось и оставшееся время они сидели молча, думая каждый о своём.***
— Где, дьявол его дери, Бут? — кричал капитан команды Слизерина по квиддичу Маркус Ургхарт. Кричал он настолько громко, что Гермиона услышала его ещё до того, как войти в Большой зал. — Что значит он заболел?! Я же сказал всем чёртовым членам команды, что три дня до матча нужно сидеть в спальнях и носа не показывать наружу! Идиоты! Где мне теперь искать загонщика за час до игры?! — Маркус сел на скамейку и обхватил голову руками. На его лице читалась такая безнадежность, что Гермионе даже было его немного жалко. Единственное свободное место за столом Гриффиндора было напротив стола Слизерина. Таким образом, ей было видно продолжение драмы. Маркус запустил пальцы в волосы и смотрел вникуда. К нему подошло несколько членов команды и начали тихо о чем-то переговариваться, но Маркус не реагировал. Потом он резко посмотрел на Майлза Блетчли, вратаря и что-то тихо переспросил. Майлз ответил, кинул быстрый взгляд на конец стола Слизерина, и потом снова посмотрел на Майлза. Маркус вскочил как подорванный и побежал в сторону столов преподавателей, где сейчас завтракал почти весь преподавательский состав. Такую синхронность приема пищи можно было объяснить тем, что все учителя планировали пойти на игру. Он подбежал к мадам Трюк и что-то быстро начал ей говорить. Нахмурясь, она слушала его. Потом отрицательно покрутила головой и что-то ответила, но Гермиона не могла понять о чём именно шла речь. Если судить по контексту, то вероятно Ургхарт хотел согласовать замену заболевшему Буту, но мадам Трюк не была согласна с предложением. Ещё минуту подумав мадам Трюк сказала достаточно громко: — Если директор будет согласна, то я ничего не имею против. Маркус тут же посмотрел на директора Макгонагалл, сидевшую во главе стола преподавателей. Она потянулась к чашке кофе, сделала глоток и кивнула. Ургхарт подпрыгнул на месте, улыбка растеклась по его лицу. Гермиона готова была поспорить, что если бы все происходило не в Большом зале, полном учеников, Ургхарт стиснул бы бедную Макгонагл в объятиях, настолько он был рад. Но Маркус себя сдержал и быстрыми шагами подошел к столу Слизерина, а именно к тому месту, где сидел Драко Малфой и быстро сказал ему что-то. Драко посмотрел на него, немного удивлённо, потом кивнул, встал из-за стола и они оба ушли из Большого зала.***
Когда Гермиона вышла из замка после завтрака, конец сентября удивил ее теплом, голубым небом и прозрачно звенящим воздухом. Всю дорогу до поля она шла, наслаждаясь последними лучами осеннего солнца и вдыхая свежий, чуть прохладный воздух. Рядом шёл Гарри и что-то говорил о шансах Пуффендуя выиграть в матче, но Гермиона практически не слушала, потому что пустота в голове, возникшая сразу после выхода из замка никуда не хотела уходить. Расположившись на трибуне, Гермиона не рассчитывала на что-то интересное. Уже несколько курсов подряд она себя не обманывала на тему квиддича. Он был ей не интересен. Совсем. Совсем-совсем. Но, к сожалению, она понимала, что если она хочет ощущать принадлежность к славному дому Гриффиндора, то нужно обязательно болеть за сборную факультета. И не только болеть за сборную, но и вникать во все перипетии и тонкости закулисных (раздевалочных?!) интриг, потенциала команд для победы и сильных сторон звезд факультетских сборных. Ещё Джинни всегда говорила, что игроки в квиддич невероятно горячие. И, пожалуй, присмотревшись получше к игрокам сборной Пуффендуя, она понимала, что конкретно Джинни имела в виду. Высокие, подтянутые, с немного обветренными лицами парни из сборной несомненно были привлекательны. Не смотря на то, что проводить матч в разгар эпидемии казалось чем-то сумасшедшим, все вокруг, казалось, были рады найти повод выйти из гостиных. Когда на поле вышла сборная Слизерина, Гермиона была очень удивлена. Среди основного состава команды находился Малфой. Она и не знала, что участникам программы мониторинга можно участвовать в таких мероприятиях. Как только к Гарри и Гермионе присоединился запыхавшийся, немного помятый и всё ещё обиженный Рон, Гермиона достала из школьной сумки четыре пары очков, оправа которых представляла собой двух огромных барсуков (чуть меньше головы нормального второкурсника). Барсуки каждые несколько минут вскидывали передние лапы и над очками появлялась надпись «Вперед Пуффендуй!» в виде золотого магического фейерверка. Очки Гарри и Рона были заколдованы таким образом, чтобы при необходимости можно было проматывать предыдущие моменты игры. Для себя же Гермиона сделала очки, через которые можно было читать и надиктовывать любой текст: если дотронуться до правой дужки хвост одного барсука опускался вниз и в него можно было говорить как в микрофон, если потрогать левую дужку, то хвост поднимался обратно, а в очках появлялись страницы книги. При этом, чувствительность к звукам была максимальная и окружающие слышали только едва различимый шепот. Не то чтобы Гермиона не любила квиддич, нет, ей нравилась атмосфера всеобщего веселья и ажиотажа, чувство общности, когда болеешь за одну из команд. Но всё-таки следить за игрой НЕ МЕНЬШЕ ЧАСА было не для неё. К тому же сейчас из-за эпидемии и постоянных дежурств совсем не хватает времени для домашних заданий. Конечно, Гермиона сдавала все работы в срок, но это был необходимый минимум, а не полноценные исследования, которыми она славилась раньше, и которые задали ей в прошлом высокую планку. Планку, которую сейчас ей никак не удавалось достигнуть. Поэтому без малейшего зазрения совести Гермиона надела очки, и, сразу после свистка мадам Трюк, дотронулась до левой дужки. Перед глазами появился текст учебника по расширенным зельям. Время от времени она трогала правую дужку и шепотом надиктовывала текст работы. Минут через пятнадцать Гермиона наложила на очки заклинание приглушенного шума: звуки стадиона отвлекали её от работы и это начинало раздражать. Так прошло около двух часов. Она не только доделала задание по зельям, но и начала читать параграф по древним рунам. Внезапно, Гермиона услышала громкий хлопок. «Если я слышу это через заклинание тишины, то насколько же громкий этот звук должен быть на самом деле» — успела подумать она. Потом её как будто обволокла волна тёплого воздуха и понесла куда-то назад. Гермиона опрокинулась на спину, очки слетели и, всё, что она могла видеть, это было небо, цвета берлинской лазури и множество маленьких горящих комет, летящих по нему. Оглушающая какофония звуков настигла её с небольшим опозданием, а настигнув, практически оглушила. Последнее, что ей запомнилось — это особенно большая комета, так отлично заметная днём.***
Гермиона открыла глаза и увидела белую шторку медицинского кабинета мадам Помфри. Справа сидел Гарри, разглядывая волшебную палочку, стул слева пустовал. — Гарри, что случилось? — шёпотом спросила Гермиона. — У тебя пара ушибов, небольшое сотрясение, но мадам Помфри всё залечила. Могло быть и хуже. — Что хуже? Почему я в больничном крыле? Гарри замялся. — И где Рон? С ним всё в порядке? — продолжила Гермиона. Гарри немного покраснел, но потом решительно заговорил: — С Роном всё в порядке, но ему стыдно за то, как он повёл себя на стадионе, поэтому его сейчас нет здесь. — Боже, Гарри, ты меня сейчас с ума сведёшь! Будь добр, расскажи по-человечески, что произошло? С начала. — Хорошо, — Гарри помедлил. — Мы были на матче по квиддичу. — Гарри, не от динозавров! — Не перебивай, мне и так не по себе. В общем, мы сидели на трибуне, матч длился уже пару часов. Счет был 120-180 в пользу Слизерина. Пуффендуйцы волновались, им не хотелось проиграть первый матч сезона. В этом сезоне у них новенькая загонщица. Довольно сильный игрок, но очень нервная. Ну и, как бы… Она начала сильно нервничать из-за перевеса в счете. Слизеринцы, и игроки и болельщики, не сильно е успокаивали. Ты же знаешь, какими мерзкими они могут быть. Впрочем, ты там была и сама видела… Гермиона кивнула, но не стала ничего говорить. Пусть особенность её очков останется её маленьким секретом. — В какой-то момент Малфой прямо над нашей трибуной вошел в финт Вронского, загонщица Пуффендуя хотела сбить его с курса бладжером, но ударив по мячу, не рассчитала силу и бита вылетела у неё из рук следом за бладжером. Малфой увернулся от бладжера, но бита задела его метлу. Он начал падать, но потом смог выровнять метлу. Бита же начала падать на трибуну. Одновременно мы с Роном выпалили заклинания: я пытался остановить биту, а Рон хотел уменьшить её. Но что-то пошло не так: бита выросла метров до пяти в длину и начала быстро лететь в нашу трибуну. А потом Рон взорвал её. Все, кто был на трибуне пригнулись, спрятались, сделали себе защиту, кроме тебя. Ты продолжала стоять, а прямо на тебя летели горящие щепки и остатки биты. Большие. Когда стало понятно, что с тобой что-то не так и ты не реагируешь на весь этот ад, Малфой кинул в тебя какое-то защитное заклинание. Тебя накрыл купол из струй воздуха. Правда, он немного перестарался и тебя откинуло назад, ты ударилась головой о соседний ряд. Отсюда и сотрясение. Но если бы не он, то всё могло быть намного хуже. Гермиона потрясённо молчала. Чтобы она ещё хоть раз пошла на этот чертов квиддич! — Скажи, почему ты не среагировала на летящую биту? Ты смотрела повтор какого-то момента через очки? — Я… Да, я смотрела предыдущий гол Пуффендуя. — Так я и думал. — Почему Рон не пришел? Он думает, что я обижусь на на него? — Ну… эээммм… В общем, видимо, увеличение биты, это его рук дело. Он перепутал заклинания увеличения и уменьшения… — Боже… Не зря я вас всегда заставляю ходить на заклинания. Это один из основополагающих предметов во всей школьной … — Но Гарри перебил её. — Не надо, Герм, ему и так сейчас несладко. После того, как всё закончилось, он сцепился с Малфоем. Пытался ему врезать за то, что тебя откинуло назад, — внутри Гермионы начала закипать злость. — Нет, у него не получилось. Не смотря на то, что Малфой сейчас не мистер Популярность, все вокруг понимали, что он тебя спас. — Рон. Просто. Идиот. Идиот, не делающий домашние задания! — о том, что она идиотка, делающая домашние задания в неподходящих местах, она решила не упоминать вслух. — Мадам Помфри, я чувствую себя гораздо лучше. Я могу идти? — Голова не кружится? Гермиона села на кровати, потом свесила ноги и осторожно встала. Гарри был готов подхватить её в любую минуту. Она прислушалась к своим ощущениям: в голове чуть шумело, но было терпимо. — Нет, всё хорошо, — для демонстрации, что с ней все в порядке, она сделала несколько шагов в сторону двери. — Отлично, тогда можете идти. Не забудьте принять сегодня зелье сна без сновидений, чтобы как следует выспаться сегодня. Вам необходим отдых. — Хорошо, спасибо, — Гермиона взяла флакончик с зельем, и они с Гарри вышли из больничной палаты.***
Попрощавшись с Гарри и уверив его, что с ней всё хорошо, Гермиона пошла было в сторону башни старост, но потом передумала. Она была благодарна Малфою за спасение и хотела сказать ему об этом. Возможно, дело было в травме головы, но почему-то она хотела сделать это прямо сейчас. Предположив, что сейчас он скорее всего ещё на стадионе, она пошла к выходу из замка. Пока она была в больничной палате, был слышен рёв трибун, а значит, полчаса назад игра ещё продолжалась. Чего Гермиона не могла ожидать, так это того, что трибуны будут абсолютно пусты. Видимо, игра, всё-таки закончилась, а крики болельщиков, которые она слышала, были радостью победы. Интересно чьей? Гермиона подошла двери в раздевалки и немного помедлила. Не то чтобы ей было страшно заходить, скорее немного не по себе. Она потянулась было к ручке, но замерла в нерешительности. Опустила руку. Отошла. Благодарность это важно. Настолько же важно, как стать предметом насмешек всей школы из-за того, что ворвалась в раздевалку слизеринцев и увидела кого-нибудь голым? Ответ был очевидным. Никаких раздевалок. Можно постоять у входа в раздевалки. Даже посидеть. Чуть подальше. На трибунах например. Отличная идея, да. В этот момент дверь распахнулась и несколько слизеринцев вышло из раздевалки. Одним из них был Малфой. И, о Боже, он был без рубашки. И без майки. Малфой в одних брюках. С форменным свитером в руках. «Да поможет мне Мерлин,» — подумала Гермиона. Справедливости ради можно сказать, что трое из четырех человек были раздеты по пояс. Но только у одного из них пресс был такой, что можно было бы использовать его как стиральную доску. Зато плечи были широкими у всех. У всех, кроме Малфоя, грудь, живот и немного руки были покрыты волосами. Кожа Малфоя была бледной, гладкой и чуть блестела, видимо после душа. Или от пота (на этой мысли Гермиона покраснела окончательно и старательно заблокировала ВСЕ непристойности, которые начали буквально роиться в её голове. «Пожалуй, пора завязывать с Валентином Любвеобильным,» — сделала она вывод). — Малфой, есть минутка? Вся компания остановилась и юноши дружно посмотрели на Гермиону. Она стойко выдержала их взгляды и посмотрела на Малфоя. «Слава богу, тут полумрак и они не видят какая я пунцовая,» — думала она. Компания загоготала: — Драко, котик, у тебя что, домашка не сделана? Плохой, плохой мальчик. Сейчас староста тебя отшлёпает, негодник. Минус десять баллов Слизерину! Все засмеялись, Драко вместе с ними, но отсмеявшись он отошел от них: — Встретимся в подземельях. И, к вашему сведению, я люблю действительно старый огневиски. — Хорошо, котик. Для нашего любимого ловца — что угодно! Не шалите тут, — один из парней подмигнул Гермионе и все ушли. — Я хотела бы сказать тебе… — голос Гермионы сорвался. — спасибо. Спасибо, что спас меня сегодня. — Что прости? — не расслышал Малфой, потому что натягивал свитер. На своё голое тело. Гермиона сглотнула комок, образовавшийся в горле и начала снова. — Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты спас меня сегодня. Спасибо. — Что-что ты хочешь? Никак не могу понять, — Малфой подошел ближе. Ещё ближе. Встал почти вплотную к Гермионе. Она могла почувствовать тепло, исходящее от его кожи. — Так что ты хочешь? — Малфой, я пришла поблагодарить тебя. Я прекрасно знаю, что ты меня услышал. Не порти, пожалуйста, момент, я пришла с добрыми намерениями. — Аааа, а то я что-то сегодня торможу. Хотя постой-ка. Не я один, да? Скажи мне, Грейнджер, какого, мать его хрена, ты стояла и пялилась на эту сраную биту так, как будто это Локонс несёт тебе букет незабудок? А тебе вовсе не нужно хотя бы ПРИГНУТЬСЯ?! — он подошёл ещё ближе, она почувствовала, как он начал постепенно нависать над ней. — Ну же, я жду ответ. Ведь из-за того, что мне пришлось отвлечься на то, чтобы поставить защиту на тебя, я упустил снитч. И это стоило почти 100 очков моей команде. Моей команде, куда меня, в общем-то и брать не хотели. Как ты думаешь, я стал мистером Популярностью после этого? — Мне показалось, что… — Ах тебе показалось? Что же тебе показалось, принцесса? — он ткнул её в плечо пальцем. — Ты даже не представляешь, чего мне стоило поймать этот сраный снитч. Потому что если бы я не сделал этого, то меня бы все возненавидели ещё сильнее, даже на МОЁМ факультете. Да и в команду меня бы больше не позвали. А что это значило бы? Тоооочно, это означало бы, что самым, мать его, весёлым событием моей жизни была бы встреча с тобой по субботам, — Он навис над ней и продолжал тыкать пальцем в плечо. — Ну, так что? Какого хрена ты даже не пошевелилась, когда Уизел решил, что бита маловата и раздул до размера своего самомнения? Гермиона не знала как быть. С одной стороны он её ужасно разозлил, но с другой стороны она была у него в долгу. Поэтому она решила быть с ним честной. — Малфой, я… Мне жаль. — Что прости? Мне послышалось…? — Не перебивай. Мне правда жаль, что так получилось. Ты меня спас. Я в долгу перед тобой, поэтому расскажу тебе честно, что произошло. Только обещай, что это останется между нами? — А то что? — Пожалуйста, — Гермиона подняла голову и посмотрела ему в глаза. Их взгляды встретились и какое-то время они всматривались друг в друга. Потом Малфой кивнул. — Спасибо. В общем… Я не люблю квиддич, — Малфой поднял бровь. — Мне скучно на матчах. И я не могу просто несколько часов пялиться в небо. Поэтому я сделала специальные очки, в которых можно читать книгу и… надиктовывать текст. — Что прости надиктовывать?! — Боже, никогда не думала, что мне будет стыдно в этом признаться, но я делала домашнюю работу. — Ты делала домашку? У тебя кукушечка окончательно слетела?! — Малфой, я обещала быть честной. Я сказала тебе правду. Прости, если мои действия усложнили твою жизнь и из-за меня вы чуть не проиграли. Ты хороший, нет, просто отличный игрок, поэтому ты смог спасти игру. И меня. Ещё раз спасибо, — Гермиона отвела взгляд и собралась уходить, но что-то её остановило. — И ещё, сегодня, в связи с чрезвычайными обстоятельствами встречи по мониторингу не будет. — Пожалуйста, — сказал Малфой тихо, не отводя от нее взгляд. Внезапно, Гермионе стало очень неуютно, стоять так близко к Драко. Она ещё раз взглянула на него, а потом отступила назад. Ещё назад. Потом быстро отвернулась и ушла.***
Неделя пролетела незаметно. Совместные дежурства с участниками программы мониторинга заметно разгрузили старост. Природу болезни, вызвавшей пандемию, так и не определили, но количество заболевших неуклонно снижалось. Всю неделю Гермиона думала над тем, что ей нужно сделать для того, чтобы разбить лёд между ней и Малфоем, так, чтобы встречи по мониторингу приносили хоть какую-то пользу. Их дежурства проходили немногословно и быстро. По крайней мере, им не нужно было разговаривать. В четверг перед сном она подумала, что было бы лучше в субботу остаться у себя в комнате и немного побездельничать. Почитать или посмотреть что-нибудь. Понятно, что в Хогвартсе не работают маггловские технологии, но если немного постараться, то наверняка можно придумать что-нибудь… А ведь это не такая плохая идея. Лучше посмотреть что-нибудь по телевизору, чем просто молчать. Телевизор — это изобретение магглов, так что об эффективной составляющей можно будет подискутировать с тем, кто скажет, что это трата времени. Но как сделать так, чтобы заработал телевизор…? — на этих мыслях Гермиона уснула. Утром в пятницу она придумала. Это было не так сложно, сложности лежали в организационной плоскости. В конце концов, она староста школы, кому как не ей удастся решить такой вопрос?***
В пять часов вечера субботы Гермиона уже была в кабинете прорицаний. По камину она поговорила с мамой и ещё раз удостоверилась, что мама готова. Потом она убрала столы и занавески от одной из стен, поставила магический шар у стены напротив и навела на него чары. После этого она поставила столы и стулья на места, но так, чтобы у стены ничего не было. Задвинула шторы, поставила чайник. В кабинете стало невыносимо душно, поэтому пришлось всё-таки раздвинуть шторы и приоткрыть окно. Вся подготовка заняла примерно час, поэтому Гермиона с чистой совестью налила себе чашку чая и достала учебник по Травологии. Малфой пришёл без пяти семь. Он присвистнул: — Грейнджер, ты здесь, никак поселилась? Тебя выгнали из башни старост? Или Маклагген привел слишком много девиц в вашу башню и тебе пришлось искать приют в другом месте? — Нет, Маклаген никого не приводил. Вернее, наверное, приводил, но я никого не встречала лично. Малфой прыснул: — То есть ты хочешь сказать, что никого не видела, да? Я тебя УСЛЫШАЛ. Гермиона улыбнулась. Личная жизнь Маклаггена её не касалась, но то, что он постоянно водил девиц, уже ей порядком надоело, поэтому было забавно посмеяться над ним, хоть бы и с Малфоем. — Да, Малфой, ты абсолютно прав, хоть личная жизнь Маклагена меня и не касается, но я уже и устала постоянно ставить звукопоглощающие заклинания на комнату, — Гермиона посмотрела на Драко немного устало, но потом собралась и продолжила. — Я долго думала, как сделать наши с тобой встречи по мониторингу эффективнее. Или хотя бы менее скучными. Но ничего не придумала. Увы, мои сильные стороны лежат не в области психологии и дружелюбия. Малфой молчал, смотря на неё с интересом. — Поэтому я решила, что нет смысла нам двоим мучаться. Я задам свои основные вопросы, это займёт пару минут. А потом мы будем смотреть сериал. — Что смотреть? — Сериал. Мыльную оперу. Экранизацию книги. По сути, это постановка, похожая на театральную, но которую записали на плёнку и её можно смотреть в любое время. Я люблю смотреть сериалы, но у меня постоянно не хватает на это времени. Поэтому сегодня я буду смотреть сериал. Ты можешь присоединиться. Или можешь не присоединяться. Как тебе будет угодно, главное ты не должен уходить из кабинета. Малфой молча кивнул и сел за один из столиков. Не то чтобы ему нравилась эта затея, но это точно лучше, чем молчать сорок минут. — Как ты предполагаешь включить тут маггловский прибор? — Ну, мы же в школе волшебства. Вот и добавим немного волшебства! — довольно улыбнулась Гермиона. Она села рядом, направила палочку на магический шар и на стене напротив появилось изображение. Потом Гермиона достала что-то из школьной сумки, направила палочку и на бархатном столе появились две большие коробки с попкорном. Солёным и сырным. За чайником и парой чашек она сходила сама. На часах было три минуты восьмого. — У нас есть две минуты на мои вопросы. Как прошла твоя неделя? — Отлично. — Были ли у тебя какие-нибудь сложности? В учёбе или в общении с другими людьми? — Нет. — Тебе требуется моя помощь? Малфой немного помедлил с ответом, но в итоге сказал: — Нет. — Отлично. Сейчас 7-04. Мы уложились ровно в минуту. Ещё через минуту начнётся сериал. Это экранизация моей любимой книги маггловской писательницы. Поскольку главные герои — это британская аристократия, то я подумала, что тебе будет интересно. — Не думаю. — Дело твоё. Блюдо на столе это попкорн. Магглы любят есть попкорн и смотреть фильмы или сериалы. Угощайся, — сказала Гермиона и зачерпнула горсть сырного попкорна. — Ещё иногда на Рождество делают ожерелья из него. Изображение на стене начало двигаться, но выглядело немного мутно. Тут Гермиона вспомнила, что окно открыто и поэтому в кабинете слишком светло. Она направила палочку на шторы, и они сами по себе расправились по всему окну. В кабинете стало темно, пахло пылью и сырным попкорном, в целом было довольно уютно. Гермиона погрузилась в сериал, украдкой поглядывая на Драко. Он сидел на стуле, положив ноги на соседний стул, а руки сложив на груди. Минут через 20 после начала он осторожно потянулся за попкорном. Ближайший к нему был сырный. — Грейнджер, твою мать, что с этой едой не так? Почему она на вкус как носки тролля?! Кому вообще может прийти в голову делать бусы из ЭТОГО? Чтобы отпугивать вампиров?! — Это сырный попкорн. Он довольно необычный. Попробуй лучше второй — он просто соленый. Малфой закатил глаза, но через десять минут Гермиона увидела, что он всё-таки потянулся за солёным попкорном. И не закричал. И не выплюнул его. Это была победа.