***
Вторую фазу можно охарактеризовать как “Хаос". Им нужно десять-двадцать минут побыть наедине со Старателем - наедине, но, разумеется, перед камерами. Этого нельзя добиться, если по городу ходят свободные и ничем не занятые герои. В Хосу-Сити существует три основных агентства героев. Все они получают неприятные сигналы тревоги, когда Курогири перемещается в каждое из них, прихватив с собой ному Второго Поколения. Четыре - в первое, четыре - во второе и один, почти Высшего Класса, - в третье. Каждый из них получает по одному куратору, чтобы не причинить слишком много вреда (или не убить/покалечить кого-нибудь) - это Спиннер, Фанатик и Заклинатель Мозга. Последний работает в паре с Горчицей - Изуку не доверяет полностью ному, даже почти Высшему. Тем временем Даби и Гремлин идут к штаб-квартире полиции Хосу. Никто не пытается их остановить, так как здание было быстро освобождено по сигналу пожарной тревоги всего несколькими минутами ранее, и, кроме того, они вошли с крыши, куда их перенес Курогири. Даби убеждается, что пожарная тревога была настоящей, устроив настоящий пожар (его видно с улицы), после чего возвращается на базу. Гремлин тем временем подключается к полицейской сети, позволяя Ла Браве (снова нанятой для выполнения работы, но на этот раз с несколькими субподрядчиками) проникнуть в сеть безопасности Хосу-Сити. Это создает десятки ложных тревог для героев, которых не было в агентствах в момент начала атаки. Начальник местной полиции пытается связаться с мэром, но обнаруживает, что телефоны во всем городе перестали работать. Хотя даже если бы они работали, мэр не смог бы ответить, поскольку небольшая EMP-бомба (созданная неким Гремлином) отключила электропитание в его здании, и он оказался заперт в своем кабинете. В течение пятнадцати минут безопасность всего города была основательно подорвана. Как и обещал Изуку одному журналисту, взоры всей Японии стали обращены к Хосу. В своем тайном убежище в совершенно другом городе Изуку быстро предупреждает Ластика и его родителей, чтобы они включили телевизор. Он также быстро звонит одному журналисту, чтобы тот приготовился. Шоу вот-вот начнется. Он вот-вот выйдет на сцену. Как и четыре дикие карты, способные сорвать план.***
— Мы до сих пор не знаем масштабов ущерба. — Объявляет репортер на экране. Один из немногих репортеров, которым повезло оказаться в Хосу, сейчас в полной мере пользуется этим обстоятельством. — Мы знаем только, что в штаб-квартире местной полиции начался пожар, из-за которого ее пришлось эвакуировать, а три главных агентства героев города подверглись нападению злодеев. Некоторые из них были идентифицированы как члены Лиги Злодеев - группы, ставшей известной благодаря дерзкому налету на UA в начале этого года. Кроме того, по всему городу перестали работать телефоны, но пока рано говорить о том, что это тоже дело рук злодеев или сеть перегружена попытками дозвониться. Герои, похоже, не в состоянии реагировать на чрезвычайные ситуации, возникающие по всему городу, и... — О, Боже! — Незу говорит в тишине учительской UA. Сопровождающие его Всемогущий и Сотриголова просто молча смотрят на экран. — Наш шестнадцатилетний герой-фанбой только что захватил город. — Это просто отвлекающий маневр. — Отвечает Ластик. — Он делает так, чтобы герои и полиция были слишком заняты, чтобы попытаться остановить то, что он делает. — И, надо признать, делает он это довольно энергично. Но только в своих мыслях. — Главный вопрос...— говорит Всемогущий. — ... в том, что он делает. Внезапно изображение на экране смещается, волна слов репортера обрывается пополам. Вместо него они видят знакомую фигуру Старателя. Он и его приятель (Жжение, если Ластик правильно запомнил) стоят на, похоже, заброшенной улице. Вероятно, где-то в Хосу он упоминал в интервью, что собирается перебраться в город, чтобы поймать Убийцу Героев... О нет, подумал Ластик. Он соединил точки. Судя по слабому вздоху Незу, не он один. Слишком знакомая черная мгла клубится за спиной Старателя. Пламенный герой поворачивается лицом к нему... как раз в тот момент, когда из него начинают появляться фигуры. — Меня зовут Легион, а нас - Лига Злодеев. — объявляет знакомая фигура в балахоне Всемогущего, а рядом с ней появляется Стейн. — Мы решили прервать ваш день, чтобы судить Героя номер два, Старателя, за его преступления... поскольку мы не можем ожидать, что полиция, герои и суды сделают свою работу. — А вот это уже... амбициозно. — говорит Незу, превращая недосказанность в искусство. Всемогущий заметно испуган. (где-то в Японии лицо некоего двухсотлетнего криминального авторитета светится от гордости, а его жена готовит запас коробок с салфетками) — Они не могут надеяться на его победу, он не одноразовый пони, как Громобой. — уверенно говорит Ластик. — И в основном он - боец дальнего боя, идеальное противодействие Легиону и Стейну. Ему просто нужно держать их на расстоянии, и они ничего не смогут сделать. Появляются еще две фигуры. Одна из них - Распад, костюм на руках легко узнаваем. Другая - молодой человек в кожаном плаще с ужасными шрамами. Живые врата втягиваются, но остаются позади четверых. — Как дерзко с вашей стороны, злодеи. — Старатель - громкий. Возможно, он не знает о камере, это просто его характер. — Раз уж вы сами пришли ко мне, я дам вам шанс. Сдавайтесь сейчас, или... Жжение делает стремительное движение, нож внезапно оказывается в ее руке. Порез получается неглубоким, и лезвие тут же бросается к Стеину. Тот ловит его с почти нечеловеческой скоростью и облизывается. Старатель внезапно падает на землю, как марионетка, у которой перерезали ниточки. Ластик в шоке смотрит на это изображение. Всемогущий бледнеет с каждой секундой - наверное, понял, как легко было бы вот так просто расправиться с ним. Незу разрывается между изумлением, весельем и ужасом. — Что ты со мной сделал?! — Кричит Старатель в бессильной ярости. (где-то в Хосу поезд делает экстренную остановку, и два героя в спешке покидают его) — Конечно. — Легион громко вздыхает. Камера оснащена достаточно хорошим микрофоном, чтобы действительно уловить это. — Мало того, что ты даже не заметил, что Вампир заменила твоего ближайшего помощника два часа назад...— Фальшивое Жжение делает победный знак и перепрыгивает на сторону Легиона. — ... но первое, что ты делаешь после этого, - беспокоишься о себе. Настоящее Жжение цела и невредима, хотя и слегка... связана. И, вероятно, глубоко тронута вашим вниманием. — Он поворачивает голову к Стеину. — Как я и обещал. Судите сами, Стейн. — И, как я и обещал, я и мои союзники присоединились к Лиге Злодеев. — объявляет Стейн и подходит к упавшему Старателю. Он выхватывает свою катану и заносит ее над Героем Номер Два. — Готов ли ты предстать перед правосудием, лжегерой? — Как будто такой негодяй, как ты, имеет право говорить о справедливости. — Про Старателя можно сказать много гадостей, но только не то, что он трус. — Ты просто убийца, Убийца Злодеев. Даже если тебе удастся убить меня сейчас, тебя прикончит кто-то другой. — Я с нетерпением жду этого! — с гордостью отвечает Убийца Героев. Ластик ни на секунду не сомневается в его честности. — Когда я начал очищать мир от ваших подделок, я считал само собой разумеющимся, что герой наконец-то придет и остановит меня. Я, как ты сказал, убийца. А герои останавливают убийц. Единственное, чего я хотел, - чтобы мой победитель был достоин своего звания. — Он широко - и маньячно - улыбнулся. — Но что это был бы за суд, если бы ты не выслушал обвинения перед казнью? Даби. — Он поворачивает голову к человеку с ужасными шрамами. — Полагаю, тебе есть что сказать? — О, дай угадаю. — Старатель решает высмеять своих будущих убийц. — Вы - злодеи, которые пытались кого-то убить, изнасиловать или обокрасть... а потом я, ужасный, ужасный герой, пришел и сжег вас. И теперь меня убьют за это преступление без кавычек. Сгоревший человек - Даби, напоминает себе Ластик, - подходит к упавшему гиганту и опускается перед ним на колени. — Насчет сжигания и убийства за это - верно. — Даби отвечает спокойно. Ластик видел, как блестели его глаза. — Но злодейская часть появилась позже. Ты не узнаешь меня, Страталеь? Мне очень грустно. Конечно, я сильно изменился... но какой отец не узнает своего первенца? Ластику на секунду кажется, что он что-то не так расслышал. Всемогущий делает глубокий вдох, его глаза прикованы к экрану. Они видят лицо Старателя ... и то, как оно побледнело за несколько секунд. — Т..Тойя?! — Ужас и шок отчетливо слышны. (в резиденции Тодороки из чьих-то рук падает тарелка. В другом городе Шото в шоке смотрит на экран, а помощники и герои, присутствующие в агентстве, в котором он решил работать, воспринимают выражение его лица как подтверждение) — Да, отец. — Даби улыбается. — Смотри, я пережил твое пламя. Но подожди, это же должен быть суд! — Он встает, протягивая руки, и то, что осталось от его лица, сияет счастьем и удовлетворением. — Давай перечислим твои преступления в хронологическом порядке, хорошо? И он начинает говорить. О том, как Старатель мечтал создать идеального наследника, чтобы победить Всемогущего, и воспользовался помощью Комиссии Героев, чтобы устроить идеальный причудливый брак. О том, как он считал Тойю своим преемником по умолчанию из-за того, что тот родился первым и из-за силы его пламени, игнорируя тот факт, что его сопротивление огню не работает так, как должно. О том, как он в конце концов решил, что Тойя бесполезен, и отправился искать альтернативу. Затем он рассказывает о том, как Старатель отнесся к своей жене как к матке и начал производить на свет запасных детей. О том, как двое его следующих детей были признаны "неудачниками", а последний, Шото, стал, наконец, его совершенным "шедевром". А затем он рассказывает - на глазах у всей Японии - о том, как Старатель отбросил Тойю в сторону, несмотря на то, что старший брат изо всех сил старался преуспеть в миссии, которую он считал единственной целью своей жизни. В конце концов, Тойя устал от этого (особенно когда его младший брат тоже начал проходить "обучение") и обратился за помощью к другим людям, но те либо проигнорировали его заявления как бредовые, либо побоялись помочь. О том, как единственный и неповторимый человек, попытавшийся помочь ему (особенно храбрый милиционер), был "отговорен" от продолжения этого пути кем-то из Комиссии по делам героев. И о том, как он все-таки попытался остановить отца и использовал свою причуду, но в результате схватки сгорел почти до смерти. Как пламя отца - и его собственное - сожгло его кожу... и как ему удалось инсценировать свою смерть благодаря какой-то доброй душе в больнице, куда он попал. И как Комиссия по делам героев помогла скрыть его смерть как несчастный случай. (где-то в Токио самая влиятельная женщина Японии раздавливает в руке бокал с вином... и не замечает этого, так как звонит своим коллегам, чтобы прервать трансляцию и разбудить людей из PR-отдела) И, наконец, он рассказывает, как его мать, наконец, сломалась под давлением и выплеснула кипяток в лицо Шото... на ту половину, которая напоминала его отца. Как Комиссия по делам героев помогла его отцу поместить ее в психиатрическую лечебницу, позаботившись о том, чтобы никто не задавал вопросов о причинах срыва. (Стейн вновь накладывает паралич на Страталея, но Ластик этого почти не замечает) И как Тодороки Шото, несмотря на это, выиграл Спортивный Фестиваль UA, используя только материнскую часть своей силы... как он поклялся никогда не использовать пламя своего отца. На этом он заканчивает свой рассказ. Ластик сердится. На самого себя. Почему он не заметил? Почему он не спросил Шото, почему тот использует только половину своей силы? Почему он подвел его так же, как все остальные подвели его старшего брата? — СТА…РА...ТЕЛЬ. — Всемогущий в ярости. Он в своей раздутой форме, его кулаки и рот сжаты. Ластик никогда не видел Символ Мира в такой ярости. До сих пор Всемогущий, как ни странно, не понимал, как сильно Старатель его ненавидит... но теперь он понял. Он также понимает, как эта ненависть разрушила жизни пяти невинных людей. — И это еще не все. — говорит Легион, когда Даби заканчивает свою речь. — Комиссия Героев делает это постоянно. Кто-нибудь еще помнит девять жертв того ужасного пожара в Нагате девять лет назад? Ужасная борьба злодеев, в результате которой моя мать была парализована, а ее сестра погибла. Некоторые помнят. Если нет, то многие другие узнают об этом сегодня. Ластик в этом уверен. Он также знает, что произойдет дальше, но не уверен, что это может кому-то помочь. (Родители Бакуго Кацуки узнают жертв. На их лицах начинает проступать понимание) — Только бой со злодеем, на самом деле, был ошибкой Громобоя. — Легион продолжает. — Мне потребовались годы, чтобы узнать правду, ведь Комиссия Героев так хорошо все скрывала. И вот я здесь. Злодей, вершащий правосудие, потому что не может доверить это героям. — Он горько усмехается. — Даби? — Нет. — Человек со шрамом качает головой. — Сыновья не должны убивать своих отцов. Даже таких отцов. — Старатель - сломленный человек. Он ничего не говорит, просто смотрит в шоке и ужасе. — Тебе судить, Стейн. Даби и Распад исчезают со сцены, телепортированные варпом. — Последние слова, Старатель? — спрашивает Стейн. Ответом ему служит молчание. — Очень хорошо. Я объявляю тебя фальшивым героем. Злодеем, ставшим ложным идолом для масс. Оскорбление самого понятия героизма. И наказание за это... смерть. — Меч поднимается. На сцену выходят первые три карты.***
До этого момента план Изуку шел полным ходом. Местные герои были заняты отвлекающими маневрами. Полицейские бегали вокруг, как безголовые курицы. Старатель выставлял свои преступления на всеобщее обозрение (Вампир находится в их убежище, наблюдая за новостями - она напишет ему, если его снимут). Его голосовой аппарат следит за тем, чтобы он не запинался в своих репликах. В общем, все идет как по маслу. И вдруг, прежде чем Стейн успел пригвоздить Старателя к земле своим мечом, Герой номер два внезапно исчезает. Что-то (на секунду он увидел руки) утянуло его под землю, и массивное тело каким-то образом растворилось в ней. — Что за...— Стейну тоже страшно. Он делает шаг назад и оглядывается. И тут же получает удар по лицу от чего-то маленького и очень-очень быстрого. Изуку тихо ругается. В двадцати метрах от них из-под земли появляется Старатель. Рядом с ним - человек в знакомых доспехах Ингениума... и еще один герой. Которого он сразу же узнает, так как наблюдал за ним во время фестиваля. Мирио Тогата. Лемиллион. (в некой школе Герой номер один - и некий подпольный герой - одновременно громко задыхаются, потрясенные вновь прибывшими, которых они оба узнали) С каких это пор он может перемещать других под землю? Изуку в замешательстве. Он бы знал, если бы это произошло во время фестиваля. — Курогири. — спокойно говорит Легион. — Эвакуируй другие команды и возвращайся. — Варпер повинуется и исчезает с улицы. Что-то пошло не так. Пора вытаскивать всех, кого можно, на случай, если им понадобится подкрепление. — Ты что, не слышал, что только что было сказано, Лемиллион? — кричит Легион. Герой удивлен тем, что его узнали. — Человек, которого ты защищаешь, - чудовище. Монстр, которого не может тронуть ни один суд в этой стране. — Мне все равно. — кричит в ответ Лемилион. — Если он действительно совершил эти преступления, я позабочусь о том, чтобы он заплатил за них. Но я не позволю тебе убить его. Шквал ударов усиливается. Стейн принимает их молча, прикрывая лицо руками. Первые несколько десятков ударов немного сотрясают его... но потом перестают действовать. Его глаза метались по улице, следя за нападающим. С каждой секундой он все лучше и лучше читает его движения. — Хороший ответ, Лемилион! — радостно кричит Изуку. — Ты - великий герой. Ты действительно достоин этого звания. Но к сожалению... я все еще злодей. Повышение рефлексов. Реконструкция. Он касается земли под собой. Реконструкция может изменять любую материю, не только биологическую, о чем он намеренно забыл упомянуть детективу Цукаучи. Теперь он этим пользуется. Никто не может распознать, что он использует причуду этого человека. А еще он пользуется тем, что тренировался сильно изменять неорганическую материю. Земля сдвигается. Перед Лемиллионом и братом Ингениума из нее появляются массивные руки, сделанные из бетона и асфальта. Лемиллион сокрушает свою руку удивительно мощным ударом, а Тенья Иида (Изуку наконец-то вспомнил это имя) с криком "Реципрокный взрыв" ломает другую руку мощным, сверхзаряженным ударом. Суперприём. Как у Ингениума, только с другим расположением двигателя. Изуку любит суперприемы, как и героев (и злодеев) в целом. Стейн догоняет. Он наблюдал за нападающим, изучая его движения под непрекращающимся шквалом ударов, сыплющихся отовсюду. Наконец он готов. Движение его руки слишком быстро, чтобы Изуку мог уследить за ним. Он сжимает пальцы на ноге нападавшего и впечатывает его в стену соседнего здания. — Гран Торино! — кричит Лемилион. Имя знакомо. Пожилой мужчина сползает по стене, пошатываясь и истекая кровью. Он еще в сознании, но, видимо, ненадолго. (Всемогущий в ужасе - если бы он мог, он бы бросился в Хосу. Но он знает, что прибудет слишком поздно) Изуку устанавливает связь. — Стейн, подожди! — Убийца Героев приостанавливает шаг. — Он - старый наставник Всемогущего. Оставь его. Стейн на секунду задумывается. Он прерывается, когда Ингениум бросается за ним. Удар ногой, все еще приводимый в действие Реципрокный взрыва, отбрасывает его назад. Но Стейн - ветеран боевых действий, и перед ним стоит человек, заряженный яростью, но, по сути, неопытный. Тенья Иида чувствует удовлетворение лишь несколько секунд. Затем его тело рушится на землю, парализованное причудой Стейна. Он даже не заметил неглубокого пореза на ноге. — Тебя я пощажу в память о твоем брате. — Стейн тоже узнал парня. Он стоит, одержав победу над двумя павшими героями (даже если один из них все еще студент), но он великодушен в своей победе. Ни один из них не был его добычей на сегодня. — И потому что ты бросился его спасать. — Он смотрит в сторону Гран Торино. — А тебя я пощадил, потому что не убиваю стариков. Он идет рядом с ними, не обращая внимания на проклятия, которые бросает в его сторону Тенья. Его цель - все еще парализованный Старатель, лежащий на улице позади Лемиллиона. Лемиллион приходит к решению. Изуку видит это по его глазам. Земля под ним взрывается, и Изуку видит всплески электричества вокруг его кулака и ног. Все это не имеет смысла. Он бросается вперед, слишком быстро, чтобы Изуку мог уследить за ним. ВЫЖИВШИЙ, ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЕ! Свет потух. (его мать плачет перед телевизором, а отец в ужасе смотрит на него - единственный человек в Японии, не считая Всемогущего и Сэра Ночноглаза, который понял, что только что произошло)***
Удар был невероятно сильным. Стейн был ветераном сотен боев. Он видел многое. Но его бои, как правило, обрывались из-за его причуды. И до этого дня он никогда не видел вблизи, как выглядит истинная сила. Улица исчезла. Паренек-герой стоит, тяжело дыша. Его правая рука заметно сломана и раздроблена, и, кажется, он едва может стоять прямо. Перед собой Стейн ничего не видит. Все покрыто паром и пылью. Но он видит, что повреждения на зданиях по обеим сторонам улицы продолжаются бесконечно. Изуку исчез. Стейн встает с земли. Только сейчас он понял, что его отправило туда давление воздуха, создаваемое ударом. Он слышал, что на такое способен Всемогущий, но школьник? Сила была абсурдной, но скорость - нет. Стейн успел отпрыгнуть назад и прикрыть собой упавшего Ингениума (как же он был похож на своего брата) и упавшего героя. Это был инстинкт. Опасность, которую он почувствовал от молодого героя, была настолько ошеломляющей, что он не думал, прежде чем действовать. Но вот он встал. И чувствует себя особенно убийственно. Что случилось с Изуку? Неужели он... Из дыма появляется рука. Ребенок-герой находится слишком близко к ней и слишком измотан, чтобы вовремя среагировать. Когда она касается его, оставшиеся рука и ноги неестественно выкручиваются, юный герой вскрикивает и падает на землю. Затем из дыма появляется остаток Изуку. (Где-то в Японии испуганная мать начинает плакать еще сильнее. Наверху ее приемная дочь еще крепче обнимает свою собаку, недоумевая, что же произошло на этот раз. Всемогущий в своей школе напуган еще больше, чем Мидория Инко, но по другой причине) Стейн не представляет, как Изуку еще может стоять. Передняя часть его толстовки практически испарилась от удара - как и большая часть кожи под ней. Маска куда-то исчезла, открыв миру его истинное лицо. Отовсюду течет обильная кровь. И если этого недостаточно, то его правая рука просто... исчезла. (В убежище Лиги Химико кричит от ужаса. Горчица смотрит на изображение на экране с пустым лицом, его мозг отказывается воспринимать увиденное. Тенко хочет убить того, кто так сильно обидел его неофициального младшего брата. Реакция трех приятелей Стэйна гораздо более сдержанная) — Это было очень близко, Лемиллион. — Голос слабый, но не неслышный. — Чуть быстрее или чуть сильнее, и ты бы меня уничтожил. А потом ты мог бы сосредоточиться на Стейне. Возможно, ты бы спас Старателя. Ты действительно крутой герой, понимаешь? Ты сломал руку, спасая того, кто, как ты знал, этого не заслуживал. — Изуку поворачивает голову к Стейну. — Прикончи его, пока паралич не закончился. Курогири появляется из ниоткуда, его лицо невозможно прочитать. Он быстро плывет к Изуку, который жестом приказывает ему держаться подальше. Стейн начинает идти к упавшему фальшивому пламени. Отказаться от приказа, отданного человеком, который остался стоять, несмотря на такие раны, просто немыслимо. Одна только сила убеждения... почти не имеет себе равных. Равная его. Возможно, даже больше. Он впечатлен. Больше, чем ему хотелось бы признать. Лемилион и Тенья проклинают его. Ему все равно. И никогда не волновало. Гран Торино остается без сознания, привалившись к стене. Неужели он истек кровью, когда никто не смотрел? В этот момент четвертая карта делает шаг.