Пчеловод

      Вот она, долгожданная весна. Пришла пора выбираться с этого города. Нужно уходить в деревню и как можно дальше от сюда. У меня уже почти всё готово. Осталось сделать последнюю вылазку. Нужны продукты в дорогу и на первое время, как где-нибудь осяду. В магазины идти за продуктами уже бесполезно. Всё, что можно было растащили в первые дни пандемии. И какая же была бойня за продукты — ужас. Люди были хуже зомби, за банку консервы готовы были друг другу глодки перегрызть. Теперь всё утихло, полки магазинов пусты. Уже после всего хаоса, что происходил, я заходил в супермаркеты. Ничего, кроме бродячих зомби или замёрзших людей, погибших не своей смертью, я не видел. Эпидемия началась внезапно в начале зимы. И число заражённых стремительно возрастало. Что тут скажешь, город. Изначально люди даже не понимали, что имеют дело с зомби, пытались помочь заражённым. Будучи укушенными, не думали о том, что очень скоро станут тоже агрессивными зомби. Так, в считанные дни от общества не осталось ничего. Кругом ходящие трупы, которые жаждут твоей плоти. По моим наблюдениям, зимой зомби были не так подвижны и агрессивны. Теперь, когда на улице начало теплеть, они стали более быстрыми. Оттаивают, что ли. В сложившихся обстоятельствах я веду кочевой образ жизни, на одном месте долго не засиживаюсь. Больше боюсь людей, чем зомби. От людей не знаешь чего ждать. Однако есть одно местечко, куда прихожу время от времени. Мой схрон. Я так долго ждал этого дня, когда снег сойдёт. Сегодня я пройдусь по нескольким квартирам, затем к схрону и за город со всем своим нажитым. До эпидемии я был студентом и подрабатывал специалистом по открытию дверей. Институт пришлось бросить, после того как, возможно, все преподаватели стали тупее меня. А вот прошлая работа меня кормит до сих пор. Пусть в магазинах все, что можно, уже вынесли, а вот в закрытых квартирах и домах есть чем поживиться. Я выхожу в свою, надеюсь, последнюю вылазку. Дома я выбираю непримечательные, и в таких районах, где и людей то почти нет. К чему мне лишние проблемы. В планах обчистить несколько квартир в домах по улице Транспортной. Старые трёхэтажки, построенные ещё в 80-е. Раньше тут был неблагоприятный райончик. Кхм, как будто сейчас благоприятный. В такие дома может когда кто-то и проникнет, но пока не время. Первыми были, конечно же все магазины, полицейские отделы, дома в центре города, коттеджи. Вообщем лакомные места, где есть чем поживиться. А остальные квартирки дожидаются своей очереди. Думаю летом и до них доберутся руки мародёров и нынешних торгашей. На улице дует легкий тёплый ветер. Южный. Под ногами лужи. Нормальных дорог здесь отныне не было, а тротуаров и вовсе. Вот иду и прыгаю через лужи, да по сторонам смотрю. Всегда начеку. Те зомби, что очень далеко опасности не представляют. То ли они тебя не видят, то ли видят, но сдалека не чуют и разобрать не могут кто ты есть, обед или свой бродяга-зомби. С собой у меня всегда мои верные друзья: чемоданчик с отмычками и инструментами, нож, топорик и моя любимая штыковая лопата. Лезвие лопаты заточил по всей длине. Сталь хорошая, крепкая, такой и рубить и колоть можно. Огнестрельного оружия, к сожалению, за зиму я не раздобыл. А может и к счастью. Тише будешь — дольше поживёшь. Впереди, около дома, маячат два зомби. Этих обходить не буду. Я как раз в этот дом собирался, да что мне эти двое, тем более на открытой местности. Ну что, Лопата, настало твоё время. Аккуратно двигаюсь им навстречу, пока они меня не заметили. Ну вот, зомби в зимней куртке меня заметил. — Эээ тыыы, тыыы — заворчал зомби. Второй услышал, как его брат по уму увидел добычу. Тоже отреагировал. Оба они пошли в мою сторону, наращивая темп. Я уже приготовился бить. Как только первый подошёл достаточно близко, я нанёс рубящий удар по голове. С ног сбил. Не убил. Зомби заорал, валяясь в грязи. Я сапогом наступил ему на голову, выдернул лопату. Замахнулся и воткнул в шею. Поверженный захрипел. На всё про всё ушло не больше десяти секунд. А второй его товарищ, в майке и шортах, уже вот вот набросится на меня. Я снова выдёргиваю лопату и из всех сил кидаю её, словно копьё, в грудь приближающемуся. Любимая лопата втыкается и валит на спину свою цель. Я тут же подбегаю, хватаюсь за лопату как за опору, делаю прыжок и приземляюсь го голову. Чмяк, и дело готово. После я всегда добиваю топором по голове, чтобы убедиться, что зомби больше не встанут. Опыт. Тот, который поцеловал мои сапоги, лежит молча и не шевелится, но топором по черепушке получает всё равно. Нужно убедиться, что мозги вытекли. Который в куртке до сих пор корчится и пытается встать. Не всё я ему там перерубил, оказывается. И ты получай, хорош мучиться. Раньше я тяжело относился к тому, что приходится убивать. Деваться было некуда, или ты или тебя. Всегда бегать — не выход. Сложно было от того, что это ж человек, как никак. Депресняк жуткий был, кошмары ночные ещё. Да и не только из-за убийств, вообще много всего навалилось с этой пандемией, будь она неладна. Я бы застрелился, да вот не было пистолета. И сейчас нет. Но сейчас уже и стрелься-то поздно. Жить нужно. Из города только выбраться и жить в деревне. Не знаю, как там. Но есть у меня подозрения, что есть деревни, которых пандемия так не коснулась. Живут там люди себе, кур, коров да свиней разводят, огороды засаживают. Не зависят они от города так, как города зависят от них. Там люди при любой беде люди жили и будут жить. Вот и я к ним хочу. Тоже жить хочу. А зомби вот не живут, они уже не хотят жить, нет у них такой цели. С такой мыслю их проще убивать. А может уже просто привык я убивать, вот и проще мне. Я захожу в подъезд. И сразу иду на третий этаж. Есть у меня традиция, начинать с последнего этажа. Причём сразу прошёлся и посмотрел, какие двери открыты, какие нет. В открытые даже не захожу, девяносто девять процентов, что там уже брать нечего. Опыт. На втором этаже открыта дверь. Я заглядываю в квартиру, проходя мимо. Кровавая баня. На стенах помимо следов крови видны дырки от пуль. Бедные люди, в условиях зомби-апокалипсиса умереть от пули мародёров. Видать, у них тут было убежище, о котором узнали недруги. В эту квартиру заходить я не буду. Спустя пару часов у меня в рюкзаке крупы, консервы, даже банка варенья, которую я обернул в тряпку. Соль, сахар, муку я тоже беру всегда, где попадается. Даже целлофановые мешочки с собой ношу специально для них. Спички, свечи, тоже в мешочки и завязываю. Если есть книги, могу выбрать и что-то прихватить с собой, почитать на досуге. Попадаются и полезные книги. Например, недавно в одной квартире попалась мне книга по пчеловодству. Хорошая книга. Я даже загорелся идеей пчёл разводить, когда обустроюсь в деревне. В той квартите, кстати, столько мёда было, что за раз не было возможности всё унести в схрон. Пришлось возвращаться и не раз. Пришёл черёд обыскивать следующий дом. Я вышел на улицу. Вдали, шатаясь, ходили зомби. Спокойно дошёл до второго дома, зашёл в подъезд. Перед лестницей на первом этаже была площадка, где обычно люди оставляют коляски, велосипеды или хлам, которому в квартире не место, а выкидывать жалко. Рюкзак был уже почти полон, поэтому я вытащил из него мешок, в который буду складывать, что найду. А рюкзак пока спрятал в детскую коляску. Заберу на обратном пути. Как обычно, я поднялся на последний этаж. Первая дверь поддалась вскрытию очень легко. В квартире было пусто. Почти все вещи, которые можно было забрать, забрали. В шкафах и в холодильнике тоже пустые полки. Скорее всего, бывшие хозяева сами забрали свои пожитки и уехали, предварительно закрыв квартиру. Ну будем надеяться, что у них всё получилось и они живы. Открыл дверь следующей квартиры. Мне в нос ударил резкий запах тухлятины. Я натянул на лицо воротник свитера так, что остались видны только глаза. По первому виду интерьера я сразу понял, что это за квартира. Про такие места говорят блат-хата, либо притон. Грязные зашёрканные полы, по которым ходили только в обуви, прям у входа разбросаны пластиковые и стеклянные бутылки. Стены в рваных засаленных обоях. Я взял топор в руки и пошёл аккуратно вглубь. На кухне стол заставлен так, что даже уже не разобрать, что там было. Тарелки и сковородка, содержимое которых покрылось плесенью. Опять бутылки и на столе, и под столом. Остатки хлеба, пепельница, какие-то пакеты, и всякая дрянь, которую я рассматривать даже не стал. Заглянул в комнату. На диване разлагался труп полуголого мужчины. Меня скривило, пошли рвотные позывы. Вот от кого тут воняет. Я осторожно подошёл поближе. Зима сохранила тело от разложения, но с приходом весны труп начал гнить. Причина смерти ясна — передоз. На левой руке остался жгут, рядом с диваном валялся пустой шприц. Специально ли или случайно он принял смертельную дозу наркотиков, этого уже не узнать. Для себя я решил, брать тут тоже нечего. А если и есть, что, то как-то брезгую я. М-да, этот дом не так приветлив, как предыдущий. На этом этаже осталась ещё квартира. Около трёх минут ушло, чтобы открыть замок. Ну вот, в этой квартире, вроде, есть, что взять. Я сразу же направился на кухню. Да, удача мне улыбнулась. Кто-то явно готовился к тому, что придётся сидеть дома и не выходить на улицу. Крупы, консервы, орехи и сухофрукты, печенья. Странно было только то, что это всё так и осталось лежать на полу в пакетах. Рядом ещё стояло несколько бутылей с водой. Почему-то это всё не убрали на место или не забрали с собой. Как мне приготовили, заходи и бери. А и возьму. С таким-то везеньем это последняя квартира. Остальные осматривать нет смысла, больше я с собой унести не смогу. Сейчас только оглянусь, что тут есть ещё, да пойду. У раковины я заметил следы крови, внутри лежала тряпка с засохшей кровью. Что-то тут точно происходило, и явно нехорошее. В холодильнике уже пропавшие овощи, фрукты и прочие продукты питания. Брать нечего. Ладно, пора забирать пакеты и уходить. Я хлопнул дверкой холодильника. Где-то там в глубине квартиры послышался скрип, и стал только усиливаться. — Ктооо, — протяжно донеслось от туда. Да это же зомби. Какого чёрта он делает в закрытой квартире? — Тыыы, тыыы гдеее, — это уже был другой голос. Сердце заколотилось от страха, а дыхание спёрло. Этого мне ещё не хватало, драться в закрытом помещении. В одну руку беру топор, в другую — нож. Шаги зомби всё ближе и ближе. Я спрятался за косяком двери. Уверен, что первого я рубану по голове топором сразу как зайдёт на кухню, а со вторым придётся повозиться. В дверной проём входит, возможно, бывший хозяин квартиры. Едва он меня замечает, я бью топором сверху по голове. Остриё входит чётко в голову. Зомби издаёт свои последние неразборчивые звуки и валится. Топор застревает в его голове, и я не могу его вытащить сразу. Зря, оставил лопату в подъезде. Второй зомби, женщина, набрасывается на меня. — Пааашааа, — истерично кричит она своим окровавленным ртом. Я отскакиваю назад, махая перед ней ножом. Она не унимается и нападает снова. Маленькая кухня не даёт нормально увернуться. Я отступаю в сторону, ударяюсь в стол, и у хозяйки дома появляется возможность схватить меня за руку. — Лииизааа, — протягивает она, и тащит меня за руку к себе. Свободной рукой я начинаю тыкать в неё ножом, целясь в голову, и пытаюсь вырваться. Тычки ножом ей почти не наносят ущерба, да и нормально в голову попасть ей не могу. В итоге она отбрасывает меня в другую часть кухни, к холодильнику. Но зато хоть руку отпустила. Я делаю рывок в её сторону и плечом сбиваю её с ног. Медлить нельзя. Я запрыгиваю на неё сверху, двумя руками обхватываю нож и бью прямо в глаз. — Лииизаа, — тихо мычит она. — Какая, блядь, Лиза! Я Коля! — кричу я, и снова бью ножом несколько раз, пока зомби не замолкает. Вот и всё, казалось бы, да не тут-то было. Мою ногу резко дернуло назад. Среагировать я не успел. И сразу после этого почувствовал острую боль в области икры. Только тогда я быстро перевернулся на спину и второй ногой начал отбиваться от зомби с топором в голове. — На сука, получай, сука! Несколькими сильными ударами удалось отбиться от живучего хозяина дома. Я вскочил на ноги, наступил на его голову, выдернул топор, замахнулся и снова ударил. Теперт череп раскроился как следует. Надеюсь, больше не встанет. Взяв топор, я ещё пару раз от злости пнул его по тому, что осталось от головы. Нога! Чёрт! Он же, похоже, меня укусил за ногу. Я побежал комнату. В кухне всё было в крови. Забежав в комнату, я ужаснулся и замер на месте. В кровате, пропитанной кровью, лежал, практически, обглоданный скелетик. Ещё совсем маленький скелетик. Забыл я про ногу свою. Про всё на свете забыл. Стоял и молчал смотрел. Слёзы вот вот пойдут ручьём. Этот мир слишком жесток, он ни щадит никого, даже маленьких детей. Мне стало плохо, ноги стали подкашиваться, сил как будто не осталось совсем. Я сел прям на пол, где стоял. Неподалёку от кровати лежал листок бумаги, там что-то было написано. На четвереньках я подполз к нему и стал читать: «Меня и Пашу укусили. Я знаю, что с нами будет. И Паша знает. Мы приняли решение. Чтобы не стать как они, мы открыли газ. Мы будем спать вечно. Все вместе. Спи, Лизонька, папа с мамой тебя любят и будут всегда рядом.» Сдержать слёзы не мог. Упав на пол, я в голос стал рыдать. Это было последней каплей, после которой я взорвался. За эту зиму я видел многое. Всё это накопилось во мне, и теперь выходит наружу с криком, со слезами. Я рыдал, пока горло не охрипло, пока дышать стало уже невозможно, пока последние силы не покинули тело. Только тогда я замолчал. Надо вздремнуть. Прям тут.