постарайся не умереть.

Оглушающий звук разбитого стекла раздался в старенькой двушке где-то на окраине Петербурга. Чьи-то возмущенные крики прозвучали следом. Маленькая комната с выцветшими ободранными обоями, и продувающими оконными рамами была не лучшей крепостью, но все же здесь в разы безопаснее. Хлипкий шпингалет уже тысячу раз был выбит и снова прикручен к не менее хлипкой двери с десятками трещин. Эта комната видела многое: слезы, кровь, попытки самоубийства. Ее стены буквально пропитаны страданием и болью. Это жизнь Антона Шастуна, простого парня из непростой семьи. Да, она далека от идеала. Давно пора бы привыкнуть к выходкам чокнутых родителей, но, слыша очередной пьяный скандал, он до сих пор вздрагивает и надеется, что в этот раз его это не коснется. Но каждый раз происходит все в точности наоборот. И пока все вокруг мечтают увидеть море или купить загородный дом, Антон мечтает как можно дальше уехать от людей, которых называет родителями, но шрамы на его теле навсегда останутся болезненым напоминанием о них. Его память затерлась, словно старая пленка. Он уже мало что вспомнит из счастливого, полного родительского внимания и заботы детства. Зато прекрасно помнит каждый перелом, каждый удар, каждую разбитую бутылку о его голову, помнит каждый случай, когда, стоя на подоконнике, он выбирал жизнь. Неровные шаги, направляющиеся в сторону его комнаты. Антон наизусть выучил сценарий того, что здесь произойдет через минуту. Дверь с мерзким скрипом распахнулась. Стеклянные глаза отца смотрели куда-то поверх парня. — Сходи за бутылкой. — его грубый голос буквально резал слух. — Уже не продается. — сухо ответил парень, продолжая сидеть над учебниками. — Найди, где продается. Тебя учить надо? — язык заплетается, ноги едва держат пьяное тело. Антон на несколько секунд прикрыл глаза, приводя мысли в порядок. — Возьми свою жену и вперед, ищите. — он уже не вникал в смысл написанного в учебнике, он просто читал, стараясь абстрагироваться, чтоб не слышать раздражающий голос отца. Отец сделал несколько шагов, значительно сократив расстояние. Запах спертого перегара буквально выбил весь воздух из легких. — Не забывай, с кем ты разговариваешь, щенок. Звонкая пощечина ненадолго оглушила. В щеку будто одновременно впились миллионы маленьких иголок. Но это меньшее, чего можно было ожидать. — Я знаю, с кем разговариваю. К сожалению. — Антон положил ладонь на скулу, слегка потерев горящую кожу. Не дожидаясь очередной реплики отца о том, какой сын неблагодарный и лучше бы сдох, он закинул в рюкзак рандомные тетради с лекциями и покинул квартиру, игнорируя пьяный бред матери. Однако пошел он вовсе не на поиски алкоголя для родителей, а в кофейню, где работает, чтобы иметь возможность элементарно купить для себя еду, одежду и оплатить счета, иными словами выжить. Там ему удавалось расслабиться, получить удовольствие от общения с более приятными людьми, там он мог на время забыть о том, с какими людьми ему приходится жить под одной крышей. Иногда он брал дополнительные смены, чтобы меньше времени проводить дома. Хотя домом то место назвать трудно, поскольку Антон приходил туда просто переночевать, и то в редких случаях. Кофейня располагалась относительно недалеко, и путь до нее никогда не занимал много времени. Открыв дверь, он глазами отыскал сотрудника заведения, своего единственного друга Диму Позова. — Опять? — спросил он, как только за Антоном захлопнулась дверь. — Снова, Поз. — безэмоционально произнес парень, усаживаясь за барную стойку напротив товарища, параллельно укладывая свой рюкзак на соседнее место. — Кофе будешь? — Чай. Зеленый. Без сахара. Дима, без лишних вопросов, молча заварил чай и вернулся на свое место. — Знаю, что снова откажешься, но может все таки переедешь ко мне? Ты же сам понимаешь, что пока ты окончишь обучение, пока деньги заработаешь, много времени пройдет. Или ты думаешь, что в один прекрасный день они по-волшебству перестанут быть алкоголиками? — Я справлюсь. — Да, я не сомневаюсь, Шаст, просто вероятность того, что они задушат тебя во сне выше. — Ну, пиздец, Дим. — усмехнулся на высказывание друга Антон. — Встанешь за кассу? Курить хочу. — Позов, сняв фартук, протянув его парню. — Давай быстро только, мне еще лекции учить. — Тебе не привыкать. Пару раз хлопнув его по плечу, Дима удалился. Антон, совершенно не торопясь, налил себе чай, заваренный приятелем, достал из рюкзака тетрадь по психогенетике и принялся разбирать собственный корявый почерк. Ночами гости редко заходят в это заведение, поэтому можно было больше времени уделить себе. — Что блять тут написано? — спросил он у тишины. — Мутации как источник генетической изменчивости. — прозвучал чей-то мягкий, но уверенный голос. — Доброй ночи. Антон был уверен, что не слышал ни звука чуть скрипящей двери, ни шагов, он был уверен, что находился один и совсем не ожидал услышать ответ. Подняв взгляд, он увидел высокого мужчину. Его бледная кожа особенно выделялась на контрасте с черными, как смоль, волосами. На первый взгляд он был спокоен, но его глаза цвета неба говорили о другом. Он удивлен. Конечно, не каждый день видишь столь странного бариста. — Ох…прошу прощения, я не слышал, как вы вошли. Что для вас? Парень встал и теперь имел возможность оглядеть загадочного гостя с двухметровой высоты. Он был стильно одет, а весь его образ составляла лишь черная одежда: тренч, водолазка, брюки, ботинки. — Ничего страшного. Американо, пожалуйста. — улыбнувшись уголками губ ответил мужчина. — Сахар? Сироп? — Спасибо, Дмитрий, — он бросил взгляд на бейджик, — просто американо. Антон не стал говорить о том, что зовут его по-другому. Кому есть дело до его имени? Он кивнул и принялся готовить кофе. — Не знал, что в этом районе есть такие уютные кофейни. — послышался голос за спиной. — Это единственная на весь район. — Вот как. Давно здесь работаете? — Три года. — Тогда вы точно сможете посоветовать мне десерт. — К американо отлично подойдет шоколадный брауни. — А какому десерту лично вы отдали бы предпочтение? — Мне нравятся круассаны с миндальным кремом, но они на любителя. Не всем нравится сладкая выпечка. — В таком случае, будьте добры, круассан с миндальным кремом. Когда Антон приготовил кофе и пробил заказ на кассе, вернулся Дима. Тогда мужчина забрал свой стаканчик и направился к выходу. — Вы забыли ваш десерт. — окликнул его Шастун. — Это ваш десерт. Приятного аппетита. — бросил он, не разворачиваясь, и скрылся за входной дверью. Какое-то время Антон вглядывался в темноту, ожидая увидеть в ней небесно-голубые глаза, но видел лишь желтоватый тусклый свет чьих-то окон. flashback Свет настольной лампы едва освещает небольшую комнату. С кухни доносится приятный запах выпечки. Это мама решила вновь удивить семью какими-то кулинарными шедеврами. Маленький Антон, сидя на полу напротив старшего брата, достает из мешочка бочонок с числом «32». — Так нечестно. Ты опять выиграл. — с досадой в голосе мальчик отдает бочонок брату. — Мне просто повезло. В следующий раз повезет тебе. — он взъерошил и без того растрепанные волосы мальчишки. — Честно? — Честно. Антон чуть ближе двигается к брату и тихо шепчет, чтобы никто не услышал: — Можно тебе кое-что рассказать? — Ну, попробуй. — Мне нравится девочка одна. — Правда? Как ее зовут? — так же шепотом спрашивает он. — Ира. Она сказала, что выйдет за меня замуж. Стук в дверь прервал их серьезный диалог. В проеме появилась мама. — Мальчишки, там папа пришел. Идите встречайте, мойте руки и за стол. — лучезарно улыбнувшись, она закрыла дверь, не дожидаясь ответа. — Я потом тебе расскажу. — обратился он к брату и, бросив мешочек с бочонками на пол со всех ног кинулся к папе. Не давая ему снять холодную после зимних морозов куртку, он крепко обнял его. Отец поднял сына на руки, подбрасывая вверх, а мальчик смеялся своим звонким детским смехом. Он думал, что так будет всегда. flashback end — Антох, все нормально? — Дима обеспокоенно сжимал плечо парня. Антон зажмурил глаза, прогоняя наваждение. — Да. Я в порядке. — Снова Егора вспомнил? Парень молчал. Такие воспоминания часто преследовали его последние семь лет. Семь лет. Ровно столько рядом нет брата. Ровно столько его жизнь представляет собой сущий ад. Ровно столько он борется с желанием умереть. И, кажется, это не закончится никогда. Все произошло одним майским вечером. Майским вечером, перевернувшим его жизнь с ног на голову. Вечером, когда Антон последний раз видел старшего брата. Старый внедорожник затормозил у небольшого дачного домика. Всю дорогу Антон умолял родителей отпустить его на речку, на что они отвечали отказом, мол вода еще холодная и вообще там сильное течение. Тогда ему в голову пришла, как могло показаться, гениальная идея: когда все будут заняты своими делами, он незаметно уйдет. Ему казалось, что его отсутствия никто не заметит. Так он и поступил. Вот только вода действительно оказалась холодной. И, возвращаясь домой с абсолютно испорченным настроением через небольшой лес, он увидел то, что останется в его памяти навсегда. Окровавленное тело своего брата. Он еще дышал. В панике Антон побежал к родителям, а когда они вернулись, его сердце уже не билось. Следователи и работники морга списали этот случай на нападение животного. Однако, по словам местных жителей, в том лесу никогда не было диких животных. — Не бери в голову, Дим. — ответил Шастун, снимая чужой фартук. — Ты же знаешь, что можешь поговорить со мной? — Позов все еще взволнованно оглядывал его. — Сходим куда-нибудь на выходных? — сменил тему Антон. Он привык справляться со всем один и уверен, что лучше все так и оставить, вместо того, чтобы грузить своими проблемами окружающих, а уж тем более единственного человека, который ему не безразличен. — Слушай, на выходных не могу, кое с кем познакомился, договорились в кино пойти. — ответил Дима, отводя взгляд. — Таак…и кто эта счастливая дама?— Антона определенно заинтересовало такое заявление. — Потом расскажу, если все нормально будет. — Позов лишь неловко почесал свой затылок. Парень согласно кивнул и вновь открыл тетрадь по психогенетике. Пообещав себе, что теперь точно будет писать аккуратно, он стал вновь разбирать свой почерк. С другой стороны, как можно красиво писать, когда спишь по три часа в сутки, а порой вообще не спишь? Тут не то что писать, ходить ровно не всегда получается. Просидел над лекциями Антон до пяти утра. Голова ужасно болела от недостатка сна и переизбытка информации. До начала занятий оставалось три часа, поэтому он решил, что сегодня именно тот день, когда сон не нужен. Он сложил свои тетради, забрал свой завтрак в виде порции кофеина, попрощался с Позом и пошел домой, разумеется, с надеждой, что родители уже спят. Достав из кармана куртки полупустую пачку парламента, он зажал сигарету в зубах и не спеша подкурил. Горький дым приятно обжигал горло, отчего затяжки становились всё больше. Пустая, почти не освещенная улица, где-то вдалеке можно заметить силуэт человека, выгуливающего собаку, гудящий в проводах ноябрьский ветер, который задувает под воротник, но при этом отлично бодрит. Не самая приятная атмосфера, но куда лучше квартиры, куда Антон направляется. У парадной он скурил еще одну сигарету, отыскал глазами свои окна и, не увидев в них света, со спокойной душой вошел внутрь. Антон не сомневался в том, что после попойки родители оставят кучу мусора, разбитого стекла и дохуя грязи непонятного происхождения. Не снимая обувь, он прошел на кухню, собрал осколки и мусор, помыл посуду. В надежде найти что-то съедобное, он открыл холодильник, но обнаружил в нем только кусок заплесневелого сыра и примерно пол литра скисшего молока. Молоко парень смыл в унитаз, а сыр настигла та же судьба, что и битую посуду. Все однообразно. Хочется сбежать от этой жизни, но некуда. Хочется быть самим собой, не притворяться, будто все хорошо. Он увяз в болоте, что зовется бесконечная рутина. Он старается жить, но какой в этом смысл?