постарайся не умереть.

Свет ярко-красной луны отражается в оконном стекле. Такую редко можно увидеть. Вот и Антон удивленно глядит в окно, пытаясь вспомнить, слышал ли он новости о таком явлении. Сзади еле слышно скрипнула половица. Странно, ведь он живет в бетонной панельке. Антон развернулся на звук. Отец стоял прямо перед ним, а лицо его не выражало никаких эмоций. — Пап, почему все такое странное? — парень огляделся. Его комната выглядела так, будто здесь давно никто не живет. — Что тебе кажется странным, сынок? — Все вокруг. Ты разве не видишь? — Вижу. Так выглядит одиночество, безысходность. Так выглядит твоя смерть. Отец резко схватил его за воротник, приподнял над полом и высунул в окно. Порывистый ветер тут же ударил в лицо. — Папа, что ты делаешь? — кричал Антон. — Мне страшно, пап. За его спиной появился силуэт. Сперва едва различимый, но постепенно приобретший очертания. Это брат Антона. Он смотрел, криво улыбаясь. — Егор! Помоги, прошу. — А ты помог мне? — его голос был будто бы везде. Охватила паника. Воздуха в легких перестало хватать. Антон попытался сделать вдох, но тщетно. Его руки пытались за что-нибудь ухватиться. Безуспешно. И он сдался. Перестал бороться за жизнь. Он закрыл глаза и полетел вниз, навстречу холодному Питерскому асфальту. — Что за привычка у тебя такая, спать на парах, Антон? Шастун вздрогнул, резко открыв глаза. Аудитория, хуй его знает, какая пара, несколько десятков взглядов, устремленных прямо на него, затекшая от неудобной позы шея. Он пару раз проморгался, пытаясь понять что произошло. Ничего особенного и удивительного, просто заснул посреди пары. Покажите мне хотя бы одного человека, с кем такого не случалось. — Извините, Станислав Владимирович, больше не повторится. — произнес он на автомате. — Верю. — улыбнулся преподаватель. — А на сегодня у меня все. Всем хорошего дня. — он собрал свои бумажки с кафедры и покинул аудиторию. Антон взглянул на время. Их отпустили немного пораньше, а это значит, что у него еще есть время покурить перед последней парой. Он скидал все принадлежности в шопер и быстрым шагом пошел к выходу. Куртка осталась в гардеробе, ибо он решил, что и без нее ему будет неплохо. Одна затяжка за другой. В голове все вертится тот сон, что оставил после себя неприятный осадок где-то в груди. Ему часто снились кошмары, но этот был особенно ярким, будто все происходило по-настоящему. И это пугало. В раздумьях он не заметил, как скурил сигарету почти до фильтра. В метре от себя он заметил черного ворона, сидящего на металлическом заборе. Птица пристально наблюдала за его действиями. Странно, ведь обычно они летают стаями и не приближаются так близко к людям. По спине прошел неприятный холодок. Он бросил окурок и быстрее пошел внутрь здания. Все-таки идти без куртки было не лучшим его решением. Антон быстро отыскал нужную аудиторию и уселся на последний ряд в надежде, что здесь его никто не будет трогать. Он написал пару сообщений Диме ровно в тот момент, когда раздался звонок. Одногруппники о чем-то шептались, но парню совершенно не было дела до свежих сплетен. Он достал тетрадь и ручку и стал ждать начала занятия. Дверь распахнулась, пропуская преподавателя, но не того, что Антон ожидал увидеть. Это был вовсе не занудный дядька в возрасте, а молодой, высокий мужчина. Его осенило в тот момент, когда он смог разглядеть его лицо. В нескольких метрах от него стоял никто иной, как загадочный незнакомец из кофейни. Антон нервно сглотнул. — Добрый день. Присаживайтесь. — его голос звучал уверенно. — Меня зовут Арсений Сергеевич Попов. Я ваш новый преподаватель по психогенетике. — он оглядел группу, не обращая внимание на Антона. — Первое, что вам необходимо знать — сдавать у меня экзамен сложно, поэтому советую не пропускать занятия без уважительной причины и, конечно, зарабатывать оценки, чтобы получить автомат. Если есть какие-то вопросы, можете задать. — Арсений Сергеевич, вы женаты? — девушка со второго ряда видимо решила не упускать возможность узнать привлекательного преподавателя получше. — Как вас зовут? — Лиза. — смущенно ответила она. — Скажите, Лиза, вы когда-нибудь слышали о таких понятиях, как субординация и профессиональная этика? — Д-да. — В таком случае, вам должно быть известно, что спрашивать у преподавателя о его личной жизни посреди пары — некрасиво, как минимум. Еще будут вопросы? — тишина. — Нет? Тогда, думаю, мы можем начать перекличку. Арсений Сергеевич стал называть каждого по списку и обозначать отсутствующих в журнале, а Антон не мог понять, как так совпало, что случайный гость из кофейни оказался его новым преподавателем, и почему он ничего об этом не знал. — Антон Шастун? — Здесь. Брюнет поднял глаза. За доли секунды его холодный взгляд сменился на недоумевающий. Антон не знал, как себя вести и не смог придумать ничего лучше, кроме как улыбнуться. Вот только улыбка вышла неестественной. Возможно, это выглядело глупо в глазах мужчины. — Хорошо. Кто мне скажет, какая тема была на прошлой лекции? — Факторы, влияющие на изменение частот аллелей в популяции. — неуверенно произнес какой-то парень. — Кто готов отвечать? — снова тишина. — Ясно. Шастун, расскажите мне, что вы знаете о мутации, как источнике генетической изменчивости. Антон невольно вспомнил их ночную встречу. Стало ясно, что он точно узнал его. Парень поднялся на ноги, но его тело не было готово к резким движениям. Он качнулся, едва не упав, но сумел вовремя ухватиться за край парты, что ускользнуло от внимания многих, но точно не от внимания преподавателя. — Можете отвечать с места. — Мутации служат источником генетической изменчивости, но их частота крайне низка. — Антон старался говорить четко, игнорируя шум в ушах. — Мутирование — процесс медленный, поэтому если мутирование происходило бы само по себе, а не в контексте действия других популяционных факторов, например дрейфа генов или миграции, то эволюция протекала бы очень медленно. Предположим… — Достаточно. — перебил его мужчина. — Вижу, что учили. Есть еще желающие заработать оценку? — он что-то быстро написал в журнале и еще раз оглядел присутствующих. — Так, ладно, тогда переходим к следующей лекции. Учтите, я еще спрошу вас по этой теме. Арсений Сергеевич объяснял доходчиво, не спешил, давал время конспектировать. Его было комфортно слушать. Основные термины он выводил на доске аккуратным каллиграфическим почерком. Антон старался зачерпнуть как можно больше информации. Он записывал то, что считал считал нужным, остальное запоминал. Его мозг буквально плавился, но он усердно продолжал вслушиваться в каждое слово. Отвлекся от лекции парень в тот момент, когда увидел алую каплю на белоснежном листе бумаги. Затем еще одну. И еще. Видимо, пора прекратить употреблять столько кофе и, наконец, выспаться. — Шастун, я разрешаю вам выйти. — произнес преподаватель, продолжив чертить какую-то схему на доске. Антон, прикрыв нос ладонью, дабы не оставлять за собой кровавый след, покинул аудиторию под непонимающие взгляды одногруппников, ощущая, как вязкая жидкость наполняет руку. В уборной пусто и тихо, на это Антон и рассчитывал. Он открыл кран и оперся обеими руками о раковину, пачкая белоснежную керамику кровью. Какое-то время он наблюдал за тем, как красные капли смешиваются с водой и утекают куда-то в неизвестность, пытаясь удержать равновесие. flashback. Белая вата моментально впитывает капиллярную кровь. Маленький Антон смотрит на брата заплаканными глазами, пока он обрабатывает его небольшой порез. — Егор, я умру? — жалобно посмотрел Антон на брата. — От маленькой ранки еще никто не умирал. — он по-доброму рассмеялся. — Тогда от чего умирают? — От старости, Тош, от болезней. — Егор полил порез перекисью. — Щиплет. — Антон попытался одернуть руку, но брат крепко держал ее. — У собачки боли, у кошечки боли, а у Антоши ничего не боли. — произнес он и подул на ранку. Мальчишка с восторгом смотрел на Егора, когда боль стала отступать, не подозревая о том, что его брат умрет не от болезней и уж вовсе не от старости. flashback end. Антон взглянул в зеркало. — У собачки боли, у кошечки боли, а у Антоши ничего не боли. Он не хотел возвращаться. Не хотел снова отвечать на вопросы посторонних людей о своем самочувствии. Не хотел видеть чужих взглядов на себе. Ничего не хотел. Но кое-что все же заставило его собраться с силами, чтобы привести себя в порядок и выйти из туалета. Интерес к личности преподавателя. Было в нем что-то, что привлекало внимание Антона. Пока для него остается загадкой, что именно, но он обязательно над этим подумает, как только его голова прояснится. Шастун открыл дверь аудитории и молча прошел к своему месту, пытаясь никому не мешать. Он попытался вникнуть вновь, но, пропустив добрую половину лекции, уже не смог уловить смысла. Поэтому всю оставшуюся часть занятия, он просидел с абсолютным непониманием произнесенного Арсением Сергеевичем. — Занятие окончено. Можете быть свободны. — произнес преподаватель, как только прозвенел звонок. Студенты стали собирать свои вещи, что-то обсуждая при этом. Какие-то неведомые силы заставили Антона еще раз взглянуть на мужчину, что не спеша складывал материал для лекций в стопку. Пальцы ловко поправили выбивающиеся листы. Он пробежал взглядом по обучающимся, задержавшись на том, что неподвижно сидел, глядя на него. Его бровь приподнялась в немом вопросе. Антон неуверенно отвел взгляд. Он буквально смахнул все принадлежности в шопер и пошел на выход, стараясь смешаться с толпой. — Шастун, могу я попросить вас задержаться? — голос преподавателя звучал спокойно, но с едва уловимыми нотками строгости. Парень остановился у самой двери. Ему совсем не хотелось, чтобы мужчина из кофейни, по странным обстоятельствам ставший его преподавателем по психогенетике, сейчас его отчитывал. Он подождал, пока остальные покинут аудиторию и подошел к столу преподавателя. Арсений Сергеевич сделал какую-то пометку в своем блокноте и поднял глаза на студента, сложив руки в замок. — Значит все-таки Антон? Не Дмитрий? — заинтересованно спросил мужчина. — Антон.—одобрительно кивнул парень на вопрос преподавателя. — Мне понадобилось устроиться преподавателем в университет, чтобы узнать ваше настоящее имя. —Арсений Сергеевич не отводил взгляд от юноши. — Что?— Антон удивился и встретился взглядом с преподавателем. — Это образно, не берите в голову. Лучше скажите мне, Антон, как вы себя чувствуете? — Я в порядке. — Вы не многословны. — Не люблю говорить о себе. — Не буду настаивать. Впрочем, я не для этого попросил вас остаться. — он взял несколько скрепленных между собой листов и протянул их Антону. — Это сегодняшняя тема. Я посчитал, что вы захотите узнать, о чем была лекция. — Спасибо, Арсений Сергеевич. — лишь тихо произнес парень, как только принял бумаги. — Что ж, больше не смею задерживать вас, Антон. Под грустный взгляд преподавателя Шастун вышел, подавляя желание на все наплевать и рассказать о своих проблемах. Он устал быть сильным. Он больше не может сдерживать себя. Он шел по пустому коридору, глотая соленые слезы. Но спустя пять минут все снова будет хорошо. Спустя пять минут он снова наденет маску. Уютная кофейня встретила его ароматом свежесваренного кофе и дружелюбной улыбкой Ульяны. Это еще одна сотрудница заведения. С ней Антон мало общается, но знает, что она довольно приятная девушка. Он перекинулся с ней парой дежурных фраз и прошел в служебное помещение. Рабочая смена прошла как обычно. Как обычной с головной болью, как обычно с дикой сонливостью, как обычно с тошнотой от «кофейной диеты». Сегодня парень поклялся себе поспать хотя бы пару часов, но когда он сдал смену Диме, он напрочь забыл о том, что люди вообще должны спать. Антон не был бы Антоном, если бы не просидел над учебниками до самого утра. — Братан, проеби ты один день, отоспись уже наконец. Я смотреть на тебя не могу. — причитал друг, пока тот перечитывал одно и то же слово двадцатый раз. — Мне нужна стипендия, Дим. — отвечал ему Антон. — Ты тоже учишься и параллельно работаешь, не забывай. — Да, а еще я беру выходные и сплю. Парень лишь закатывал глаза. Утром он покинул кофейню. Он решил не заходить домой, а сразу отправиться в университет. До университета он дошел, только вот на занятия так и не попал. Докурив сигарету и потушив окурок, Антон собрался сделать шаг, как вдруг боль в висках усилилась. Он хотел ухватиться за металлический забор, но тело обмякло, а в глазах потемнело. Стало трудно дышать. Он прикрыл глаза на секунду, не зная, что не сможет открыть их обратно. — Антон! — чей-то голос позвал его, но ему было уже все равно. Его тело упало рядом с затушенной сигаретой. Его бледная кожа почти слилась с холодным ноябрьским снегом. Такой красивый и одинокий Антон. Он пуст и не чувствует боли.