Комната Дьяволо

я торчу у окошка крупного домишка на столице Италии области Лацио, и наблюдаю за тем, как близится ночь которая приведет к самому безнадежному рассвету в моей уже пустяковой жизни. в руке моей бокал, рядом красуется стеклянная амфора, ни больше ни меньше, как по заказу. мои предки звезд с неба не хватали, при этом, они завоевали континент взбредая сквозь несущие исход и горечь равнины к атлантическому океану. но утро вечера мудрее: там я, вероятнее всего, напьюсь до самозабвения, но от этого кризис явно не минует. в любом случае, я еду в ненастный, наводящий уймища уныния Неаполь. сегодня вечернюю порою все вокруг тоже затяжно. несколько месяцев назад мы с моим милым приятелем пуччи арендовали дом из Неаполя, вокруг серой массы через чур тошнотворной оравы людских туш. пуччи уже неделю здесь нет. сейчас же он покинул наш домашний очаг направляясь в собор парижской богоматери. когда-то я даже надумал что совсем как раз было бы закрутить с ним легкий романчик. с моей стороны, то было до абсурда легкомысленно - на этой ноте у нас и завязались "отношения", и ведь даже сейчас, несмотря на все происходящее, не думаю, что хотелось бы чего-то большего. и ему, скорее, на то похоже, равным образом. поехал ведь как-то в египет без меня, и там, оказавшись в полном уединении, не задумался: а что, если жизнь, состоящая из поглощения чужой крови и возложения всего и вся на алтарь, не совсем то что ему так необходимо. но время упущено. я ведь уже был с дьяволо. говоря пуччи о том что я любил его, я всего-то думал о том времени, когда любовные интриги для меня почти ничего не значили. но со мной случилось нечто ужасное, неисправимое. после той ночи и наступившего утра я понял: совсем неважно, сколько физических лиц из рода людского я сменю вплоть до последней капли крови, у меня больше не будет прежних нерасчетливых горе-интрижек которые, если вдуматься, просто замаскированное удовлетворение моих вампирских потребностей, если их можно назвать таковыми. люди — существа сложные, и отвратительные. к ним стоит относиться пренебрежительно. да и я слишком сложен, поэтому мне нельзя доверять. иначе я не оказался бы этой ночью в совершенно пустом доме один. пуччи бы не оставил наш план. и дьяволо не ждал бы на рассвете своего верного капореджиме. среди всей лжи, претенциозности и меркантильности в которой я жил и которой ограничивался, я раскаиваюсь в одной — несмотря на то, что она сослужила мне хорошенькую повинность. Я солгал дьяволо, будто никогда прежде не спал с мужчиной, но он мне так и не поверил не выходя за пределы элементарно уместного на этот счет стеба. на самом же деле такое один раз было. в тот раз я заключил, что этого больше не повторится. и теперь я бы упорно бежал даже пересекая океан для того, чтобы вновь оказаться перед тем же детиной на заднем дворе зажиточного поместья. только за это время двор стал меньше, словно вернули земельный закон Тиберия Гракха, а юнец значительно вырос. я много лет даже не вспоминал этого парнишу по имени джонатан, но сегодня ночью он стоит предо мною, как самый настоящий. живой. это произошло более ста лет назад. я был еще ребенком, джонатан — примерно моего же возраста. идеальный парень — подвижный, смешливый, благовидный и подбористый раскрасавец. какое-то время, несмотря на все свое корыстолюбие, я неосознанно считал его другом. братом. душой своей росдвтенной. считал, прикрываясь тем, что все это лишь ради выгоды. лишь ради того, чтобы наконец оправдать все свои ожидания. сама мысль о том, что такой человек как он: гордец и грязно-скотский аристократишка, мог им быть, стала свидетельством моей глубинной порочности. и спустя время, как я обратился в вампира, я постарался его забыть. но сегодня он снова отчетливо предстал у меня перед глазами. такой достоуважаемый. казалось бы, единственный в своем роде, продолжай я дальше себя обманывать. стояло лето, школьных занятий не было. отец джоджо куда-то уехали на время отдыха с вечера пятницы до утра понедельника, и я проводил время в его комнатке, в самой нашумевшей и знатной усадьбе всей Великобритании.