Адхарма

      Старик Озпин быстрым шагом покинул треклятый быкоглав, направляясь с одной из посадочных зон прямиком в здание академии Хейвен. Ему не понравилось то, что гриммова поломка вынудила его пересаживаться прямо на середине пути, бросив техникам одного из торговых городов на диких территориях быкоглав Маяка вместе с пилотом. Ему, конечно, предлагали подождать конца ремонта, но интуиция шептала, что нельзя терять время впустую.       И вот, он здесь, в столице Мистраля, шагал по мощеной камнем тропе, на встречу выходящей паре — Кроу и Сяо Лонгу.       — Оз, — весело поприветствовал своего старого учителя и нынешнего союзника Тай. — Ты опоздал, что-то случилось по дороге?       — Поломка, ничего серьезного, но пришлось менять транспорт. — Кивнул и пожал руки мужчинам директор Маяка. — Что-то произошло с момента нашего разговора?       — Да нет, — вяло ответил пахнущий недельным запоем Бранвен, почесывая подбородок. — Свет разве что выключался. Но техники и полиция сказали, что это был какой-то сбой в системе.       — Сбой? — Задумчиво протянул старик, двинув вместе со своими провожатыми к академии.       — Да, — кивнул Сяо Лонг. — Мне сообщили, что энергоузел вышел из строя из-за какой-то системной критической ошибки. Я так и не понял, что там было, не разбираюсь. — Он беспечно пожал плечами, кивая проходящим ученикам. Пусть во всех академиях и были выходные, но некоторые учащиеся — сироты и прочие — решили остаться в общежитиях, продолжая пользоваться тренировочными аренами, мастерскими, столовой и тому подобным. А-то и просто праздно шатались по городу, отдыхая душой и телом, влипая в различные неприятности.       — Хорошо, — кивнул старик, считая произошедшее простым несчастным случаем, ведь и полиция и техники не обнаружили ничего подозрительного, что следовало бы сообщить начальству академии или совету. — Как тебе в роли директора, Тай? Справляешься?       — По сравнению с моей должностью учителя в подготовительной школе — небо и земля, — мужчина недовольно пробурчал эти слова, едва не скрещивая руки на груди. — Знал бы, что нужно просматривать столько документов, вовек не согласился!       — Ну-ну, — рассмеялся Озпин, — разве у Леонардо не было секретаря? Мисс Гудман, если не ошибаюсь. Прелестная женщина: умная и красивая.       — Кхм, это да, тут не поспоришь, — увел взгляд в сторону Сяо Лонг, вмиг растеряв боевой запал недовольства. Заметивший такую перемену в лице старик не мог не покоситься на Кроу, морда которого требовала кирпича. — Молчи, старая пыльная ворона!       — Я что-то должен узнать? — Умилился сцене директор Маяка, наблюдая за тем, как двое взрослых мужчин дурашливо пытаются бороться. И если Тай силился заткнуть Бранвена, то последний пытался не задохнуться от смеха.       — Нет! — Тут же спохватился Сяо Лонг, не выпуская закадычного друга-алкоголика из удушающего захвата. На такую сцену не могли не реагировать окружающие, но никто ничего не говорил, видя в лице светловолосого знакомую физиономию нового директора Хейвена.       — Кроу? — Решил подлить масла в огонь Оз.       — Угадай, сколько времени мисс Гудман понадобилось, чтобы оказаться в постели Тайя?       Каким-то чудом Кроу удалось вывернуться из захвата друга и быстро спрятаться за спиной непосредственного начальника.       — Три дня? — Хохотнув, предположил старик, отлично зная натуру Сяо Лонга. И нет, она не была кобелиной, но что-то в нём всегда притягивало внимание противоположного пола. Может, это была «аура» доброго отца-одиночки, а может тот самый животный магнетизм, любимый писательницами бульварной беллетристики. Гримм знает. Точно можно было сказать лишь одно: Тайянг Сяо Лонг, не смотря на то, что был мужчиной за сорок, сохранился настолько хорошо, что остался магнитом для противоположного пола.       Хотя, подумав над произошедшим, Озпин дополнил мысль: притягательность Тайя выросла! Как еще можно объяснить то, что мисс Гудман, считающаяся в среде охотников второй Глиндой Гудвич (не только из-за красоты, но и недоступности) пала перед чарами Сяо Лонга.       Этому блондину не нужно быть кобелем и самому искать внимания женщин, они сами его находят. И судя по не особо длинному списку пассий Тайя, находят его исключительно сильные и независимые дамы, которые готовы взять все в свои сильные руки.       — Четыре часа! — Выдохнул, ловко увернувшийся от пинка друга Кроу.       Услышав цифру, старик замер, удивленно взирая на бывшего ученика, который от такого внимания засмущался, несмотря на опыт и возраст.       «Нет, у этого парня точно двойное подобие, иначе я не могу объяснить такое…» — Оз мотнул головой, отгоняя непрошенные мысли. Продолжил уже вслух: — Очень рад за вас. Обоих.       — Гримм, Оз! — Взвился Тай. — Хватит это обсуждать! Это неприлично…       — Ладно, ладно, — обнял понуренного друга Кроу, не обращая внимания на тычок локтем в бок. — Ну подумаешь, подвыпили, переспали прямо на рабочем месте… С кем не бывает.       — Со мной! — Поднял подборок Сяо Лонг. — И определенно с Озом. Ведь так? — Закадычная парочка друзей глянула на старика в ожидании ответа. Но тот лишь вильнул взглядом, принявшись изучать аккуратно подстриженные ногти. — Ведь так, Оз? — В голосе Тайя слышались нотки паники и мольбы.       — Ну-у-у, как сказать…       — Да быть не может! — Прикрыл от шока рот рукой Кроу. — Дай угадаю, это — Глинда? Теперь понятно, почему она отшила Джимми и всех остальных.       — Что? Нет! — Старика это предположение искреннее возмутило. — Кроу, она мне как дочь! А с Джеймсом… Скажем, они не сошлись характерами.       — Тут спорить не буду, характер у него… Но не суть! Признавайся, Тай действительно повторил твой подвиг? Кто, когда? Колись! — В Бранвене проснулся ребенок, жаждущий зрелищ и интересностей. Хотя, справедливости ради, ребенок в нем и не засыпал, а просто временно отходил от «руля».       — Давай не будем об этом, — зная безуспешность подобного, все же пытался откосить от рассказа старик. Не говорить же ему, что, будучи последним королем Вейла, он не раз и не два приглашал в свой рабочий кабинет герцогиню и посла Мантла, вдову и просто прелестную женщину. — «Твоя правнучка так на тебя похожа, Криста», — древний маг вспоминал об интрижке каждый раз, когда видел перед собой своего улыбающегося секретаря.       И он обещал своей любовнице позаботиться о бастардах, с чем успешно справлялся уже четвертую жизнь подряд. Присматривать за кем-то одним глазком было удивительно нетрудно.       — Ну же, Оз! Нам интересно! — Не замечая заминки своего начальника, протянул Бранвен.       — Кроу… — В отличие от своего друга, Сяо Лонг, воспитавший двух дочерей, был куда чутче и заметил задумчивость старого мага.       — Все в порядке, Тай, — отмахнулся Озпин, вновь двинув к академии.       Это была лишь секундная слабость. Одна из многих. Ведь он в первую очередь — человек, и ему свойственны людские слабости. А главной слабостью рода человеческого была и будет — любовь. Она прекрасна в своей эмоциональной яркости. И, к сожалению или счастью, пусть ему не каждое перерождение доводилось влюбляться, но такое также нельзя было назвать удивительно редким событием. Тем более с гриммовым слиянием душ, через которое он проходит из раза в раз.       — Не скажу, с кем и когда такое было, но это… Было, да. Так что никто тебя ругать не собирается, Тай.       Трость старика звонко ударилась о камень тропинки, намекая на окончание разговора. Озпин в очередной раз за прошедшие тысячи лет погрузился в воспоминания. На сей раз те, что несли печать его самого большого провала и успеха. Одна из сотен прожитых жизней, принесшая ему и море радости, и океан горя.       — Часы Леонардо с тобой, Тайянг? — Рассеяно спросил маг, смотря под ноги расфокусированным взглядом.       — Хм, — порылся во внутреннем кармане костюма Сяо Лонг, вытаскивая старинные карманные часы на цепочке. Они давно перестали отсчитывать время, застыв стрелками на цифрах десять и два. — Эти?       — Да, это они, — ответил Оз мазнув по ним взглядом. — Пришло время показать тебе, что именно охраняет каждый директор.       — Ты о… — Замялся Сяо Лонг, стрельнув глазами на друга, который вмиг стал предельно серьезен.       — Да, о нём, — кивнул маг. — Теперь твоя очередь коснуться к последним, угасающим крупицам магии нашего мира.       

***

      Спуска на лифте им не пришлось долго ждать. В холле, где располагался тайный вход в подземелье, не было ни души. Вставив в специальное углубление часы-ключ, трио ступило на идеально плоскую, но не скользкую круглую платформу, начавшую снижение удивительно быстро и мягко.       — Уоу, — пораженно выдохнул Сяо Лонг, строило одной из стен шахты лифта исчезнуть. Его глазам открылась удивительная картина осеннего дерева с вечно опадающей листвой.       — Ага, я тоже в первый раз не мог закрыть рот от шока, — хмыкнул Бранвен, так же, как и давным-давно, заворожено провожая взглядом опадающие листья, истаивающие до того, как коснутся земли или провалятся в «бездну» под парящим островком, на котором и расположилось хранилище.       Озпин молчал, привыкший к такого рода проявлениям мистики, пусть магия и превратилась в сказку, существуя лишь в книгах, да легендах.       Само место так и излучало умиротворение. Под сенью исполинского древа хотелось прилечь и отдохнуть, наполниться энергией и очистить голову от лишних мыслей. Хранилище Реликвии Знания было одним из тех редких мест на Ремнанте, куда ступила нога всего дюжины человек за всю историю.       Кованые ворота, отгораживающие тропу от лифта к древу, отворились, пропуская сквозь себя троицу. Но чем ближе они подходили, тем сильнее росло в них чувство неправильности.       — Что это там? — Прищурившись, спросил Бранвен, вглядываясь в темное пятно, что ранее принял за дефект покрытия пола. Но, сровнявшись с тропой и приблизившись, он понял, что пятно оказалось чем-то объемным.       Озпин ускорился, делая шаги шире, чем привык. За ним поспешила и парочка друзей.       Чем ближе они подходили, тем отчетливее понимали, что же перед ними. Сначала появились контуры, затем цвета алого, а после…       — Нет…       Кроу сорвался на бег раньше всех, за ним поспешил Тай, так же все разглядев.       — Нет-нет-нет… — Повторял, словно завороженный, Бранвен, падая на колени перед сжавшимся в позе эмбриона телом. — Рейвен… Гримм… — Он протянул руку к бледному лицу сестры, застывшему в обезображивающей гримасе боли.       Но коснуться не решился, отпрянув, словно от раскаленного металла.       Стоящий рядом Тай безмолвно открывал и закрывал рот, не в силах сказать и слова, заворожено наблюдая за застывшей навеки женой пустым взглядом. Гримм, а ведь они так и не развелись, от чего его второй дочери пришлось давать фамилию матери.       «Что же… Что же я скажу Янг?» — Сглотнул вязкую слюну блондин, медленно оседая на колени перед телом. Его рука потянулась к широко раскрытым глазам, смотрящим в пустоту с легко читающимся страхом и агонией с явным желанием прикрыть веки.       Озпин сжал трость, бросая цепкие взгляды на окружение, пытаясь понять, что же произошло и кто виноват. Но единственное, что могло придти ему в голову, было осознание, что в хранилище вероятнее всего кто-то пробрался. Думать, кому прислуживал этот «кто-то», было ненужно, уж слишком очевидным являлся ответ.       «В её племени, судя по донесениям Кроу, жила Дева Весны, сила которой и открывала дверь хранилища, — ругнувшись сразу на нескольких ныне мертвых языках и диалектах, подумал Озпин. — Вероятно, кто-то понял это и вышел на палаточный городок, вынудив Рейвен прийти сюда с подчиненной Девой. — В то, что атаманша сама захотела прийти сюда и заполучить реликвию, не особо верилось, ведь её трусливая натура не желала привлекать к себе внимание. А таким глупым действием, Бранвен тут же нарисовала бы на своей спине мишень. Как для самого мага, так и его врага. — Её подчиненная открыла врата хранилища, и кто-то забрал реликвию, попутно убив…» — Тут старик огляделся, понимая одну важную деталь.       — Она одна, — обронил он вслух, привлекая внимание горюющих. Он отлично понимал их эмоции, но произошедшее было куда важнее.       — Что? — Глухой голос Кроу походил на звук наждачной бумаги.       — Она одна, Кроу, — нахмурив брови, посмотрел в глаза своему агенту маг. — Тут нет тела девы, что открыла хранилище.       В то, что его могли скинуть в пропасть, не верилось, ведь та зачарована магией посоха созидания так, чтобы подобного рода «вещи» было чрезвычайно легко заметить. Колдовство буквально подсвечивало такие элементы во тьме под ними. А никакого света с высоты спускающегося лифта Озпин так и не заметил.       «Хотя, на дне есть водоем, а под ним пещеры… — Подумал он. — Но чтобы проплыть по ним нужно примерно минут десять-пятнадцать. И это зная точный маршрут. А сделать это без подобия или магии… Невозможно. А там и утонувшее тело магия вернет на поверхность и подсветит».       Такой побег маловероятен.       — Хочешь сказать, что дева, которую Рейвен приняла в племя, была здесь, взяла реликвию и сбежала? Думаешь, она причастна к её… Смерти? — Сейчас в разуме брата атаманши творился полный бардак. Ему не верилось, что кто-то смог убить его сестру, пусть и ударив исподтишка. Уж слишком была изворотлива и скользка Рейвен, чтобы закончить… Так. Да и что могла противопоставить ей соплячка, пусть и с магией?       — Не могу исключать этого. — Покачал головой Оз. — Но сначала нужно проверить племя Бранвен. Возможно, кто-то что-то знает. — Маг глянул на разбитую парочку друзей, которая всего десять минут назад весело пыталась вызнать у него забавные истории пошлых похождений. — Пошлю туда Адама. Он сейчас должен быть свободен.       — Нет! — Вскинул голову Кроу. — Я сам! Это моя… Мое племя. Они не станут слушать чужака.       — Хорошо, — кивнул старик. Ему не надо было спрашивать что-то типа: «ты точно в этом уверен» или «все хорошо». Ответы на вопросы читались на лице пыльного ворона. — Как бы мне не хотелось иного, но…       — Знаю, — поднялся с колен Бранвен. — Полечу прямо сейчас.       Мужчина молча поплелся к лифту, оставляя босса и друга наедине с мертвецом.       — Думаешь, это хорошая идея отправлять его в таком состоянии? — Спросил Тай, не поднимая головы.       — Нет, — незаметно выдохнул старик. — Но иного варианта он мне не дал.       — А как же тот Адам?       — Кроу прав, — проводив взглядом поднимающийся лифт, ответил маг. — Приход Смешера может стать началом конфликта. Адам… Может быть довольно прямолинеен в своем подходе.       — Хмпф, — Тай поднялся, взяв на руки тело жены. — Пойдем. Нужно… Я хочу знать, что и как её убило. А еще… Надо как-то сообщить об этом Янг и Руби.       — Мой тебе совет, Тай, — положил руку на плечо союзника и друга Озпин. — Не спеши с этим.       — Что?.. — Тут его поразило понимание. Дочери сейчас отдыхали у подруги в Атласе, куда пригласили всех друзей и их семьи. И куда, к своему сожалению, он и Кроу поехать не смогли из-за навалившейся работы. Новость о Рейвен могла разрушить идиллию выходных. — Понимаю. Спасибо.       Обратная дорога прошла в молчании. Им обоим было о чем подумать. И если Тай жаждал узнать правду о смерти матери его дочери, то старика мучил вопрос: кто же забрал реликвию? Был ли это психопат Тириан или мстительный молчун Хейзел? Аль падший гений Артур провернул всё в свою пользу и проник сюда вместе с девой и Рейвен?       Судя по степени разложения тела (точнее внешним признакам), умерла Бранвен примерно сутки назад, так может и выключение света как-то с этим связано? Манипуляции с системами безопасности, если верить данным, полученным от Синдер Фолл, тесно связаны с Уоттсом, что сужает круг подозреваемых. К тому же, им неизвестно, чем сейчас занят опальный гений Атласа и где он находится.       Столько вопросов и никаких ответов. Озпин надеялся, что тело Рейвен могло бы дать ответы.       Он покосился на бледную женщину и вздохнул. Нужно было сообщить о потере реликвии союзникам, особенно Глинде, Джеймсу и Теодору в Вакуо, как единственным доступным защитникам хранилищ, чтобы они усилили охрану под любым предлогом.       

***

      «Расчетное время прибытия семь часов двадцать пять минут».       Эта надпись высветилась на дисплее панели управления сразу после пересечения границы Атласа. Соло выдохнул с облегчением, завершив правки в полетном журнале бортового корабля, дабы при сдаче быкоглава, люди Джеймса, проверяющие системы, могли доложить своему начальству о точном времени прибытия и отбытия соло из каждого населенного пункта. Это так же подтвердит его алиби. Ведь Адаму не нужно, чтобы кто-то связал его со смертью Рейвен и проникновением в хранилище.       Благо сама реликвия никак на сканерах себя не проявляла — ни излучением, ни редкостью материала из которого сделана. Хотя о последнем Смешеру оставалось только гадать, ведь внешне выглядящая металлической хреновина не весила и килограмма.       Наемник перепроверил электронный бортовой журнал, особенно уделяя внимание времени прилета и отлета, после чего удовлетворенно выдохнул, откидываясь на спинку сидения.       Автопилот вел летающую бандуру в северный край, обратно к хозяину, который проведет диагностику, починит, если нужно и включит обратно трекеры слежения, отключенные наемником почти сразу же.       Смешер, поднялся на ноги, двинув к сумке с вещами, откуда достал запечатанную булочку с шоколадом. Один укус и половины нет. Пришлось брать еще пяток.       И вот так, работая челюстями, соло присел у лежащей на выдвижном столике реликвии.       «До столицы рукой подать, — подумал Смешер, протянув руку к артефакту. — Гримм здесь не должно быть много, так что использовать реликвию можно без особых последствий».       Соло помнил, что писал старый маг о творениях богов и том, что при использовании те привлекали порождений тьмы столь сильно, что диву даешься. Если соло не изменяла память, то давным-давно так погибло несколько крупных городов.       «Если не тянуть, то, возможно, гримм и не сбегутся ко мне».       Он принял решение.       Доев хлебобулочные изделия, и прикрыв глаза, Смешер стиснул в руках древний артефакт, настроившись на желание получить ответ. Мир вокруг, казалось, недоуменно моргнул. Долгие пять секунд ничего не происходило.       — Джин? — Настороженно спросил соло.       Лампа взмыла в воздух, испуская из себя бледную дымку. В уши тут же начал проникать настойчивые, но неразборчивые шепотки, разобрать которые с нынешним телом наемник вряд ли был способен. К тому же — Смешер прислушался — кажется, используемый голосами язык не был похож ни на один знакомый.       Дымка сгущалась, выплескиваясь бурным потоком, принимая очертания человеческого тела. Судя по формам — женского.       «Нихренасе… — Взгляд наемника оценивающе прошелся по фигуре «Джина в лампе». — У неё вообще нет стыда? — Соло пригляделся. — Как и сосков с первичными половыми признаками». — Он призадумался, разочаровывает его такое положение дел или нет.       Творение богов по-кошачьи выгнуло спину, позвякивая материализовавшимися золотыми цепями, контрастирующими на фоне синей кожи и волос. Было решительно неясно, задумывался ли Братьями такой дизайн изначально или сама сущность в артефакте себя изменила. И нет, он не разочарован, уж слишком экзотичной и привлекательной была красота неведомого создания.       — Восхитительно, — томно простонала женская фигура, закончив потягиваться и взглянув своими синими глазами на наемника. — Я Джин, существо созданное богом света, дабы помочь людям в их стремлении к знаниям. — Начала она, вероятно, стандартную приветственную речь. — Мне была дарована способность ответить на три вопроса каждую сотню лет. К твоему счастью, — подалась она вперед, чтобы быть на одном уровне с лицом Смешера. — В этом веке я еще могу дать ответ на два вопроса.       Адам сглотнул. Вот оно. Вот оно, черт подери! Это именно то чего он хотел — возможность! Его «недуг» может получить «рецепт» исцеления. Нужно лишь спросить. Задать правильный вопрос. Главное сейчас не сглупить.       Джин наблюдала за сидящим перед ней человеком с огромным интересом.       Адам Смешер… Ей были даны силы знать всё. И о природе мужчины она знала даже больше, чем его создатели. Кто бы мог подумать, что игры с генетикой и инженерией приведут цивилизацию к процветанию и медленному гниению. Доступная человечеству мощь менять мир, терраформировать планеты, жить практически вечно… Была спущена в унитаз бездонным колодцем жадности, что заменил им сердца. Неудивительно, что рано или поздно должен был родиться кто-то типа Смешера, ставшего квинтэссенцией людского гения и порока.       Этот… С позволения сказать человек вместил в себя всё, что присуще людям: начиная с непомерной тяги разрушать, заканчивая умением созидать. Да, именно умением, ведь пусть в нем и была сильна искра «творца», деструктивное начало перекрывало её, не давая засветить в полную силу.       Адам был, возможно, самым непротиворечивым противоречием, которое только видел Ремнант. Умеющий только разрушать разум, способный к созиданию. Не ирония ли? Хотя чего еще можно было ожидать от того, в ком были совмещены гены всех самых ужасных и великих людей Земли? Да, там были и ученые, и художники с музыкантами, и массовые убийцы, умеющие лишь одно.       И пусть он был лишь копией себя настоящего, набором условных «нулей и единиц», бездушным разумом, управляющим мириадами таких же бездушным наномашин… Это нисколько не умоляло тех возможностей, кои были внедрены в его гены, даже если они до изменения чужого тела и были такими же строками информации.       «Забавно. Мир иной, как и история появления рода людского, но природа человека все так же дуальна… — Подумала сущность лампы. — И это… Тот, кого зная правду, человеком назвать язык не повернется. Биочип с сухой информацией, строки компьютерного кода, чудом получившие бесхозное тело и возжелавшие стать настоящим человеком».       Воплощенный в реальность Пиноккио.       Наемник посмотрел в глаза Джин. Его губы, язык и голосовые связки двигались именно так, как он того хотел. Он задал вопрос, ответ на который жаждал узнать, невзирая ни на какие последствия.       Всего один вопрос. Пока, его больше ничего не интересовало.       Губы синеглазого создания изогнулись в ухмылке. Она была готова удовлетворить его жажду знания. Ей было интересно посмотреть на то, как он будет распоряжаться полученной информацией и что предпримет. Ведь ей были даны знания всего, кроме будущего. А человек перед ней это будущее мог изменить кардинально… Это было в его природе.       Где-то вдали уже собирались стаи разрозненных гримм, дабы напасть на одинокий быкоглав. Но ничего, она успеет сказать всё… И, возможно, немного больше.