***
Кроу Бранвен уже второй день заливал в себя литры горячительного, в тщетной попытке забыться. Но, к его превеликому сожалению, даже забвенье алкоголя не могло подарить старому пыльному ворону желанное. Перед глазами мужчины до сих пор стояла картина пепелища, а нос терзала призрачная вонь горелой плоти. Весь лагерь племени Бранвен был уничтожен. Пламя не пощадило никого. Огромный пивной стакан, наполненный наполовину пивом, наполовину водкой, был осушен в два присеста. Ни запаха, ни вкуса охотник больше не ощущал. Осмотр пепелища, проведённый через силу, показал, что тела всех были собраны в одном шатре, который и подожгли, использовав, вероятно, запасы праха самих бандитов. Там были все и старик Ром, которого Кроу помнил еще ребенком, и Альбедо, первая его влажная мечта, хотя распознать их удалось лишь чудом по металлическим побрякушкам. Стакан против воли был сжат пальцам настолько сильно, что превратился в крошево. Недовольный бармен лишь зыркнул, отлично зная своего постоянного клиента. Он отлично помнил, что деньги водились у Кроу, потому просто отметил в блокноте дополнительную сумму. «Даже подростки…» — Выдохнув сквозь зубы, продолжал сжимать руку охотник, превращая крупные осколки в пыль. Он отлично знал, что каждый в этом гриммововм племени рос бандитом без шанса сбежать и начать нормальную жизнь — не с таким атаманом, как Рейвен, точно — но все-таки… Кто мог иметь силы и возможность убрать его племя и сестру? Кто не имел морали для такого шага? Ответ был очевиден — Салем. Только эта ведьма могла пойти на нечто столь бесчеловечное. И все ради того, чтобы получить Рейвен, а после и реликвию. От одной мысли, что древняя тварь получила в свои руки нечто столь могущественное, у охотника кровь стыла в жилах. Но поделать сейчас с этим ни он, ни старик не могли. Озпин, получив от него доклад о произошедшем, казалось, вообще не ощутил ничего, но Кроу знал, Кроу слишком хорошо знал старого прохвоста, чтобы его можно было так легко обмануть «каменным лицом». Старик испугался. И Бранвен впервые видел его таким. Выдохнув, охотник жестом попросил налить себе еще «отвертки», небрежно смахивая со стола осколки наземь. Бармен на это недовольно покачал головой, но перечить не стал. Уж слишком хорошим Кроу был клиентом, дающим не только щедрые чаевые, но и оплачивающим нанесенный умышленно или нет ущерб. Война набирала обороты, ворон это печенкой чуял. Чего только стоила атака на Смешера. Казалось бы, откуда Салем и её пешки знают о новичке, но поди там… Узнали. А как удивился Айронвуд, когда от быкоглава Адама пришел сигнал SOS, причём на территории опасно близко от Мантла. Что-то тут было не чисто. Вот откуда они узнали, что Смешер работает на Озпина? В то, что это была стихийная орда Кроу не верил. Вообще. Слишком идеально все совпало, чтобы быть иначе. Того же мнения придерживался и Джеймс с Озпином, Тай с Глиндой воздержались от комментариев. И если первый банально не знал союзника, то вторая недолюбливала Адама. Было это из-за слухов, курсирующих в Маяке или фотографий в сети, Бранвен не знал. Может там было что-то еще. В любом случае, на их «компанию» напали. В открытую. И это звоночек. Пыльному ворону хотелось сделать хоть что-то, но руки коротковаты. Ни Хэйзела, ни Уоттса, ни, гримм его дери, Каллоуса не было видно ни в одном королевстве! Как воевать с теми, кто так хорошо прячется? Утопить бы проблемы в алкоголе, да забыться в объятиях женщины, но не с его удачей. Свиток пискнул. Пришло сообщение от Тайя. «Кремация назначена на завтра, — выдохнул пары спирта ворон, дочитав до конца. — И ведь даже Янг ничего так и не сказал… Дурак. Да и я не лучше». Не ему учить своего зятя. Кроу будет последним, кто скажет маленькому дракончику о смерти её биологической матери. «Пора собираться, если хочу успеть хотя бы к завершению церемонии», — пошатываясь, охотник едва смог оплатить свои посиделки, не попадая пальцем по экрану свитка и причитая о том, что кнопки банковского приложения не должны двигаться. Он покинул заведение, заменившее ему, пусть и на время, психолога. «Старик молчит, отмахиваясь ото всех и причитая о том, что думает над следующим шагом… Кажется, даже для него потеря реликвии стала ударом», — приглушил отрыжку Бранвен, выходя в темный переулок окраины Мистраля. Произошедшее подкосило каждого. И если он с Тайем скорбели больше по потерянной Рейвен, какой бы плохой они ни была, то Озпин с Айронвудом терялись в догадках что же несет для мира приобретение Салем Реликвии Знаний. Кроу был реалистом, отчетливо понимая, что над таким человеком, каким была его сестра, скорбеть будут единицы, потому не обижался на товарищей. Хотя та же Глинда не забыла позвонить и высказать свои соболезнования. Вполне искренне, что подкупало. Как бы то ни было, будущее покажет и все расставит по местам, они же должны лишь подготовиться к нему. Припав к горлышку фляжки, Кроу продолжал свой путь по темным улицам Мистраля, рассчитывая хотя бы к утру прибыть к крематорию. Тайю нужна была поддержка. Любая.***
Прошедшие дни для Адама были спокойными. Даже слишком. Поместье Шни пусть и полнилось гостями, большая часть которых была подростками, все же смогло дать соло желанную передышку перед очередным рывком. За прошедшее время он успел не только досконально изучить планы здания, в котором держали Деву Зимы, но и прикинуть, как будет сподручнее ту выкрасть и доставить ко входу в хранилище. И дело то спорилось, мысли структурировались, идеи полнились, а полученный доступ к системам слежения вовсе стал манной небесной. Еще немного и можно будет осуществить свой план без шума и пыли… Ну, относительно. Все же наемник оставлял возможность для непредвиденного. Но не планами едиными был занят Смешер, пропадая лишь частью дня в выделенной ему комнате в обнимку с терминалом. Получившая непойми откуда прилив энергии и уверенности Винтер без устали утягивала соло за собой, желая провести с ним как можно больше времени, едва не прилипая к его боку и руке. Он надеялся, что их ночные «рандеву» (за которыми нет-нет, да подсмотрит Уиллоу) хотя бы немного охладят пыл молодой девушки, но все получалось с точностью до наоборот. Если по первости она хоть и немного, но стеснялась семьи и гостей, то сейчас… Может ему не стоило подыгрывать ей и шептать в пылу страсти всякие глупости? Кажется, они для неё стали своеобразным триггером, после которого девушка что-то для себя решила. Но что это за «что-то» соло не знал. Хотя, если не врать самому себе, все он отлично понимал, пусть и играл валенка. Единственным неприятным моментом пребывания в поместье Шни стало возвращение Жака, который перекинулся с гостями парой коротких фраз и скрылся в своем кабинете, прикрываясь работой и не желая, вероятно, иметь хоть какие-то дела с гостями. Если для Белладонн с Арками и подростков это было неприятно, а для Шни привычно, то Адам испытал жгучую ненависть, которой бы хватило, чтобы собраться гримм из всех окрестностей. Будь он в лесу. Благо дикие территории были далеко от Аталаса. Поплевав ядом, наемник уже представлял, как будет медленно резать накачанного стимуляторами для поддержания жизни и сознания Жака на ленты, проявляя чудеса изобретательности. Не зря же в свое время, на фронте корпоративной войны, он прошел курсы повышения квалификации для проведения допросов. Не забывал он и о гостях, то и дело ловя на себе непонятные взгляды дочерей и матери семейства Арков. На их фоне Николас смотрелся верхом доброжелательности и отходчивости. Правда стоило Жанне упомянуть используемую им семейную реликвию, как взгляд старшего Арка изменился, став цепким. А уж как выглядели детишки. Ради спокойного отдыха пришлось соло рассказывать историю о том, как он нашел меч в обломках упавшего быкоглава, аккурат у обгоревшего трупа, и взял тот, дабы обезопасить свой путь до города, ведь его личные вещи сгорели в огне разлившегося топлива. Не осталась в стороне и Винтер, дополняя рассказ произошедшим на Горе Гленн. Точнее теми деталями, которые можно озвучить не опасаясь. Было там и про орды гримм и про гигантскую виверну, даже о превращении лезвия в кучку осколков не забыла. Этих историй было более чем достаточно, чтобы отец семейства погрузился в глубокие размышления, из которых вышел ближе к вечеру, дав четкий и полный ответ. И он удивил, ведь Адам был готов к совершенно иному. — Не удивляйся, — невесело хмыкнул Николас. — Это оружие уже два поколения пылилось в серванте. Мы надеялись, что так будет продолжаться и дальше, но Жон… Глубоко в душе я знал, что Кроцеа Морс не должен быть заброшен и даже ощутил удовлетворение, когда Жон забрал его. — Оружие не должно простаивать, — кивнул понимающе Адам. — Примерно. — Неопределённо покачал головой Николас. — Кроцеа стал символом силы и решимости нашего рода. С его помощью вершились судьбы во время Великой Войны. Этот меч не заслужил того, что мы с ним сделали. Я рад, что он до сих пор спасает жизни, пусть и в чужих руках. — Даже если был перекован? — Знаешь, раньше было поверие, что оружие обладает душой и волей, — подобная формулировка покоробила Адама, на лице которого ничего не отразилось. — И чем древнее оно, чем больше боев прошло, тем они сильнее. То, что ты перековал лезвие не плохо, ты ведь вернул его в строй. Использовал в сражении с Виверной, а это дорогого стоит. Адам… — М? — Оставь его себе. — Хм? — В твоих руках он продолжит нести свою службу. — Пытался уверить больше самого себя, чем собеседника Николас. — Да и не хочу, чтобы оставалось лишнее напоминание о нашем горе. Незачем бередить незажившие раны… — Отдаешь мне семейную реликвию? Вот так просто? — Не верилось Смешеру. — Хочешь — верь, хочешь — не верь, — пожал плечами Арк, даже не взглянув на собеседника. — Думаю предки и Жон хотели бы, чтобы это оружие приносило пользу в руках того, кто сражается за человечество. Сказанное Николасом развеселило соло. — Ты так уверено это говоришь. — Ну, после всего сказанного Винтер быть неуверенным сложно. Или ты хочешь, чтобы я все-таки забрал Кроцеа обратно? Искрящиеся хитринкой глаза Арка стрельнули в сторону Смешера. — После всего, что я прошел вместе с ним? — Расхохотался Адам. — Можешь попробовать!***
Вечерние мероприятия не стали чем-то особенным. Спарринги перед поздней трапезой должны были разжечь аппетит. Роуз порхала вокруг Рена, не давая попасть по себе, совершая головокружительные кульбиты. Валькери размахивала молотом столь яростно, что позавидовать могли древние валькирии несуществующего в Остатке пантеона. Ретивая Сяо Лонг замыкала список сражающихся, противостоя Никос, способности которой Адам успел оценить, глянув парочку видео с прошедших турниров, на которых рыжая взяла первое место. Спарринг начался стандартно. Лонг полетела вперед, ускоряя себя выстрелами из ручных орудий. Никос заняла оборонительную позицию, принимая некоторые выстрелы на щит, а от большей части уклоняясь, выгибаясь словно кошка. Чем дольше шла драка, тем сильнее поддавалась эмоциям Янг, пылая золотой шевелюрой, подобно маленькому солнцу. Глаза в какой-то миг поменяли окрас с сиреневого на красный, что значило — спасибо подсказке её сестры — потерю контроля над эмоциями. Адам мог сказать, что отлично знал это состояние, ведь сам порой на войне впадал в кураж, но у Сяо Лонг было нечто немного иное. Одно дело любить сражения, а другое терять голову из-за гнева. Адам мог бы себе такое позволить благодаря опыту и аугментациям (потерю которых считал временными сложностями), но Лонг была молодой, глупой и вспыльчивой. А такие долго в поле не живут. Или враг подловит в неудачный момент, или свои пристрелят от греха подальше. Миг и Янг с диким рыком совершает рывок к Никос. Но пламя, что до этого окутало шевелюру блондинки, изменилось. Оно перекинулось с головы на тело, оставляя после себя шлейфы пылающих дуг настолько горячих, что зрители невольно сделали несколько шагов назад. А уж что ощутила Пирра и представить сложно. Крик о прекращении спарринга Лонг успешно проигнорировала, потому Николасу, как самому опытному во всех смыслах охотнику и родителю, пришлось вмешаться, дабы успокоить разгоряченную особу и, если та не послушает, заломить её. — Озпин, — отошел от толпы людей «охаюших» вокруг ошеломлённой Янг соло, быстро набрав начальника. — «А, Адам, я как раз хотел с тобой связаться. Но сначала ты», — голос старика был уставшим. — Сяо Лонг пробудила во время спарринга силы девы. — Ему и Винтер пару дней назад о гибели Рейвен сообщил Айронвуд, как и о том, что та была Девой. — «Час от часу не легче, — на той стороне вздохнули. — Я поговорю с Джеймсом. Под предлогом «изучения странного явления» и медосмотра расскажете ей о Девах. Она девочка неглупая, должна понять, о чем говорить можно, а о чём нельзя. И поговорю с Тайем, чтобы рассказать там же, в контролируемых условиях, о смерти Рейвен. Рецидивы нам не нужны». — Не знаю насчет глупости, — покосился на Янг Адам. — Но вот вспыльчивый характер не делает из неё надежного человека. — «Она подросток, Адам. Еще перерастет это. Ты же сам должен был быть таким». «А вот хрен там», — мысленно сплюнул соло, отлично помня (что смешно, ведь воспоминаний о тех временах у него нет абсолютно), что ни детства, ни юности у него не было. Подопытным они не нужны. — Так что ты хотел сказать? — «В связи с потерей реликвии и атаки на тебя, мы с Джеймсом решили усилить охрану Девы Зимы. Тебе с Винтер придется покинуть поместье Шни и посменно охранять Фрию в её палате. Завтра он сообщит мисс Шни об этом и будет ждать в академии…» Сказать, что Адам удивился, это ничего не сказать. Озпин еще немного расписал дальнейшие планы и отключился, оставляя ошеломленного наемника наедине со своими мыслями. Вполне определёнными мыслями. От осознания которых ему хотелось рассмеяться громко и заразительно.