По кровавым следам

Темная дверь перед ним всем своим видом напоминала крышку гроба. Сухая, тяжелая она высилась над его маленьким телом в легком полумраке и полной тишине. Вокруг не было никого и ничего. Создавалось ощущение, что Натаниэль смотрит себе в душу. Такой же мрак, такая же прохлада, такое же одиночество. Надо ли ему постучать? Что если Итиро разговаривает по телефону, а Натаниэль отвлечет от работы? Какие последствия его будут ждать в случае ошибки? Волнение в венах не унималось, заставляя сердце барабанило в два раза быстрее. Уши заполняло это биение. Натаниэль аккуратно постучал костяшками пальцев по дереву. — Заходи, — раздался глубокий уставший голос. Тяжелая дверь поддалась его рукам и бесшумно открылась. За дверью находился кабинет Итиро, который располагался на Манхэттен. В просторной комнате было чисто: мраморный пол блестел, а на панорамных окнах не виднелось ни единой кляксы, отчего можно было во всех красках рассмотреть Нью-Йорк с высоты пятидесятого этажа. На противоположной стене от окон располагалась входная дверь, где Натаниэль замер в нерешительности. Только приближенным к Мориама доводилось бывать в данном помещении. Слева от двери, на другой стене, был ещё однин проем, ведущий в личную ванную комнату. Рядом с ним находились книжный и обычный шкафы из тёмного дуба. Между ними стоял комод, над которым висел большой плазменный телевизор. Напротив экрана у параллельной стены располагался большой мягкий диван из чёрной кожи. Перед ним на пушистом белом ковре стоял стеклянный журнальный столик. А рядом с окнами находилось рабочее место Итиро: стол, повёрнутый так, чтобы Молодой лорд сидел лицом ко входу, тоже из тёмного дуба и кресло из такой же кожи, как диван, плюс компьютер. Рядом в углу стоял мини бар. — Доброй ночи, господин, — почтительно поздоровался Натаниэль, немного наклонив голову. — Доброй, Натаниэль. Ты можешь присесть на диван. — Парень послушался и, стараясь не издать лишнего звука (вокруг было так тихо, что он просто боялся сделать это), опустился с противоположной стороны. — Я тебя настолько пугаю? — Нет. Я лишь стараюсь не нарушать ваши личные границы, господин, — спокойно ответил Натаниэль, смотря Итиро прямо в глаза. — Посмею сообщить, что все твои дальнейшие попытки откажутся тщетны, — на лице говорящего заиграл хищный оскал. — А пока мы поговорим о делах. Я решил, что сразу отдавать тебе территорию было бы безрассудно с моей стороны, поэтому для начала ты должен будешь послужить мне и доказать свою преданность. Заслужи моё доверие, Натаниэль, за два года. — Не сомневайтесь в моих возможностях. Мне бы и года хватило, — ответил Натаниэль, отводя взгляд в сторону. — Можешь быть свободен, водитель отвезет тебя до дома и выдаст ключи, — начал разъяснять технические моменты Итиро. — Завтра приедешь в офис к восьми утра, без опозданий. Твой график пять к двум, но часто могут возникать форс-мажоры, будь к этому готов. Уверен, ты быстро втянешься в новый ритм и даже не заметишь, в какой момент из Нила окончательно превратишься в Натаниэля. Каким бы лгуном ты ни был, сколько раз тебе удавалось обмануть себя? По спине пробежали мурашки. Если пробовать искать отговорки, то первое, что приходит на ум: его вынудили обстоятельства стать вновь Веснински. Нельзя же сказать, что Натаниэль сам этого хочет. Или можно? Ведь когда у человека спрашивают, почему он совершил тот или иной поступок, а в ответ слышат — просто, то логично, что человек поступил именно так, исходя исключительно из своих желаний. Как бы он не пытался убедить себя в обратном. Чем на данный момент усердно занимался Натаниэль. В самовнушении ли сила? Довольно часто она может дойти до того, что мозг начинает охотно верить в свои бредни. Врешь окружающим, врешь себе и продолжаешь скрываться. Прятать грязь по углам черепной коробки с каждым днем становится всё сложнее — рано или поздно в любой емкости закончится место, то есть тайное станет явным, как во всеми любимой поговорке. Правдива ли она? Определенно. Нил пытался скрыться от своего прошлого на протяжении ни одного года, ему даже казалось, что у него наконец получилось. Но вот, в самый неожиданный момент Натаниэль вдруг принимает с распростертыми объятиями путь своего отца. Нил… Как же он хотел им остаться. Несбыточная мечта? Только так он мог сейчас воспринимать грезы своего прошлого. Пусть Нила и сломали, но до Натаниэля никому никогда не добраться. Именно Натаниэль переживал пытки отца, именно Натаниэль был в бегах, именно Натаниэль пережил когда-то каникулы в Эверморе один на один с Рико. Нилу доставалось всё самое приятное, поэтому его больше нет. На лице у Веснински расцвела отцовская ухмылка: — Теперь уверен и я, ваши методы убеждения очень действенны. — Я рад, предполагаю, мы сработаемся. Нужные бумаги подпишешь завтра, доброй ночи, Натаниэль, — удовлетворенно кивнул Итиро. — До свидания, господин, — поднявшись, сделал легкий поклон Натаниэль и направился обратно к выходу. Дверь из темного дуба теперь выглядела совершенно иначе. Как ему вообще могло показаться, что она похожа на крышку гроба? Красивая, резная, с выступами и узорами. Комнатный свет отражался от её лакированного покрытия. Древо в сумраке словно светилось. Скорее наоборот. Любой за свою жизнь старается открыть множество различных дверей: популярный в школе, творческая личность, музыкант, спортсмен и тому подобное. Методом подбора мы всегда находим нужную и таким образом занимаем свою позицию в обществе. Возможно это именно та дверь, которую парень искал всё это время, и теперь, наконец, он сможет почувствовать себя дома?