***
В ресторане на афтепати они сидели бок-о-бок и разглядывали фанаток, которых взяли с собой. — Вон та рядом с Балу хорошенькая, — сказал Андрей. — Ну если хорошенькая и рядом с Балу, без шансов. Гля, как он ей на уши присел. — Ну хорошо, а ты кого предлагаешь? — Влево гляди, — мотнул Миха головой. — Вон та блондиночка, видишь? Андрей поглядел. — Ну нет, — сказал он. — Смотри, какая рожа постная. Точняк пошлeт. — Ну а кого ты предлагаешь? — А вон еe подружка, брюнетка. — Да она бухая в говно. Заблюет нам весь номер. — Ну не в такое уж и говно, — не согласился Андрей. — Да я брюнеток не люблю, блин. — А Фиса? — удивился Андрей. — Вот поэтому и не люблю, — помрачнел Миха. — Давай русую? Вон ту, с сиськами наружу. — С декольте, — поправил его Андрей. — Ты только свои обычные базары с ней не веди, и вот как сейчас, не выражайся, а то хер нам че перепадeт. — Ладно, ладно! Буду вежлив, как пионер, и обаятелен, как… — тут он запнулся, не придумав сравнения. — Как Арамис, — предложил Андрей. — Как Д'Артаньян, — не согласился Миха. — Да похуй. Я пошeл. — Ты мне знак какой-нибудь подашь, когда можно подходить будет, да? — Волосы поправлю, — сказал Андрей и встал со стула. Слева от девчонки как раз было свободное место — Пор умотал в туалет. — Добрый вечер, мадемуазель, — сказал Андрей, подсаживаясь к барышне. — Меня Андрей зовут. А вас? — Маша, — представилась девчонка. И Андрей почесал: что такой прекрасный цветок делает в компании панков, как она попала на концерт Короля и Шута, чем она занимается по жизни, нет ли у неe жениха. Маша охотно отвечала, вопросов Андрею особо не задавала — видимо, любила поговорить о себе. В какой-то момент вернулся Пор и возмутился, что его место заняли. — Ступай прочь, несчастный, — ответил Андрей. — Не для тебя эта роза цвела. Он поцеловал Маше руку, та захихикала. Поручик отправился на свободное место Андрея. Андрей провел по волосам пятерней. Миха подошeл, хлопнул по плечу Яшу: — Яха, свали. — Горшок, ты че, охуел? — спросил Яша. — Свали, я сказал. Яха обругал его, но, зная, что с Михой спорить бесполезно, когда тому что-то в голову втемяшится, свалил по тому же маршруту, что и Поручик. — Доброй ночи, барышня, — поздоровался он, бухая свой стакан с пивом на стол и разворачиваясь к девушке всем телом. — Машенька, это мой друг Миша, — представил Миху Андрей. — Ой, да конечно я вас обоих знаю, что вы такие церемонные! Очень приятно познакомиться, — улыбнулась Маша. Андрей снова набросил тему для светской беседы: какая музыка нравится Маше. Миха с благодарностью улыбнулся ему, оседлал знакомую волну и погнал про историю панка. Андрей посмотрел на противоположную сторону стола. Пор и Яха, не сговариваясь, синхронно показали ему факи. Андрей ехидно улыбнулся им, склонился к ушку Маши и шепнул: — Машенька, а я тебе нравлюсь? Маша чуть заметно кивнула. Андрей лизнул еe в краешек уха, наклонился ещe немного и почти невесомо коснулся губами еe шеи. Потом он отстранился, левой рукой взялся за свой бокал с пивом, а правую опустил под стол, положил Маше на колено и принялся поглаживать еe бедро. На концерт в летнюю жару она предусмотрительно пришла скорее раздетой, чем одетой: ноги у нее были почти голые, мини-юбка едва ли доходила до середины бедра. Миха, тем временем, изо всех сил боролся с собой, и свой монолог про панк и анархию старался все-таки превращать в диалог, чтобы Маше не было слишком скучно. Андрей сжал руку на бедре Маши крепче. Амплитуда его поглаживаний становилась всe больше, ребром ладони он начал сдвигать юбку вверх. У Маши слегка покраснели уши. Миха бросил быстрый вопросительный взгляд на Андрея, тот кивнул ему из-за Машиного плеча. Наконец, юбка задралась до предела, мизинец Андрея коснулся трусиков. Андрей сдвинул руку ниже, а потом вернул еe на прежнее место, вжался ребром ладони между Машиных ног, погладил. Маша запнулась в диалоге с Михой, тот сощурился, глядя на Андрея. Андрей подмигнул ему: все на мази, давай. Миха опустил руку под стол и положил ее на правое бедро Маши. Та вздрогнула, и Андрей снова зашептал ей на ухо: — Машенька, а мой друг Миша тебе нравится? Та замерла, видимо, растерявшись. Миха тем временам провел ладонью выше, зацепился пальцами за пальцы Андрея, переместил руку чуть ниже, и медленно задвигал ей. — Так что, Маш? — Нравится, — тихо сказала она. — Ты нам тоже очень нравишься, — немного хрипло прошептал Миха. Умел он такие штуки голосом выделывать, девчонкам, понятное дело, нравилось. Андрей, может, тоже потек бы, будь он бабой. Сам он так не умел, и оттого слегка завидовал. — Тебе, наверно, сложно будет выбрать одного? — спросил Андрей и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Хочешь с нами обоими? Маша ничего не ответила. Андрей почувствовал, как Михина рука лезет ей в трусы. Он помог, сдвинув ткань вбок, сам ради интереса опустил руку пониже, его пальцы на секунду сплелись с Михиными. Андрей почувствовал влагу, мазнул по ней пальцами, провeл ими в обратную сторону. Маша постаралась сдержать вздох. — Так хочешь? — напомнил Андрей. Маша кивнула. — Смотри, как мы сделаем: сейчас я провожу тебя в наш номер, а Миша подойдeт чуть позже. Ладно? — Ладно, — сказала Маша. Андрей убрал руку, Миха последовал его примеру. Андрей постарался вернуть Машину юбку на место, затем встал, подал Маше руку — именно ту, где на пальцах ещe не высохла влага, — помог ей встать, и повел еe в номер. Яха свистнул им вслед, а потом громко спросил: — Ну что, Горшок, обломался?***
Сразу за дверью номера Андрей растерял всю свою галантность, прижал к себе Машу, поцеловал, глубоко погружая язык в еe рот. Она положила ладони на плечи Андрея, сжала. Не прерывая поцелуя, Андрей подтолкнул еe к стене, просунул колено ей между ног, погладил по спине, задрал ей юбку и ухватил ее за задницу. Маша застонала в поцелуй, и Андрей продолжил. Буквально через пару минут скрипнула дверь, в номер ввалился Миха. — Дверь закрой, — напомнил ему Андрей. Двери Миха постоянно забывал запирать, ещe не хватало, чтобы кто-нибудь из группы ввалился к ним в номер. Миха провернул ключ на два оборота, подергал за ручку, проверяя, ключ оставил в замке. Сделав это, он подошeл к Андрею со спины, протянул руку, погладил Машу по щеке. — А меня поцелуешь? — хрипло спросил он. Затем он навалился на Андрея, прижимая его ближе к Маше, потянул ее за затылок на себя, положил подбородок на плечо Андрея. Маша тоже потянулась Михе навстречу, поцеловала его. Андрей на секунду забыл о том, что он прижимается всем телом к симпатичной девушке, что тискает ее задницу. Все мысли покинули его голову, кроме осознания, что Миха вплотную прижался к нему. Именно таких вещей он и боялся, когда обсуждал с Михой, почему он не готов к тройничку с женщиной и мужчиной. Михе же, казалось, было всe равно. Было понятно, что всe, чего он хочет — оказаться поближе к Маше, никакого гейства в этом не было, и всe же Андрей чувствовал себя лишним ингридиентом в этом бутерброде, ощущать на себе вес тела Михи отчего-то было невыносимо. Он отпустил Машину задницу, оттолкнулся руками от стены, чтобы подвинуть Миху. — Неудобно, — сказал он. — Пойдeм. Миха пошeл вглубь номера, как обычно, не удосужившись снять гады. Андрей, наоборот, решил разуться, чтобы потом ничего не мешало. Маша присоединилась. Ботинки на шнуровке у нее были высокие, почти до колена. Сняв свою обувь, Андрей присел перед ней, помогая расшнуровать второй ботинок. Потом он обхватил Машину ногу в середине бедра, прижался щекой, потерся, провeл языком по коже до самого краешка юбки. — Киса, иди сюда, я соскучился, — позвал Миха этим своим специальным голосом для подкатов. Андрей с Машей зашли в комнату. Миха зря времени не терял: тоже разулся и снял футболку. Маша подошла к нему, Миха прижал еe к себе, взял за задницу, сильно сжал — Маша даже пискнула, и Миха ослабил хватку. Андрей подошeл к ней сзади, задрал Машин топ, расстегнул лифчик, и сдвинул его туда же. Он взял Машу за талию, принялся целовать еe шею, просунул руки между ней и Михиным телом, беря еe за грудь, придвинулся ближе, потираясь стояком об еe задницу. Его снова накрыло странное чувство. С Михой они не раз полуголыми висли друг на друге и обнимались. Сейчас же всe было иначе. Миха старался притереться к Маше как можно теснее. Тыльные стороны кистей Андрея были прижаты к Михиной груди так же крепко, как ладони к Машиной. Это и было причиной необычных ощущений: невольно казалось, что Миха стремится прижаться не только к Маше, но и к рукам Андрея. Миха отстранился, быстро скинул кожаные штаны вместе с трусами. Андрей невольно уставился на его стояк и спешно отвeл глаза. В отличие от Михи, он не чувствовал себя непринужденно, и необходимость раздеться потребовала от него усилия: очень хотелось дать заднюю и сбежать к пацанам бухать. Пока он стоял, нервно комкая край футболки, Миха решил помочь Маше с одеждой. Она подняла руки, и Миха стянул с нее топ. В эту небольшую паузу он бросил взгляд на Андрея, поднял брови, спросил одними губами: "Ну ты че?" Андрей и сам не до конца понимал, отчего он мнeтся. Вроде решился уже, давай, Андрюха, разбежавшись, прыгай со скалы. Под пристальным взглядом Михи, пока тот расстегивал Машину юбку, Андрей стянул с себя футболку и взялся за штаны. С ними было посложнее — в отличие от Михи, его кожаные штаны не были ему велики, и вылезти из них было не настолько просто. Расстегнув их и стащив до колен, он бросил взгляд на Миху с Машей и снова подзавис. Миха прижал Машу к себе, поцеловал, потом наклонился над еe шеей, видимо, прикусил — Маша застонала. Миха продолжил целовать еe шею, Андрей заметил первый засос. Миха положил руки девчонке на плечи, надавил. Она стала неторопливо опускаться на пол, оставляя дорожку из поцелуев на Михином теле. Наконец она встала на колени, взялась рукой за Михин член, медленно провела по нему кулаком, примеряясь. Миха смотрел на неe сверху вниз. Он положил ладонь ей на щеку, ласково погладил. Андрей полностью разделся, но до сих пор нерешительно топтался на месте. "Да что ж ты стоишь, как хуй на именинах?" — обругал он себя. И все-таки он не мог просто так взять и подойти, стоял и пялился. Не смотреть Андрей не мог, все-таки это был секс втроeм, надо же как-то быть в курсе того, что происходит и с девушкой, и со вторым участником. Смотреть было, между тем, решительно невозможно. Андрей невольно чувствовал себя одним из тех стремных типов, которые угорают по подглядыванию. Миха наконец оторвал взгляд от девчонки. Он окинул Андрея взглядом с головы до ног, будто таращиться на лучшего друга со стояком для него было самым обыкновенным делом, посмотрел в глаза Андрею, вопросительно вскинул брови. Андрей почувствовал, что у него краснеют уши. — Князь, иди сюда, — позвал Миха. После этого Андрей уже не мог оставаться в стороне. Он подошeл, встал за спиной у Маши. Та развернулась так, чтобы Миха с Андреем оказались от неe по бокам. Потом она потянулась к Михе, направила его член себе в рот, взяла сразу глубоко. Миха застонал, и Андрей вздрогнул. Как же, блядь, это было странно. Он столько раз видел Миху в героиновом приходе, и это каждый раз было жутко. Сейчас он наблюдал за тем, как Миха кайфует, но не оттого, что объебан. Было ли это зрелище нормальным? Пиздеть себе Андрей не хотел: даже эта дикая для него ситуация была куда правильнее, чем торчащий Миха. Да хоть каждый день можно втроeм трахаться, если только после концерта Миха не будет ставиться. Маша выпустила член Михи изо рта, вернула на него руку, начиная надрачивать. Она повернулась к Андрею, и взяла в рот уже у него. Андрею тут же стало не до рефлексии — девчонка сосала хорошо, глубоко брала, использовала язык. Затем она опять повернулась к Михе. Маша действительно старалась: отсасывая Михе, она не забывала об Андрее, еe рука не просто скучно ходила по члену Андрея вверх-вниз, она то дрочила интенсивно, то, наоборот, замедлялась. Иногда она начинала проворачивать кисть при движении — это тоже было классно, и в целом Андрей какое-то время даже и не думал загоняться на тему необычности ситуации. Маша снова отодвинулась от Михи. Андрей, сам не зная, зачем, посмотрел на Михин хуй, влажный от слюны. — Мальчики, неудобно, — сказала Маша. — Встаньте поближе? Миха в пару шагов сдвинулся ближе к Андрею, встал справа от него настолько вплотную, что прижался к нему бедром. Андрею пришлось предпринять очередное волевое усилие, чтобы убедить себя, что все в порядке. Наивно было бы думать, что во всем этом процессе они ни разу не коснутся друг друга. Маша снова взяла в рот у Михи. Это было как-то даже обидно, как будто Андрей чем-то хуже и достоин только дрочки. Он потянул Машу за волосы правой рукой, заставив еe развернуться к себе, левой взялся за член, провeл головкой ей по губам, потом шлепнул им по щеке раз, другой. Маша открыла рот. Андрей вошeл в него едва ли наполовину, а потом взял еe за затылок, резко насаживая на себя. Вообще-то он не особо любил грубый секс, но сейчас отчего-то чувствовал необходимость доказать и себе, и Маше, и Михе, что он не просто какой-то довесок к великому и ужасному Горшку. Краем глаза он заметил, как Миха, не скрываясь, пялился на происходящее, а потом перевел взгляд на лицо Андрея. Андрею не хватило духу посмотреть на него в ответ. Миха протянул руку, его ладонь накрыла кисть Андрея, и в следующий раз он уже сам насадил Машин рот на член Андрея, задавая скорость. Он еще немного посмотрел Андрею в лицо, как будто видел на нeм что-то занимательное, потом перевeл взгляд вниз. Андрей не стал пытаться убрать его руку. Видимо, Миху переклинило на том, что идея о сексе втроeм была изначально его, и поэтому ему нужно было всe контролировать. Где-то в глубине души Андрей осознавал, что ему действительно было бы проще побыть для этой фантазии реквизитом и делать всe так, как захочет Миха. Но это же и бесило его: если уж он попал в такую ситуацию, то пусть Миха не дохуя себе воображает, что всe будет, как он захочет, у Андрея тоже есть свои желания. В конце концов Андрей отпустил Машу, погладив еe напоследок по щеке. В это время Маша как раз потянулась к Михе, направляя Михин член в свой рот, и мазнула влажной головкой Михиного члена по тыльной стороне кисти Андрея. Он вздрогнул, и почувствовал, что Миху тоже передернуло. Наверно, для них обоих это было чересчур. Однако никто из них не подал виду и отодвигаться не стал. Все-таки постоянно ощущать кожу Михи было странно, Андрею казалось, что от места, где они соприкасались бедрами, шел жар. Как же все меняла эта ебучая близость. Раньше им приходилось переживать несколько неловких случаев, когда они спали ложечками, и просыпались с утренним стояком, плотно прижатым к товарищу. И это было, конечно, стыдно, но в рамках нормы. Здесь же каждое касание, каждый взгляд обжигали, вгоняли в краску. В голову невольно приходили мысли: а Миха сейчас так же смущeн, но виду не подаeт? Ему так же хорошо? И что он думает о ситуации? Что он думает об Андрее? — Пошли в кровать, — предложил Андрей, когда вариться в котле из возбуждения, наслаждения и этих странных мыслей стало совсем уж невозможно. Миха забрался на ближайшую к ним односпальную кровать, отодвинулся к изголовью, опираясь на него спиной. Маша влезла следом, опускаясь на локти и колени, тут же нагнулась над Михиным пахом, задвигала головой. Миха контролировал еe движения, положив ей руку на голову. Андрей встал позади неe на колени, погладил еe задницу, сжал, несильно шлепнул — жопы ему всегда нравились, в этом плане выбрали девочку они грамотно. Одной рукой он продолжил тискать еe, вторую просунул ей между ног, погладил половые губы, погрузил кончики двух пальцев между ними. Текла Маша довольно сильно, было приятно — вроде всe хорошо, девчонка прeтся, всe идeт по плану. Маша подалась на Андрея, насаживаясь на пальцы. Андрей понял намeк, задвигал кистью сильнее, добавил третий палец. Потом он убрал руку, снова слез с кровати, подошeл к штанам, обшарил их. Ни он, ни Миха по синей лавочке не озаботились покупкой презервативов. К счастью, в кармане завалялась парочка. Андрей кинул их на кровать, вернулся на прежнее место, подобрал один пакетик. Пальцы в смазке Маши скользили, пришлось вскрывать упаковку зубами, как в третьесортном порно. Андрей опять поймал на себе взгляд Михи — тот, вроде бы, по своему обыкновению залип. Другого объяснения тому, почему Миха так пялился, у Андрея не было. Впрочем, теория была довольно шаткая: когда Андрей стал надевать резинку, взгляд Михи переместился следом за руками Андрея. Андрей шлепнул членом по заднице Маши, провел головкой между еe ног, дразнясь. Та попыталась насадиться на него. Андрей одной рукой придержал еe, второй направил член и медленно вошeл в неe. Маша пыталась податься навстречу, но Андрей держал крепко, контролируя темп. Машина голова перестала двигаться вверх-вниз, видимо, она выпустила член Михи изо рта и застонала. Андрей поймал себя на мысли, что они трахались очень тихо, будто подростки на вписке, старающиеся не спалиться. Мысль ушла так же быстро, как и пришла, потому что он посмотрел на Миху, чисто проверить, как он там, и увидел, что Миха опять залип, наблюдая с приоткрытым ртом, как Андрей натягивает Машу. Андрей стал двигаться медленно, вызывая у Маши короткие вздохи и негромкие стоны. Она стояла на коленях и локтях, запрокинув голову, рукой она неторопливо дрочила Михе. Время от времени она снова пыталась подмахивать Андрею, но тот не позволял. Андрей сомневался, что Михе на самом деле было достаточно вялой дрочки от отвлекшейся барышни. Просто Миха отъехал, видимо, опять задумался о какой-нибудь своей теории, пялясь на Андрея. — Машенька, — напомнил Андрей, — позаботься о Мише. Та опустила голову, снова беря в рот, и Миха отмер, крупно вздрогнув. Вернувшись из своего персонального астрала, он опять не спешил отводить глаза, наоборот, медленно прошeлся взглядом от паха Андрея до его лица. Андрей ощутил очередную волну жара. Миха, получается, все это время таращился на него вполне сознательно? Он экспериментировал, поэтому пытался выкрутить впечатления на максимум, даже если ему для этого придeтся пялиться на лучшего друга? Тем не менее, Андрей почувствовал, что, если быть честным, его это заводит. Должно быть, для него было естественным желание чужого внимания — иначе художником и музыкантом он бы не жаждал стать, точил бы себе гайки и шпиндели после путяги. Ну а Михино внимание… оно, конечно, было на совершенно другом уровне. Обычно Миха слушал его или наблюдал за ним, чтобы с разбегу запрыгнуть в его голову и там собрать все ниточки мыслей Андрея, чтобы накрепко связать их со своими. И это ощущалось настолько естественно, что казалось, будто и быть по-другому не может. Так было ли это возбуждение Андрея под Михиным взглядом результатом их близости на всех уровнях, кроме секса и наркотиков? Вероятно, да. Андрей стал постепенно наращивать темп. Маше так нравилось больше, еe стоны стали громче. Миха, наконец, отвлeкся от разглядывания Андрея, насадил еe на член сильнее, показывая, чего ему бы хотелось. Маша опустила голову ниже. Андрею, естественно, не было видно, но, похоже, она взяла в горло, потому что Миха закрыл глаза и застонал. Андрей снова проверил свой моральный компас: это было отвратительно? Нет, это было кайфово — видеть, что Миха тащится от происходящего. Андрей двигал бeдрами быстро, входя глубоко. Под ними сбилась простыня, они сдвинулись чуть ближе к Михе. Маша уже не двигала головой специально — каждый толчок Андрея насаживал еe на Миху сильнее. Несколько раз Маша поднимала голову, чтобы отдышаться. В это время Андрей замедлялся, а потом снова начинал размашисто, с влажными шлепками, двигаться. Через какое-то время он слегка притомился: хотелось тоже посидеть на расслабоне, пока Миха будет ублажать барышню. — Меняемся? — предложил он, останавливаясь и выходя из Маши. Миха, похоже, даже не услышал. Он отмер, когда Маша встала на колени. — Че? — спросил он. — Меняемся, — повторил Андрей, проглотив "хуй через плечо", которое так и рвалось на язык. Их обоих наверняка разобрал бы смех, и вряд ли это помогло бы им продолжить. Миха переполз на место Андрея, потянулся за презиком, валяющимся неподалeку на кровати. Андрей снял резинку, бросил на пол и уселся на место Михи, с удовольствием ощущая, как мышцы расслабляются. Всe-таки скакать на сцене, и потом ещe шевелиться после концерта, было утомительно. Пусть теперь Миха отдувается за свои бредовые идеи. Андрей потянул Машу на себя. Они целовались с полминуты, когда до Андрея дошло, что во рту Маши только что побывал Михин хуй, и что он даже чувствует слабые отголоски Михиного вкуса. Вот к этому, конечно, Андрей готов не был. Он сам от себя не ожидал, что с такой лeгкостью перейдeт границу, за которой у тебя уже как бы начинается плотный контакт не только с девушкой, но и с мужиком. Естественно, он никогда не задумывался, какой могла бы быть его реакция на такую ситуацию. Его даже мысли о самом факте тройничка со вторым мужчиной менее получаса назад взъебывали ощущением неправильности. И даже за этой гранью Андрей, за исключением того, что вздрогнул от неожиданного осознания, не отреагировал никак: не испытал отвращения, не побежал блевать, не подумал о том, что надо срочно слиться с этой затеи. Это не было противно. Это было чем-то вроде продвинутого прикосновения к Михе, только и всего. Он бросил взгляд на Миху, проверить, заметил ли тот и придал ли какое-то особое значение. Конечно, тот заметил. Странно было бы ожидать, что если Андрей отреагировал, Миха пропустит это мимо себя — слишком уж похоже они иногда думали. Миха диким взглядом уставился на Андрея, становясь похожим на безумного сценического Горшка. Андрей замер: было похоже, что сейчас Миха что-нибудь отчебучит. Но тот опустил глаза, надел резинку и сходу резко вошeл в Машу. Он принялся размашисто трахать еe в быстром рваном ритме, вновь пялясь на лицо Андрея. Маша только и могла, что держаться за член Андрея и стонать. В рот взять она то ли не хотела, то ли уже не могла и, судя по всему, была больше сконцентрирована на своих ощущениях, чем на желании, чтобы хорошо было всем троим. Андрей испытал чувство досады: ну вот, опять у нас тут фронтмен Горшок, а Князю, извольте, хуй да маленько. Тем не менее, несмотря на своe раздражение, ни к чему принуждать Машу он не стал. Это же не была еe вина, что Миха, оказывается, эгоист ебучий. Андрей чуть отодвинулся от Маши назад, встал на колени, заставил еe поднять голову, придерживая ее за подбородок, и принялся дрочить. На особо резких движениях Михи член Андрея прижимался то к щекам, то к губам Маши, и это, в целом, тоже было приятно, хоть этих касаний и было недостаточно. Миха продолжал трахать Машу в своeм темпе. Было похоже, что ему просто хочется уже спустить, и закончить всю эту историю. Андрей даже мог бы предположить, что Миху потряс его поступок, оттого и возникло желание прекратить. Но Миха все пялился на Андрея, и в его выражении лица не было ни капельки презрения или отвращения. Скорее наоборот, его глаза зажглись какой-то новой идеей, как бывало не раз, когда они вместе писали музыку. Было, конечно, интересно, чего Миха там себе надумал. После поцелуя с Машей Андрей совершенно перестал ощущать дискомфорт под взглядом Михи — в этот момент он совершил настолько большой шаг за черту возможного для себя, что остальное уже постепенно превращалось в вариант нормы. И даже это дополнительное возбуждение от внимания Михи уже не требовало многослойных самооправданий. Ему всегда нравилось, когда Миха был полностью сосредоточен на нeм, и особенно ему нравилось это сейчас, когда Миха будто бы просто дрочил о Машу, а в фокусе его внимания был Андрей. Маша стонала всe громче, не пыталась контролировать процесс или остановиться, поэтому на тему еe ощущений Андрей не парился — у нее, вроде бы, ситуация полностью соответствовала еe ожиданиям. Раз уж Миха явно вознамерился завершать эксперимент, то и Андрею следовало поторопиться. Он задвигал рукой быстрее, сжал член крепче, вторую опустил ниже, чтобы поласкать яйца — его это перло, но просить Машу об этом при Михе ему не пришло в голову. Вообще он сделал мало того, что ему нравилось — как-то не приходило в голову, что можно показать свои личные предпочтения, нужно было быть как можно более удобным, чтобы не сделать чего-нибудь лишнего. Теперь он, конечно, пожалел об этом, зря упустил шанс лишний раз кайфануть. Андрей пришeл к финишу первым, спустив Маше на лицо и на волосы. Это как раз было одной из вещей, от которых он тащился в сексе. Было в этом какое-то извращeнное сходство с раздачей автографов: вот он, Андрей Князев, оставил свой след в жизни другого человека. Он откинулся на изголовье кровати, расслабляясь. Полуприкрыв глаза, он посмотрел на Миху. Тот, по-прежнему не сводя глаз с Андрея, часто вбивался в Машу. Сам Андрей перед оргазмом не мог концентрироваться на чeм-то постороннем, лишь на источнике своего удовольствия. Могло ли у Михи быть что-то подобное? И если да — получается, Андрей был составляющей Михиного кайфа? От этой мысли даже в послеоргазменном расслабоне снова обожгло возбуждением. Андрей прикусил губу, справляясь с накатившими мыслями. — Блядь, — выругался Миха, запрокидывая голову. Он совершил ещe несколько резких движений и остановился, хватая ртом воздух. Маша как-то сразу обмякла, прогибаясь в спине и опускаясь на кровать. Голову она положила Андрею на бедро. Выйдя из неe, Миха снял презерватив, бросил на пол, даже не завязав. Андрей подумал сделать замечание, но было слишком лень. Миха сел на край кровати, дотянулся до штанов, достал пачку сигарет и зажигалку, попытался закурить. Руки у него отчего-то дрожали, да и зажигалка была дрянная, никогда не давала нормального пламени с первого раза. — Давай помогу, — Андрей хлопнул по кровати рядом с собой. Миха посмотрел на него — его взгляд по-прежнему был диким — и подвинулся ближе. Андрей справился с непослушной зажигалкой, поднeс огонeк к Михиному лицу. Миха прикурил, сделал глубокую затяжку, а потом протянул сигарету Андрею. Тот не стал отказываться, поймал фильтр губами, затянулся прямо из Михиной руки. Миха замер, напрягшись. Андрей отодвинулся, Миха потупил ещe секунду-другую, потом руку убрал и продолжил курить. — Машенька, — позвал Андрей, догадавшись, что разговор с Машей Миха предоставил ему, — Ты же понимаешь, что мы не можем тебя на ночь оставить? — Угу, — буркнула та в ногу Андрею. — Сходи, искупайся, а мы тебе такси вызовем, хорошо? — Ещe минуточку, — попросила Маша сонным голосом. — Давай, давай, милая, дома будешь спать. Адрес у тебя какой? Маша в конце концов назвала адрес — Андрей его, конечно, не запомнил, решил переспросить позже — и отправилась в душ. Миха к тому времени докуривал вторую сигарету. Он попытался вытряхнуть из пачки и третью, но Андрей хлопнул его по влажному от пота плечу: — Мих, хорош дымить. Шлепок вызвал вполне однозначные ассоциации с сексом и смутил обоих. Миха всe же не продолжил курить, подошeл к окну, открыл его, чтобы выкинуть бычки. На кровать к Андрею он не вернулся, сел на свободную. Выглядел он неожиданно мрачно. — Мих, ты как? — спросил Андрей. Было похоже, что Миха крепко загрузился из-за произошедшего. — Да блин! Потом скажу, — ответил он. — Да ничего Маша в душе не услышит, если ты орать не будешь, — успокоил его Андрей. — Вот тебе как? — спросил Миха, уставившись на Андрея. — Лучше, чем я думал, — честно сказал Андрей. — Сначала неловко было, а потом нормально. — И тебе всего хватило? — Что значит "всего"? — подозрительно спросил Андрей. — Ты меня на повтор подписываешь? — Да забей, блин, — внезапно огрызнулся Миха. — Похуй. Проехали. — Да я не прочь повторить, Мих, если ты хочешь, — миролюбиво сказал Андрей. — Я, конечно, растерялся поначалу, но в другой раз… — Да какой другой раз? Не в этом дело, — перебил Миха. — Я не понимаю, — спокойно сказал Андрей, стараясь не поддерживать раздражение Михи. — Расскажи? — Да e-моe! Это всe не так было, понимаешь? Так не должно быть. Как это сказать-то… Я вот смотрю на неe, и мне ну вообще похуй, что она там испытывает, хорошо ли ей, понимаешь, да? — Не удалось подготовиться к анархоматриархату? — попытался свести все к шутке Андрей. — Да ну блин, Дюх, ты реально не понимаешь? — Нет, — признался Андрей. — Понятия не имею, чего тебе не хватило. Миха шумно выдохнул, а потом выпалил: — Я еe ебу, а смотреть только на тебя могу. Думаю, как ты себя чувствуешь, нормально ли тебе, — он сделал паузу, помотал головой и продолжил: — Могу ли я, блин, сделать что-то, чтобы тебе было хорошо. Понимаешь? Не ей там что-то сказать, а сделать самому. Андрей неверяще уставился на Миху. Тот аж покраснел. Куда только делась та настойчивость, с которой он смотрел на Андрея — теперь он прятал взгляд. — И ты еe поцеловал, — припечатал Миха. — Как будто тебе нормально, понимаешь, да? Уточнять, о каком поцелуе говорит Миха, не требовалось. — Притормози, — попросил Андрей, и, увидев, что Миха аж сжался от этих слов, добавил: — Не при ней, ладно? Миха кивнул, встал с кровати, чтобы подобрать свои трусы с пола, надел их. Андрей последовал его примеру, а заодно донeс презервативы до мусорного ведра, стоявшего у входа в номер. — Вот это, — сказал Миха, вернувшийся на свою кровать и снова закуривший. — Тебе как будто не противно. — Противно, когда гондоны под ногами валяются, — сказал Андрей, пытаясь соскочить с темы. Ему и правда надо было подумать. Миха, который хотел попробовать втроем с девчонкой, теперь хочет попробовать вдвоeм без всякой девчонки? Или как это понимать? Хотя было очень сложно наполнить какими-то дополнительными смыслами "хочу сделать тебе хорошо". Миха хотел сказать что-то ещe, но тут из душа вышла обнажeнная Маша, соорудившая тюрбан из полотенца на голове. Андрей переключился на неe, подошeл, приобнял, коротко чмокнул в губы: — Тебе понравилось? — Зовите ещe, — лукаво ответила Маша. — Обязательно, — пообещал Андрей. — Так куда тебе такси вызвать? Он набрал администратору, Маша продиктовала адрес. Остаток времени до подачи машины они провели в каком-то дежурном обмене репликами о том, как им хочется спать, и какие у них планы на завтра. Миха в разговоре не участвовал. Администратор позвонил и сообщил, что такси наконец приехало. Андрей проводил Машу до выхода из номера, запер дверь на ключ и привалился к ней спиной. И что теперь? Разговор с Михой не был завершeн, он стоял на паузе, и его было не избежать, если только Миха не передумал. Андрей вернулся к своей кровати, сел на неe напротив Михи и сказал: — Если честно, я в шоке, Мих. Тот пожал плечами. Стало ясно, что никакого "я тебя подъебал" не будет и ситуацию им не удастся замять для ясности. Андрей помолчал немного, пытаясь подобрать слова. — Миш, ты только не грузись, — осторожно начал Андрей, коснувшись его колена. — Разберeмся. Ты лучше скажи, чего ты хочешь-то? — Ну как, блядь, чего? — Миха посмотрел на Андрея тем взглядом, который у него бывал, когда он терял нить рассуждений и путался в словах, пытаясь выразить свою мысль. Мол, Андрюха, помогай. — Тебя, чего ещe-то? Андрей не почувствовал ничего нового при этих словах. Все и так было более чем прозрачно, просто ему нужно было Михино подтверждение: да, все именно так, я осознаю это, я этого действительно хочу. — И как ты себе это представляешь? — осторожно спросил Андрей. Михино желание он услышал, но какие-то дальнейшие варианты развития ситуации в его голове, против обыкновения, не простраивались, как будто он упал в колодец, и, в отличие от героя песни, никто не пытается бросить ему спасительную верeвку. — Да никак я не представляю, Андрюх, ну e-моe! — психанул Миха. — Ты что думаешь, я сидел и как в шахматы играл? Пешка е два - е четыре, конь там на цэ три, ебля втроeм, я подкачу к Князю, шах ему? Просто, блин, сказал. Может зря сказал! — он посмотрел на Андрея с вызовом, а потом, стушевавшись, отвернулся. Андрей был согласен с тем, что Миха, наверно, напрасно решил поделиться тем, что было у него на уме. Небольшое приключение для двух братанов вдруг вбило между ними охерительного размера клин. Но Андрей знал, что нужно было делать что-то немедленно, пока Миха не решил крепко загнаться. Путь из Михиных загонов был только один — к барыге. Андрей ещe раз перебрал свои недавние ощущения: неловкость, стыд, возбуждение, неожиданное принятие, ещe немного возбуждения. Если он, к примеру, поцелует Миху, случится ли что-то ужасное? Да нет, он целовал Машу после Михи, это было куда более выходящей из ряда вон вещью. Им, скорее всего, обоим поцелуй покажется странным, возможно, неприятным, и на этом всe и закончится. Андрей подсел к Михе, положил ладонь ему на спину. Тот вздрогнул. — Мих, посмотри на меня, — как можно более мягко позвал Андрей. Миха повернулся к нему, и Андрей, не давая себе времени передумать, подался вперeд, коснулся губами уголка Михиных губ, потом оставил на них ещe один лeгкий поцелуй, и отстранился. — Ну как? — спросил он, чуть усмехаясь: мол, гляди, Мих, на каком пустяке тебя переклинило. Самому ему всe это пустяком уже не казалось. То, что он сделал, недалеко ушло от их обычного уровня близости. Такое он и перед группой не обломался бы по приколу повторить. Проблема была в том, что ему захотелось узнать, как Миха целуется по-настоящему. Не посмотреть со стороны, а почувствовать на себе. Как там Миха сказал? Может ли он сделать что-то, чтобы Андрею стало хорошо? А может ли Андрей сделать что-то, чтобы стало хорошо Михе? — Да ты издеваешься, что ли? — возмутился Миха, и Андрей решился. Он потянулся к Михе и одновременно потянул его на себя. Они обязательно столкнулись бы зубами, будь их у Михи полный комплект. Миха издал какой-то жалобный звук и приоткрыл рот для Андрея. Тот скользнул в него языком, сплелся с Михиным. Миха был почти что робок, лишь неуверенно отвечал на поцелуй. Андрей отстранился. Миха сидел весь напряженный, комкая в руках покрывало. — Ну и как тебе? — спросил Андрей. — А тебе? — перебил Миха, и Андрею стало понятно: Миха чувствовал себя уязвимым, на вопрос ни за что бы не ответил сам, только на хуй бы послал. А вот что чувствовал Андрей? Долго думать не пришлось: хотелось, чтобы Миха расслабился, ответил на поцелуй по-настоящему, а не так, будто Андрей насильник какой-то, и решился сказать, что он об этих попытках думает, а не сливаться. — Хочу еще, — Андрей потянулся к Михе. Делал он это не спеша, давая Михе время передумать, если вдруг его реакция значила отвращение. — Сука, что ж ты со мной делаешь, — прошептал Миха этим своим голосом для подкатов, вцепился в плечи Андрея и подался ему навстречу. Теперь Миха целовался так, будто от Андрея зависела его жизнь, кололся щетиной, руки на плечах сжимал чуть ли не до синяков. Это было не похоже ни на один опыт Андрея. Это не было отвратительно. Это, черт побери, было горячо. Когда поцелуй прекратился, Миха посмотрел на Андрея с отчаянным видом: — Понял, да? Андрей за этот вечер так много о себе понял, что еще одно откровение уже не вызывало оторопи. Когда-то он думал, что будь у него такая женщина, как Миха, он бы с ней всю жизнь прожил. И вот он, получается, может целоваться с мужиком. ("С Михой," — тут же поправил себя Андрей). Невольно возникал вопрос: а что еще он может делать с ним? И что хочет? Ответ был прост: все, на что его хватит. Это же был Миха. Почти во всех аспектах жизнь Андрея вращалась вокруг него. Шутка про "женатую пару" уже давно перестала смешить хоть кого-нибудь. К этому может добавиться секс? Андрею захотелось это проверить. Даже если ничего не выйдет — не разругаются же они из-за этого. — Понял, — сказал Андрей и опрокинул Миху на кровать. Он навалился на Миху, раздвигая ногой колени, вовлек в поцелуй. Совсем недавно он выседал на измену из-за кистей, прижатых к груди Михи, а теперь они лежали кожа к коже, руки Михи шарили у него по спине, и ничего неправильного в этом все еще не было. Может, и предыдущие-то контакты смущали его, потому что будили все эти желания, даже когда они еще еще не были толком оформлены? Да не поебать ли? Андрей оторвался от губ Михи, приподнялся над ним на руках. — Нет, — вырвалось у того. — Блядь, нет! — Тихо, тихо, — успокоил Андрей, — я никуда не собираюсь. Он снова наклонился к Михе, выцеловал линию челюсти, спустился к шее, оставил цепочку поцелуев и на ней. — Сильнее, — потребовал Миха, вскидывая бедра. Андрей почувствовал его стояк через ткань трусов и удивился, как быстро тот возбудился снова, едва кончив. Сам Андрей еще не настолько завелся. Он послушался Миху, поцеловал агрессивнее, немного подумав, оставил на его шее засос. Миха неожиданно застонал. — Еще, — хрипло попросил он. Андрея обдала волна жара. Вот, собственно, и был ответ: все, что они успели сделать с Михой за эти несколько минут, возбуждало их обоих. Не было никаких причин не продолжать. Общественное мнение? Моральные нормы? Не дохуя они их всегда беспокоили, нечего было и начинать о них заботиться. Андрей разукрасил Михино горло цепочкой засосов. Какую-нибудь отмазку для пацанов они сочинят завтра. Он не особо представлял, как ласкать мужика, поэтому решил попробовать, как с девчонкой. Его рука скользнула Михе на грудь. Сжимать было нечего, поэтому он просто с силой провел по ней, царапнул пальцами сосок. Миха снова не сдержал стон. Стратегия Андрея вполне себе работала. Теперь он сжал Михин сосок, слегка потянул, прокатил между пальцами. Миха вцепился ему в волосы, потянул наверх, горячо зашептал в губы: — Не останавливайся, — и снова поцеловал Андрея. Останавливаться? Андрей и не думал. Он продолжил ласкать грудь Михи. Тот потирался о его бедро. Недавно случайное касание чужого члена было для Андрея чересчур, но теперь его это вообще не парило. Он осознавал, что если они не остановятся, все кончится как минимум взаимной дрочкой. Сам над собой он бы, наверно, мог посмеяться: как же быстро он проскочил все стадии до принятия. Да не то что до принятия — до желания. Он приподнялся на локте, провел рукой по животу Михи, накрыл ладонью его член через трусы, потер, слегка сжал. Миха толкнулся ему в руку, разорвал поцелуй. — Пожалуйста, — попросил он. Уточнения, о чем именно эта просьба, были излишни. — Раздевайся и ложись, — сказал Андрей, скатываясь с Михи. В отличие от ситуации с Машей, он разделся моментально, а вот Миха замялся. Андрей взялся за резинку его трусов, потянул вниз, стаскивая. Его самого удивлял его внезапный напор. Компенсировал, что ли, за нерешительность в сексе втроем? Так сильно хотел? Боялся, что если остановится, то кто-то из них передумает? Наверно, все вместе. Миха улегся на кровать чуть ли не по стойке смирно. Андрея аж повело: перед ним был беззащитный, неуверенный Миха, который прямо сейчас так сильно зависел не от веществ, а от него. Хотел его. Боялся, что Андрей его оттолкнет с его внезапным признанием. Андрею захотелось дать ему все, о чем он только попросит, а о чем не сможет попросить, угадать, чтобы он торчал на Андрее и дальше. — Все хорошо, Мишка, — сказал он. — Не ссы. Тот как-то резко расслабился, как будто только этих слов ему и не хватало. — Иди сюда, — позвал он. Андрей взобрался на кровать, сел на бедра Михи. Тот протянул руки, провел ими по животу Андрея и выше, повторил действия Андрея, приласкав его соски. Андрей и не знал, что у него, оказывается, тоже довольно чувствительная грудь. Так, как Миху, его не вперло, но и равнодушным не оставило. Кроме того, Миха-то как раз смог взять грудь Андрея в ладони, и это тоже было приятным. Было очень странно ловить себя на таких ощущениях от прикосновений человека, с которым вы трогали друг друга, наверно, миллиард раз. Но при этом Андрей чувствовал себя куда непринуждeннее, чем когда они были с Машей. Возможно, потому что теперь рядом с ними не было свидетельницы, которая могла бы сделать какие-то неверные выводы или отпустить неуместный комментарий, опошляющий все происходившее между Михой и Андреем до нее. Поэтому Андрей мялся и шарахался от Михи. Теперь же никаких тормозов не было. Можно было сделать все, что они оба захотят и позволят друг другу. Снова начиная ласкать тело Михи, Андрей ловил себя на мысли, что вообще-то он не находил его сексуальным в прямом смысле. Женщины, да хоть та же Маша, вызывали простое и понятное физиологическое возбуждение, сиськи, жопки, все мягкое. Миху хотелось совершенно не так. Андрей всегда жаждал быть с ним еще ближе, доставлять ему наслаждение своим творчеством и наслаждаться его музыкой. И их нынешние действия были замешаны на том же самом. Миха, хоть и трогал Андрея, начал нетерпеливо ерзать под ним. Андрей отвлекся от его тела, заглянул ему в лицо. Он прекрасно знал, как выглядит Миха, когда он нуждается в чем-то: в новом тексте для песни, в опохмеле, в дозе. И сейчас он нуждался в Андрее. Этого было достаточно, чтобы действовать дальше. Андрей облизнул ладонь, опустил руку на член Михи, провел вверх-вниз, провел пальцами по головке, собирая капли предэякулята. Миха застонал, толкнулся ему в ладонь. Член проскользнул тяжеловато — смазки не хватало, и Андрей снова облизнул ладонь, а потом, подумав, сплюнул в нее, чтобы продолжить дрочить Михе. — Какой же ты, — почти прохрипел Миха, глядя неверяще, а в следующую секунду уже сам сплюнул себе в ладонь, и взялся за член Андрея. Они дрочили в тишине, нарушаемой только звуками влажного скольжения. Миха, видимо, вспомнив, что Андрей делал, чтобы кончить, второй рукой взялся за его яйца, бережно сжал, слегка оттянул, перекатил их между пальцами. Андрей не сдержал стона — это было охуенно. Миха, поняв, что все делает правильно, продолжил. В какой-то момент Миха приоткрыл рот, и Андрей прикипел к нему взглядом. Он поднялся с Михиных бедер, чтобы тут же опуститься, наваливаясь на Миху грудью и опираясь на колени, поцеловать, не прекращая ему надрачивать. Миха отпустил его яйца, закинул свободную руку ему на поясницу, вжимая в себя. Они сталкивались костяшками пальцев, было не особо удобно, но Андрей не хотел ни остановиться, ни сменить позу, ни на секунду не отлипать от Михи. Он снова целовал Михину шею, разукрашивая ее засосами теперь уже с другой стороны, вызывая у него тихие стоны — Миха пытался сдерживаться, но не удавалось. Миха отпустил его, чтобы просунуть между ними вторую руку с новой порцией слюны, и попытался обхватить уже оба их члена. Андрей, наоборот, руку убрал, оперся на локти, задвигался, вбиваясь в кольцо Михиных рук, и тот начал вскидывать бедра навстречу. Андрей уткнулся потным лбом в такое же влажное Михино плечо, тот жарко дышал ему на ухо, шепча: — Блядь, Андрюх, какой же ты… Сука… Какой кайф, — а потом он просто бездумно повторял имя Андрея. Андрей всегда любил Михин голос, и эти интонации, которые раньше никогда не предназначались ему, лишь добавляли удовольствия, приближая к краю. Продержался он недолго, что было странным, ведь он кончил совсем недавно. Он содрогнулся, заливая Михины ладони спермой. Тот расцепил руки, несколько раз провел по члену Андрея, выдаивая из него последние капли, а потом взялся за свой — додрачивать. Андрей, задыхаясь после оргазма и чувствуя, что ноги его еле держат, все же не хотел, чтобы Миха кончил сам, без его помощи. — Руки убери, — сказал он и сам взялся за Михин член, задвигал кулаком, крепко сжимая, иногда проводя по влажной от предэякулята головке большим пальцем. Миха вцепился пальцами ему в плечи, толкался в руку Андрея, зашептал: — Пожалуйста… Еще чуть-чуть… Ему действительно понадобилось совсем чуть-чуть. Содрогаясь всем телом, он спустил Андрею в кулак, и Андрей быстро убрал руку, чтобы упасть на Миху — сил после двух оргазмов подряд у него не осталось никаких. Тот даже не попытался его спихнуть, наоборот, начал бездумно поглаживать по спине влажной от спермы Андрея рукой. Андрей наконец нашел в себе силы приподняться, и Миха отпустил его. Показалось, что между ними снова повисает неловкость. Андрею хотелось этого меньше всего на свете. Он не жалел. Ему не было стыдно. Он не знал, повторится ли это когда-нибудь, и если да, насколько далеко они зайдут, но это все было неважно. Это все еще был его Миха, и никакая хуйня не должна была стоять между ними. Он потянулся к губам Михи, оставил на них легкий поцелуй. — Между нами это ничего не меняет, — шепнул он Михе на ухо. — Если мы захотим, мы можем повторить, но все остальное по-прежнему, да? Миха кивнул. — Кровать узкая, — с сожалением сказал Андрей, — пойду на свою. Миха ничего не ответил, вытащил из-под себя покрывало с одеялом и забрался под них, накрываясь почти с головой. Андрей сходил сполоснул руки, выключил свет и тоже лег.***
Андрей проснулся от того, что Миха расхаживал по номеру в трусах, собирая свои вещи с пола. Голова у него была влажная, видимо, успел уже в душ сходить. Андрей посмотрел на его шею, присвистнул: — Нормально я тебя разукрасил. Миха повернулся к нему, набычившись: — И че? — Горжусь собой, — ответил Андрей и встал с кровати. Он подошел к Михе, спросил: — Все в порядке? Миха пожал плечами: — Нормально. Андрей протянул руку, вплел пальцы в Михины влажные волосы на затылке. Он вопросительно заглянул в Михины глаза, осторожно потянул его на себя. Секунду он сомневался, может, стоит просто уткнуть Михин лоб себе в плечо, потрепать по голове? Нет, это было бы знаком: мол, ничего не было, забудем. Андрей проворочался полночи, думая о произошедшем, и пришел к выводу, что забывать он ничего не хотел. Поэтому он решился: коротко чмокнул Миху в губы, и повторил, теперь уже утвердительно: — Все в порядке. Миха просиял. — Иди завтракай, — сказал Андрей, — я в душ.***
Когда он спустился в кафе при гостинице, Миха был в осаде пацанов. Особенно усердствовали Пор и Яха: — Горшок, что с шеей? Это точно засосы, или тебя душили? — Тебя ж Андрюха с телочкой обломал! — Пылесосом понаставил? — Гримом замазывать придется! Миха ел бутерброды и хмурился. Андрей почувствовал, что нужно спасать Миху, пока тот не психанул. Он подошел, хлопнул Миху по плечу: — Молоток! Он сел рядом с ним, подтянул к себе блюдо с бутерами и чашку чая. — Прикиньте, я, значит, вчера с девчонкой своей, и тут Миха вваливается в номер с какой-то вообще нереальной телкой! Я аж позавидовал. Горшок, — толкнул он Миху локтем, — признавайся, где такую взял? — Где взял, там нету уже, — огрызнулся Миха. — И что, вы вчетвером развлекались? — ехидно спросил Яха. — А что, тебе завидно, что не позвали? — усмехнулся Андрей. — Свалили куда-то. Миха под утро приперся и не рассказывает ничего. Яш, ты такой злой, потому что тебе в этот раз не перепало? Общее внимание переключилось на Яху, и настала его очередь отвечать на подъебы. Миха в веселье не включился, продолжил жрать. Потом, улучив момент, он ткнул Андрея локтем. Он ничего не сказал, но Андрей знал его достаточно хорошо, чтобы понять: Миха благодарит.