Спрячь меня в своём сердце

      Увидев полуобнажённого человека, стоящего на коленях посреди дороги под проливным дождём, Харуто не безосновательно решил, что перед ним какой-то псих. Тем не менее, парень вознамерился выяснить, не нужна ли странному незнакомцу помощь. Дождь не давал разглядеть человека издалека, поэтому Харуто пришлось подойти к нему почти вплотную. Первым, что бросалось в глаза, была спина, покрытая десятками синяков, ссадин и шрамов. Тот, кто избил этого беднягу, явно не сдерживал своих сил. На чересчур бледной коже не осталось «живого места». Харуто заставил себя оторвать взгляд от израненной спины, о чём сразу же пожалел. На уроках он часто смотрел на старосту, сидящего за второй партой соседнего ряда. И Харуто точно мог узнать того по затылку. В душе теплилась надежда, что перед ним всего лишь какой-то несчастный незнакомец. Харуто положил ладонь на оголённую спину и едва сдержался, чтобы не закричать, когда Ким Сону всем телом повалился на асфальт.       Время словно замедлило ход. Харуто с трудом понимал, что делает. Лишь спустя пару минут он осознал, что произносит одно единственное имя. — Сону!       Паника нарастала. Первой мыслью был звонок в «скорую помощь», но, похлопав себя по карманам, Харуто вспомнил, что оставил телефон дома. Путь до ближайшей больницы в хорошую погоду занимал около 25 минут пешком. Но при таком ливне, да ещё и с «ношей», время могло увеличиться вдвое. Гораздо легче было отнести Сону к себе домой и переждать дождь там. Оставалось лишь надеяться, что госпожа Хакигава ещё не успела проснуться. Иначе, старушку ожидал бы сюрприз.       Харуто пришлось взять себя в руки. Заметив, что на Сону нет обуви, он снял собственные кроссовки и надел их на ледяные ступни, после чего осторожно поднял старосту, стараясь не задевать повреждённую кожу. К его удивлению, даже находясь в полубессознательном состоянии, тот мог передвигаться, пусть и не без поддержки. Разница в росте усложняла движение, поэтому Ватанабэ пришлось нагинаться, чтобы удержать Сону. Невозможно было не вспомнить ситуацию из недавнего прошлого. Только вот, если в первый учебный день Харуто двигало обычное человеколюбие, то сейчас его чувства не поддавались никакому объяснению. Смесь гнева, страха, печали и жалости можно было списать на всё тот же альтруизм, но было ещё что-то, сжимающее сердце парня в тиски. Раньше Харуто часто спасал раненных животных. Но сейчас в его руках, подобно беззащитному щенку, избитому и брошенному хозяином, дрожал и тихо скулил от боли человек, который был ему по-своему дорог. Тот, кто отчаянно нуждался в помощи, но никогда не смог бы сказать об этом вслух.       Спустя десять минут и несчётное количество пройденных луж, впереди показался дом госпожи Хакигавы. К счастью, старушка всё ещё мирно спала, не подозревая, что происходит в её собственном жилище.       Если затащить Сону вверх по ступенькам было не сложно, то последующая «полоса препятствий» не внушала оптимизма. Госпожа Хакигава привыкла жить в окружении тысяч различных безделушек, некоторые из которых всегда лежали на полу. Сколько бы Харуто не пытался их убрать, вещи, словно по волшебству, вновь оказывались на том же самом месте уже спустя несколько минут.       Когда Сону едва не наступил вновь босыми ногами на игрушечный кубик, лежащий на проходе, Харуто решил действовать иначе. Он поднял старосту на руки, мысленно отметив, что тот неприменно бы убил его на месте, если бы находился в сознании. Недостаток веса был весьма ощутимым и Харуто с лёгкостью донёс Сону к дверям собственной комнаты. В этот момент староста подал признаки сознания, еле слышно прошептав: «Ванная».       Харуто осторожно отнёс Сону в ванную комнату и хотел помочь раздеться, но тот решительно оттолкнул руку своего спасителя, произнеся короткое: «Выйди». Стоя за дверью, Харуто прислушивался к каждому звуку, не позволяя себе расслабиться ни на секунду. Осознавал ли староста всё, что происходило до этого или пришёл в чувства лишь сейчас? Больно ли ему было принимать ванну? Харуто сморщился, представляя, как горячая вода попадает на израненную кожу. Тот, кто избил Сону, явно не жалел сил.       После увиденного на парковке, Харуто всерьёз задумался, мог ли отец Сону быть виновником его нынешнего состояния. Но как кто-то мог сотворить нечто подобное со своим сыном?       Семья Ватанабэ мало отличалась от большинства других. И пусть у них всегда не хватало денег, зато двое детей не знали недостатка родительской любви. Поэтому, Харуто сложно было представить, каково это — быть ненавидимым собственным отцом. Но он решил непременно разобраться в ситуации и сделать всё, что было в его силах.       Когда шум воды затих, Харуто тихо постучал, сообщив, где взять полотенце. Он был готов подхватить Сону в любой момент, ожидая, что тот всё ещё будет слаб. Но, когда дверь открылась, Сону лишь сдержанно кивнул и, обойдя своего спасителя, направился к выходу. — Спасибо за помощь. Я пойду.       Харуто в остолбенении наблюдал за тем, как недавно находившийся без сознания староста пошатываясь бредёт прочь из дома. Лишь спустя пару мгновений, Ватанабэ подскочил к Сону, хватая его за руку. Тот устало обернулся, посмотрел в глаза ошарашенного Харуто и внезапно рухнул в его объятия.       Спальню Харуто сложно было назвать просторной. Большую часть пространства занимали скрипучая деревянная кровать, застеклённый шкаф и письменный стол со стулом. Вся мебель была сделана задолго до рождения нового хозяина комнаты и её внешний вид полностью это подтверждал.       Прежде чем уложить Сону на кровать, Харуто решил его переодеть во что-нибудь сухое. Но перед этим, необходимо было снять со старосты мокрую одежду.       Мысленно извиняясь, Харуто стянул пижамные штаны и ужаснулся от увиденного. Тощие бледные бёдра покрывали десятки багровых и белых, застарелых и свежих шрамов разной длины и ширины. В их беспорядочном расположении и силе, с которой они были нанесены, читалась ненависть. Будто Сону годами наказывал самого себя болью.       Не то, чтобы Харуто раньше не слышал о людях, наносящих себе раны. Просто в его окружении, насколько он мог знать, таких не водилось. А потому, выросший в любви и заботе парень не понимал этого. Он и не мог понять.       Кое-как натянув на Сону сухие спортивные штаны и пижамную кофту, Харуто аккуратно положил его на кровать. Укутанный в одеяло и тихо посапывающий человек разительно отличался от холодного и отстранённого старосты класса 3‐Е. Харуто вдруг поймал себя на мысли, что уже несколько минут, не отрываясь, смотрит на спящего одноклассника. Прокашлявшись от смущения, он отправился на поиски аптечки.       Госпожа Хакигава, не смотря на общую неряшливость своего жилища, уделяла особое внимание хранению жизненно необходимых вещей. Харуто обнаружил, что все медикаменты подписаны аккуратным почерком и собраны в шкафчике на кухне. Он взял мазь от ушибов и градусник, прежде чем отправиться обратно.       Сону продолжал мирно спать, обняв край одеяла. Сейчас он был похож на маленького беззащитного котёнка и Харуто едва сдержался, чтобы не погладить его по голове. Вместо этого, он задрал кофту и осторожно нанёс исцеляющую мазь. Каждый раз, когда Харуто задевал синяк или ссадину, Сону тихо мычал от боли, заставляя сердце обливаться кровью. Когда с лечением было покончено, Харуто получше укрыл несчастного, запер дверь на ключ, чтобы госпожа Хакигава не смогла войти в комнату, переоделся и сел на стул напротив кровати.       Харуто размышлял, глядя в пустоту. Он впервые в своей жизни так сильно беспокоился о ком-то. Впервые хотел защитить другого парня. Но хватит ли у него на это сил? Не так давно Сону спросил, кем Харуто себя возомнил. И правда, кем? Что, если у него не получитсяспасти старосту? Тем более, Сону не горел желанием принимать помощь. Но в душе Харуто будто что-то загорелось и он понял, что не сможет отступиться, даже если захочет. Спустя полчаса раздумий, сон пришёл незаметно. ------------------       Харуто проснулся, когда почувствовал чью-то руку в своём кармане. Приоткрыв глаза, он с любопытством наблюдал за старостой, усердно ищущим что-то в его одежде. Эта ситуация показалась парню весьма забавной и он не смог сдержать улыбки. Заметив, что одноклассник уже не спит, Сону отскочил в сторону, словно его ударило током. — Если тебе что-то нужно, можешь просто попросить. Не обязательно меня лапать.       Последняя фраза заставила всегда светлое лицо старосты покрыться алыми пятнами румянца. Но уже спустя мгновение, смущение сменило привычное раздражение. — Кто это тебя лапает? Сам притащил меня непонятно куда, переодел, да ещё и запер.       Раньше Харуто определённо разозлился бы на такую вопиющую неблагодарность. Но этим утром парень решил для себя, что теперь будет гораздо более терпелив, когда дело касается Ким Сону. Поэтому, вместо ссоры, он решил спокойно всё объяснить. — Ты сейчас в моей комнате. Я думал отвести тебя в больницу, но шёл дождь и мой дом был гораздо ближе. А дверь я запер, чтобы бабушка не смогла зайти и увидеть тебя. Но даже не думай, что я так просто тебя отпущу.       Сону придирчиво оглядел комнату и вещи, надетые на него. Спортивные штаны оказались слишком длинными и полностью закрывали ступни. С рукавами оказалась та же проблема. Харуто даже решил по возможности сделать фото, чтобы навсегда сохранить этот забавный момент. — Дешёвая одежда, старая мебель, крохотная комнатка. Ты и впрямь нуждаешься в деньгах. Скажи, сколько тебе за меня заплатили? Я дам тебе в два раза больше, чтобы ты прекратил за мной следить.       Харуто потерял дар речи от столь неожиданного заявления. Сердце вновь кольнуло от мысли, что парень, стоящий напротив, настолько не привык к заботе, что искал в каждом добром жесте скрытый мотив. Внезапно, Харуто захотелось заключить старосту в объятия и дать почувствовать себя в безопасности. Но он понимал, что Сону к этому ещё не готов. — Я, конечно, не такой богатый, как ты, но и впроголодь не живу. Я бы никогда не продал свою совесть ни за какие деньги. — Так я тебе и поверил! — Сону презрительно усмехнулся. — И как же тогда объяснить то, что ты всегда оказываешься рядом, когда мне плохо? — Ну, не знаю. Может, это судьба?       Староста кинул злобный взгляд на одноклассника. Но Харуто продолжал беззаботно сидеть на стуле, игнорируя любое проявление гнева собеседника. Казалось, это ещё сильнее разозлило старосту и он, не выдержав, пошёл в наступление. Сначала Харуто никак не реагировал на приближение парня, а когда запаниковал, было уже поздно. Сону всем телом навис над застывшим, словно статуя, одноклассником. Когда между их лицами осталось не больше пяти сантиметров, Сону перешёл на полушёпот, чётко проговаривая каждое слово. — Это доставляет тебе удовольствие? — Ч-что ты имеешь ввиду? — голос предательски дрогнул. Дышать становилось всё труднее.       Опухшее от слёз лицо притягивало, словно магнит. Два розовато-красных лепестка губ гипнотизировали каждым своим движением. Харуто стоило неимоверных усилий повернуть голову вбок, чтобы привести чувства в порядок. К его облегчению, Сону лишь вытащил ключ из того кармана, который не успел проверить раньше и направился к двери. — Тебе стоит выучить один важный жизненный урок, — староста продолжал говорить, пока открывал дверь, — ты не сможешь спасти каждого, кто в этом нуждается.       Распахнув дверь, Сону обернулся, бросив на последок: — Расскажешь кому-нибудь — убью.       На этот раз, Харуто не стал останавливать гостя. Когда Сону ушёл, прозвучал сигнал уведомления. Как оказалось, на дворе уже был полдень. Асахи и Машихо по очереди писали и звонили другу, интересуясь, почему он не пришёл в школу. Харуто ответил, что плохо себя чувствовал и отложил телефон в сторону. Ему многое необходимо было обдумать. ----------------       Когда настало время ужина, госпожа Хакигава застала Харуто за просмотром видео, в котором юрист рассказывал о правах детей в Южной Корее. Даже когда Харуто сел за обеденный стол, его мысли были заняты поисками решения. Госпоже Хакигаве пришлось несколько раз громко позвать внука по имени, прежде чем он обратил на неё внимание. — Беспокоишься о том ребёнке, которого бьёт отец?       В ответ на это Харуто лишь горько улыбнулся. На самом деле, он уже понял, что борьба с помощью закона, в конечном итоге, окажется бесполезной и теперь размышлял об иных способах помочь старосте. — Просто приглашай его к нам почаще. Можно даже с ночёвкой. Глядишь, его папаша сам обрадуется, что сын на глаза попадаться не будет.       Мысль о Сону, спящем рядом, мгновенно вогнала Харуто в краску. Он постарался отогнать от себя картину, которую нарисовало разыгравшееся воображение. Чтобы отвлечься, парень решил побольше узнать о той, кто его приютила. — Бабушка, а какой была ваша первая любовь?       Госпожа Хакигава отодвинула пустую тарелку и мечтательно подпёрла рукой подбородок, предаваясь воспоминаниям. Даже её голос стал мягче. — Был один парень на год старше. Всё бегал, цветочки дарил, да на танцы звал. А я глупая была, носом вертела. Да и довертелась. Пришла к нам новенькая. Так мой суженый к ней и переметнулся. Ох, и ревела я потом. Поженились они сразу после окончания школы. Меня на свадьбу приглашали, но я не пошла. Раньше жалела, что судьбу свою упустила, а сейчас уже плюнула на это. Всё, что ни делается — всё к лучшему. — А как вы поняли, что были в него влюблены? — Да разве ж любовь можно объяснить? Вот смотришь ты на человека и понимаешь, что за ним хоть на край земли пойдёшь. Думаешь о нём постоянно. Ты сам почувствуешь, когда это придёт. Любовь ни с чем не спутаешь.       Слова госпожи Хакигавы добавили Харуто пищи для размышления на всю оставшуюся ночь. Он представил, как человек, с которым он хочет быть вместе, выбирает другого и душу охватила тоска. И почему-то, на месте того самого возлюбленного, он представлял Ким Сону. -------------       На следующий день после череды удивительных, волнующих и шокирующих событий, Харуто впервые был настолько полон энтузиазма, что решил выйти из дома на полчаса раньше начала занятий. Ему не терпелось увидеть того, из-за кого он не смыкал глаза уже третью ночь. От чего-то, Харуто казалось, что сегодняшняя их встреча поможет расставить всё по местам и определиться с зарождающимися чувствами.       Только сейчас он заметил, что его кроссовок не было на месте. Конечно же, староста не мог уйти босиком. Мысль о Сону, шагающем по лужам в обуви на пару размеров больше одновременно умиляла и заставляла беспокоиться. Что, если староста подхватит простуду?       Ученики только начинали заходить в кабинет, но Асахи и Машихо уже сидели на своих местах. Таката, повернувшись вполоборота, объяснял другу как решить задачу по физике, а тот продолжал трепать его по голове.       Харуто подошёл к своей парте и мгновенно был атакован вопросами. Он не стал вдаваться в подробности своего вчерашнего «недомогания», чтобы не волновать друзей ещё больше. — Ким Сону вчера тоже не пришёл. Не знаешь, почему?       Вопрос Машихо заставил Харуто занервничать. Ему совершенно не хотелось лгать друзьям, но иного выхода он не видел. — Не знаю. Лучше спроси у него самого.       Асахи вновь бросил недоверчивый взгляд в сторону друга, но предпочёл промолчать.       Когда староста вошёл в кабинет, на его лице не было и следа вчерашнего кошмара. Он всё так же вежливо улыбался, здороваясь с одноклассниками. Проходя мимо Харуто, Сону слегка ему кивнул, в ответ на приветствие. — Надо же! Вы наконец-то помирились? — казалось, Машихо был обрадован даже больше своего друга. — Похоже на то, — Харуто не смог сдержать улыбку. ----------------       Незадолго до начала обеденного перерыва, Сону отошёл в учительскую и не вернулся даже после звонка. Сегодня Харуто вновь взял еду с собой, заранее попросив госпожу Хакигаву приготовить обед на двоих. Старушка даже немного перестаралась, наложив внуку целых три контейнера полных разнообразных несложных блюд. Харуто решил встретить Сону возле учительской и уговорить пообедать вместе. После утреннего «кивка» его уверенность возросла в геометрической прогрессии.       Но, стоило Харуто сделать шаг за пределы кабинета, как его окликнула девушка, которую он видел раньше, но не мог вспомнить её имени. — Извини, что так внезапно к тебе пришла. Мы можем где-нибудь поговорить?       Девушка была весьма хороша собой и приятно пахла дорогим парфюмом. Она выглядела серьёзной и собранной, напомнив Харуто о том, к кому он собирался пойти. Как бы ему ни хотелось отказаться и продолжить путь к учительской, он никогда бы не смог так грубо задеть чьи-то чувства. — Ты мне нравишься.       Эта фраза была привычной для всегда популярного у девушек Харуто Ватанабэ. Иногда он отвечал взаимностью, но отношения никогда не длились больше месяца. Чаще всего, он сам решал всё закончить. Харуто не мог объяснить отсутствие каких-либо чувств даже после начала отношений. Но, каждый раз, он вновь надеялся, что уж теперь-то точно сможет познать ту самую «первую любовь».       Возможно, признайся эта ученица на пару дней раньше, Харуто не смог бы найти в себе силы отказать. Но теперь, глядя на ожидающую ответа красотку, единственной мыслью в голове Ватанабэ было: «Как жаль, что на её месте не Ким Сону».