Таков спорт

Всё! Довольно! Линкольн уже давно вынашивал эту идею, но в один момент всё зашло слишком далеко, настолько, чтобы её осуществить. Дело было в том, что парень последний год посещал спортивную секцию в городе, в которую его затащила его старшая сестра Линн. И вот, он решил из неё уйти и больше не возвращаться. И ведь поначалу всё было ничего так. Да, Линкольн был не из спортивных ребят, но его это нисколько не удручало. Наоборот, даже появилась некоторая мотивация заниматься спортом после того, как ему наскучило просто сидеть дома и читать комиксы. Как-то раз мать уже заставляла Линкольна пойти на спорт, видя, сколько времени её чадо проводит дома. Но тогда эта попытка не увенчалась успехом, так как вместо него на спорт ходила Линн. Однако, даже в этот раз что-то пошло не так, хотя бы он и не прибегал более к этой уловке, и вот уже Линкольн готов сокрушить всех на своём пути, разъярённый и, видно, чем-то очень обиженный. На самом деле, он буквально держался, чтобы не заплакать от обиды. Это была просто катастрофа для Линкольна. Зайдя в дом, Линкольн решил не показываться остальным сёстрам, дабы с их стороны не последовали лишние вопросы касательно того, а что же, собственно, случилось с ним сегодня. По нему буквально было видно, что он не в настроении. Зайдя в комнату Линн и Люси, парень направился к своей старшей сестре и решил высказать всё, что думал. Благо, Люси в этот момент находилась где-то в другом месте, скорее всего, она придумывала новые стихи. - Линн! Просто кошмар, что творится! – сказал он, едва зайдя в комнату. Линн в этот момент просто сидела в комнате, ничем не занимаясь. - Воу, полегче, бро! - Да как можно быть полегче? Как можно быть полегче, когда вот такие вещи делаются?! - Не нужно так кричать. Спокойней, Линкольн. - Лучше объясни мне, почему! Почему всегда я? Что я, козёл отпущения, да?! На очередной выпад своего младшего брата Линн, понимая, что любая конструктивная попытка успокоить его бесполезна, ответила превентивным ударом прямо по лицу Линкольна. От такого неожиданного удара Линк отпрянул в сторону и с вытаращенными глазами посмотрел на Линн, не говоря ни слова. Кажется, подействовало. - А-ну перестань! Просто скажи мне, что случилось, наконец. Правда, только кажется. И тут Линкольн заплакал, так как больше он этого терпеть не мог. Неужели даже родная сестра будет обижать его так, как это уже сделали ребята с секции? Разумеется, его плач услышали все его сестры, которые в тот же миг собрались в комнате. Первой высказалась Лени. - Ой, а что случилось? Линки, а откуда у тебя синяк? - Линн! – грозно прикрикнула Лори на Линн, заподозрив её в причине плача их единственного брата, - что ты сделала с Линкольном?! - Да ничего! Он первый подошёл и… - Ладно, - резко оборвала её Лори, - с тобой потом разберёмся. Иди сюда, Линки, - обратилась она к всё ещё плачущему Линкольну, - сейчас расскажешь нам, что с тобой стряслось. После этого они ушли в гостиную на первом этаже, сели на диван и подождали, пока Линкольн хотя бы немного успокоится. - Я принесла стакан воды, Линки. Держи. Это тебе точно поможет, - сказала Лола, поднося его. Выпив за раз всю воду, Линкольн отложил стакан в сторону. - Лучше? - Да, спасибо. - Рассказывай, Линки. Мы все тебя слушаем, - сказала Лори. - Что тут рассказывать? Хотел я просто разобраться с обидчиками, а мне этого сделать не дали! – сказал Линкольн, всё ещё пребывавший в состоянии злости, но уже не такого яростного гнева. - Для начала было бы неплохо узнать, с чего же всё это началось, - сказала Лиза, попутно записывая что-то в свой дневник. - Да! – сказала Лени, - Пожалуйста, расскажи по порядку. - Где тебя обидели, бро? – спросила Луна. - На футболе, - ответил Линкольн. - Ничего, то-то им влетит от нас от всех. - Вообще, когда я в первый раз пошёл в ту секцию, точнее, когда Линн меня туда привела… - Эй! Не перекладывай на меня ответственность, ты мог уйти оттуда в любой момент! - А кто тогда говорил, что будет всю жизнь называть его дрищом и неудачником, если он сделает это? – сказала Лори с неодобрением глядя на Линн. - Молчу-молчу, - сказала она, покраснев от стыда. - Когда я там появился, - продолжил Линкольн, - всё было хорошо. Может, я бы даже смог завести себе друзей, там ведь тоже были такие, как я – не такие спортивные парни. Но со временем меня оттуда попросту начали выживать, а тренер даже ничего им не говорил, наоборот, поощрял всё это дело. - А как зовут твоего тренера? – поинтересовалась Луна. - Мистер Бёртон, - сказала Линн. - А, этот придурок? Он же у нас в школе физру вёл, такой стрёмный. Вечно ему что-то не понравится. Слабых гасил, а вот своих не трогал. Как только кто-нибудь из его любимчиков наедет на кого-нибудь послабее, так он того и не замечал. Зато к остальным придирался, да. Его один раз спалили за тем, как он со старшаками курил. Ну, и шуму потом было, - сказала Луна с задумчивым взглядом, - а после того случая его и не видел никто. Видать, уволили чела. Ясно, короче. - Продолжай, - сказала Лори. - Выйду на поле, и чуть что делаю не так, на меня кричат. А вот ребята или смеются над тем, что я не умею играть, или обидно обзываются. А когда играем, на меня вообще внимания не обращают. Будто играют сами по себе. Сколько бы я не пытался получить мяч, по итогу всё равно несколько часов просто бегаю по полю. В голове у Линкольна вырисовывались несколько эпизодов, связанных с этим горьким опытом. В первую очередь, он вспомнил заносчивого белобрысого парня его лет, быть может, чуть помладше, которому Линкольн не понравился в первый же день, как он попал в секцию. Не проходило даже одной тренировки, как он тут же устраивал Линкольну какие-нибудь доставучие приколы. Например, подставит подножку. Или пробьёт по сухожилию. Иногда он вообще смелел, и мог спокойно ударить Линкольна по животу, на что тот нередко жаловался тренеру, который неизменно отвечал: "А ты в морду дай", чего Линкольн не мог себе позволить, понимая, что вызовет этим ещё больше проблем. Да и драться он не умел, сказать по правде. А потому он сносно терпел все обиды, хотя дома не знал, куда их девать. Ещё одной примечательной особенностью ситуации Линкольна было то, что всякий раз, как он выйдет на поле, на игру, то обязательно заденет кого-то или случайно попадёт по ноге. Но делал он это не специально, нет, у него это каждый раз получалось совершенно случайно, всё только выходило так, будто он нарочно так делал. А всё потому, что он банально не умел играть в футбол, хотя его должны были бы обучить. Его неоднократно за это обзывали, а иногда даже били. Но, обратившись к тренеру и получив тот же самый ответ, Линкольн решил, что всякая попытка постоять за себя неминуемо проваливается, следовательно, дальше пробовать не имеет смысла. Но Лори решила задать Линн один наводящий вопрос. - Так, Линн, а ты почему всё это время не помогала брату? - Как же! Я же всегда ему пасы давала. Если кто-то его трогал, заступалась, - как бы оправдываясь, говорила Линн, хотя всё это была абсолютная ложь. И она, и Линкольн знали об этом, но парень тактично умолчал. На тренировках Линн чаще всего просто игнорировала Линкольна, а когда его кто-то обижал, она узнавала об этом довольно поздно и потому ничего не могла поделать. Или не хотела поделать. Тем временем, Лиза всё записывала в свой дневник, периодически поглядывая то на брата, то на своих сестёр. - А вот скажи, Линкольн. Почему ты туда ходил, если всё было так плохо? – внезапно спросила Лиза. Все сёстры обратили свой взгляд на Линкольна, так как вопрос был довольно интересный. Этот вопрос поставил Линкольна в тупик. В самом деле, а почему же? Что его там держало до последнего момента, если всё в самом деле было плохо? Внятного ответа на него он найти не смог и, наверное, не смог бы найти. - Не знаю. Может, потому, что мне нужен был спорт, чтобы совсем дома не загнуться? - Да брось. Тебе никогда спорт не нравился. Может, тебе просто нравилось быть униженным? - Нет, конечно, - нервно усмехнувшись, сказал Линкольн, отрицая это, - как же мне это будет нравится? - Нет-нет, я ошиблась. Это другое. Не обращай внимания. Но такое тоже бывает, чтобы ты понимал. Немного погодя, после недолгих раздумий, Лиза продолжила. - Значит, смотри, Линкольн. У них на спорте всегда так. Когда появляется кто-то новенький, на него, как правило, тренера даже не смотрят, пока он не начнёт показывать результаты. А чем лучше у него будет получаться, тем больше почёта у него будет. Его начнут приглашать на различные соревнования, турниры, дабы там он обрёл ещё и популярность. Но чтобы этот почёт сохранить, зачастую они стараются заткнуть за пояс своих, скажем, соперников. Их же они ненавидят по страшному. Могут обозвать без причины, а могут серьёзно подставить перед тренером. А сами тренера, в свою очередь, дают на это добро, поскольку считают, что есть кто-то сильный, у кого есть и должна быть привилегия, а есть просто слабые. То есть, всё, как у животных. Здесь тоже выживает только сильнейший, - и тут Линкольн понял, что к чему. Как-то раз он нашёл аккаунт на Инстафрейме, принадлежавший их секции, совершенно случайно, и пролистал несколько постов. Он обнаружил, что одного парня, того, белобрысого, который часто задирал Линкольна, который, наверное, гораздо позже него появился в секции, уже приглашали сниматься в видео, дабы про саму секцию узнало как можно больше народу, его чаще других можно было заметить на фотографиях с соревнований, о которых Линкольн вплоть до того момента не знал ровным счётом ничего, поскольку его туда никогда не приглашали. Одним словом – парень был там настоящей звездой. В то же время Линкольна, как бы он ни старался проявить себя, пусть даже и не мог играть в футбол, даже не удостаивали подобной возможности. Теперь для него всё стало ясно. Вернее сказать, очевидно. - А вот Линн, - продолжила Лиза и тут она с подозрительностью взглянула на старшую сестру, которая, видно, занервничала и зачем-то улыбнулась, - знает обо всём этом даже лучше, чем я, но по какой-то причине не признаётся в этом себе. Она поступает также, как и они, но уже, как бы, неосознанно. Почему она всегда такая соперничающая? Думаешь, потому, что характер у неё такой? Да не тут-то и было! То есть, разумеется, её характер тоже имеет отношение к этому, но в основном её этому всему научили на спорте. Потому, что большинство командных игр, Линкольн, чтобы ты понимал, они на самом деле не командные, а соревновательные, а потому стравливают дикарей друг на друга. В таких "командах" чаще всего царит атмосфера ненависти и зависти. А тренера этот дух поддерживают и периодически дают поблажки своим фаворитам, а слабых задирают, или дают задирать. Ты просто попал под раздачу, Линкольн, вот и всё. Такое подробное и довольно правдоподобное объяснение проливало свет на многие истины, которые открывались теперь детям Лаудов. Линн в этот момент почувствовала себя скверно, но не смогла бы описать, что именно вызвало это чувство. Как будто она узнала про себя какой-то страшный секрет, о котором и сама догадывалась, но почему-то никогда об этом не думала, а если и думала, то не придавала этому большого значения. - Да, в этом есть смысл, - сказала Лори. - И что же тогда получается, лучше вообще спортом не заниматься? – спросил Линкольн. - Нет, - ответила ему Лиза, - спорт - это вещь весьма полезная. Без него тоже нельзя. Ты просто не занимайся его соревновательными видами, вот и всё. Человеку, конечно, не обойтись без регулярной пробежки, а вот пинать мяч или бить друг другу морды вовсе не обязательно. Уловил? - Хочу сказать, Линк, - сказала Луан, - держись подальше от всяких честолюбцев, которые презирают личность, уважают грубую силу и успех, построенный на такой силе. С ними ничего не добьёшься, хоть они и пытаются доказать обратное, - довершила свою достаточно серьёзную мысль одна из старших сестёр Линкольна, что было весьма нетипично для неё. - Ладно, хорошо, - сказала Лори, - вот ходил ты в эту секцию. Может, что-то тебя удерживало уйти оттуда. Или тебе просто нравилось там, несмотря на то, что происходило вот такое. Не важно. Но почему же ты раньше молчал о своих проблемах? Почему ты не говорил нам, или Линн? Вот он, ещё один вопрос, на который Линкольн вряд ли бы смог ответить. Вернее, он смог бы, так, как дело было в том, что он не раз и не два обращался за помощью к Линн, как к единственной во всём доме спортивной и умеющей драться сестре, но она всякий раз находила отмазку. А дома на такое не пожалуешься, стыд-то какой будет, обращаться к девочкам за помощью, когда тебя донимают хулиганы! Так думал Линкольн. Но всё же, он решил не выдавать сестру. Поэтому, он ответил: - Не захотел. - Но почему? - Не знаю. - Линкольн, - вновь сказала Лиза, - ответ довольно прост. Я могу только предположить, но возможно, ты не хотел рассказывать о своих проблемах, потому, что тебе внушили, что это стыдно и вообще, так поступают только ябеды. Может быть, на спорте тебе бы так вообще ходу не дали, если бы ты рассказал о своих проблемах родителям или нам, своим сёстрам. Но из этого вытекает третий, аналогичный первому, вопрос – к чему тогда оставаться в таком месте? Ведь тебя же никто не удерживал там. Правда была за Лизой. Но это был один из тех вопросов, на которые человек никогда в жизни не смог бы дать ответа, поскольку и сам не понимает, для чего занимается той или иной деятельностью в жизни, которая вроде ему и причиняет боль, но в то же время он не отказывается от неё. Это, можно сказать, одно из проявлений бессознательного. Но чаще всего так получается у многих от безысходности. - А что же случилось сегодня, Линки? – спросила Лени. - Да, нам очень интересно выяснить, что довело тебя до слёз! – добавила Лори. - Ну, хорошо, я расскажу. Сегодня всё было, как обычно. Правда, я уже неделю вынашивал свой план мести. Мне очень-очень хотелось отомстить одному мерзавцу...