Третья сторона

— Я выполнил ваш приказ, — Саурон голову склонил, губу прикусил, аж привкус крови во рту. — Неужели показал город?! — Мелькор даже привстал от слов наместника. Такого результата он не ожидал, — Покажи! — властный приказ, резкий, отрывистый. За ним чувствуется нетерпение, предвкушение. Воспоминания Саурона он листал как книгу, пересматривал. Воздух в зале сгустился, стало темнее, по углам поползли тени. Город видит и эмоции его видит. Всё видит. Саурон сжимается. Затишье перед бурей. Удар обрушивается словно кузнечный молот. Сбивает с ног, давит, прижимая к полу. Да что же так больно-то? Знакомо же всё, не первый раз, а крик звенит, от стен отражается. Вот оно значит как, когда не можешь пропустить через себя, когда есть, что скрывать, и когда этого много. Вот то, от чего они сознание теряют. Сейчас можно думать, только получается плохо, а за болью Мелькор ничего не увидит. Не кричит уже, хрипит. Отпустить, привести в чувство и снова обрушить ярость: — Пошёл вон с глаз моих. Явишься, когда прикажу, — от убийства Мелькор удержался. Всё же хоть что-то, но добыл он о Сокрытом городе. Саурона шатает, ноги не держат. За стену хватается, в глазах темнеет. На лошадь не сел, заполз, кровь из угла губ на седло капает. Повод на кулак намотал, дороги не видит. Ничего, лошадь всегда домой придёт. Финрод с Лютиэн проснули почти одновременно. Одного разбудил собственный дикий крик, эльфийку подняла на ноги нестерпимая боль, разлившаяся в груди. Беда! Спустя полчаса замок стоял на ушах. Четверо всадников неслись на север во весь опор. Лютиэн, вот неугомонная. Майрон чувствовал, что она скачет навстречу и не одна. С трудом причмокнул сухими губами, лошадь подогнал. Встретились, в четыре руки вцепились, лиц Майрон не видит, в тумане всё. — Домой надо, — попытался сказать, только связки сорвал от крика. Потянулся мыслями, к обоим сразу — "Домой нужно, опасно здесь". Потерять сознание он себе позволил только уже на мосту. От срыва Финрода удерживало только то, что они с Лютиэн, бережно уложив искалеченное тело, занялись лечением. Осторожно, шаг за шагом восстанавливая сломанные кости, повреждённые органы. Там вправить кость, здесь остановить кровотечение, а вот там срастить ткани. — Финдэ, боли слишком много. Веди, я за тобой, — Лютиэн стала вытягивать боль Майрона на себя. Грязные, бурые нити уродливой паутиной наматывались на руки эйльфийки, поднимаясь выше локтей. Майрон открыл глаза, внимательно посмотрел на княгиню. Боли почти не было. "Лютиэн, не смей всё забирать, надорвешься. Я жив до сих пор, и это переживу. От вас хоть закрываться не надо". На Финрода он старался даже не смотреть, страшно было. "Молчи, и лежи тихо" — в глазах эльфийки плескалась Тьма — "С Финдэ сам разбираться будешь. Его крик весь замок слышал". Лютиэн потянулась к реке, одновременно вытягивая боль и подпитывая силы. Так было легче. Замок гудел от буйства Сил. Даже орки попрятались кто куда, только бы их не тронуло. Майрон аж поморщился. Финрод. Почувствовал всё-таки. Он думал, крепость погасит. Совершенно глупо захотелось вернуться на север. Лучше там, чем здесь, объясняться. Сознание уплыло, надолго. Когда он очнулся, рядом сидел Финрод. Дежавю. — Финрод, — голос хриплый, но всё-таки голос, — Ну добей меня, что ли. Всё лучше, чем аванирэ и взгляд в стену. — Ты неубиваемый, всё равно вернёшься, — тихий, слишком спокойный голос, — Силы береги, голосу ещё восстанавливаться, как и телу. Раз очнулся, выпей, — Финрод налил отвар в чашку, подошёл к Майрону. В золотых волосах эльфа особенно ярко выделялась широкая седая прядь. Майрон выпил. Да нужен он, голос. — Я знаю, что виноват. Это было не зря. Я всё о его армии знаю. Ты бы не согласился, если бы понял. Да посмотри ты на меня! — кричать с охрипшим горлом было не продуктивно, а вот крепость кажется вздрогнула. Финдэ поднял глаза на Майрона. — Не делай так больше, понял? — тихо попросил Финрод. Щиты он так и не убрал. Побоялся выпустить то, что творилось внутри, — Ни одна армия не стоит твоей жизни. Да что же ты делаешь, родной мой? — Не придётся больше, — тихо ответил Майрон. Потянулся к крепости, она отозвалась, потекла родной Силой. Он ударил, без предупреждения, пытаясь сломать щиты, — Я закрыться от тебя не смог, я тебя обманул, а ты меня жалеешь?! — сипит уже, плевать, — Да мне удавиться хочется от твоего голоса полумертаого! Ударь, если простить не можешь! Только не отгораживайся, — а в глазах слёзы стоят, наверное, впервые с сотворения Арды. — Прекрати кричать, береги горло, — Финрод пошатнулся от удара. Схватился за спинку кровати, ожидая, пока в глазах прояснится, — Если сейчас ещё и я сорвусь, лучше никому не будет, — то, что от удара чары слетели, перестав скрывать поседевшие волосы, Феланугд не заметил. — Будет, мне будет, — Майрон поймал его за руку, — Я прошу тебя, убери щиты, если я ещё имею право тебя о чём-то просить. — Глупый, я просто тебя берегу, — Финрод ласково погладил его по щеке. Но щиты все же приоткрыл. Чужую боль всегда можно забрать. Боль разливалась по телу, огнём по нервам, слезами по щекам, а Майрон улыбался. "Когда-нибудь ты поймёшь, что ты больше не один. Ты уловил мою боль, так не мешай забрать твою. Прости меня за обман, если сможешь". — Идиот! — щиты встали намертво, — Больше так не делай! — Финрод едва удержался от крика. Лег рядом, обнял осторожно, выпустил Силу, гася боль Майрона. Ласково вытер ему слезы. — Я на себя злюсь, что защитить не смог. Не на тебя. Именно в этот момент вошла Лютиэн. Внимательно на них посмотрела, подошла, села рядом и задала только один вопрос: — Мне интересно, вы угробите друг друга или всё же договоритесь? Майрон улыбнулся. "В этом нет твоей вины, отпусти это" — потянулся он к Финроду. — Договоримся, — слабо улыбнулся Финрод. Лютиэн только головой покачала. Тяжело им с их характерами. Только когда совпадают, против них лучше не вставать. Финрод всё же оттаял. Не смог долго злиться, простил своего майя и себя. На руках его носил, кормил, выхаживал, ставил на ноги. Готов был и достать кого угодно и что угодно, только бы Майрон пошёл на поправку. Забота и лечение сделали свое дело — за пять дней Майрон почти восстановился. — Финрод, Линдо, вам нужно уезжать завтра утром, чтобы создать видимость, выступить с армией Тингола, — озвучил Майрон за ужином. — Встретимся тогда уже на поле боя. Я постараюсь быть с Артаресто. Чую, это будет необходимо. Пленники? Когда их выпустим? — спросил Финрод. — После победы, — неожиданно жёстко ответила Лютиэн, — Как только армии схлестнутся, чародеям надо оказаться на переднем крае, а мне вообще бы поближе к Ангбанду. — Берен, выжди. Варги подчинятся тебе, я устрою. Поддержи там, где будет необходимо, — добавил Саурон, — Вы с Лютиэн тоже уедете, я присоединюсь к вам уже на равнине. — Князь на варге? Это будет сильно, — Берен усмехнулся недобро, — Мы с Линдо подготовили всё оружие, особенно луки. Будет чем встретить драконов. Барлогов Тинувиэль возьмёт на себя. В идеале можно использовать неожиданность. Это несколько собьёт Мелькора и даст преимущество основной армии. Майрон кивнул. Утром крепость непривычно опустела. Странно было прощаться, хотя ещё почти не страшно. А раньше он не чувствовал здесь одиночества. Несколько месяцев, а как всё изменилось. Финрод с Линдо присоединились к Тинголу на одном из привалов, по пути к месту общего сбора. — Элу Тингол, сестра, — Фелагунд спрятал Тьму подальше, дабы не вызывать лишних вопросов. — Брат, — Галадриэль приобняла его за плечи, тонкая кольчуга мелодично звякнула о лёгкий нагрудник. Ей не было помехой лёгкое заклятье иллюзии, не мешало увидеть, как серебро седины густо вплелось в золотые пряди. "Что произошло?" — она улыбнулась, легко, светло, а в мыслях неприкрытая тревога. — Финрод, — кивнул Тингол, подходя, — Вы задержались в Дортонионе. Трудности? "Мелькор едва не убил Майрона". — Не совсем. Надо было помочь князю. Лишние руки ему пригодились. "Сейчас всё хорошо?" — сестра сделала шаг назад — "С вами обоими". Злость в ней закипала, искала выхода. — Я проедусь с разведкой, — бросила Галадриэль, садясь на лошадь. Тингол удовлетворился ответом, по крайней мере внешне. Он всё же переживал за дочь, которая непременно поедет на войну с мужем. "Да, теперь всё хорошо. Мы оба в порядке" — Финрод проводил сестру взглядом. Поравнявшись с Тинголом, тихо произнес: — С ней всё хорошо. Они партизанят, собирают отряды. Морготу будет неприятный подарок. — Благодарю, — ответил Тингол. После того визита жена как будто забыла, что у них была дочь, отгородилась. Она говорила ему про Тьму, он тоже её чувствовал. Но отгордиться не смог. И жену понять не смог. Ведь дочерей не выбирают. Чуть позже их догнала армия Нарготронда. Здесь встреча была как бы не радостнее. Артаресто выдохнул свободнее, увидев брата живым и здоровым. Их семья снова собралась вместе, пусть и на поле боя. — Как твоя поездка в Дортонион? — Не плохо, — уклончиво ответил Финрод, — Как дела в Нарготронде? Ещё немного, и можно будет перестать лгать. — Видели орков вблизи города. Скорее всего разведка. А так... Совет на ушах, все готовы к войне. Орки значит. Что же, ещё пара дней и всё решится. Майрон видел, с какой ненавистью и недоверием смотрели на него люди Дортониона, когда он подъехал к их лагерю во главе стаи варгов. Смотрели, но не пытались задержать, значит были предупреждены. Кто-то плевал вслед, не важно, их можно было понять. — Приветствую, князь, княгиня, — поздоровался он, спрыгивая со спины огромного чёрного зверя, того самого. Интересно, Берен узнает? Берена передернуло от одного вида чёрной зверюги. Он отогнал неприятные воспоминания. Открыто улыбнулся, приветствуя Майрона. — Рады тебя видеть. Ты вовремя, — Берен пожал протянутую руку. Тепло улыбнулась Лютиэн, и не думая скрывать их отношения. — Я тоже рад вас видеть, — ответил Майрон уже в палатке, коротко обнял за плечи Лютиэн, — Всё по плану? — Да, всё как и планировали. Осталось дождаться нужного часа и вступить самим, — кивнул Берен. Майрон мысленным приказом отправил варгов на разведку. — Лютиэн, у нас с тобой несколько часов, не больше, нам надо уехать раньше, встретиться с Финродом и его сестрой. Поспи, если сможешь, — Майрон вышел из палатки, оставляя супругов наедине, сел на землю, прислонившись спиной к ближайшей сосне, закрыл глаза. Он ждал новостей от варгов. Тем временем в простой, чуть потрепанной палатке, ставшей местом военного совета, собрались предводители эльфов и людей. — Как мы и думали, армия Моргота превосходит нас по численности, — Тингол был обеспокоен, — Пусть даже у нас будет подкрепление из Дортониона. Но сколько? Княжество разграблено, многие сгинули в подвалах Моргота или на рудниках. — Если с людьми и орками мы ещё можем справиться, то как быть с драконами и барлогами? Эти твари нам не по силам, — Авалор, один их человеческих князей, взглянул на эльфов, — С ними разве что сильный чародей справится. И то не каждый. — С драконами есть шанс справиться благодаря помощи гномьих оружейников, — Артаресто прошёлся по палатке. — А балроги? Эти создания Тьмы не каждое оружие возьмет, — Фингон перебирал в памяти всё, что он знал об этих созданиях. — Балроги... Надо подумать, что можно противопоставить им. А, Финрод, ты вовремя, — Тингол обернулся к вошедшему в палатку Фелагунду. Нахмурился, увидев дорожную сумку и дорожную одежду. Фелагунд выглядел так, словно собрался уезжать. Самым сложным сейчас было покинуть лагерь, избегая лишнего внимания. Майрон с Лютиэн ждали его в укромном месте. Время поджимало, надо было торопиться, придумать причину, которая не вызовет вопросов, и умолчать о том, что они собираются сделать. Пока что рано было союзникам знать об этом. Финрод решил сказать часть правды, использовав сведения, добытые разведчиками. Собрав дорожную сумку, быстрым шагом направился к командному пункту, где сейчас собрались повелители эльфов и предводители человеческих племён, обсуждая полученные сведения. Финрод зашёл в палатку, кивком поприветствовал собравшихся: — Мне передали послание от Берена, их войско отстаёт от нашего, были проблемы с зачисткой территории. Лютиэн что-то придумала как раз относительно барлогов, просит нас с Галадриэль ей помочь. Что говорит разведка, из Ангбанда нам навстречу армия выступила или они будут оборонять крепость? — ему тоже нужны были данные разведки. — Судя по тем сведениям, что мы получили, войска сосредоточены вокруг крепости, что странно. У Моргота везде есть шпионы, и я уверен, что ему уже донесли о союзе, и о том, что мы собрали силы. Если так поразмыслить, то на его месте удачным ходом был бы упреждающий удар. Но он медлит. Ждёт чего-то? Непонятно, — Артаресто отпускать Финрода не хотелось, пусть даже и с Галадриэль. — Возможно, они не ждали нас так рано? — задумчиво предположил Фингон. — Или мы переоцениваем его шпионов? — предположила Сигрит, женщина из племени Халет. — Значит наша армия успеет встретиться с Маэдросом, — логично заключил Финрод, — Если эффект неожиданности и правда на нашей стороне, не стоит им пренебрегать. — Ты прав, сейчас ситуация нам только на руку, есть возможность обернуть всё в свою пользу. Поезжай, надо использовать любую возможность, — Артаресто нехотя отпустил его. Финрод уже собрался уезжать, когда его окликнул Тингол. — Да, я слушаю, — Финрод придержал лошадь, обернулся к правителю Дориата. — Я прошу тебя, Финдарато, чтобы она не задумала, удержи её от активного участия, — Тингол не скрывал тревоги, — Она не похожа на твою сестру, она не видела войны, ей всё это кажется игрой. Меня она больше не послушает, но твоё слово, ведь оно что-то значит? Так Тингол не боялся за дочь даже когда она сбежала. Тогда опасность была призрачной, сейчас — слишком осязаемой. Фелагунду подумалось, что оно и к лучшему, что Тингол не знает, что они задумали и на какой риск собралиь пойти, дабы остановить Мелькора навсегда. О том, что живыми они могут не выйти из этой схватки, он старался не думать. — Наверное никто не сможет удержать твою дочь, если она что-то решила для себя. Но я попрошу её быть осторожней, хотя бы ради своего отца, — произнёс Финрод. Тингол скривился — вряд ли отец для неё теперь много значит: — Ради себя попроси. Мне кажется, ты ей дорог. Тингол отошёл в сторону, не дожидаясь ответа, кивнул подъехавшей к брату Галадриэль. — Чего он хотел? — настороженно спросила она. — Он боится, Артанис, за Лютиэн. Боится и переживает. Просил передать, чтобы она была осторожнее. Любит он её, не отвернулся, в отличие от её матери. — Я не понимаю Мелиан, — будто размышляя вслух, негромко сказала эльфийка, пока они шагом ехали через лагерь, — Пусть в ней стало заметно Искажение. Так со многими. Мы чисты и светлы только пока жизнь наша легка и прекрасна. Во мне тоже это есть. Да и от тебя младший брат не отвернулся. Как будто эта Тьма в дочери чем-то лично Мелиан оскорбляет. Не знаю. Странно это всё. Воины поглядывали на них, но без подозрения. Мало ли куда едут двое высоких эльфов. Лагерь понемногу собирали. Пора было двигаться дальше. — Она слишком заигралась в правильность. Старается быть той, кем не является, быть не майэ. Изменившаяся дочь не укладывается в привычную ей картину мира, её жизни, и она не приняла её такой. Жёсткой, самостоятельной, сильной. Другой, — вздохнул Финрод, — Семья Тинувиэль теперь мы: Берен, Майрон. Я. — Кстати, — не выдержала Галадриэль, — Что ты сказал Линдо, что заставило его остаться с Артаресто? Преданность Младшего Финрода иногда вызывала улыбку, хотя и заслуживала уважения. — Пригрозил, что заставлю купать варгов. Проняло, — шкодливо ухмыльнулся Финрод, — Линдо их побаивается. Галадриэль начала совершенно неприлично заливисто смеяться. Хорошо, что лагерь они уже проехали. Вот как Финдэ даже посреди военного лагеря умудряется шутить. Напряжение последних дней ушло. Отсмеявшись, Галадриэль тронула брата за руку: — Спасибо, легче стало. Поспешим? — Конечно, — Финроду безумно хотелось увидеть своего майя. Разлука давалась ему непросто. Не проходило и дня чтобы Финдэ не вспоминал о Майроне. Лютиэн встрепенулась, почувствовала мысленную речь Майрона. «Пора». — Уже? — спросил Берен. Заснуть Лютиэн так и не смогла. Он молча обнимал её, мысленно всё крутил в голове их план. Она, видимо, занималась тем же самым. — Да, пора, — отпускать мужа не хотелось. Надо. Прощание было быстрым и сдержанным.