Вы, 3:07
Спасибо, Поль, поддержка на уровне прям.
Илья Мирзаев, 3:08 Ахахах, а что ты от нас ожидал ещё?) Юра Мирзаев, 3:09 Он красивый хотя бы?Вы, 3:09
Юра, бля, не начинай.
Лучше скажите, как мне перед ним извиняться.
Хуйню я эту склеил.
Полина Пакина, 3:10 Осталось только склеить его. Дима Позов, 3:10 Полностью солидарен с тобой, Полин.)Вы, 3:11
Да вы чё все.
Илья Мирзаев, 3:11 Ну а что? Ахах, нет, ну, тут как бы по факту, Антох. Главное, чтобы он не оказался каким-нибудь мудаком.Вы, 3:12
Ой, да идите вы все, блять, лесом.
Полина Пакина, 3:12 Ахахах, хорошо, пойдём, ты только потом на свадьбу не забудь нас пригласить.)) Юра Мирзаев, 3:13 Чур, я буду свидетелем! Во-вторых, Дима вновь завёл свою шарманку по поводу прогулок по городу и Арсения. Антон даже от имени покрывался румянцем, зачем-то вновь и вновь прокручивая момент с разбитой статуэткой у себя перед глазами. Неприятное чувство неловкости и вины съедало его изнутри. — Да ну Антон, сколько можно, — обиженно возразил Дима, — зачем идти сложным путём и самим пытаться что-то понять, если можно попросить его показать нам тут хотя бы самые базовые заведения? Шастун в ответ только промычал что-то неразборчивое. — Я хочу погулять, посмотреть город, найти полезные магазины, — продолжил гнуть своё Позов, — а ты нет? — Антон метнул в сторону друга обиженный взгляд. — Ой да сдался ты ему, Антон! С этой статуэткой сраной, забей вообще. Ты её склеил? Склеил, — Дима сделал глоток уже остывшего чёрного чая, — сегодня отдашь, и всё, проблема финито! Антон помялся и вздохнул. Он ещё не раз будет вспоминать вчерашний день, лёжа на кровати перед сном. Шастун присел на подоконник с кружкой кофе и выглянул в окно. Город уже проснулся, в отличие от самого Антона. Кто-то уже стоял в пробке, кто-то тащился с огромными пакетами из магазинов, а кто-то торопился на работу. Антон стукнулся лбом в стекло от безысходности, (по правде говоря, он просто раздул из мухи слона, впрочем, как и обычно), и болезненно промычал. А Дима слегка поморщился от глухого звука удара. — Антон, вот ты вроде такой умный, но иногда такой дурак невозможный просто, — Дима ополоснул свою кружку, привезенную из дома, с ящеркой из мема «пю чй», и потянулся за полотенцем, — всё, я пойду напишу Арсению, не против ли он провести нам экскурсию, а ты жуй давай и собирайся, в любом случае пойдем: с Арсением твоим, или нет, — с этими словами Дима, вытерев руки, удалился из кухни. Антону захотелось кинуть в Диму печеньем, которое он грыз. — Он не мой! Из другой комнаты раздался спокойный голос Димки: «ага, да-да», и Антон громко фыркнул. К Диминому счастью и к огромному горю Шастуна Арсений согласился прогуляться с парнями, намекнув, что день у него был абсолютно свободным. Антону хотелось лезть на стены. Диме хотелось отвезти друга к психиатру. Какая ирония: ЕГЭ они вроде бы уже сдали, а так ничего и не поменялось. Однако Шастун всё-таки заставил себя собраться. Вырядился он, правда, как идиот, судя по погоде, но Дима его не стал в этом упрекать: хорошо, что ему удалось вообще вытащить Антона из подъезда. На улице солнышко, плюс двадцать пять, а на Антоне чёрное худи, такого же цвета джинсы и капюшон на голове. Дима на вид друга глаза закатил, но спрашивать ничего не стал, только воды с собой побольше взял, а то не дай Боже его стеснительная булочка по имени Антон получит тепловой удар из-за своих загонов на ровном месте. Они стояли у крыльца дома и ждали, пока к ним выйдет Арсений. Антон так сильно переживал по поводу того, как будет извиняться перед хозяином квартиры, вручая ему статуэтку, что совсем забыл… Взять её с собой. Шастун широко открыл глаза и прикрыл рот рукой. — Да твою ж… — Антон ударил себя по лицу ладонью, — Дим, я мигом! Парень ломанулся ко входу со всех ног. Дверь открылась, а Антон, не успев сориентироваться, на всех парах влетел в кого-то. В кого-то, кто был ниже его минимум на голову. Антон чудом удержался на ногах, что уж было говорить о том бедолаге, в которого врезался Шастун. — Sorry! — Блять, — вздохнул мужчина, недовольно сощурившись. Антон хотел ещё разок извиниться и поинтересоваться, не ушибся ли незнакомец, но встал в ступор, услышав русскую речь. А затем поднял глаза чуть выше и… Блять. И всё-таки русский язык Шастуну нравился больше. Он был более выразительным и проницательным. Ничто не могло описать ещё так ёмко и точно ту ситуацию, в которой сейчас находился Антон. Позади низенького мужчины стоял Арсений, улыбающийся во все тридцать два. Видимо, эта ситуация его позабавила. А Антон мысленно порадовался только тому, что врезался, кажется, в друга Попова, а не в него самого. Собственно, на этом плюсы для Шастуна заканчивались. — Серёж, знакомься, это один из моих постояльцев, — Попов хихикнул и пихнул друга в спину, чтобы тот уже наконец-то вышел из подъезда, — а где второго потерял? Антон, не оборачиваясь, неуверенно показал большим пальцем на Диму, замеревшего чуть поодаль от лестницы, ведущей в подъезд. Шастун по-прежнему стоял, как вкопанный, и хлопал глазами. Как же хорошо, что врезался Антон не в Арсения, Боже, Шастун такого облегчения уже давно не испытывал. Парень даже напроч позабыл, зачем несколько секунд тому назад нёсся в этот подъезд, как ошпаренный. — А, отлично, идёмте тогда, — просиял Арсений и ещё разок подтолкнул немного рассерженного Серёжу, — будем знакомиться. — А потом бить вас, — хмуро добавил Матвиенко, поймав на себе испуганный взгляд Шастуна. — Ой да ладно, — Арс отмахнулся, — это он так шутит, забей, — Попов похлопал Антона по плечу, пройдя мимо него по направлению к Диме. Видимо, Арсений не так злился на Антона. Ну, или же отлично делал вид, что не злился. Антон, поджав губы, зашагал рядом с новым знакомым. Да уж, первая встреча у него тут как-то ни с кем не задалась. Шастун встал между Димой и Арсением в кружок и стал кусать губы, разглядывая мыски своих кед, пока Дима знакомился с другом Арсения. — Тебе не жарковато? — хмыкнул Арсений, пихнув Антона в бок локтём. Антон только отрицательно промычал и спрятался за капюшоном. Ему хотелось провалиться под землю. Вот прямо сейчас. И, желательно, до того самого момента, пока Арсений и сам Антон не забудет про эту ситуацию. В ходе разговора Дима разъяснил, что именно их с Шастуном интересовало сегодня увидеть. Сам же Антон отмалчивался и подавал признаки жизни только когда его кто-то о чём-то спрашивал. Эта прогулка стала каким-то сущим адом для Шастуна. Во-первых, находиться в обществе Арсения и Сергея ему было максимально неловко. С одной стороны, хотелось поскорее вернуться домой, наконец-то отдать уже эту злоебучую награду владельцу и извиниться. А с другой, хотелось наоборот оттянуть этот момент как можно дальше, потому что как именно Антон будет извиняться, он так и не придумал. Вряд ли Попова устроит его тихое и очень-очень виноватое «прошу прощения». Надо было тогда бы уже добавить «за то, что я такой криворукий, и если Вам будет легче, можете на меня наорать или убить и тихонечко закопать в каком-нибудь лесу». Шастун встрепенулся. Нет, жить ему ещё хотелось. Перспектива быть убитым в девятнадцать лет из-за того, что у него, извините, руки не из того места росли, Антона вот ничуть не привлекала. А во-вторых, на улице действительно было жарко. Антону казалось, что он скоро в этом худи сварится. Ну, зато не обгорит. Парень старался искать хоть какие-то плюсы, чтобы не сойти с ума окончательно. Краем уха он слушал, о чём вели разговор его знакомые, но особо в детали не вдавался и участвовать в беседе желанием не горел. Он просто горел. От стыда. И от жары. А ещё от своей тупости. Дима время от времени бросал недоверчивые и слегка осуждающие взгляды в сторону лучшего друга, но тихонько интересовался, всё ли с ним было в порядке и не нужно было ли ему воды. От воды Антон отказываться не стал. Загоны загонами, а от обезвоживания умереть не хотелось. Они шли по оживлённой улице Вашингтона. Антон любовался архитектурой города, понадеявшись на Димку, что тот запомнит нужные места. Сейчас думать не хотелось. Хотелось остаться с другом наедине и вдвоём тут всё облазить. От количества и красоты небоскрёбов у Антона захватывало дух. Он был падок на эстетику всяких питерских панелек, но эти высотки вызывали у парня просто бурю положительных эмоций. Удивительно, что он ещё не схватил телефон и не начал фотографировать всё, что только видел. Наверное, выглядел бы он очень странно. Но надо было признать, что если бы не этот балласт в виде Арсения и Серёжи, Антон так бы и поступил. Только вот выглядеть ещё большим идиотом в их глазах не хотелось. Шастун итак уже достаточно опозорился. Гуляли они добрых полтора часа. За это время все успели немного подустать. А Антон сжариться в своей одёжке. — Может быть зайдём куда-нибудь перекусить? — Дима неловко улыбнулся. Он вроде как не рассчитывал получить отрицательный ответ, но всё равно предпочёл форму вопроса. Будь они с Антоном тут одни, Позов, не спрашивая, затащил бы друга в какую-нибудь забегаловку. Антон оживился. Он тоже проголодался уже. Но больше ему хотелось сесть под кондиционер и выпить чего-нибудь холодного и, желательно, со льдом, чтобы потом эти кубики льда можно было съесть. В идеале хорошо бы было, если кроме льда ему в желудок ещё чего-нибудь упало, пока он сам не свалился на этой улице. — Давайте, — Серёжа кивнул и огляделся по сторонам, — чего хочется? Антон устало вздохнул и впервые за последние полтора часа подал голос: — Чего-нибудь вкусного и недорогого. А уж чего конкретно, я не знаю, — он пожал плечами и метнул взгляд в сторону Арсения. Тот извинился и отошёл немного в сторону, чтобы ответить на входящий звонок. Шастун рассматривал Арсения, который с серьёзным выражением лица слушал, что ему говорили, и теребил листик на кустарничке. «Осталось только склеить его.» «Ты только потом на свадьбу не забудь нас пригласить.» Антон закусил губу и завис. Он наблюдал за тем, как писатель слегка хмурился, как слабый тёплый ветерок игрался с его волосами, как его рука сжимала телефон. Парень слегка встряхнул головой, поморщился и отвернулся. Пошли они все к чёрту вообще. После прогулки Шастун вернет Арсению это перо и больше постарается не контактировать. Пусть вон Дима ему передаёт плату за проживание, раз такой умный с Полиной. К тому времени, как Серёжа наконец-то определился, куда им лучше пойти, Арсений закончил разговор и вернулся явно не в очень хорошем расположении духа. — Я дико извиняюсь, но мне нужно срочно уехать, — тон у Попова был такой, что Антон едва ли не спросил, всё ли у него было в порядке. Хотя о каком порядке могла идти речь. Просто Шастун вдруг внезапно понял, что испытывал некое переживание. Парень постарался быстрее избавиться от этой мысли. И от этого чувства. — Вы не сильно обидитесь? — Не сильно, — зачем-то съязвил Антон, глядя прямо в глаза писателя. Арсений только кивнул, перекинулся ещё с Серёжей парой фраз и быстрым шагом направился обратно к дому. После ухода Попова Антону дышать стало легче. Шастун не сразу это понял, а только когда они уже втроём сидели в каком-то кафе, название которого парень так и не запомнил. Возможно, тут ещё был замешан кондиционер, но Антону хотелось думать, что это из-за Арсения. Вообще всё из-за Арсения. Странные ощущения. Виноват был вроде как Антон. Но почему-то бесил Шастуна Арсений, а не наоборот. А ещё бесило то, что Антон переживал. Вдруг что-то серьёзное? Парень потягивал свой клубничный лимонад из трубочки и сверлил взглядом столик перед собой, пока Дима внимательно слушал историю о том, как Серёжу занесло в издательство. Антону, если честно, это было неинтересно. Ему стало интересно только тогда, когда Сергей заикнулся про то, что Арсений, оказалось, был писателем. Но Матвиенко особого внимания на друге заострять не стал, поэтому Антон быстро потерял интерес. Шастуна волновало только то, что там такого случилось у Арсения. — А тебе Арсений не писал ничего? Что-то серьёзное? — Всё-таки Антон не выдержал, перебив рассказ Серёжи. — Собака у родителей сбежала, — Матвиенко, казалось, не оскорбился, что его перебили, и Антону от этого стало чуть-чуть полегче, — они у него в коттедже живут, хозяйство ещё всякое держат, — Антон кивнул знакомому и опять обхватил губами трубочку, — у меня, кстати, тоже есть. Дима улыбнулся и попросил Серёжу показать фотки, если они есть. Антон же стал рассматривать заведение и людей в нём, морально настраиваясь на поход к Арсению вечером.*
Антон переминался с ноги на ногу уже несколько минут, стоя перед дверью Арсения. Ладошки вспотели от волнения, и Шастун боялся, как бы статуэтка не выскользнула из рук и не разбилась во второй раз. По новой собирать награду Арсения Антон не был готов. Лучше убейте. Парень шумно втянул воздух носом и на выдохе постучал в дверь. Может Попова вообще до сих пор дома не было? Бегал по всему Вашингтону за собакой. Парень нервно хихикнул, представив эту картину. Он старался хотя бы как-то отвлечься. Антон поджал губы и сжал статуэтку так, что кончики пальцев его побелели. Парень уже хотел рвануть вниз по лестнице, когда дверь наконец открылась, и показался Арсений. Такой уставший и… Домашний. Антон завис на мгновенье. А после небольшого замешательства парень прокашлялся и протянул склеенное перо со свитком. — Вот, — Шастун виновато поджал губы. Ему уже хотелось убежать домой. — Прости… — Антон задумался и добавил: — …Те. Простите. Надеюсь, больше ничего ценного в той квартире нет, а то я найду и разобью. Арсений расплылся в утомлённой улыбке. Его квартирант выглядел в глазах Попова до жути хорошеньким, несмотря на косяк Антона. — Спасибо, — писатель принял свою награду, погладив подушечкой большого пальца надпись на металлической пластинке. — Как погуляли с Серёжей? — Чудно, — Шастун улыбнулся, но уже более расслабленно. Вроде как Попов не собирался его убивать, уже хорошо. — Только болтал много, хах, — Антон слегка неловко почесал затылок, заметив, как засветился Арсений. От его улыбки можно было ослепнуть. — Может пройдёшь и расскажешь? Антон помялся, а после кивнул, и Арсений отступил, впустив парня к себе в квартиру. — Кстати, у тебя всё хорошо? Ты так сорвался сегодня, я даже слегка испугался, — Антон стягивал с себя кроссовки, задрав голову наверх, чтобы посмотреть на Арсения. Тот лишь отмахнулся, тихо ответив «нормально», а после предложил своему гостю чаю. Антон предложение проигнорировал, выпрямился и прошёл за Арсением по коридору. Квартира у него почти ничем не выделялась. Вот так идёшь по коридорам, разглядываешь комнаты и не скажешь, что Арсений был знаменитостью. Пройдя в зал, Антон заметил несколько стеллажей, забитыми книгами, и слегка обомлел. Целая стена была отведена для книжных шкафов. Шастун завидовал белой завистью. Ему бы тоже хотелось расширить свою домашнюю библиотеку. Разглядывая содержимое книжных полок, Антон вдруг задался вопросом, а не было ли на этих полках книг самого Арсения. Шастун бы почитал чего-нибудь от него. А потом написал бы на Лабиринте ему гневный отзыв. Ну, может быть, если бы писанина Арсения ему понравится, то пять звёзд он поставит ему, так уж и быть. — Мне Серёжа сказал, что ты вроде как типа писатель? — Антон повернулся через плечо и посмотрел на Арсения. Попов хмыкнул. Его забавляло то, как Шастун скакал с «ты» на «вы». — Вроде как типа писатель, — кивнул Арсений и подошёл к одной из своих полок, поставив собранную по кусочкам награду к остальным. Антон, увидев их, удивлённо раскрыл глаза. — Ого, — парень подошёл поближе, — что, прям настолько хороший? — прозвучало более скептически, чем хотел Антон, а потому сразу же заткнулся и решил поразглядывать корешки книг. — Ну, — Арсений слегка замялся, — Серёжа говорит, что неплохой, — Попов смущённо пожал плечами. На самом деле, Арс не представлял, что бы он делал, если бы Серёжа не поддерживал его и не кусал за пятку, образно говоря, когда это было нужно Попову, как писателю. — Так нашёл собаку-то? — Антон повернул голову к хозяину квартиры, заметив пару удивлённых голубых глаз. — Оу… Прости, я у Серёжи узнал, — Шастун виновато улыбнулся. — Та-а-ак, — протянул Арсения якобы с упрёком, но Антон уловил эти нотки несерьёзности в голосе, — ну и что ещё он про меня наговорил? Антон выставил руки в защищающимся жесте. — Нет-нет, ничего, а если даже и говорил, то я пропустил это мимо ушей, — Шастун закусил губу, — Я тогда думал, как извиняться буду перед тобой, мне было не до рассказов Серёжи. Арсений тихо рассмеялся, а Антону от этого почему-то на душе стало так тепло. Он расслабился и отпустил себя. Вроде бы Попов и вправду не держал на него зла. Они оба затихли, изучая друг друга взглядами. Антону это показалось слегка странным, поэтому он первый смутился и отвернулся к другому книжному шкафу. Арсений тоже пришёл в небольшое смятение, но виду почти не подал. — Так что насчёт чая? — Попов нарушил тишину, и обоим стало как-то полегче. — Да, давай, — быстро согласился Антон, сам не зная почему, ведь оставаться надолго тут он изначально не планировал. Арсения тут же след простыл, а Шастун уселся на мягкий коричневый диван с подушками горчичного цвета и услышал тихое мяуканье. Парень тут же оживился, приподнялся и прошёл на звук в коридор. Возле своих кроссовок Антон нашёл маленького бенгальского котёнка и расплылся в умилённой улыбке. Он присел на корточки рядом с питомцем Арсения и начал аккуратно его поглаживать. — А как зовут эту прелесть? Когда Антон с котёнком на руках влетел на кухню, Арсений разливал чай по кружкам. От неожиданно громко появившегося Шастуна писатель вздрогнул и чуть не выронил кружку из рук. — Тьфу ты, — Арс выдохнул, — Ами, — он посмотрел на свою любимицу в руках парня и тепло улыбнулся. — О-о-у, — умилённо протянул Антон, тыкнувшись носом котёнку промеж ушек, — так ты девочка. Парень поставил её на пол и сам уселся рядышком, начав сюсюкаться с кошкой. Арсений прибыл в некотором замешательстве. Он как бы был не против, но Арс не то, чтобы ждал гостей, а потому вряд ли полы были чистыми. Стало слегка неловко. Но, казалось, это волновало сугубо только Арсения, потому что Шастун, видимо, пока даже и не думал вставать. Да какой чай, вы посмотрите, какое тут чудо в ногах Антона мурчало. Животных у Шастуна не было никогда. Были попытки уговорить родителей хоть на кого-нибудь, но те наотрез отказывались, причём даже причину толком-то и не объясняли. А потом Антон как-то смирился и решил, что после того, как съедет от них, заведёт себе кого-нибудь. — А ты с ней на каком языке разговариваешь? — Антон задрал голову вверх, посмотрев на Арсения, который отставил чашки с чаем и присел на корточки рядышком. Арса этот вопрос поставил в ступор. Он не то, чтобы вообще как-то разговаривал с ней. — Эмф… Ну, на русском в основном, — Попов почесал пальцем Ами за ушком, — Антон, там чай остывает. — Пусть остывает, — Антон отмахнулся, — ты горячий, согреешь. Тишина. Антон еле сдержался, чтобы не ударить себя ладонью по лицу. Сейчас очень не хватало Димки. Обычно это он всегда заполнял эту неловкую тишину. Это была суперспособность Позова. Антон мог только предполагать, какое было выражение лица у Арсения сейчас. Смотреть на него он, конечно же, не стал. В ахуе он, какое ещё у него могло было выражение. Арсений прокашлялся и сел за стол. — Я польщён, конечно, — Попов улыбнулся, — но всё же. Антон молча уселся, всего за пару минут выпил свой чай и, помявшись, сообщил, что ему пора домой. Домой. Хах, забавно, что «домой» в моём случае означало в его квартиру. Блять. Арсений лишь кивнул и проводил парня до двери. — До свидания? — Антон честно не знал, как лучше было попрощаться. — Пока, — кивнул Попов, мягко улыбнувшись. — Пока, — слегка заторможенно повторил за ним Антон и быстро полетел по лестнице вниз. Щёки от чего-то сильно горели.*
Уже с порога Антон услышал довольный голос Димки и предположил, что он болтал с друзьями, а пройдя в комнату, убедился в этом. Позов раскладывал свои вещи из сумок по комнате и рассказывал, как прошёл сегодняшний день. Большую часть парень уже вытащил, поэтому в их маленькой квартирке стало чутка поуютнее. Антон отметил про себя, что ему нужно было придумать место, куда составить свою скромную коллекцию книг. И то, взял он с собой не все, а только те, что очень любил. Антон уже мысленно представлял, как мог оформить бы этот уголок, повесить туда небольшую гирлянду на батарейках тёпло-жёлтого цвета. Это бы помогло справиться с тоской по дому в будущем. Пока Антон чувствовал себя прекрасно в этом плане. Ну, оно и понятно было, шёл только второй день. А ему тут ещё шесть лет учиться. И потом… Антон сомневался, что после учёбы захочет вновь куда-нибудь переехать. Так что, скорей всего, он тут на всю оставшуюся жизнь. — О, а вот и наш герой-любовник вернулся, — Дима хихикнул, слабо пихнув Антона в бок, от чего тот поморщился. Позов заглянул в очередной пакет и, подумав о чём-то, просто засунул его в шкаф. Антон не стал интересоваться. Ему было как-то не до этого. В груди разлилось непонятно откуда взявшееся чувство эйфории. — Отъебись, а, — Антону вот совсем не хотелось опять это всё слышать. Ему хватило сегодняшней ночи. — Ну как, отдал фигурку эту или чё ты там сломал? — раздался Полинкин голос из динамика телефона. Шастун закатил глаза. — Отдал. Всё нормально, он не злится вроде, — Антон пожал плечами и рухнул на диван, пододвинув к себе в ноги сумку и откинувшись на спинку с закрытыми глазами. Как же он умотался за этот день, просто кошмар. Хотелось сходить в душ и завалиться поскорее спать. — Видели бы вы, как он светится, — Дима улыбнулся. Антон приоткрыл глаза и вопросительно выгнул бровь. Что? Он? Светился? Что за бред? Медленно, но верно до Шастуна всё же дошло, что он действительно сидел с довольной улыбкой на лице. — У него милый котёнок, ничего не знаю, — отмахнулся Антон. — Ага, и хуй что надо, — самодовольным голосом добавила Полина, а Шастун от злости стиснул зубы. Всех, кроме Антона, прорвало на смех. У, блять. Бесит. — Давайте сменим тему разговора, а. Дима пожал плечами и продолжил свой рассказ. Они весь вечер обсуждали красоты города, которые успели увидеть за сегодня. Немного пожаловались на Серёжу за то, что тот оказался слишком болтлив. И обсудили грядущую учёбу. Антону с Димой оставался ещё один день на адаптацию, а уже после завтра у них начиналась каторга, на которую они сами себя и подписали. Засыпая, Антон прокрутил у себя ещё раз перед сном сегодняшний поход к Арсению. От того, что он ляпнул, хотелось зарыться под одеяло, сжаться в комочек и запищать. Как же, мать его, было стыдно. Это нельзя было передать словами. От одной мысли о том, что сказал Антон Арсению, у Шастуна краснели кончики ушек. Да он когда-нибудь перестанет перед ним косячить или нет?