Перемены. Последняя битва

      В Норе царил переполох — устанавливались шатры для празднества, ставились столы и стулья. Гостей следовало распределить так, чтобы они не подрались. Раньше времени. Тетушка Мюриэль приехала на день раньше и теперь, как генерал, командовала этим дурдомом. Люпин пытался помочь, но постоянно носился в сад к своей супруге — Нимфадора была в положении и плохо себя чувствовала. Фред и Джордж старались незаметно припрятать пару сюрпризов, а Молли гоняла их отовсюду, одновременно пытаясь приобщить к полезному делу. С самого утра стали прибывать ближайшие родственники, и количество рыжих голов, казалось, возрастало в геометрической прогрессии. Незаметно в общую толпу вливались члены Ордена Феникса. В какой-то момент в углу установленного шатра появился Аластор Грюм и застыл, наблюдая за суматохой. После полудня, когда был объявлен лёгкий ланч перед самой торжественной частью, среди гостей появились новые лица — миловидная шатенка с дикими цветами в волосах, в асфальтово-сером платье и растрёпанный черноволосый парнишка в круглых очках и мешковатой одежде. Они держались вместе и не торопились обниматься с хозяевами дома.       Кингсли, сразу получивший сигнал от Грюма, не отрывал глаз от парочки. Вот они подошли к Биллу и Флер, поздравили молодоженов с искренними улыбками на лицах. Билл завёл беседу с девушкой, а невеста отвела парнишку в сторону. Кингсли постарался пробраться поближе, чтобы подслушать разговор. — … тебе, Гарри. Это… очень ценный подарок. — Пожалуйста, последуйте моему совету. Это только облегчит вам жизнь. Ты же не хочешь, чтобы в любой момент толпа чужих тебе людей наводняла твой дом.       Флер покачала головой с грустной улыбкой. — Надеюсь, Уильям согласится на это. — Сейчас Гермиона приводит ему массу аргументов. Документально подтверждённых. Она не будет, как я, давить на его чувства. У нас разный подход, — хохотнул Гарри.       Флер звонко рассмеялась, словно цветки-колокольчики вдруг стали серебряными и зазвучали от игры ветра, крепко обняла парня и поцеловала его в лоб. Он фыркнул и нехотя отстранился. — Ты сейчас заставила позеленеть от зависти добрую половину гостей.       Девушка потрепала его по волосам и вернулась к гостям. Гарри огляделся, отодвинул полог шатра и выскользнул наружу.       Кингсли, не увидев ничего странного в его действиях, остался на месте, наблюдать уже за Гермионой.       Девушка, отведя Билла Уизли в другой угол, что-то яростно шипела, тыкая пальцем в раскрытую книгу. Билл сложил руки на груди, недовольно поджал губы и отрицательно качал головой. Гермиона тяжело вздохнула, спрятала книгу в крохотную сумку, достала старый свиток, подала Биллу.       Тот нехотя вчитался, а затем взял бумагу в руки. Что-то тихо переспросил, снова уставился в написанное.       Гермиона осторожно дотронулась до его предплечья и что-то прошептала мужчине на ухо. Тот закрыл глаза рукой, сжал пальцами переносицу и осторожно кивнул.       Гермиона забрала свиток, снова спрятала в сумку и сжала мужскую ладонь обеими руками. Что она ему говорила, Кингсли не слышал. И никак не мог подобраться ближе.       Наконец Билл взял себя в руки и положил свою ладонь поверх пальцев Гермионы.       Девушка быстро обняла его и тоже скрылась за пологом шатра. Это уже Кингсли расценивал как подозрительное поведение. Он решительно направился наружу. Но за пределами шатра никого не обнаружил.       Ремус, вернувшись в шатер вместе с супругой, натолкнулся на Гарри. Тот выглядел как обычно — щуплый, взъерошенный, словно воробушек. — Гарри! Как я рад тебя видеть! — Гарри!       Супруги Люпин воскликнули одновременно, и Дора сразу накинулась с объятиями. Ремус был более сдержан. — Я тоже рад видеть вас, ребята, — ответил Гарри. — Как ваши дела? Ждёте пополнение? — Как ты?.. — удивилась Нимфадора. Гарри пощелкал себя по носу. — Очень чувствительный нюх, вы забыли? Твой запах изменился. И на тебе теперь не такие тесные джинсы, как раньше. — Ты умудрился меня облапать?! — воскликнула женщина. — Уж гораздо меньше, чем ты меня, — пожал он плечами.       Ремус рассмеялся и горячо пожал Гарри руку. — Я рад, что ты пришёл на праздник. И Молли будет рада. Ты же останешься в Норе на несколько дней? И где ты был всё это время? Мы не нашли тебя у магглов. — Плохо искали. Литтл Уиннинг — не единственный маггловский город, Ремус. — Но это могло быть опасно! — возмутилась Нимфадора. — Я был осторожен, Дора, правда. И в дальнейшем сам буду заниматься своей безопасностью. Я теперь совершеннолетний. — Нет, твоя защита — обязанность Ордена, — возразил Люпин. — Эй, там всё начинается! Идём! — крикнула им Гермиона. Гарри поспешил к ней и уселся на стульчик рядом.       Чета Люпин устроилась чуть дальше.       Под цветочной аркой встретились жених и невеста. Церемонию проводил дед Флер, глава семейства Делакур. Судя по недовольному лицу мистера Уизли, его сместили с этой должности в последний момент.       На стул рядом с Гермионой плюхнулся Рон. — Ребята, вы чего не подошли поздороваться? Я с трудом вас нашёл! — Шшш! — шикнула на него Гермиона и кивнула на арку. — Не мешай!       Рон надулся, но повернулся к главным героям дня.       Молодожены принесли друг другу клятвы, обвязали запястья одной алой лентой, разломили пшеничный колос и отпили вина из одной чаши. Затем мсье Делакур затянул долгий катрен на латыни. Гермиона выглядела довольной, молодые девушки утирали слёзы, а старшие маги становились всё удивлённее с каждым словом. Наконец мсье Делакур закончил церемонию громкой фразой на французском, накрыл связанные руки молодоженов ладонями, и алая лента впиталась им под кожу, проступив затем замысловатой вязью рун. Молли Уизли взвыла, а мистер Уизли разразился бранью. Старшие маги загалдели, молодежь непонимающе заозиралась. Кингсли ухмыльнулся. Тетушка Мюриэль весело рассмеялась. — Да что произошло-то? — в который раз спросил Рон. — Глава рода Делакур только что принял Уильяма в род главой младшей ветви. Теперь Билл тоже Делакур. — Что?! — взревел Рон. — Как они могли забрать Билла?! — В их семье остались только дочери, и отдавать их в чужой род не выгодно, — пожала плечами Гермиона. — Очевидно, Билл был согласен на этот ритуал, потому как провести его против воли невозможно. Надеюсь, им повезёт, и у них родится хотя бы один наследник мужского пола. Судя по наследственности, эта вероятность возросла в разы.       Рон ошашело смотрел на Гермиону. — Ты всё понимала и не остановила их?! — Я? Мерлинова борода, я-то каким боком отношусь к ним? — Ты моя девушка! Почти что член семьи! — Ты, верно, ошибаешься, — строго сказала Гермиона. — Я не твоя девушка и уже довольно давно.       Рыжий беззвучно хлопал ртом. — Но… но… — За девушкой надо ухаживать, Рон. Дарить ей внимание. Добиваться взаимности чувств. Нельзя просто подойти к кому-то, ткнуть в него пальцем и сказать — «ты моя девушка». Или ты так решил, из-за того, что я просто была рядом? Не послала тебя, как Парвати, как Люси, Миранда, Ромильда и кто там ещё был?       Рон покраснел от воротника до кончиков волос.       Гарри с любопытством наблюдал за этой сценой. Под аркой нежно целовались молодожены, мсье Делакур украдкой вытер скупую слезу. Молли плакала.       Кингсли получил срочный вызов из министерства и исчез с праздника с ещё несколькими орденцами и гостями.       Гарри и Гермиона переглянулись. Торжество набирало обороты. Старшие Уизли были расстроены тем, что сын ушёл из семьи, однако близнецы серьёзно пожали брату руку и пожелали быть хорошим главой семейства. Рон обиделся на всех вокруг и методично напивался, стащив бездонную флягу у тетушки Мюриэль. Гарри много танцевал. С Гермионой, Флер, Полумной, даже Джинни, которая всё пыталась выяснить, как долго он пробудет у них в гостях. Гарри только улыбался, говорил о всякой ерунде и мастерски уходил от расспросов.       Грюм подобрался к Ремусу. — Люпин! — гаркнул он. — Ты выяснил, где прячется этот наглый щенок? — Нет, — оборотень покачал головой. — Может, это и к лучшему. Если мы не можем его найти, значит, другой стороне это тоже не удастся. — Завтра я проверю дом на Гриммо. Может, он там. Теперь Гарри совершеннолетний, и это его дом по праву.       Грюм кивнул. Его искусственный глаз бил все рекорды по скорости вращения, но сам он оставался на месте. — Полумна, ты чудесно выглядишь, — сказал Гарри, снова встречаясь с подругой в танце. — Ты тоже, Гарри. Чудесный маскарад, — отрешённо и мило улыбнулась девушка.       Гарри кашлянул и пожал плечами. — И твои мозгошмыги немного успокоились. — Познакомишь меня с тем интересным мужчиной, который тебя сегодня сопровождает? — Ох, — она рассмеялась. — Не стоит льстить, это мой папа. Пойдём, он чудесный.       Мистер Лавгуд был не таким «внеземным», как Луна, но тоже немного не от мира сего. Казалось, он рехнулся, когда матушка Луны отправилась за грань, а до этого именно она была рассудительным ядром этой семейки, уравновешивавшим домочадцев.       Мистер Лавгуд рассказал Гарри и Гермионе о крышкобрюхах, которых они собрались вместе с Луной отлавливать в Месопотамии на следующей неделе. — Если бы я не был уверен, то посчитал бы, что мистер Лавгуд в край обкурился, — озвучил свой вердикт Гарри. — В смысле? — удивилась Гермиона. — Маггловской травой. Они курят какую-то траву, от которой все ведут себя как Лавгуды. — И откуда ты знаешь? — Гермиона подняла бровь точь-в-точь как Снейп. — Погоди… Ты курил траву? Гарри! Какого черта!       Гарри улыбнулся, схватил замахнувшуюся девушку и прижал к себе. — Тише, всё в порядке. Это был полезный опыт, но повторять его я не собираюсь.       Гермиона стукнула его кулачком в плечо и успокоилась. Гарри довел её до танцпола и закружил в медленном танце. — Не уходи далеко. Уже вечер. Нам скоро надо возвращаться. Ты помнишь, что я не умею аппарировать?       Девушка кивнула.       Их танец прервал Рон. — Миона, нам надо поговорить.       От рыжего несло виски, на щеках появились красные пятна. Гарри с неохотой отпустил подругу, с трудом сдерживая шипение.       Отойдя к столам с закусками, Рон вперил взгляд в девушку. — Ты сказала, что мы не встречаемся, так? — с нажимом спросил он. — Да, Рон, — твёрдо ответила девушка. — Но почему? Мы столько лет вместе, знаем друг друга как облупленные! — Вот именно! Я не собираюсь быть с тобой в этом качестве только потому, что мы дружим много лет! С тем же успехом я могу считать своим парнем Гарри! — Так значит, вы с ним вместе?! — Нет! Это значит, что я не буду ни с кем из вас! — Я докажу тебе, что ты многое теряешь, — пригрозил Рон, схватил девушку за руку и притянул к себе. Он был выше неё на голову и гораздо сильнее. Второй рукой он зафиксировал её затылок и впился в губы жестким поцелуем со вкусом виски.       Гермиона старалась не разжимать губ и колотила свободной рукой его по плечу. Рыжий не отступал, а Гермиона вспомнила, что она волшебница. Она послала ему в зад слабенькое беспалочковое жалящее заклятье и высвободилась, когда тот завопил от неожиданности. Девушка вытерла губы тыльной стороной ладони. — Мы поговорим, когда ты протрезвеешь, Рон, — зло сказала она и быстрым шагом направилась к Гарри. — Миона, стой! — крикнул Уизли и поспешил за ней сквозь толпу.       Когда они были в центра шатра, из воздуха соткалась большая серебристая рысь и голосом Кингсли крикнула: «Тёмный Лорд напал на Министерство Магии! Сопротивление разбито! Министерство захвачено! Бегите!»       Началась паника. Маги, словно безмозглые овцы, стали путаться в столах и стульях. Кто-то уронил свечу на полог шатра и белоснежная ткань загорелась. Гарри зашипел от злости и бросился в сторону Гермионы. Конечно, она могла аппарировать в Килбраер, а Гарри — вызвать Кричера, но он хотел знать, что девушка в безопасности. — Герми! — крикнул он, видя, что подруга уже бежит к нему, отталкивая других людей.       Они почти встретились, протягивая друг к другу руки, когда девушку перехватил Рон, а предплечье Гарри оказалось в стальной хватке Грюма. — Ты пойдёшь со мной, — гаркнул старый аврор. — Иди домой! — крикнул Гарри перед тем, как его затянуло в принудительную аппарацию. Последнее, что он увидел — как исчезает Гермиона, утягивая за собой вцепившегося в неё Рона.       Я сидел в старом продавленном кресле и смотрел на Аластора Грюма, оседлавшего верхом стул напротив. Старый аврор пытался выяснить у меня, где я прячусь, с кем, и что мне известно из того, что сказал перед смертью Дамблдор. Я с чистым сердцем ответил, что директор наебал меня так же, как и их всех. — Что б я знал, чего он хотел от меня! Пара намёков там, пара уроков тут, и всё — догадайся, мой мальчик, сам!       Грюм скривился, треснул деревянной ногой по полу. — Где твоё убежище?! — Не твое дело, старик. Дом под фиделиусом. Хранитель — домовой эльф. Он никому не скажет. Я в безопасности.       Я лгал, но не слишком — новая складка была действительно хорошо защищена даже без фиделиуса и участия в этом третьих лиц. С меня хватило опыта родителей и Хвоста.       Грюм ругнулся и скорчил гневное лицо.       Мы находились в маленьком домишке Мерлин знает где. Судя по обстановке, это был дом самого аврора. Хлопнула входная дверь, и послышался голос Люпина. — Аластор? Гарри с тобой? — оборотень вошёл в комнату и оценил мизансцену. — Аластор. Гарри не пленник, зачем так много чар вокруг? Ты бы его ещё связал. — Потому и не связал! — гаркнул Грюм. — Постоянная бдительность! — Если ты будешь на него всё время смотреть, это нам не поможет. — Этот щенок не хочет говорить! — А ты ещё круцио не пробовал, — поддел я. — Не дерзи мне, а то и попробую! — тут же взъелся Грюм.       Люпин покачал головой. — Гарри, хочешь чаю?       Я кивнул. Люпин ушёл и некоторое время гремел посудой. Вернувшись в комнату, он протянул мне чашку. Я обрадовался. Нет, не чаю. А тому, что у меня появился предмет в руках. Как только мы оказались здесь, старый аврор навесил на меня тьму заклинаний и практически заключил в кокон. Я не мог призвать эльфа и аппарировать с ним, не мог пользоваться тем, что было у меня с собой. Даже бесполезной для меня теперь палочкой, которая завалялась в кармане. А Люпин дал мне простую чашку, из которой я мог сделать всё, что угодно. Даже портключ. — Гарри, — выдохнул Люпин. — Мы желаем тебе добра. Вся деятельность Ордена направлена только на то, чтобы сберечь тебя и остановить сам-знаешь-кого. Если у тебя есть план действий, поделись с нами, мы поможем.       О, да. У меня был план. Первый пункт — сбежать отсюда. Второй — достать из ниоткуда свой дом.       Я тянул время, чтобы сердобольный Люпин подольше меня вразумлял и уговаривал. Я даже отпил немного чая из кружки, прошептав над ней небольшой заговор. Как таковые, портключи я делать не умел, но в «домоводстве» была целая глава о том, как зачаровывать экстренные порталы к родовому камню, которые могли срабатывать по команде или в смертельной опасности. Перенести они могли только в одно место, зато им не были помехой антиаппарационные барьеры и скрывающие дом чары. Такой портключ мог доставить ко мне домой и самого Грюма, если бы я дал ему такой. — Наши пути расходятся здесь, оборотень, — сказал я. Люпин вздрогнул. Раньше я относился к нему как к человеку. Но больше не мог. Он — существо, которое отрицает свою суть. А ведь оборотни когда-то были сыновьями Анубиса, только мутировали и выродились вот в это. — Мы ещё встретимся с тобой. Но не мешай мне жить и делать то, что я делаю.       Я поймал его взгляд и смотрел вглубь, туда, где дрожал от злобы и бессилия его волк. Запертый и угнетённый. Как и моя суть, волк не был его второй ипостасью, он был его нутром. Полнолуние высвобождало его насильно, но на самом деле нужно было только принять его и скользнуть к нему, чтобы обрести равновесие. Я это принял, а он — нет. Волк взвыл, учуяв меня. Я мысленно шептал ему слова утешения, что его носитель идиот и скоро умрёт. И тогда он сможет вернуться на бескрайнюю пустошь, куда однажды придёт другой человек, с которым он будет единым. Волк принял мои объяснения, ведь что такое человеческая жизнь для бессмертной сути?       Люпин побледнел и без слов отступил на пару шагов. — Что ты сделал? — прошептал Ремус. — Я говорил с тобой. Разве ты не чувствуешь? — я сверкнул глазами. Чашка в моих руках нагрелась. Я допил чай и завершил превращение предмета в портключ. — Рефьюдж. — Идиот! — крикнул Грюм. Люпин застыл. — Домой, — тихо сказал я кодовое слово и портал унёс меня к озеру Брора.