Радуга

Уэнздей почти не думала по дороге в больницу. Где была Инид. Ее жена. Вся ее жизнь. Вероятно, она столкнулась с кем-то или с чем-то по пути, но ей было совершенно все равно. Дорога казалась длиннее, чем раньше, каждая секунда тянулась как будто час. По дороге ей удалось позвонить Йоко, которая только сказала, что не уверена в том, что произошло. Врачи по-прежнему отказывались ей что-либо говорить. Она больше ни о чем не спрашивала, ей нужно было сосредоточиться на том, чтобы добраться туда как можно скорее. Больница выглядела как очень мрачное место. Обычно Уэнздей подумала бы, что это хорошо, но она не могла вынести мысли о своей солнечной жене, лежащей там в одиночестве. Инид в больнице. Эта мысль снова и снова прокручивалась у нее в голове. Тяжело дыша, она вбежала в коридор, где ждала Йоко. У нее было очень обеспокоенное выражение, что было необычно для ее всегда веселого лица. Уэнздей с трудом выдавила из себя вопрос. "Где она?" Но прежде чем Йоко успела ответить, к ним подошел дежурный врач. У него было очень серьезное выражение лица, не улыбающееся и приветливое, как у доктора Шелли. "Вы родственница миссис Инид Аддамс?" - Спросил он Уэнздей, которая все еще пыталась отдышаться. "Да, да, я ее жена, Уэнздей Аддамс. Где она? Я хочу увидеть ее. Она что...?" Но она не смогла закончить. Она ни на секунду не могла представить, что с ее Инид случилось что-то плохое. "Я обязан сообщить вам, что, к сожалению, у вашей жены случился выкидыш. Это бывает при ранних сроках беременности, но я выражаю свои соболезнования ". Уэнздей почувствовала, как из нее вышел весь воздух, но сохранила совершенно невозмутимое выражение лица. Она проглотила комок в горле и спросила: Она должна была знать. "С моей женой все в порядке?" "Да, она, вероятно, была в шоке. Она узнала об этом несколько часов назад, сейчас она в семьдесят восьмой палате, отдыхает. Я предложил ей остаться в больнице до завтра для наблюдения. Еще раз, мне очень жаль, миссис Аддамс. Я больше не буду вас задерживать." Доктор отошел с их пути. Все, о чем она могла сейчас думать, - это о том, что Инид жива. Хотя все в ее теле кричало, Инид жила. Хотя Инид не могла пошевелиться, она дышала. В палате семьдесят восемь. Внезапно она почувствовала руку на своем плече. Это была Йоко. "Я знаю, тебе сейчас тяжело, но ты должна пойти к ней. Если тебе понадобится что-нибудь еще, ты же знаешь, что всегда можешь позвонить." Йоко говорила со слезами на глазах. "Мне очень, очень жаль тебя..." "Спасибо тебе, Йоко, за все". Наверное, ей следует обнять ее, пожать ей руку, сказать что-то еще. Но она не могла. Йоко кивнула и оставила ее в коридоре, который вел к палате. Ноги Уэнздей отказывались повиноваться, она боялась того, что увидит. Она не знала, что сказать, что почувствовать. Инид, которая всегда знала, что сказать. Уэнздей не знала. Так что она просто пошла туда. Дверь в комнату была серой. Номер висел косо. Под ней было маленькое окошко. За ним на боку лежал человек. Если бы Уэнздей не знала, что это Инид, она бы никогда ее не узнала. Это место ей не подходило. Там было темно, в окружении больных людей, стерильно и тихо. Она затаила дыхание и вошла в комнату. Инид не обернулась, не пошевелилась. Но Уэнздей услышала почему, и этот звук разбил ее сердце на куски. Ее жена плакала, но не так, как она когда-либо плакала раньше. В этом было что-то глубокое и новое. Уэнздей подошла с другой стороны, чтобы присесть на корточки перед ее бесцветным лицом. Она не знала, что сказать, она просто замерла. Это чувство было неприятным. Она просто схватила Инид за руку, которая вцепилась в больничное одеяло. Ее жена, по-прежнему даже не глядя на нее, заплакала еще сильнее. Наконец, именно она нарушила молчание, когда Уэнздей все еще не могла. "Я знаю, ты теперь возненавидишь меня, это все моя вина... Я потеряла нашего ребенка... Прости меня, Уэнздей, прости, прости..." Уэнздей чувствовала себя так, словно ей было физически больно просто слушать это. Она быстро прижалась лицом к Инид и начала вытирать слезы с ее глаз рукой. "О чем ты говоришь, дорогая, ты ни в чем не виновата... Меня здесь не было, я ненавижу, что меня здесь не было... Я всегда должна быть с тобой, только с тобой". Обычно люди начинают плакать в таких ситуациях. Уэнздей, однако, просто чувствовала себя виноватой, как будто кто-то вылил на нее ведро холодной воды. "Пожалуйста, расскажи мне, что произошло, пожалуйста, просто расскажи мне все ..." Она крепче обняла Инид, убаюкивая ее в своих объятиях. Она просто забралась на кровать, чтобы полностью обнять свою жену. Места было мало, но они нуждались в нем сейчас. Инид по-прежнему не смотрела на нее, просто уткнулась лицом в черное пальто и снова заплакала. Уэнздей нежно погладила ее по волосам, ожидая. Наконец Инид заговорила, очень тихо и дрожащим голосом. "Я разговаривала со своей мамой. Как обычно, мы немного поспорили, но в этом нет ничего нового... Я решила прокатиться на коньках, чтобы успокоить свой разум. На самом деле все было прекрасно... До тех пор, пока... Пока..." Голос Инид звучал очень испуганно, что еще больше разбило сердце Уэнздей. Она должна была быть там. Она должна была быть там. Она. Должна. Была. Быть. Там. Но это было не так. Так что теперь она должна была все исправить. "Тссс... Ты можешь рассказать мне все, что угодно, мы вместе в этом..." Она услышала, как ее заплаканная жена громко сглотнула и продолжила. "Я каталась довольно долго, я устала еще больше. Мне не следовало напрягаться, но я просто не думала, пока внезапно... Я почувствовала такую сильную боль... И я знала, что так быть не должно, поэтому я позвонила Йоко ..." Она встретилась взглядом с Уэнздей и, хотя не смогла изобразить никакого утешения, нежно погладила Инид по щеке. "И когда я пошла домой , я ..... Я заметила кровь, много крови... Врачи сказали, что иногда так бывает, но я знаю, что это моя вина, это все моя вина..." Она снова закрыла глаза и отчаянно зарыдала. Вся ситуация казалась Уэнздей симуляцией, кошмаром. К сожалению, сколько бы раз она ни ущипнула себя за руку, она не могла проснуться. "Инид, я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя... Меня убивает то, что я не могла помочь тебе, быть рядом с тобой... Это была не твоя вина. Это была не твоя вина, любимая... Все будет хорошо, я с тобой... Теперь я с тобой..." Эти двое начали крепче цепляться друг за друга. Инид больше ничего не могла сказать, она выглядела измученной. Уэнздей провела остаток ночи, гладя ее по волосам, шепча успокаивающие слова ей на ухо, обнимая ее, когда она просыпалась в слезах. Но сама она не могла пролить ни единой слезинки. Все казалось пустым. Так что она была просто рядом со своей женой, поскольку это было все, что она могла сделать прямо сейчас. Быть там.