Султан Кеманкеш

       Кёсем проснулась от легкого прикосновения к своей щеке. Приоткрыв глаза, увидела, что на ее кровати сидит Кеманкеш. Женщина тут же присела и обняла его. Он устало обвил ее тело своими руками, прижимая к себе.        – Нашли Мелек? – спросила Правительница, на что получила отрицательное грустное покачивание головой. Женщина обняла мужа крепче.        – Мы наткнулись на карету, похитители были убиты. Поехали в деревню, надеясь что кто-то из жителей ее спас и приютил. Перевернули каждый дом, но не нашли ее... – обречённо вздохнул тот. Кёсем коснулась его щеки своей миниатюрной ладонью.        – Найдется, обязательно найдется, дорогой. Ложись, отдохни... Тебе нужно поспать. – женщина начала расстегивать его кафтан, аккуратно касаясь своими пальцами его закрытого рубашкой тела.        Махпейкер скинула кафтан на пол, не в силах встать и аккуратно сложить. Она прилегла на подушки и потянула мужа за собой, укладывая его голову к себе на плечо. Кеманкеш послушно лег, накрывая обоих одеялом. Мужчина положил свою теплую ладонь на большой живот возлюбленной, медленно поглаживая.        – Как наш малыш? Как чувствует себя его мама? – просил тот, а Кёсем улыбнулась. Она положила свою руку поверх его, заставляя вздрогнуть от своего холода. Руки Правительницы почти всегда были холодными, особенно тогда, когда она расстроена, в гневе или плохо себя чувствует.        – Ой, жить спокойно не дает. Толкается вечно. Только я не могу понять, как можно бить в один бок и в ту же секунду в другой? Мне иногда кажется, что я разорвусь... – она усмехнулась. Мужчина стал аккуратно указательным пальцев постукивать по животу, желая пробудить ребенка, чтобы тот толкнулся и застать этот момент. – Что ты делаешь? – конечно она понимала, чего он хочет добиться.        – Я не разу не чувствовал сильных толчков нашего ребенка. Только слабые, тогда в Эдирне, когда ты опрокинула подсвечник от неожиданности. – она улыбнулась его словам. Он все помнит, а значит ценит минуты, проведенные с ней. Кёсем нащупала малыша и аккуратными поглаживаниями разбудила его. Возможно тот и не спал, но она почувствовала сильный и недовольный пинок в правую стенку живота. Женщина тут же приложила туда руку мужа. – О, Аллах... Малыш... – тихо прошептал он, а в уме считал толчки.        Кёсем решила еще немного удивить своего возлюбленного. Она задрала ночное платье и приспустила одеяло так, чтобы был виден живот. Указала ноготком на место, где происходят толчки. Стенки живота были неровными, точнее они шевелились. Кеманкеш приподнял голову, чтобы хорошенько рассмотреть. Для него это было открытие, он даже представить такое не мог.        – Тебе не больно? – воскликнул тот, подушечками пальцев, касаясь этого места. Кёсем засмеялась от его наивности. Неужели он правда думает, что это больно?        – Кеманкеш, мне не больно. Но ощущается это хорошо. И когда ребенок ночью начинает толкаться, мне тяжело уснуть. Сегодня более-менее спокойно. – выдохнула она. Тут же почувствовла удар в другой бок. – Началось... Как он это делает? – спросила она, зная, что ответ на этот вопрос не получит.        – Может это делает не один ребенок? Может их там двое? – он улыбнулся, понимая, что его догадка, может отказаться правдой. Он был бы не против двух детей сразу. Это было бы прекрасно.        – Ну, нет. Это какой живот тогда у меня будет на девятом месяце? Мне уже тяжело. – проговорила та. Она начала поглаживать короткие волосы мужа, чтобы немного расслабить его и тот наконец уснул. Но вспомнила, что во дворце находится Калтрина и он об этом еще не знает. – Кеманкеш... Твоя Валиде... Она вчера вечером прибыла во дворец. – спокойно, но тихо сообщила она. Падишах, как кипятком ошпаренный, сел на кровати.        – Что?! Та как она смеешь после того, что сделала? – в его жилах начал кипеть гнев только об упоминании матери. Он помнил, что она сделала с Кёсем и прощать это не собирается.        Ленора проснулась от тихих стонов Бахти. Подняв голову, увидела, что мужчина весь вспотел и красный. Девушка протёрла его лицо, но это мало чем помогло.        Хатун встала с постели и вышла из покоев. У двери никого не было. Стража не стояла у покоев Шехзаде почти никогда, особенно, когда он ночевал в Топ-Капы. Ленора пошла искать хоть кого-нибудь, чтобы попросить лекаря.        Идя по коридору столкнулась с Хаджи Агой, что шел в гарем, чтобы разбудить свою Госпожу, ведь тот не знал, что Повелитель вернулся. Увидев взволнованную девушку, он остановил ее.        – Хаджи Ага, Шехзаде Бахти плохо! Позови лекарей! Прошу тебя! У него жар и он весь красный! – быстро протараторила она. Евнух тяжело вздохнул. Снова все обязанности падают на него.        – Иди уже. Скоро лекарь придет. – сказал Хаджи Ага и удалился в сторону лазарета.        Хатун быстро пошла обратно в покои. Зайдя, увидела, как Бахти пытается налить воды. Его руки сильно трясутся. Слабость во всем теле не дает даже спокойно держать стакан. Ленора тут же подбежала и помогла ему.        Маленькими глоточками Шехзаде стал пить воду. В горле пересохло, перед глазами все расплывалось. Девушка стала протирать его лицо простым платком. Бахти тяжело дышал, как будто легкие что-то сдавило и не давало вздохнуть.        – Ленора... – прохрипел он осипшим голосом. – Что со мной? Что происходит? – слова давались тяжело. Ему казалось, что сейчас потеряет сознание. Как будто жизнь медленно утекает. Девушка сжала его руки своими.        – Я не знаю, Шехзаде... Все будет хорошо. Я лекаря позвала, я рядом. – обняла его, прижимая к себе. Ленора хаотично целовала его вспотевший лицо, надеясь, что это хоть немного придаст ему сил.        Через пять минут пришёл лекарь и начал осмотр.        Мелек проснулась, чувствуя прикосновение к ее плечу. Девушка открыла глаза и увидела перед собой своего спасателя, что пытался разбудить ее. Она тут же села на кровати, прикрываясь одеялом.        – Доброе утро, Хатун. – сказал он своим баритоном. Султанша кивнула ему в ответ, как бы отвечая взаимностью.       Теперь, когда солнце светило в окно и освещала комнату, Мелек могла разглядеть мужчину, стоявшего перед ней. Он был высоким, спортивного телосложения, возраста лет тридцати, чуть старше ее. На лице ухоженная, не длинная, темная борода, а на голове такого же цвета взъерошенные после сна волосы. Глаза были темные, почти черные. Черты лица очень даже привлекательны.        Сарп тоже рассматривал девушку, которую вчера привел к себе в охотничий домик. Идеальные черты лица, карие глаза, бархатная кожа. Волосы переливающиеся на солнечных лучах от золотого до русого. Так же заметил ухоженные руки, которыми она держала одеяло. Девушка выглядела слишком прекрасно для служанки, как ему показалось. Но тут же в голову пришла другая мысль: «Она ведь служанка самой Кёсем Султан, если она одна из самых приближенных, значит Госпожа ей хорошо платит. Она может себе позволить уход за собой». А с другой стороны он предполагал, что это дочь одного из Визирей и она просто наврала, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.        Но это было странным. Обычно дочери Пашей избалованные и капризные девочки, которым всё не так. А характер этой девушки был скромен. Она почти не разговорчива. Но и это можно объяснить, ведь он для нее совершенно чужой человек. Сарп настолько глубоко ушел в свои мысли, что запутался и не знал, что теперь думать.        – Я перевяжу рану и отправимся во дворец. Завтракать нечем, продуктов в этом доме я не храню. У меня есть только немного хлеба, который я взял в дорогу. Будешь? – любезно предложил, понимая, что пострадавшая явно голодна.        – Буду. – тихо ответила Султанша. – Давайте я перевяжу Вашу рану, в знак благодарности? Я умею. – подняла на него свой взгляд. Мужчина лишь кивнул, потому что самому не удобно это делать. После чего вышел, оставляя ее, чтобы та надела на себя платье.        Мелек быстро привела себя в порядок. Затянула корсет платья без лишней помощи. Хотя помочь никто и не смог бы, а просить почти незнакомого мужчину, она побоялась. Но сам Сарп казался ей безобидным и очень добрым.        Спустившись вниз, она застала Пашу сидящего у камина, которых уже потух. Он растягивал рубашку для перевязки. Султанша подошла к нему и села напротив. Ее взору открылся мужской торс, покрытый многочисленными шрамами. Видимо он не раз был в походе.        На груди был бинт. Она умело развязала, завязанный сегодняшней ночью Сарпом узел, нежно разматывая бинт, стараясь не причинить боли. Как только защищающий предмет был снят, Мелек увидела большую открытую рану.        – Вы ведь говорили, что всего лишь царапина. А тут целая рана, которая может быть опасной для жизни. Еще немного бы и похититель мог задеть левую грудь. – ее нежный голосок словно ласкал его уши. Он улыбнулся, видя, как она переживает.        – Не волнуйся, я живучий. Меня и насквозь протыкали, и в плену держали, и топили... Как видишь, сижу перед тобой. Не я боюсь смерти, а смерть боится меня, раз не принимает в свои руки. Поэтому вот это... – указал на рану на груди, – для меня царапина. – девушка не стала говорить ни слова и стала накладывать мазь, забинтовывая.        После перевязки, они разделили небольшой кусочек хлеба напополам. Мелек с аппетитом съела его, ведь последний раз она ела день назад, утром в Топ-Капы. Прошло чуть меньше суток, конечно она хотела уже кушать.        После мини-завтрака, они отправились в путь. Сарп посадил девушку перед собой, чтобы та видела дорогу и более комфортно перенесла поездку. Мелек впринципе было все равно, главное, что она едет домой.        Кеманкеш быстрым шагом прошел по гарему, направляясь в покои своей Валиде. В жилах кипела такая ярость, что он не знал, что сделает с Калтриной. Какое она имеет право вообще приезжать сюда? Тем более без его позволения?        Подойдя к покоям, тут же открыл дверь. Стражники даже не успели оповестить о его приходе. Калтрина сидела на тахте и пила утренний кофе.        – Валиде! Как Вы смеете появляться в моем дворце, после всего, что сделали с Кёсем и нашим ребенком? Вы сейчас же собираете вещи и едите обратно! Я не стану этого терпеть! – хотел уже было развернуться и уйти прочь из покоев, но его за руку схватила мать.        – Сынок, послушай! Я вчера разговаривала с Кёсем. Мы помирились. Я искренне попросила прощения! – посмотрела на него умоляющим взглядом. В это время в покои вбежала Кёсем, которая была одета лишь в одно длинное ночное платье. У нее не было времени даже накинуть халат, ни то она бы просто не успела.        – Кеманкеш! Мы помирились с Валиде Султан. Она больше не будет трогать нас, а мы ее. – взяла его за руку, поглаживая, чтобы немного успокоить. Калтрина кивнула, подтверждая слова Правительницы.        – А ты ей веришь? – спросил Падишах у своей Хасеки. – Валиде, Вы испортили всю жизнь моей сестре! По Вашей вине она несчастна! Ребенка у нее больше нет, тоже по Вашей вине! Потому что Вы выдали ее замуж, не спросив у нее! Брату Вы тоже жизнь испортили! Эта Нурай Хатун убила и себя, и всех Шехзаде! Я не позволю портить жизнь мне и Кёсем! – процедил сквозь зубы, вспоминая историю каждого.        – Сынок, я обещаю, что не трону ваше счастье. – взяла его за другую руку, пытаясь убедить, но Кеманкеш тут же вырвал ее.        – Мустафа, успокойся... – ласкательным, нежным голосом проговорила Кёсем. – Пусть Валиде останется. Я лично буду все контролировать. – старалась убедить его в том, чтобы ее главного врага оставили под пересмотром.        – Только, потому что ты так просишь. – сказал тот и вышел из покоев, не хотя даже видеть лица той, что чуть не убила его любимых. Кёсем ушла к себе, не став ничего говорить свекрови, которую на дух не переносила.        Сарп и Мелек шли к главным покоям дворца. Дорога была спокойной. Девушка чувствовала себя крайне комфортно и на удивление безопасно. Ведь рядом с мужчинами она всегда чувствовала неприязнь и тревогу.        Паша удивился, когда понял, что Султанша идет за ним. Ведь думал, что та пойдет в гарем, к своей Госпоже. Но не стал ничего спрашивать. Получив разрешение, он первым вошел в покои.        Там он увидел Падишаха, восседающего на своем троне, а рядом с ним изящную Кёсем Султан, что была одета в красное рубиновое платье. Локоны свободно падали на плечи. На голове была лишь небольшая корона. С того момента, как власть переменилась, она уже отвыкла носить массивные головные уборы, что давили на голову. Легче было одеть простую диадему, что было не менее красивее. Так же Паша заметил уже достаточно большой живот, который нельзя было скрыть не одним корсетом, та и было противопоказано.        – Повелитель, Султанша... – склонил голову. Кеманкеш встал с трона и подошёл к своему давнему воспитаннику. Хотел было обнять по братски, как в старые добрые времена, но тут же почувствовал осуждающий взгляд жены, говорящий о его статусе.        – Добро пожаловать, Сарп. – доброжелательно поприветствовать друга, который сейчас считался его рабом. Кёсем лишь улыбнулась, помня его верную службу.        – Повелитель... Я хотел бы доложить все, что происходило в Бурсе в последний год. – решил, что сразу перейдёт к делу. Кеманкеш кивнул и сел обратно, рядом с Хасеки. – Сейчас в провинции все мирно. Но когда власть переменилась, познялся бунт, в результате чего возник голод. Народ грабил друг друга и поджигал дома. За четыре месяца, я смог все восстановить. Причиной бунта было разногласие. Кто-то был рад, что Султана Мурада не стало, потому что тот был очень жесток, и на трон сел новый Господин. А кто-то наоборот был против смены власти. Извините за своеволие... Я снизил процент налога с горожан Бурсы и создал казну именно для этой провинции. Народ Бурсы не будет платить налог в Султанскую казну. – опустил голову.        – Молодец, Паша. Я думаю, что так будет лучше. Ты порадовал меня. – сказал Кеманкеш. Сарп улыбнулся, радуясь, что Падишах не гневается на его своеволие. В покои постучали и Султан разрешил войти.        Каково было удивление, когда он увидел свою пропавшую сестру. Мужчина просто впал в ступор. Кёсем же улыбнулась и подойдя к сестре своего мужа, обняла, принимая снова домой.        – Мелек, ты как? Где ты была? – спросила Правительница, улыбаясь и искренне радуясь, возвращению девушки.        – Меня похитили, когда я прогуливалась в саду, но Сарп Паша спас меня. – так же нежно и спокойно говорила та, как и всегда. Бейлербея не удивили объятия Султанши и Мелек. Он знал, что Госпожа очень чутко и с благодарностью относиться к своим слугам. Но когда подошёл Кеманкеш и крепко обнял девушку, целуя в лоб, у него чуть не отвисла целюсь.        – Мелек, сестренка моя... – обнимал он ее, вдыхая аромат родного человека. До Сарпа дошло, что его просто обманули. Ему стало немного не по себе от того, что Госпожу он называл на «ты». Когда Кеманкеш отошёл и сел на трон, Паша украдкой посмотрел на Мелек, но та не заметила его взгляда, так как перешептывалась с Кёсем. – Сарп, подойти. – проговорил Султан. – За многолетнюю верную службу, идеально состояние провинции и спасение моей сестры, ты заслуживаешь большего, чем носить титул Бейлербея. Теперь ты мой второй Визирь и помощник Великого Визиря! Надеюсь эту должность ты будешь носить с честью и верностью! – протянул печать, принадлежавшую новоиспечённому титулу Паши.        – Повелитель! – отойдя уже от второго шока, воскликнул Сарп. – Я Вас не разочарую. – поцеловал печать, а потом сев на колени, взял подол Падишаха в руки, чтобы поцеловать, но Кеманкеш вовремя остановил его. Протянул тыльную сторону ладони, выражая свое почтение Паше. Сарп беспрекословно поцеловал руку и встал, склонил голову.        – Поздравляю, Паша! – сказала Мелек, стоящая позади. Мужчина сдержанно улыбнулся. Кёсем повторила слова девушки и подошла к мужу сев рядом.        – Повелитель, Кёсем Султан. Примите мои поздравления! Родится сильный Шехзаде, ИнШаАллах! – указал взглядом на живот Хасеки Султан.        – Аминь! – хором проговорили те. После этих слов Паша вышел, а за ним и Мелек, попросившая отдохнуть.        – Почему ты... Вы не сказали, что являетесь сестрой Падишаха? Я сразу понял, что что-то не так... – спросил Сарп, который подождал Мелек именно для того, чтобы поговорить.       – Не хотела привлекать лишнего внимания, Паша. – улыбнулась та. Он хотел что-то сказать, но мимо них, казалось со скоростью света, пролетел Хаджи, не замечая никого на своем пути. Евнух чуть не сбил Мелек, коротко извинившись и поймав ее, влетел в покои, даже не стуча.        Кёсем и Кеманкеш только расслабились, хотели насладиться друг другом, так как ночью не было возможности даже обняться, как помешал евнух.        – Хаджи! Сколько раз тебе говорить, не врываться в покои! Что ты себе позволяешь? Мне снять тебя с должности?! – закричала Кёсем, которую уже выводил весь это дворец, вся спешка, интриги и шум.        – Султанша, Падишах,Шехзаде Бахти... Шехзаде Бахти болен! Оспа! Черная оспа! – задыхаясь от продолжительного бега, быстро проговорил евнух.        – Что?! – не знал, как реагировать Кеманкеш. Кёсем крепко сжала его руку. Она знакома с этой болезнью, когда-то ей пришлось пожертвовать всем, чтобы вылечить от нее Ахмеда.       Супруги встали и помчались в сторону покоев Бахти. Мелек и Сарп последовали за ними, так как совсем не поняли, что сказал настолько взволнованный евнух.        Кёсем и Кеманкеш подошли к покоям Бахти, у которых стояла заплаканная Ленора. Правительница, тут же обняла ее, успокаивающе поглаживая.        – Кёсем, не трогай ее! Она может быть заразной! – указал на девушку, что прижалась к его жене, ища утешение. Женщина еще крепче прижала ее.        – Что происходит? – спросила подоспевшая Мелек. Она понимала, что с братом что-то случилось, раз все собрались тут и Ленора плачет.        – Наш брат заболел оспой. – приговорил Кеманкеш, взглянув на сестру. Девушка не знала, как реагировать. Кёсем и ее прижала к себе. Всегда успокаивает всех, кроме себя.        Из покоев Шехзаде вышел лекарь и все тут же окружили его с распросами.        – Шехзаде будет жить? Откуда взялась эта оспа? – спросила Махпейкер, все так же обнимая двух плачущих девушек. Лекарь тяжело вздохнул.        – Султанша, Вы как никто другой знаете, что это за болезнь. Вероятность выжить очень мала. Тем более организм Шехзаде подкосила смерть его детей... А оспой болеют уже несколько десятков человек в столице. Лично я видел. Может еще больше. Началась эпидемия, Султанша. И боюсь, что до конца лета она не закончится... – лекарь тяжело покачал головой.        – Нет, нет, нет! Должен же быть какой-то выход! – Кёсем поняла, что снова обречена на муки вечные. Ей снова придется спасать Империю, ценой собственного счастья. – Осмотрите всех! Абсолютно всех жителей дворца! Заболевших изолировать! – дала приказ лекарям.        Все девушки, калфы, евнухи, стражники были осмотрены. Много девушек оказались заражёнными, некоторые понимали, но скрывали, боясь последствий. Так же и некоторые работники дворца были заражены. Всех тут же изолировали во дворец Искюдаре, который сейчас пустовал.        – Нас тоже должны осмотреть. Мы Султанская семья. И обязательно принцессу. Если она, не дай Аллах больна, Кромвель снесёт нам головы. – сказал Кеманкеш, находясь в главных покоях гарема, где сейчас находились все, в том числе и Валиде Султан, с недавно проснувшейся Эмине.        Какой же был шок у девочки, когда та узнала, что отец болен. У нее снова началась истерика. Не успели от одной беды отмыться, как настигла вторая.        Они позвали главного лекаря дворца, чтобы осмотреть всех. Каждый по очереди заходил в одну из небольших комнат в покоях Кесем и их детально осматривали. Последняя была сама хозяйка этого дворца. Женщина вошла в свою комнату, потому что предпочла, что так будет лучше.        Лекарь очень тщательно осматривал Махпейкер. Она уже начала напрягаться по поводу этого. Стало страшно, но Правительница не подавала вида и спокойно выполняла все, что говорил лекарь.        – Султанша... Оставайтесь здесь, мне нужно поговорить с Повелителем. – сказал он, намериваясь выйти из комнаты, но властный голос Кесем его остановил.        – Зачем от меня скрывать? Если что-то есть, то говори! – было страшно, но она умела скрывать свои чувства, поэтому голос как всегда был уверенным и ни капли не дожал.        – Успокойтесь, Госпожа. Лягте, отдохните. Вы беременны, нужен отдых. – успокоил лекарь и вышел. На него сразу налетели с вопросами, кто из них болен, а кто нет.        – Повелитель... Вы все здоровы. Абсолютно все. Но Кесем Султан... У нее черная оспа. По всем признакам, она заразилась совсем недавно, и суток не прошло. – высказал всю правду. Эмине тут же заплакала, вместе с Мелек, которая понимая, что это конец. Ленора просто молча и отрицательно качала головой. Хаджи был в огромнейшем шоке, он приложил руку ко рту, а на глазах стали появляться слезы. Столько лет он служил своей Госпоже и если сейчас она умрет от чёртовой оспы, он этого просто не переживет. Кеманкеш не знал, как на это реагировать. То, чего он так боялся оказалось явью. Сейчас он понимал, что точно потеряет ребенка, а потом возможно и Кесем. Калтрина стояла, не зная, что и сказать. Но определенно, даже она, что всей душой ненавидела Хасеки своего сына, была опечалена.        – Как? Как такое возможно? Еще утром все было хорошо! У нее нет никаких симптомов! Это ошибка! – наконец смог что-то сказать Кеманкеш. Его голос был настолько сломлен, что никогда наверное такого голоса никто не услышит.        – Повелитель, она контактировала с Шехзаде Бахти? Или может с девушками из гарема? Служанки, что были отправлены в Искюдар? – было важно знать, откуда Госпожа могла подцепить болезнь и самое главное когда. Дошла ли инфекция до плода?        – С Шехзаде... Она общалась с ним в ту ночь, когда хоронили маленьких Шехзаде. В гарем она последнее время не выходила. А служанки... Она позволяет только Хаджи Аге быть рядом с ней. – стал вспоминать все, что происходило за последнюю неделю.        – Нет, Султанша еще вчера к Шехзаде ходила. Она спрашивала, как он себя чувствует. Но он спал почти весь день, поэтому они не общались... – вступила в разговор Ленора. Казалось, она была одной из самых спокойных в этой ситуации. Но сердце колотилось настолько сильно, что казалось вырвется из груди.        – Возможно вчера вечером Госпожа и заразилась. – высказал свой вердикт лекарь. Но Кеманкешу от этого легче не стало.        – Но как? Я же не заразилась. Я всю ночь пробыла рядом с Шехзаде. – снова заговорила фаворитка Бахти. Лекарь вздохнул.        – Госпожа беременна и все свои силы организм отдает ребенку в ее утробе. Сама Султанша очень слаба, ее легко заразить, чем угодно. Тем более у нее есть и хронические заболевания. – объяснил лекарь.        – Ты скажи мне, Кесем и ребенок останутся в живых? Они будут жить? – не мог терпеть Кеманкеш. Ему сейчас хотелось разорвать кого-нибудь.        – Повелитель... Я не могу давать никаких гарантий. Если ребенок умрет, то выкидыш на таком сроке ослабит организм Госпожи, а потом, не дай Аллах, умрет и она... Но я сделаю все, чтобы оспа прошла в легкой форме. А сейчас мне нужно начать лечение. – лекарь хотел подняться на второй этаж, но Падишах остановил его.       – Я буду рядом с Кесем, чего бы мне это не стоило. И ты ничего не сможешь сделать. – твердо сказал Султан.        – Я тоже буду рядом с Кесем Султан, я никогда ее не оставлял одну и впредь не оставлю! Пусть я заболею и умру, но не оставлю! – заявил Хаджи.        – Тогда, чтобы вы не заразились, я выдам вам специальные закрытые костюмы. И не смейте их снимать. – сказал лекарь, направляясь к выходу из покоев, чтобы достать те самые костюмы, взять оборудование и позвать на помощь еще несколько лекарей.       Когда Кесем увидела, что дверь в ее комнату открылась и в нее вошли лекари, а потом и Хаджи с Кеманкешем в специальном одеянии, она поняла, что ее догадки оправдались. Она отрицательно закачала головой.        – Нет! Я не хочу умирать! – прокричала она. Женщина встала с кровати и начала двигаться спиной в сторону рабочего стола. – Не приближайтесь! Я не согласна на лечение! Я не переживу смерть своего ребенка! – два помощника лекаря быстро сократили расстояние и схватили Правительницу за руки. – Отпустите! Не прикасайтесь! – закричал она, вырываясь. Но тут же тряпка оказалась у ее лица и сознание погрузилось в темноту.